— Мне не все равно, Лили, — Квент прижался губами к ее нежной коже за ухом. — Ты должна поверить мне.
Лили усмехнулась, стараясь по возможности сохранить достоинство в таком положении.
— Поверить тебе? Никогда! Ты лжец, жалкий хвастун, с добродетелями змеи и честью осла. Я ненавижу тебя. Я ненавижу тот день, когда увидела тебя.
Лили старалась разозлить Квента, но он оставался спокойным, в то время как сама она все больше распалялась. Его дыхание замедлилось, но он не перенес с нее свой вес.
— Отпусти меня, — прошептала она. Вдалеке послышались голоса приближавшихся солдат. — Пожалуйста, Квент. Если ты когда-нибудь любил меня…
— Сюда! — крикнул Квент, и через минуту их окружили. Когда Лили начала молотить Квента по спине, он схватил ее руки за запястья и пригнул к земле.
Окруженный четырьмя взвинченными солдатами, Квент встряхнул Лили. Пригибая ее руки к земле, он заставил ее сесть лицом к себе.
— Свяжите ей колени и запястья, — холодно приказал он.
— Но, лейтенант, как же она сможет идти…
— Я понесу ее.
Четверо солдат недоверчиво переглянулись. Квент краем глаза заметил их скептические взгляды. Они не думали, что в его состоянии он сможет донести Лили до лагеря. Но ему придется.
— Сэр, но если мы впятером будем охранять ее…
— Выполняйте!
Приказ прозвучал ясно и четко, и солдаты выполнили его.
Но это оказалось непростым делом. Лили впала в ярость, она пинала ногами и царапала связывавших ее солдат. Квент отпустил ее только тогда, когда они закончили, и Лили не могла убежать.
— Я ненавижу тебя! — бросила ему Лили. Он едва мог разглядеть выражение ее лица в лунном свете, пробивающемся сквозь листву.
— Не повторяйся, Лили, — произнес Квент холодно. — Ты уже говорила это.
Спокойный голос Квента не выдавал его чувств. Как он сможет вынести все это? Лили — эмоциональная женщина, и к тому же, исходя из того, что он увидел, Квент понял, что она ничего не прощает. Если ее ненависть такая же неистовая, как и ее любовь, он никогда не добьется ее вновь.
Не произнеся ни слова, Квент перекинул связанную по рукам и ногам Лили через плечо. Голова ее оказалась у него за спиной, по которой она принялась молотить кулаками. Квент не сделал и полдюжины шагов, как скинул Лили с плеча, подхватив за секунду до того, как она упала.
Его бедро болело, грудь разрывалась, и, несмотря на холодный ночной воздух, Квент весь вспотел, преследуя Лили.
— Если ты ударишь меня хотя бы еще один раз, я остановлюсь… найду крепкую ветку… и насажу тебя на нее, как жареную свинью.
На этот раз в голосе Квента не слышалось доброты. Ни намека на то, что он любит ее, как утверждал несколько минут назад.
— Поняла?
— Да, — произнесла Лили, скрипнув зубами, когда он вновь перекинул ее через плечо, поддерживая под колени. Это слово прозвучало как поражение, и она неподвижно лежала на плече Квента, как тряпичная кукла.
Лили чувствовала его неровные шаги, как Квент сгибался под ее весом, но он ни разу не остановился и не переложил ее на плечи другому солдату. Он снова выиграл, и Лили чувствовала себя абсолютно униженной. Она не станет злить его, не сейчас. Но одними губами она произнесла то, что хотела прокричать:
— Я тебя ненавижу!
Квент тяжело вздохнул.
— Я знаю.
Глава 18
Обратная дорога в лагерь была долгой и трудной. И тихой. Никто не произнес ни слова. Слышалось только прерывистое дыхание Квента да шарканье по опавшим листьям и грязи пяти пар ботинок. Время от времени Лили приподнимала голову и оглядывалась вокруг. Солдаты окружили Квента с четырех сторон и уважительно поглядывали на него. Нести на своей спине Лили казалось каждому из них довольно трудным занятием, а для Квентина Тайлера — и вовсе невозможным.
Лили гнала от себя мысль о том, что Квент услышал ее почти безмолвное признание в ненависти. Наверное, он думал о чем-то другом или просто почувствовал ее дыхание на своей спине и угадал те единственные слова, которые Лили могла ему сказать. А может, она произнесла их вслух.
Нет. Она едва выдохнула их. Квент прочел ее мысли. Что же в этом удивительного? Гораздо больше удивилась она сама, когда поняла, что Квент, а не вражеский солдат, преследовал ее по пятам. Боже, неужели они так быстро забыли про глубокие узы, связывавшие их не так давно?
Наконец темнота леса осталась позади, и они вошли в круг света. Квент, натужно дыша, грубо спустил Лили с плеч и поставил на ноги, ни на секунду не отпуская ее руки… Она никогда не освободится от него.
Лили подняла голову и увидела самодовольное лицо торжествовавшего лейтенанта Хэнсона.
— Вы оказались правы, лейтенант, — хрипло сказал Квент. — Мисс Рэдфорд нельзя доверять. Я согласен, что она должна все время оставаться связанной.
Хэнсон довольно улыбнулся.
— В конце концов, это всего лишь на один день. Потом она уже не доставит нам хлопот. Верно?
— Да, — коротко согласился Квент. — Но я не уверен, что спокойно проведу эту ночь, зная, что мисс Рэдфорд отделяет от свободы лишь тонкая веревка. У вас есть кандалы?
