– Кто это мою колбасу слопал?
– Я ее выкинула! Она все равно уже засохла и ужасно воняла, к тому же ее тараканы обгадили.
– Тьфу ты! Ну вот кто тебя об этом просил? – Шура со злостью захлопнул ящик. – Придется в столовку идти, а у меня в карманах только мелочь! Венька, дай червонец взаймы, а то желудок к спине прилип, так есть хочется.
Мария встала и, подойдя к Шуриному столу, бросила на него десятирублевку.
– Я тебе червонец займу! Только сначала расскажи, что вы в ходе своего рейда накопали.
Шура взял купюру, покрутил ее.
– Настоящая? А то я слышал, что у тебя и фальшивые деньжата водятся.
– Настоящая! Кстати, с каких это пор мы на «ты»?
Шура скривил лицо.
– Да ладно…
Веня ожидал, что Мария сейчас устроит Шурке взбучку, но этого не случилось. Женщина лишь махнула рукой и вернулась на прежнее место.
– Ладно так ладно! Что же с вами поделать? С волками жить, как говорится… Так чего ты у нас накопал, Шура – заводчик тараканов?
– Пусто у нас! – вместо Шуры, улыбаясь, ответил Щукин. – На двух барахолках побывали, зашли на Сенную и на Любятовский рынок съездили. Потрясли знакомых барыг и торгашей, никто ни про Бубона, ни про фальшивки ни слухом ни духом. Короче, напрасно прокатились.
– Ну вот, а я что говорил? – Веня укоризненно посмотрел на Марию.
Спустя полчаса прибыл Евсеев и сообщил, что его двоюродная сестра, работающая в типографии, ни про какие подпольные цеха не слыхала. Никаких подозрительных лиц она у себя на работе не видела, одним словом, визит Евсеева тоже был неудачным.
Спустя пять минут, когда Евсеев, Горохов и Щукин уже собрались в столовую, в кабинет вбежал явно чем-то возбужденный Руслан Абашев. Пролетев между стульями, Руслан налил себе из графина воды, выпил ее залпом и, сунув из стоявшей на его столе вазочки с рафинадом два сахарных кусочка в рот, одарил всех улыбкой победителя. Веня одобрительно кивнул.
– Ну, чем порадуешь? Вижу, есть что сказать.
Руслан нахохлился и начал рассказ:
– Итак, как я вам уже говорил, одна моя хорошая знакомая, Дашка, работает наборщицей в районной типографии «Союзпечати» в Завеличье. Встретились мы, поболтали о том о сем, ну и спросил я у нее, не было ли у них каких чэпэ, краж, нецелевого использования оборудования или еще чего-то необычного! А она: «Как же не было? Было!», и вот что мне рассказала. Оказывается, совсем недавно из их типографии украли оборудование – какую-то рулонную машину, называющуюся «Пионер». Машина эта хоть и называется «Пионер», но старая совсем, можно сказать раритетная. Однако до поры до времени работала она исправно, но как-то раз сломалась. Так как машина старинная, то запчастей к ней было не найти, и типография приобрела другую печатную технику, поновее, а этот самый «Пионер» поместили на склад, где он довольно долго пылился. И вот как-то кто-то проник на склад и машину эту умыкнул. Так как машину эту все равно собирались отдавать на металлолом, начальство шума поднимать не стало. Похищенный «Пионер» списали, правда сторожа, который в тот день дежурил, уволили с работы. Такая вот история, братцы. Что думаете на этот счет?
Все дружно уставились на Волгину, та откинулась на спинку стула и принялась постукивать пальцами по столу.
– Очень интересная история! У тебя все?
Абашев сунул в рот еще кусок рафинада.
– Нет, не все! По моей просьбе Дашка познакомила меня с одним из техников-технологов типографии, и тот меня заверил, что при сильном желании украденный агрегат вполне можно было бы починить и печатать на нем все что угодно!
– Фамилию директора, который скрыл хищение и совершил подлог, выяснил? – уточнила Мария.
– А как же! Мы же не первый день в органах, – усмехнулся Руслан и проглотил еще один кусок рафинада.
Мария обратилась к Вене:
– Ну что, навестим этого директора? Я предлагаю немедленно ехать в «Союзпечать»!
Веня встал и накинул куртку.
– Обязательно навестим, но сначала заскочим в еще одно место, мне нужно проверить кое-какие соображения нашего криминалиста Лени. Ты не волнуйся, это по пути!
Мария набросила плащ и двинулась к выходу, но Веня ее остановил:
– Подожди! Накинь что-нибудь потеплее!
– Зачем?
– Там, куда мы едем, довольно прохладно.
В помещении было холодно, пахло формалином, нашатырем и сероводородом. Запах был так ужасен, что Мария поначалу прикрывала рот и нос платком, а потом убрала его, так как он больше не помогал. Она стояла и злилась на Веню за то, что тот лишь в последний момент предупредил ее, что они едут в морг. Под потолком горела яркая лампочка, в окошко свет почти не проникал, так как морг находился в полуподвальном помещении.
За столом возле кушетки напротив единственного маленького окошка стоял сухопарый очкастый мужчина и буквально колдовал над лежавшим перед ним телом. Очкастого Веня представил Марии как Геннадия Карловича и заявил, что это самый лучший врач, которого он знает, потому что его пациенты никогда и никому еще не жаловались на его работу. Мария шутку не оценила. Не особо еще привыкшая к таким отвратительным местам, она чувствовала себя ужасно. Пока Геннадий Карлович возился с трупом, Мария старалась не показывать виду, что испытывает не только отвращение, но и страх. Видя, что его спутница то и дело прикрывает рукой нос, Веня спросил:
– Первый раз на вскрытии?
