— Миссис Слокам.
Лили продолжала стоять возле диванчика, положив руки на живот и склонив набок голову, в то время как Кора вышла из комнаты.
На Элеоноре Слокам было надето серебристо-серое платье; в первый раз Лили видела вдову не в черном. Значит, траур закончился, решила Лили, хотя миссис Слокам выглядела совсем невесело с ее высоким воротником и затянутыми в тугой узел темными волосами.
— Миссис Тайлер, — важно ответила на приветствие Элеонора Слокам. Она попыталась скрыть удивление, сквозившее во взгляде, упавшем на живот Лили, покрытый волнами зеленой материи платья.
Лили почувствовала, как кровь отхлынула от лица.
— Как вы узнали?
Лили не сказала никому, кроме Коры и Томми, что они с Квентом поженились. На острове об этом никто не знал. Капитан Деннисон покинул остров еще в январе, прихватив с собой Роджера и оставшийся экипаж Лили. Они поклялись молчать.
— Несколько месяцев назад друзья передали мне письмо от Квентина. — Миссис Слокам взяла себя в руки и медленными, грациозными шагами подошла к Лили.
Лили предложила гостье стул и, задумавшись, вернулась на свой диванчик. Квент нашел время послать письмо Элеоноре Слокам, но не ей. Это сказало ей все, о чем она хотела бы знать.
— Что привело вас сюда, миссис Слокам? — Лили почувствовала себя огромной и неуклюжей рядом с элегантной женщиной, садившейся на стул, словно королева, занимавшая трон. Неожиданно собственный живот показался Лили большим, чем раньше, даже в чем-то гротескным, волосы — неуложенными, платье — слишком простым.
— Сегодня я покидаю остров, — безразличным голосом объяснила Элеонора Слокам. — Я хотела встретиться с вами перед отъездом. По правде говоря, мне следовало бы уехать несколькими неделями раньше, но… — она запнулась, и ее губы слегка задрожали. — Я пока еще не знаю, куда отправлюсь.
Лили нахмурилась. Женщина что-то недоговаривала.
— А ваша семья?
— Отказалась от меня, когда я вышла замуж за Генри Слокама, — печально улыбнулась она, но вновь взяла себя в руки. — Но это долгая и очень скучная история.
Лили подумала, насколько близки были Элеонора Слокам и Квент в действительности. Он говорил, что их отношения со вдовой носили только дружеский характер, но вдруг это очередная ложь? Одна из многих? Он написал Элеоноре письмо, и Лили в эту минуту ревновала, как никогда.
— То письмо от Квента… с ним все в порядке? — Лили ненавидела весь мир за необходимость спрашивать ее, но она хотела знать.
— В последних новостях от него у Квентина все было прекрасно.
— Он писал вам… несколько раз?
— Три раза, — Элеонора Слокам не отводила взгляд от Лили. — Первое письмо объяснило мне кое-что из случившегося, капитан, — она улыбнулась, произнеся слово «капитан» вслух. — Два последующих письма состояли из четырех слов: «Она все еще там?».
Лили почувствовала волну облегчения. Квент не забыл ее.
— И что вы ответили?
Элеонора Слокам приподняла изогнутую бровь.
— Я отвечала в том же духе, одним словом: «Да». Но я удивлена тому, что он не справлялся о вашем здоровье, зная, в каком вы находитесь положении.
— Он не знает, и я предпочитаю оставить все, как есть, — резко ответила Лили.
— Это его ребенок?
Теплая волна прилила к лицу Лили.
— Конечно, это его ребенок!
— Тогда почему же… извините, миссис Тайлер. Я не хотела совать нос в ваши личные дела.
При взгляде на миссис Слокам воображение Лили разыгралось. Квент и Элеонора в ее маленьком коттедже. Привлекательная вдова возвращается к Квенту в Штаты.
— Вы хорошо себя чувствуете, миссис Тай-лер? — Озабоченно хмурясь, Элеонора Слокам наклонилась к Лили. — Вы очень побледнели.
Лили вгляделась в темные глаза вдовы, пытаясь отыскать в них правду.
— Какие отношения у вас с моим мужем, миссис Слокам?
— Я ругала Квентина Тайлера за то, что ему вскружила голову любовница капитана Шервуда, Лили Рэдфорд, — Элеонора улыбнулась. — Однако он оказался не единственным, кого перехитрили.
Лили молча ждала ответа.
— Чисто деловые, миссис Тайлер.
Лили облегченно перевела дыхание, убежденная в том, что Элеонора Слокам говорила правду.
— Так вы тоже шпионка?
— Была ею. В данный момент в моей деятельности больше нет необходимости. Война почти окончена, миссис Тайлер, — в ее голосе звучало печальное облегчение. — На мой взгляд, слишком поздно. Возможно, еще не поздно для вас.
Лили положила ладони на живот, невольным жестом успокаивая ребенка.
— Надеюсь, это правда.
— Вам очень повезло, — задумчиво произнесла миссис Слокам. — Неважно, что случится, ведь у вас есть этот ребенок. Хотела бы я, чтобы я… у Генри и у меня… но мы были женаты всего год, когда его забрали на войну. Он вступил в армию сразу же, как только началась война. Через два года он погиб. Моя мать называла меня дурой, потому что я ждала любви. Любовь, говорила она, существует для бедняков, а не для аристократов-южан.
Хрипловатый голос вдовы звучал насмешливо-печально.
