— Нет, что ты. Когда-то Гетруд все равно пришлось это бы узнать.
Вскоре выяснилось, что Гетруд не намерена покидать в этот вечер спальню. Клара с Вейнтье отправились спать. Франческа, оставшись в гостиной одна, решила воспользоваться так неожиданно представившимся случаем. Взяв свечу, она спустилась в прихожую. В доме не было ни одного постояльца, так что она не опасалась встретить кого-либо внизу. Девушка прошла к спальне в передней части дома и, обнаружив, что дверь не заперта, быстро скользнула в комнату, плотно прикрыв за собой дверь.
На узкой встроенной кровати лежало покрывало из парчи, а над ней спускался богато расшитый полог. В спальне стоял стол с письменными принадлежностями и обычная обстановка. Подойдя к выложенному делфтской плиткой камину, Франческа зашла под навес и встала рядом с пустой топкой, выискивая источник, по которому звук передавался в ее комнату. Свет свечи упал на треснувшую плитку. Половина ее исчезла давным-давно вместе с раскрошившимся кирпичом. Девушка решила, что голоса усиливались, если люди стояли рядом с навесом, выполнявшим роль широкого раструба к дымовой трубе, созданной полостью внутри дымохода, и таким образом достигали ее комнаты. Это объясняло, почему она услышала лишь обрывок разговора Гетруд — женщина приблизилась к камину, а затем вновь отошла от него.
Франческа тщательно удалила оставшийся кусок, который сместил еще одну расшатавшуюся плитку. Она вытащила и ее на всякий случай, не желая, чтобы та случайно упала и привлекла внимание к дыре, которую можно было заметить только с того неудобного места, где стояла сейчас Франческа. Вейнтье полностью мыла камин раз в неделю, как и во всех остальных комнатах, независимо от того, жил в них кто-нибудь или нет, но Франческа видела, что она лишь засовывала руку под навесы, но никогда не обращала внимания на плиты. На камин упала кирпичная пыль. Франческа тщательно вытерла ее носовым платком, в который сложила также остатки черепицы. Получился объемный сверток, но она благополучно поднялась наверх и скрылась в своей спальне. Там Франческа вытащила тряпки из щели в камине и положила внутрь плитки. Их не заметят, если только не снимать навес и трубу камина. Вытряхнув в окно кирпичную пыль, она уничтожила все улики своей деятельности.
Глава 21
Через две недели Питер покинул Делфт с чувством, что заложил хорошую основу для расширения своего дела и приобрел небольшую контору на Керкстрат, где можно было бы работать над местными проектами, обеспечивающими твердое положение в городе. И все же он не собрал ничего ценного для порученного ему дела, но он и не ожидал так быстро продвинуться в своих поисках. Все вечера Питер проводил в пивной Мехелина и без труда получил известность человека из Харлема, который готовится открыть здесь свое отделение. Он нанес визит фрау Тин, так как она вращалась во влиятельных кругах и могла ввести его в еще один общественный слой. Совершенно неожиданно по ее рекомендации он получил два заказа на новую разбивку довольно больших садов. Оба заказчика были состоятельными людьми, но пока что он ничего не знал об их политических симпатиях. Единственное, на что ему оставалось надеяться, это возможность рано или поздно услышать хоть какой-нибудь слабый намек, который навел бы его на след.
Питер вернулся в Амстердам с твердой решимостью поговорить еще раз с Нелтье. До этого она уделяла внимание лишь тому, что помогло бы ему защитить Франческу, но в свете странного случая, о котором поведала девушка, он чувствовал, что любые сведения о письмах Гетруд Вольф к Людольфу могли оказаться интересными для него. Прицел был дальним, но стоило попробовать, так как Людольф представлял собой беспринципного человека, добившегося успеха любыми силами, и потерял бы многое в случае войны. Но следовало принимать все меры предосторожности и против поспешных шагов в любом направлении, которые привели бы к поимке одного человека, но дали бы возможность ускользнуть многим другим, столь же опасным для свободы Голландии.
Питер с разочарованием услышал от экономки, что ван Девентер уволил Нелтье, и она поступила компаньонкой к какой-то старушке. Узнав адрес, он зашел к Нелтье. Она была довольна, что снова присматривает за доброй порядочной дамой, но не припомнила ничего в письмах Гетруд, что могло бы помочь Питеру.
— Мне всегда казалось, будто фрау Вольф писала о делах и ни о чем больше, — сказала Нелтье, удивленная новым потоком вопросов.
— Иногда она действительно ссылалась на капиталовложения на Бирже.
Хотя Нелтье обещала порыться в памяти, Питер не питал особых надежд, что она припомнит что-нибудь полезное. Он поблагодарил за все сделанное для него и обещал передать наилучшие пожелания Франческе и ее сестрам.
Когда Питер появился в доме Виссера, Грета провела его в студию, так как Хендрик работал в этот день без натурщиков. Художник, казалось, пребывал в добром здравии. Были дни, когда боль в пальцах не позволяла держать в руке кисть, и тогда он делал перерыв в работе и наслаждался веселой компанией в тавернах и играл пару раз в карты по скромным ставкам. Он получил хороший урок и не забывал, что будущее его детей по-прежнему висит на волоске, хотя начинал верить в лучшее, так как всего через несколько недель Сибилла выйдет замуж за богатого человека.
— Портрет городской стражи закончен? — спросил Питер, рассказав новости о Франческе.
