– Если преступник наденет другую пару обуви, ты это заметишь. – Лика сделала несколько шагов в сторону, пытаясь обойти лужу. – У каждого из нас есть свои маленькие слабости, у тебя это – обувь. Вообще, судя по тому, что я заметила, к одежде ты дышишь ровно. Тебе важно скорее просто не выглядеть нелепо, соответствовать дресс-коду. На переговорах в джинсах тебе будет не по себе, и в ночной клуб в классическом костюме ты тоже не пойдешь. Но бренды шмоток тебе, в общем и целом, – до голубой звезды. А вот с ботинками – не так. Помню, когда мы с тобой в первый раз выбрались в магазин, ты купил себе пару обуви какой-то редкой дорогой итальянской марки. Ты просто балдел: любовался ими, восторгался.
– Ладно тебе фетишиста из меня делать!
– Я точно знаю, что сейчас это твое «обувное» увлечение нам пригодится. И в нем нет ничего плохого, почему ты надулся? Пошли скорее!
– Слушай, а ведь ты, кажется, права. Я и правда сейчас очень четко вспомнил, какие туфли у Ганса, какие – у Салаха. А на Стивене были кожаные сандалии. Они намокли, пока он в бассейне бултыхался. Сто пудов – они до сих пор мокрые. Так что твоя теория далеко не безупречна.
– Потом разберемся!
Сбежав по ступенькам, Лика схватила Андрея за руку и устремилась вперед.
Прямо по курсу будет домик Кристины и Салаха, потом бунгало Стивена и Дженни, потом Ганс…
– Стой! – Андрей схватил Лику за плечо. – Смотри, что творится!
От неожиданности Вронская едва не закричала. В последний момент она зажала рвущийся в ночь крик ладонью, пару раз глубоко вдохнула и выдохнула, прогоняя подступившую к горлу дурноту.
На дорожке, в луже крови, лежал Салах…
Нет-нет, так не должно быть! Неужели еще одна нелепая смерть?..
Андрей опустился перед ним на колени, взял за руку:
– Он жив, пульс есть.
– Бежим за Кристиной, – решила Лика, хватая ртом воздух. – Посмотрим ее обувь, расскажем ей про Салаха. Если ей можно доверять, пусть она побудет со своим парнем. Нам нельзя терять ни минуты!
Руки у Андрея сильные.
Он застучал в дверь бунгало, затем – в окно.
Кажется, от такого оглушительного грохота и мертвый проснулся бы.
– Может, она где-то шляется? – вытирая взмокший лоб, пробормотал Андрей.
«Возможно, она-то и сговорилась с Эмилией», – хотела было сказать Лика, в глубине души уже успевшая сто раз пожалеть, что в своих детективных умозаключениях женщины в качестве подозреваемых ею вообще не рассматривались.
Но тут в домике вспыхнул свет. Кристина открыла дверь и с визгом спряталась за ней.
– Андрей, Лика! Я же голая! А я думала, это Салах бродит, решил воздухом подышать, а дверь тут защелкивается автоматически.
«Это не она, – поняла Вронская, рассматривая видневшуюся из-за двери щеку Кристины с нежно-розовым отпечатком подушки. – Такой след недавнего пробуждения при всем желании не сымитируешь. Надо быстро сказать ей, что с Салахом случилась беда, и не тратить время на осмотр ее обуви…»
Он должен поправиться!
Салах обязательно должен поправиться, иначе…
– Иначе я тоже умру, – шепчет Кристина, с треском разрывая простыню. – Блэк Черри, ты даже не представляешь, как много значишь для меня! Без тебя мне ничего не нужно – ни цветов, ни денег, ничего…
Она удовлетворенно посмотрела на ворох светлых тряпочек.
Ну вот, материалы для перевязки готовы.
Очень хорошо, что Андрей и Лика сразу же рассказали ей о ранении Салаха и о том, что парень нуждается в перевязке. Они посоветовали ей захватить с собой простыню, и это действительно помогло не потерять время и оказать ему помощь как можно быстрее.
Осталось самое главное – аккуратно перевязать мальчика.
Набрав в легкие побольше воздуха, Кристина осторожно приподняла Салаха, стараясь просунуть под его спину кусок простыни.
Импровизированный бинт скоро весьма удачно закрыл обе раны – и ту, что нанесли ему в живот, и ту, что в боку. Однако через пару минут на белых лоскутах проступила темная кровь.
«Наверное, жизненно важные органы не задеты. – Кристина старалась максимально абстрагироваться от всех тревог, взять себя в руки и хотя бы попытаться рассуждать логически. – Но Салах может умереть от потери крови. Насколько я помню, кровотечение останавливается жгутом. Но тут же рана в животе, как ее перетянешь… Еще, наверное, нужны какие-то инъекции. Но где их взять? Врача нет… Что еще останавливает кровь? Может, спирт? Может быть. Если я на своем лице выдавливаю прыщик и показывается кровь – спиртовой лосьон помогает ей свернуться. Проблема только в том, что у меня больше нет этого лосьона и ничего другого на спиртовой основе тоже нет. Но ведь на острове есть и другие люди. Надо спросить у них!»
– Салах, любимый, я должна найти спирт, лосьон, туалетную воду… Хоть что-нибудь, у тебя же кровь так и хлещет! – Кристина опустилась перед парнем на колени, вытерла пальцами выступившую на его лбу испарину, легонько коснулась губ поцелуем. – Я верю, что ты дождешься меня. Я люблю тебя! Помнишь, ты ведь обещал мне подарить сто голубых «ванд». Не вздумай сбежать к своему Аллаху и обмануть меня. Очень люблю тебя!
