ждали, когда их наконец выпустят, твердо решив предпринять экспедицию в полярные области американского материка.
Для этой цели им необходима была помощь Крарака. Последний, по-видимому, не имел ничего против такого плана, но власти Аляски думали, очевидно, иначе. Дело в том, что если Хантер и Мэлоун с их товарищами должны были вскоре быть освобождены из заключения, то с индейцем обстояло иначе: за свои старые грехи он должен был провести в тюрьме еще несколько лет.
Ему оставалось одно: бежать. Это было возможно только при помощи подкопа под стеной тюремного двора, находившегося на самой границе города. Изнутри сделать этот подкоп, не возбудив внимания стражи, было невозможно. Но снаружи, ночью, при известной осторожности, такая работа не представила бы больших трудностей.
Таким образом, Хантер, в свою очередь, был нужен индейцу. Сделка между обоими мошенниками состоялась быстро. Хантер должен был после своего освобождения прийти на помощь Крараку, а последний после бегства из тюрьмы обязывался вести техасца и его спутников на известные ему прииски в северной части Клондайка.
Тринадцатого мая срок заключения Хантера и его шайки окончился. Индейцу оставалось только быть настороже. Так как он не находился в одиночном заключении, то ему в нужный момент легко было пройти незаметно на тюремный двор.
Так он и сделал в следующую же ночь. Устроившись у основания стены, он прождал до зари. Но ни один звук не долетел до него снаружи. Хантер и Мэлоун в эту ночь не решились действовать. Боясь, что полиция обратит внимание на то, что они тотчас уехали из города, они решили выждать сутки. Инструменты у них были. В гостинице, где они остановились, они нашли свои старые лопаты и кирки.
На следующую ночь Крарак с десяти часов вечера снова занял свой пост у основания стены. Ночь была темная, и с севера дул довольно сильный ветер.
Около одиннадцати часов индейцу показалось, что за стеной роются.
Он не ошибся. Хантер и Мэлоун принялись за его освобождение. Чтобы не разбирать стены, они начали рыть под стену.
В первом часу вырытое отверстие оказалось достаточным, чтобы в него мог пролезть человек среднего роста.
– Иди, – сказал Хантер.
– Никого нет снаружи? – спросил Крарак.
– Никого.
Через несколько мгновений индеец был на свободе.
Через несколько мгновений индеец был на свободе
За Юконом, на левом берегу которого расположен Сёрк-сити, он увидел обширную равнину, еще покрытую снегом. На реке начался уже ледоход, и по ней плыли льдины. Лодка, если бы Хантеру и удалось достать ее, не возбудив подозрения полиции, не могла бы перебраться через реку. Но индеец не был человеком, которого могло бы остановить подобное препятствие. Он мог перейти на другую сторону реки, прыгая с льдины на льдину. А очутившись на другом берегу, он уже будет в безопасности. Когда обнаружат его бегство, он будет уже далеко.
Необходимо, однако, было торопиться и скрыться до рассвета. Времени терять было нельзя.
Хантер сказал ему:
– Все условлено?
– Все, – ответил Крарак.
– Где мы встретимся?
– Как было сказано: в десяти милях от Юкона, на левом берегу Поркьюпайна.
Так было условлено между ними. Через два-три дня Хантер и его шайка должны были покинуть Сёрк-сити и направиться к форту Юкон, расположенному к северо-западу. Оттуда они должны были подняться по течению реки Поркьюпайн к северо-востоку. Индеец же, перебравшись через реку, должен был идти прямо на север до самого притока.
– Все условлено? – повторил свой вопрос при расставании Хантер.
– Все.
– И ты будешь нашим проводником? – сказал Мэлоун.
– Да, я проведу вас прямо на прииски.
Хантер все еще, однако, сомневался.
– Ну иди, – сказал он наконец. – Если же ты нас обманешь, то не думай что скроешься. Тебя будут разыскивать тридцать человек, которые сумеют тебя найти.
– Я вас не обману, – сказал спокойно Крарак.
И, протянув руку по направлению к северу, он прибавил:
– Громадное богатство ждет там нас всех.
Индеец подошел к берегу.
– Место, куда я вас поведу, – заметил он с некоторой торжественностью, – не прииск. Это – Золотая яма, вернее, Золотая гора. Вам останется только наполнить ваши повозки. Если бы вас была сотня, даже тысяча, вы все же могли бы выделить мне часть, не уменьшив своей.
Одним прыжком Крарак очутился на льдине, которую тотчас же понесло течением дальше. Некоторое время Хантер и Мэлоун видели, как он, перепрыгивая с одной льдины на другую, удалялся к противоположному берегу. Затем индеец исчез в темноте.
Тогда техасцы вернулись в свою гостиницу, а на следующий день начали готовиться к новому предприятию.
Само собой разумеется, что утром исчезновение индейца из тюрьмы было замечено. Но поиски полиции не дали никакого результата. Соучастие Хантера в бегстве Крарака тоже осталось нераскрытым.
Три дня спустя техасцы и их товарищи, всего около тридцати человек, сели на шаланду, которая должна была доставить их вниз по течению реки до форта Юкон.