Хендрик раздраженно нахмурился.
— Нет, не закончен. Я не могу работать только над этой вещью. Я был занят другой картиной. Надеюсь, ты пришел не за тем, чтобы передать жалобы на мою работу. Твои приятели офицеры не понимают, как мне трудно помнить о назначенных сеансах, а если я все же помню, то иногда именно в тот час у меня нет желания рисовать лица, выбранные не по моему усмотрению.
Питер знал, что с картиной не все шло так хорошо, как ожидали. Возрастало нетерпение увидеть портрет законченным.
— Выйдя от вас, я зайду взглянуть на полотно в церкви. Сибилла дома?
— Да, и она пойдет с тобой. Я никогда не подозревал раньше, что она проявляет такой интерес к произведениям искусства. Она не только бегает смотреть на картину, по крайней мере, раз в неделю, но и постоянно пилит меня, чтобы я закончил портрет до ее свадьбы.
— Надеюсь, вы сделаете это, — твердо произнес Питер.
— Хорошо! — Хендрик нетерпеливо взмахнул рукой. — Я сделаю все, что смогу. Полагаю, Сибилла все еще наверху с портнихой. Приходи как-нибудь, и мы пообедаем в таверне. Мне просто необходима разумная беседа. В этом доме невозможно говорить ни о чем, кроме свадьбы.
Они договорились встретиться в одной из таверн. Швея как раз выходила из дома, когда Питер появился в прихожей. Сибилла пришла в восторг, увидев его, и звонко чмокнула в губы в знак приветствия.
— Как поживают Франческа с Алеттой? Ты выдел их? Скажи, что знаешь! — воскликнула она.
Питер предложил поговорить по дороге в церковь, и Сибилла помчалась за плащом. Затем, взяв его под руку, быстрым шагом вышла на улицу. Питер рассказал ей о сестрах все, что знал. У нее тоже была новость, имеющая косвенное отношение к Франческе.
— Муж Греты, как ты знаешь, — моряк, он сообщил ей кое-что, прежде чем уйти в море. Она по секрету передала мне, чтобы я предупредила Франческу, но так как ты очень близок с ней, я хочу, чтобы ты тоже знал. Людольф заходил к нам раза два-три в то время, когда здесь находился Симон, поэтому-то все и раскрылось. Симон узнал в нем капера, под началом которого служил немного, будучи еще юнгой. Ему вполне хватило одного плавания под командованием Людольфа, хотя тогда тот носил другую фамилию.
— Симон уверен, что не ошибся?
— Он признал, что поначалу не мог точно определить. Хорошо поставленный голос, завитой парик, чисто выбритое лицо и пышные одежды да еще прошедшие семнадцать лет ввели бы его в заблуждение, если бы не походка Людольфа. Я уверена, что ты и сам заметил, какая она у него чванливая и самодовольная. Именно эта походка, на которую Симон так часто обращал внимание на палубе корабля, помогла ему опознать Людольфа.
— Итак, теперь мы знаем, как Людольф сколотил первоначальный капитал. — Питер гадал, не началась ли дружба Гетруд с этим человеком в те далекие дни.
— Я сходила бы с ума от тревоги, что Франческе придется выйти за него замуж, если бы не знала о готовности Адриана выплатить долги отца и освободить сестру.
— Это решено?
— Еще нет, но вскоре решится. Адриан повторяет снова и снова, что хочет, чтобы я была счастлива во всем. — Сибилла кокетливо прижалась к нему. — О, Питер, знал бы ты, как он щедр ко мне. На обручение он подарил мне великолепное бриллиантовое ожерелье и серьги. Стоит мне только взглянуть на что-нибудь в витрине — и эта вещь моя! Тетя Янетье прислала флорентийскую серебряную парчу на свадебное платье, но Адриан позволил мне выбрать десятки чудесных материалов на наряды, которые мне понадобятся, а портниха его матери и целая армия помощниц шьют их для меня. Богатые женщины не ходят по лавкам выбирать то, что им нужно, как ты знаешь. Торговцы приносят товар к ним домой.
— Значит, ты счастлива, Сибилла?
— Счастливее, чем была когда-либо за всю свою жизнь! — объявила девушка, и глаза ее блеснули, запрещая Питеру предположить обратное. Они подошли к церкви, и Сибилла поспешно прошла вперед. Идя вслед за нею, Питер услышал ее разочарованное восклицание и увидел, как померкло оживление на ее лице.
— Ханса здесь нет!
— Он по-прежнему приходит рисовать каждый день?
— На пару часов каждое утро. У него есть где-то комната, — одновременно и дом, и мастерская, и там он выполняет собственные работы. Медлительность отца в написании оставшихся стражников не позволяет ему закончить свою часть работы на этом групповом портрете.
Медленным шагом Сибилла направилась к огромному полотну, ее настроение испортилось.
Внимательно взглянув на картину, Питер увидел яркую впечатляющую группу, лица не просто глазели с холста, а вели оживленную дискуссию, как они будут защищать Амстердам в непредвиденной ситуации. Они сидели или стояли вокруг разложенной на столе карты города. Предстояло написать еще пять лиц, хотя воротники, одежда и волосы были уже закончены. Вместо рук также оставалось пустое пятно, так как для художника они — такая же индивидуальность, как и лицо. Питер заметил, что Сибилла сосредоточенно изучает угол картины.