Мария сглотнула и отвернулась. «А ведь это он специально устроил, чтобы поквитаться за своего Зверя», – подумала Мария, но решила не реагировать, а честно призналась:
– Врать не стану, впервые.
Веня кивнул и беззлобно улыбнулся.
– А мы со Зверевым здесь частенько бываем, а уж мне на войне и не такое видеть приходилось. Если хочешь, иди на воздух, а то вон бледная совсем. Я тут один справлюсь, а тебе потом все, что узнаю, расскажу.
Опять он про своего Зверева вспомнил. Мария закашлялась.
– Ничего, как-нибудь перетерплю, не думай, что я хуже твоего Зверева. – Увидев, что Веня отвернулся, чтобы скрыть улыбку, Мария разозлилась еще сильнее.
Когда Геннадий Карлович закончил вскрытие, снял перчатки и закрыл располосованное тело простыней, у Марии вырвался вздох облегчения. Подойдя к окну, патологоанатом выкурил папиросу, придерживая ее пинцетом, после чего закрыл окно, сел за довольно грязный, обшарпанный стол, покрытый медицинской клеенкой, и стал заполнять какой-то бланк.
– Геннадий Карлович, вы про нас не забыли? – поинтересовался Веня, которому, по-видимому, тоже надоело ждать.
Не отрываясь от своей писанины, Геннадий Карлович хмыкнул:
– Ты же видишь, я заполняю бланк заключения! Вы же за ним пришли?
– Заключение подождет! Я хочу услышать, как и кто убил этого здоровяка! Бумаги подождут, а мы очень спешим!
Геннадий Карлович усмехнулся:
– В таких случаях Зверев обычно сам сюда приезжает, а сейчас тебя прислал, да еще с барышней.
Мария надула губы:
– Я не барышня, а сотрудник Управления по борьбе с хищением социалистической собственности. А ваш Зверев не участвует в данном расследовании.
Геннадий Карлович оторвался от своего бланка.
– Вон оно как! Зверев не участвует, а почему? Дело-то, как я слышал, не пустяшное.
– Ваш Зверев в отпуске, – сухо пояснила Мария. – Расследование ведет старший лейтенант Костин, а я координирую его деятельность в рамках своих полномочий.
Геннадий Карлович покачал головой и отодвинул бумаги. Мария поморщилась, но на этот раз не от запаха.
Зверев… Зверев… везде у них Зверев! Тут без него, похоже, вообще ничего не происходит. Она вспомнила их первую встречу, конфликт в кабинете Корнева и снова скривила лицо. Самовлюбленный фанфарон, наглый и самоуверенный. В отделе у него бардак, не оперативный отдел милиции, а комната в санатории. Мария покосилась на Костина. Этот хоть тоже и боготворит Зверева, но хотя бы нормальный. С ним проще. Евсеев и Щукин тоже ничего, а вот Абашев и Горохов… Геннадий Карлович, явно слегка раздраженный, тем временем снова заговорил, прервав рассуждения гостьи:
– Ну что ж, тогда спрашивайте, что нужно конкретно. Я должен написать заключение, а я, между прочим, тоже спешу. Мой рабочий день закончился полчаса назад, и я хочу поскорее оказаться дома. У нас с женой сегодня годовщина свадьбы, так что мы хотели бы ее отпраздновать.
– Накроете праздничный стол?
– А почему бы и нет?
Мария поморщилась. Как после всех этих запахов и отвратительных сцен можно вообще что-то есть? Понимая, чем все это может закончиться, Веня задал главный вопрос:
– Причиной смерти стал один-единственный удар. Это так?
– Так!
– Наш эксперт считает, что его ударили кулаком, а значит, убийца обладал недюжинной силой и, возможно, был довольно крупным мужчиной, – заявила Мария.
– Для того чтобы нанести сильный удар, не нужно быть великаном, а скорость имеет преимущество перед силой. Чем резче удар, тем он сильней. Что касается убитого, то скажу так: височная кость действительно проломлена, рассечений нет, только внутренние гематомы. Осколки кости повредили мозг, и наш клиент почти сразу умер. Чем его ударили и при каких обстоятельствах, я не берусь судить. Однако если это был удар кулаком, то удар у этого парня нешуточный. Это, пожалуй, все, что я имею сказать. Если у вас все, то позвольте мне заняться заключением.
Мария шагнула к Вене и шепнула:
– Зря мы сюда приходили. Немного чего узнали.
Веня отмахнулся.
– Погоди… Уйти всегда успеем. Бывает, что в самый неожиданный момент происходит самое интересное.
– Очень сомневаюсь, что сейчас что-то произойдет! Или я чего-то не знаю?
– Зато я знаю! Возможно, здесь скоро появится новый свидетель.
Веня не ошибся, потому что в следующее мгновение в сопровождении одного из санитаров в помещение вошла крупная немолодая женщина в сером плаще и синем берете. Веня приблизился к кушетке и поздоровался с вошедшей.
– Здравствуйте, Зинаида Ильинична, я старший лейтенант Костин из Управления милиции, а это моя коллега, капитан Волгина. Вы готовы осмотреть тело?