Двадцать второго мая, запасшись в этом поселке провизией, которую нагрузили на запряженные собаками сани, отряд стал подниматься по левому берегу реки Поркьюпайн к северо-востоку. Если индеец сдержал слово, то они должны были найти его в условленном пункте к вечеру того же дня.
– Только бы он был там! – сказал Мэлоун.
– Будет, – ответил Хантер. – Если он солгал, он все же придет из трусости; если же сказал правду, то придет из-за собственной выгоды.
Действительно, индеец оказался на своем посту, и под его руководством шайка двинулась дальше по левому берегу Поркьюпайна, направляясь к ледяным пустыням Крайнего Севера.
Глава пятая. Урок бокса
Итак, случаю угодно было, чтобы Сумми Ским отправился с Беном Раддлом в самые северные области Америки. Он противился этому предприятию всеми силами. Он выставил против него все соображения. Но в конце концов достаточно оказалось нескольких слов молодой девушки, чтобы его непреклонное решение за несколько секунд поколебалось.
Не было ли это отступление до некоторой степени добровольным? Решился бы Сумми Ским вернуться в Монреаль без Бена Раддла? Хватило бы у него терпения остаться ждать его в относительном комфорте Доусона? Сомнительно.
Во всяком случае, эти вопросы должны были остаться без ответа, так как Сумми Ским отправлялся вместе со своим кузеном к Золотой горе.
«Уступить один раз, – говорил он себе, – значит уступать всегда. И в этом виноват я один! Ах, “Зеленая Поляна”! Как ты далеко!»
Нужно ли признаться в этом? Отчасти эти упреки Сумми Скимом делались самому себе только для очистки совести. Конечно, он тосковал по своей «Зеленой Поляне». Но все-таки что-то, чего он сам не мог объяснить себе, в то же время радовало его и пело в нем. Он чувствовал себя счастливым и беззаботным, как ребенок, и перспектива довольно трудного путешествия его нисколько не пугала. Оставалось предположить, что это хорошее расположение духа и любовь к авантюрам возбуждали в нем предстоящие в пути развлечения охотой.
Благодаря ранней весне Билл Стелл вернулся в Доусон в первых числах мая, чтобы, согласно условию, сопровождать обоих кузенов обратно в Скагуэй, откуда они должны были сесть на пароход, идущий в Ванкувер.
Билл Стелл не особенно удивился тому, что планы Бена Раддла до такой степени изменились. Он слишком хорошо знал, что прибыть в Клондайк – значило рисковать надолго остаться там.
– Так вот как? – сказал Билл Сумми Скиму.
– Да, так, Билл, – только и ответил Сумми.
Однако последний, узнав, что Билл согласился принять участие в новой кампании, очень остался этим доволен.
Это была действительно хорошая мысль. Бен Раддл не побоялся открыть Биллу Стеллу, к которому питал полное доверие, тайну француза Жака Ледена, известную до тех пор лишь ему самому, Сумми Скиму и обеим кузинам Эджертон.
Сначала проводник не поверил в существование Золотой горы. Он слышал об этой легенде, но не придавал ей серьезного значения. Но когда Бен Раддл рассказал ему историю Жака Ледена и показал карту, на которой была обозначена эта гора, Билл сделался доверчивее и мало-помалу уступил доводам инженера.
– Там несметные богатства, Билл, – повторял Бен Раддл, – в этом нет никакого сомнения. И если мне удалось убедить вас, то почему бы вам не отправиться с нами, чтобы получить свою часть?
– Там несметные богатства, Билл
– Вы предлагаете мне сопровождать вас на Золотую гору? – спросил Билл Стелл.
– Нет, не только сопровождать, Билл, но быть нашим проводником. Ведь вы уже посещали северные территории. Если экспедиция не удастся, я щедро заплачу вам за ваши труды, а если она удастся, то почему бы вам не воспользоваться богатствами этого вулкана?
Несмотря на всю свою философию, Билл Стелл колебался. Никогда еще ему не представлялся подобный случай.
Путала его, главным образом, продолжительность путешествия. Лучшая дорога шла по ломаной линии, проходящей через форт Макферсон, где он когда-то бывал, и длина ее достигала шестисот километров.
– Это почти такое же расстояние, как от Скагуэя до Доусона, – заметил инженер, – а оно вас никогда не путало.
– Конечно, господин Раддл. Я даже прибавлю, что путь от Доусона к Макферсону легче. Но дальше, по направлению к устью Маккензи, дело обстоит иначе.
– Зачем предполагать худшее? – возразил Бен Раддл. – В общем, шестьсот километров можно сделать в один месяц.
Это было действительно возможно при условии, что не случится никакой непредвиденной задержки, весьма возможной в этих северных странах.
Билл Стелл все-таки колебался.
Но это продолжалось недолго. К настояниям Бена Раддла присоединились просьбы Нелуто, Сумми Скима и Жанны Эджертон. Все они убеждали проводника самым красноречивым образом и приходили к одному и тому же заключению: раз путешествие уже решено, участие в нем Билла становилось чрезвычайно ценным и увеличивало шансы на успех.