Следующие три дня вследствие дурной погоды Сумми не мог отдаваться своему любимому увлечению. Шел дождь, иногда ливень, и волей-неволей приходилось сидеть в домике. Промывка песка при этих условиях становилась очень затруднительной: шахты наполнялись доверху водой, и избыток ее разливался по прииску, который покрывался настолько густой грязью, что в ней приходилось вязнуть по колени.
Этим вынужденным бездельем воспользовались для того, чтобы взвесить и уложить в мешки собранную золотую пыль. В течение последних пятнадцати дней производительность участка № 129 несколько упала. Тем не менее следующая отправка в Доусон ожидалась не меньше как в десять тысяч долларов. Дела Жанны Эджертон, наоборот, мало-помалу улучшались. Каждый день давал больше предыдущего, и к десяти тысячам долларов обоих кузенов она могла присоединить своих двенадцать тысяч долларов.
Работы возобновились лишь 3 августа, после обеда. После дождливого утра под влиянием юго-восточного ветра небо прояснилось. Но нужно было ожидать гроз, которые в это время года ужасны и производят иногда настоящие опустошения.
В этот день вернулись из своей поездки и оба техасца. Они тотчас заперлись в своем доме и не показывались все утро 4 августа.
Что касается Сумми Скима, то он воспользовался прояснившейся погодой, чтобы опять приняться за охоту. Ниже по течению замечены были несколько медведей, и он страшно хотел встретить хоть одного из этих ужасных стопоходящих животных. Впрочем, эта охота была для него не новостью. Не один медведь был убит им в лесах «Зеленой Поляны».
В течение этого дня Лорику улыбнулось счастье. Роя яму почти на самой границе участка, он нашел самородок, стоимость которого была не менее четырехсот долларов, или двух тысяч франков. Лорик не мог сдержать своей радости и во все горло стал звать своих товарищей.
Прибежали рабочие и Бен Раддл, и все закричали, увидя самородок величиной с грецкий орех, заключенный в слое кварца.
На участке № 131 легко поняли причину этих криков. Последовал взрыв злобы от зависти, в общем понятной, так как с некоторого времени американские рабочие не могли найти прибыльной залежи и эксплуатация их прииска становилась все затруднительней.
Раздался голос Хантера:
– Наверно, самородки водятся только для этих собак из прерий Дальнего Запада! – кричал он в бешенстве.
Бен Раддл слышал это оскорбление.
Сделав усилие над собой, он повернулся спиной к грубияну и пожал плечами в знак пренебрежения.
– Эй, – закричал тогда техасец, – я вам говорю, господин из Монреаля!
Бен Раддл продолжал хранить молчание.
– Не знаю, что меня удерживает!.. – продолжал Хантер.
Он хотел уже перейти границу и броситься на Бена Раддла. Мэлоун остановил его. Но рабочие обоих приисков, сгруппировавшиеся в различных пунктах границы, угрожали друг другу, и было очевидно, что начало обоюдных схваток не за горами.
Было очевидно, что начало обоюдных схваток не за горами
Вечером, когда вернулся Сумми Ским, и, счастливый, что он, с некоторой опасностью для себя, убил медведя, рассказал подробно о своей охоте, Бен Раддл не захотел рассказывать ему о происшествии. После ужина оба ушли в свою комнату, и Сумми Ским заснул крепким, здоровым сном охотника.
Нужно ли было опасаться, что столкновение будет иметь последствия? Станут ли Хантер и Мэлоун искать снова ссоры с Беном Раддлом и толкнут ли они своих людей на рабочих прииска № 129?
Это было вероятно, так как на следующий день рабочие должны были сойтись на границе вплотную.
К большому неудовольствию кузена, Сумми Ским как раз не пошел в этот день на охоту. Погода стояла пасмурная, густые тучи неслись с юго-востока. День не мог пройти без грозы, и лучше было не уходить из дома.
Весь день посвящен был промывке золота. Одна смена рабочих, под руководством Лорика, продолжала разработку жилы почти на самой границе обоих приисков.
До половины дня никаких осложнений не возникло. Правда, несколько грубостей со стороны американцев вызвали более или менее оживленные ответы со стороны канадцев. Но всё ограничилось словами, и мастерам вмешиваться не приходилось.
К несчастью, при возобновлении работ после полудня обстоятельства изменились к худшему. Хантер и Мэлоун ходили взад и вперед по своему прииску, а Сумми Ским вместе с Беном Раддлом прогуливались у себя.
– Послушай, Бен, – сказал Сумми Ским, – ведь они вернулись, эти мошенники!.. Я их еще не видел… А ты, Бен?
– Видел… вчера, – ответил уклончиво Бен Раддл. – Делай, как я. Не обращай на них внимания.
– Но они смотрят на нас так, что это мне совсем не нравится.
– Не обращай внимания, Сумми.
Техасцы подошли ближе. Однако хотя они и смотрели крайне враждебно на обоих кузенов, но не сопровождали, по обыкновению, своих взглядов задорными словами. Это дало Сумми возможность не обращать на них внимания.
Между тем рабочие продолжали работу на границе обоих приисков, разрывая землю и доставая песок, который они относили на роккеры. Они почти касались друг друга, и, нарочно или случайно, их лопаты постоянно задевали одна другую.