— Вы не посмеете!
Лили пришлось вытянуть шею, чтобы разглядеть выражение лица Квента. Он казался бледным — почти зеленым — и совершенно серьезным.
По настоянию Квента их приковали друг к другу. Его левое запястье — к ее правому. Его левую лодыжку — к ее правой. Наблюдая за процедурой, Хэнсон надменно усмехнулся Лили. Конечно, он считал это своей победой над ней, и над Квентом тоже. Она подтвердила, что ей нельзя доверять, как он и утверждал.
Квент оставался спокойным, и, заглянув в его метавшие молнии темные глаза, Лили предпочла отвернуться в другую сторону. У нее гораздо больше прав сердиться, чем у него! Это ее поймал проклятый шпион янки с покалеченной ногой. Квент мог бы позволить ей сбежать. Он мог бы отпустить ее. Но нет. Он преследовал ее, сбил с ног, унизил, а сейчас тащит ее к палатке, даже не оборачиваясь и хромая так же сильно, как в тот день, когда они впервые встретились.
Квент откинул полог палатки и пропустил Лили вперед. Она неловко вошла внутрь, дернув связывавшую их цепь. В палатке едва хватало места для двоих, и они остановились в центре, повернувшись друг к другу.
В глубине души Лили порадовалась тому, что из-за тусклого света не видит лица Квента. Ей проще противостоять ему, не глядя в глаза.
— Ложись, Лили, — кратко приказал Квент.
Она уперлась левой рукой в бок, надеясь, что ее поза выражает неповиновение.
— Не лягу. Вас посетила абсурдная идея, лейтенант Тайлер. Не знаю, о чем вы думали, когда…
— Если ты не ляжешь, я упаду, — медленно произнес Квент. — И если я даже упаду на тебя, то все равно не смогу двинуться с места всю ночь.
— Настолько плохо? — спросила Лили, мгновенно жалея, что позволила себе слишком мягкий тон. Ей нет никакого дела до его проклятой ноги!
— Да, благодаря тебе.
Вместе они медленно опустились на расстеленные рядом одеяла. Вздох, вырвавшийся у Квента, когда он, наконец, вытянулся на спине, лучше всяких слов сказал Лили о том, как сильно болела его нога. Но она тут же отбросила жалость, внезапно поднявшуюся из глубины души.
— Почему ты не дал мне сбежать? — с отчаянием спросила Лили. — Тебе на самом деле так важно, чтобы я попала в Вашингтон? Капитан Шервуд украсит твой послужной список?
Квент повернул голову, чтобы взглянуть на нее. Он лежал так близко, что в другую ночь Лили предположила бы, что он сейчас протянет руку и прикоснется к ней, поцелует или нежно дотронется до подбородка длинными пальцами. Но только не сейчас. Квент держал руки при себе и не придвигался ближе.
— Нет, — отрезал он. — Ты рисковала жизнью, Лили. Это было чертовски глупо.
Квент отвернулся от нее и закрыл глаза.
Лили крепко зажмурилась и приказала себе спать. Рядом раздавалось глубокое и ровное дыхание Квента. Его измученное тело наконец получило отдых, и Квент заснул, едва положив голову на одеяло. По ту сторону палатки спали и несли дежурство солдаты. Лили слышала их храп и приглушенные шаги, негромкий шепот часовых.
Наручники, связывавшие Лили с Квентом, раздражали ее не только физически. Лили чувствовала себя так, словно ее заперли в маленькой комнате без окон. Неужели всего два дня назад она бы только приветствовала такую близость с Квентом, даже эти оковы? Лили повернула голову, потеряв всякую надежду на сон.
Ее взгляд остановился на профиле Квента, казавшемся в темноте таким нежным и сонным. Спящий, он выглядел скорее как ангел, чем как дьявол, хотя она знала, что в его душе нет ничего ангельского. Коварство и вероломство — признаки демона, но не святого.
Ворчливый голос из подсознания Лили напомнил ей, что и она не слишком честно вела себя с Квентином Тайлером, да и со всеми жителями Нассау, если быть точной. Мысль о том, что ей не доставляло удовольствия лгать Квенту, успокоила Лили. Она ненавидела лгать ему.
Лили надоело наблюдать за спящим Квентом. Она подняла руку и дернула короткую цепь, связывавшую ее с ним. В палатке раздался лязг тяжелых звеньев, и Лили довольно улыбнулась при виде внезапно дрогнувшей руки Квента и его нахмурившихся бровей. Спокойный ритм его дыхания превратился в тяжелый и неровный, и, чтобы побеспокоить сон Квента, Лили снова подняла руку и тряхнула цепью.
Квент повернул голову в другую сторону от Лили. Она должна была бы испытывать удовлетворение, но, напротив, разочаровалась.
С кошачьей грацией Лили приподнялась на локте. Не проснулся ли он? Она улыбнулась, когда ее ухо уловило тихое бормотание, какие-то бессвязные звуки, вылетавшие изо рта Квента. Он разговаривал во сне.
Стараясь не зазвенеть цепью, Лили склонилась над Квентом. Интересно, подумала она, осторожно подкрадываясь к его отвернувшемуся лицу, не она ли снится Квенту. Эта мысль показалась ей справедливой. Квент снился ей каждую ночь, и она боялась, что его образ будет преследовать ее до конца ее дней.