Хотя ее сердце разрывалось от боли, Кристина старалась, чтобы голос звучал весело, уверенно и энергично.
Пока есть шансы, надо бороться, а не лить слезы.
Сначала надо сделать все, что от тебя зависит, для преодоления сложной ситуации. А дальше – как карта ляжет.
Она шагала по тропинке и упрямо вспоминала обо всех своих успехах.
Пару лет тому назад врачи ее пугали – на матке киста, надо срочно ложиться под нож, иначе «вылезет» онкология. Пугачи нашлись! УЗИ, сделанное в другой клинике, не показало никакой кисты. Зачем врачи настаивали на заведомо ненужной операции – это уж пусть на их совести останется.
А еще, между прочим, недавно ей удалось одержать победу в борьбе за жизнь «катлеи». Пришла из немецкого питомника (а ведь обычно у немцев отличные растения; это из Азии может прийти гнилушка без корней, а у бюргеров все честно и основательно) бедная гибридная девочка – «сикрет лов виолацея», – вся в такой серой плесени, просто караул! Листья уже стали гнить изнутри, корней живых не было, только обрубки какие-то, все в налете… «В мусорку», – прокомментировали в сообществе фотографию растения любители орхидей. Ну да, сдаться-то проще, чем бороться! Полгода ей пришлось бедный цветок лечить фундазолом. Однако результат того стоил – все-таки насыщенно-сиреневые цветы этой «катлеи» ох как хороши!
«Но самая главная моя победа – это Салах. – Кристина замедлила шаги, чтобы перевести дыхание. – Я дождалась его, я нашла его. И теперь я просто не позволю, чтобы какой-то ублюдок разрушил наше счастье! Сначала я спасу своего мальчика. А уж потом этому гаду мало не покажется…»
Рассчитывая сократить путь, Кристина вбежала в главный корпус, прошла через слабо освещенный и жуткий в своей пустынности лобби-бар, и…
– Катя, послушай меня. Ты подумай, от чего ты отказываешься! Этот венец стоит кучу денег. Его можно продать и разбогатеть. Ты ведь не только меня сейчас бросаешь – ты отказываешься и от возможности жить другой жизнью!
Сергей и Катя сидели на диванчике, поглощенные своим разговором.
Пару секунд Кристина возмущенно хватала ртом воздух.
Так вот кто украл у Блэк Черри его драгоценную вещицу?!
Ловко танцоришка все устроил – его и не подозревал никто!
А бедный Салах так убивался, так рыдал!
И что – раны Блэк Черри тоже нанес Сергей?!
Кристина в бешенстве осмотрелась по сторонам, увидела стоявшую неподалеку большую пепельницу, наполненную песком.
Круглая емкость отделилась от подставки без особых усилий.
Через секунду тяжелый предмет ловко опустился на мелированные вихрастые волосы…
– Дженни… Милая, тебе не холодно? У нас кондиционер сломался, а одеяло совсем тонкое. О господи, иди же скорее ко мне, ты так озябла!
Теплое тело мужа укрывает Дженни, как обжигающая перина, и в ту же секунду она понимает две вещи.
Стивен прав: холодина в номере такая – зуб на зуб не попадает. А болеть сейчас ей никак нельзя – в животе ведь ребеночек растет.
И еще: это здорово, что Стивен рядом! Он очень внимательный и заботливый муж, в самых сложных ситуациях он не теряет присутствия духа.
Она прижалась к нему еще крепче, нашла его руку, положила на свой живот и пробормотала:
– Мне уже теплее. Спасибо тебе! Слушай, как ты думаешь, может, нам забраться в ванную? Полежать в теплой водичке, раз уж мы оба проснулись.
– Отличная идея. Я пойду напущу в ванну воду. – И муж, откинув одеяло, встал с постели.
Дженни сонно улыбнулась.
Все-таки насколько же женщины неуравновешенные создания. Недавно Стивен казался ей совсем чужим человеком, а все их отношения – серьезной ошибкой. Но теперь в душе у нее только свет и радость. Вспоминается все самое хорошее: как радуется Стивен, делая ей подарки, как он обожает романтичные ужины со свечами или неспешные прогулки вдвоем…
Гормоны – в них все дело. Меняется гормональный фон – меняется и настроение. Вот уж правда, беременность – настоящее испытание для близких будущей мамы! Как ей иногда становится стыдно за свое поведение…
В дверь домика вдруг постучали, зазвучали какие-то резкие фразы. Муж отозвался на них довольно спокойным тоном.
Дженни, натянув футболку, вышла в коридор.
– Лика, Андрей, что происходит? – поинтересовалась она, пытаясь унять озноб. – Стивен, почему у тебя в руках нож?
На лице мужа появилась виноватая улыбка:
– Дорогая, ты только не волнуйся. Я взял его из ресторана, чтобы в случае необходимости защитить тебя. А вот наши русские друзья… они просто зашли к нам поболтать.
– Поболтать? Ночью?!
– Да, они увидели у нас в домике свет. Но я не знал, что это они стучат в дверь, и на всякий случай открыл с ножом в руках. Это не самое лучшее оружие, но хоть что-то… Итак, Лика и Андрей, я надеюсь, вы убедились, что у нас все в порядке? – Стивен повернулся к Дженни спиной, но она успела заметить: муж выразительно округлил глаза и приложил палец к губам. – А теперь, если вы не возражаете, мы примем ванн