Совершенно неожиданно около пяти часов дня раздались громкие крики. Бен и Сумми, Хантер и Мэлоун бросились на обоих приисках друг другу навстречу.
Ни та, ни другая смена не работали, и с обеих сторон раздавались торжествующие крики. Была открыта «бонанца». Последние минуты песок, относимый с разных мест к приборам для промывки, давал после каждой из них свыше ста долларов. И вот теперь на дне ямы найден был самородок стоимостью не менее двух тысяч долларов, на который, стоя друг против друга, оба надзирателя одновременно поставили ноги.
– Он наш! – протестовал Лорик, не отступая.
– Твой, собака? Посмотри хорошенько на столб. Ты увидишь, что твоя нога в моем владении.
Взгляд, брошенный на обозначенную ближайшими столбами линию, убедил Лорика, что в своем усердии он переступил границу, и он уже хотел, вздохнув, оставить находку, когда в дело вмешался Бен Раддл.
– Если вы и перешли границу, Лорик, – сказал он спокойным голосом, – то лишь потому, что она за ночь была изменена. Все могут видеть, что столбы стоят не на прямой линии и что этот последний столб отставлен более чем на метр к востоку.
Это была правда. Линия столбов действительно была выгнута к востоку.
– Вор! – зарычал Лорик в лицо Хантеру.
– Сам вор! – возразил тот, бросаясь на канадца, который был тут же неожиданно сбит с ног.
Сумми Ским бросился на помощь мастеру, которого техасец прижал к земле. Бен Раддл последовал за ним и схватил за горло Мэлоуна, бежавшего на подмогу к Хантеру. Через мгновение Лорик уже поднимался на ноги, а Хантер в свою очередь был опрокинут наземь.
Тогда началась общая схватка. Кирки и лопаты в руках дюжих рабочих превратились в страшное оружие. Полилась бы, несомненно, кровь и были бы убитые, если бы как раз в это время не появился полицейский обход.
Благодаря полусотне решительных людей беспорядок скоро был прекращен.
Бен Раддл первым обратился к Хантеру, которому бешенство мешало говорить.
– По какому праву, – сказал Бен, – вы хотели украсть наше добро?
– Твое добро? – зарычал Хантер, грубо «тыкая», – ну и береги его. Недолго оно будет твое!
– Попробуйте только еще раз взять его! – погрозил Сумми, сжимая кулаки.
– О, что касается тебя, – заревел Хантер, который был прямо в пароксизме бешенства, – нам еще надо свести с тобой старые счеты!
– Когда вам будет угодно, – сказал Сумми Ским.
– Когда мне будет угодно?.. Что ж!
Хантер вдруг замолк. Жанна Эджертон вместе с Патриком, по обыкновению, кончив работу, возвращалась на участок № 129. Заинтересованная шумом и толпой, которая жестикулировала на границе, она приближалась быстрым шагом.
Хантер тотчас же узнал ее.
– Э, – сказал он, смеясь, – все объясняется. Доблестный защитник женщины работал за ее счет.
– Несчастный трус! – воскликнул возмущенный Сумми.
– Трус!..
– Да, трус, – повторил Сумми Ским, который вышел из себя, – и слишком большой трус, чтобы дать ответ мужчине!
– Ты увидишь, какой я трус! – заревел Хантер. – Я тебя еще найду!
– Когда хотите, – ответил Сумми Ским. – Хоть завтра.
– Да, завтра! – сказал Хантер.
Осаженные полицией, которая поставила опять на место пограничные столбы, рабочие должны были вернуться на свои прииски. Лорик унес с собой в знак триумфа драгоценный самородок, из-за которого возникла ссора.
– Сумми, – сказал Бен Раддл своему кузену, когда они вернулись в домик, – ты ни в коем случае не можешь драться с этим мошенником.
– А я все-таки буду, Бен!
– Нет, Сумми, ты этого не сделаешь.
– Нет, сделаю, говорю тебе. И если мне удастся всадить ему в голову пулю, то это будет лучшая охота за всю мою жизнь. Охота на поганого зверя!
Несмотря на все свои усилия, Бен Раддл ничего не добился. Усталый от спора, он сослался, в помощь себе, на Жанну Эджертон.
– А, госпожа Жанна! – сказал Сумми. – Вот именно для нее эта дуэль и необходима. Теперь, когда Хантер узнал ее, он не перестанет бродить около девушки.
– Мне не нужно защиты, господин Ским, – заявила подошедшая в этот момент Жанна.
– Оставьте меня в покое! – воскликнул не владевший собой Сумми. – Я достаточно вырос, чтобы знать, что мне делать, и мое ближайшее дело – это…
– Что?..
– …это просто сесть обедать, – объявил Сумми Ским, так энергично усаживаясь на стул, что последний разломился на три части.
Неожиданная катастрофа должна была, однако, сделать невозможной или по крайней мере задержать развязку возникшей ссоры.
В течение дня погода становилась все пасмурнее. К семи часам вечера насыщенное электричеством небо избороздилось молниями, в юго-восточной стороне загремел гром. От раздвинувшихся туч стало темно, хотя солнце было еще над горизонтом.
Уже после полудня на различных приисках Форти-Майлз-Крик наблюдались тревожные симптомы: глухие колебания почвы, сопровождаемые подземным гулом,