— Мне уже почти исполнилось тридцать, когда я встретила Генри и мы поженились. Моя мать почувствовала себя оскорбленной. Муж — янки! — она печально улыбнулась. — Если бы у меня был ребенок, о котором я могла бы заботиться, я, возможно, не так сильно растерялась и разозлилась бы, когда погиб Генри.
— Мне очень жаль, — чуть слышно сказала Лили. Еще год назад она не поняла бы Элеонору, но сейчас, сейчас совсем другое дело! Ведь могло так случиться, что они с Квентом встретились бы в мирное время и начали строить планы на будущее, а война потом все бы разрушила.
— Возможно, теперь, когда я раскрыла перед вами душу, вы поделитесь со мной соображениями, по которым не сказали Квенту о том, что он должен стать, отцом? — просьба Элеоноры прозвучала немного застенчиво, а сама она слегка покраснела. Лили с уверенностью могла предположить, что это — редкость для уравновешенной вдовы.
Девушка тяжело вздохнула. Тысячи раз задавала она себе вопрос о том, правильно ли она поступила, не сказав Квенту о ребенке.
— Я очень люблю Квента, миссис Слокам. Но мы повстречались в неспокойное время и оказались по разные стороны баррикад. Иногда я сомневалась, испытывал ли он ко мне реальные или призрачные чувства. Когда все это останется позади и война закончится, я узнаю. Если он не… — внезапно Лили пожала плечами, стараясь казаться безразличной. — Если он не любит меня, значит, все происшедшее — всего лишь развлечение, и мне придется жить самой по себе.
Лили подняла взгляд, усмирив чувства, бурлившие внутри нее.
— Я не собираюсь привязывать к себе Квента ребенком. Я буду любить его всю оставшуюся жизнь, но не стану удерживать его таким способом. Вы сами знаете, каким чертовски благородным он может быть.
Вдова улыбнулась.
— Я начинаю понимать, что Квентин нашел в вас. Иногда я удивлялась этому, но вы — совсем не та глупая девчонка, которой старались казаться. Знаете, он видел вас насквозь.
— Я знаю.
— Если бы мы с вами не были врагами, миссис Тайлер, мы могли бы стать друзьями.
Лили грустно улыбнулась ей, но внезапно ее улыбка померкла, и она прижала ладонь к животу.
— С вами все в порядке?
— Он толкается.
Держа руки на своем напрягшемся животе, Лили недоумевала, как ему удается увеличиваться все больше. По ее подсчетам, ей оставалось еще два месяца.
Элеонора Слокам встала со стула, поднимаясь, как серебристо-серое облако. Проплыв через комнату, она остановилась возле Лили и взглянула на ее живот. Умоляющий взгляд вдовы тронул сердце Лили.
Она взяла руки Элеоноры Слокам и, не раздумывая, приложила их к своему животу. Две женщины молча ждали, и вдруг ребенок шевельнулся. Печаль исчезла из глаз Элеоноры, сменившись удивлением.
— Кажется, это — локоть, — прошептала Лили.
Несколько минут они оставались в том же положении: Лили сидела на диване, а Элеонора, наклонившись к ней, слегка прижимала ладони к ее большому животу. Руки Лили лежали поверх рук вдовы. Казалось, что время остановилось, лицо Элеоноры светилось мягкой нежностью. Под ее печалью Лили разглядела надежду и почувствовала, как по ней самой разлилась волна облегчения.
Затем волшебное мгновение разрушилось. Лили подняла руки, и Элеонора выпрямилась.
— Извините меня, миссис Тайлер, — лицо вдовы залилось яркой краской. — Мне не следовало так поступать.
Лили улыбнулась.
— Я никогда не придавала большого значения надуманным приличиям, миссис Слокам, и не собираюсь начинать это делать.
Элеонора Слокам вновь успокоилась и собралась уходить.
— Что ж, — произнесла она на удивление твердо. — Я увидела то, для чего пришла к вам, миссис Тайлер, хотя, признаюсь, вам удалось удивить меня.
Выпрямившись, словно проглотив аршин, с развернутыми плечами, вдова направилась к выходу.
— Миссис Слокам, — Лили медленно поднялась, придерживаясь одной рукой за подлокотник дивана, другую положив на живот. — Если вы увидите Квента…
Элеонора повернулась, ее лицо вновь обрело холодное выражение. Но Лили увидела, как в ее глазах вспыхнуло пламя.
— Я никому не скажу ни слова, миссис Тайлер. Вы можете не беспокоиться за свой секрет. Но когда Квентин Тайлер вернется к вам — а он непременно вернется, — держите его крепче всю оставшуюся жизнь. Не позволяйте ему покидать вас.
При уверенных словах вдовы Лили почувствовала надежду. По крайней мере, хоть кто-то не сомневался в намерениях Квента.
— Могу вас заверить в том, что, если он вернется ко мне, я никогда больше не выпущу его из вида.
— Если, если, если, — Элеонора взмахнула изящной рукой. — В самом деле, миссис Тайлер, неуверенность вам не к лицу.
С этими словами Элеонора Слокам повернулась и серебряным водоворотом вышла. Лили услышала, как открылась и захлопнулась передняя дверь, затем раздались постепенно затихающие шаги вдовы.
— Я не неуверенна, — прошептала Лили в опустевшей комнате. — Я просто… практична.
Квент остановил своего гнедого жеребца и наблюдал за колонной солдат, змеившейся перед ним по дороге. Скоро все закончится. В самое ближайшее время Ричмонд, столица мятежников, окажется в руках северян. Южане уже голодали, испытывали нехватку амуниции и оружия. Их армия едва держалась на ногах.