- Ну раз вы такие спорщики, - решил Мергелян, пряча улыбку, - никто из вас в колодец не полезет!.. Собирайся ты, Серегин.
Ребята пытались протестовать, но Мергелян и Виктор посмеивались - ведь Мергелян только пошутил с ними. Пограничники быстро размотали провод, проверили его крепость, а потом сложили вдвое. К одному привязали большой камень и стали осторожно опускать на дно колодца, чтобы не задеть овец, концы Виктор обкрутил вокруг ствола тополя, одиноко стоящего рядом с колодцем. Потом он отвязал от ошейника Факела длинный поводок, привязал к нему провода, его конец крепко зажал в руке Мергелян.
Наконец все было готово. Виктор подошел к краю колодца, заглянул в него и засмеялся.
- Тут спущусь, а в Америке вылезу! Ждите телеграмму из центра земли!
Факел, до сих пор спокойно лежавший на земле, вдруг вскочил и тревожно залаял - он явно не хотел, чтобы его хозяин спускался под землю один.
- Лежи, Факел! - погрозил ему пальцем Виктор. - Я сейчас вернусь. Ничего со мной не случится.
Пес повиновался, но все же продолжал тихо ворчать, чутко следя за каждым движением Виктора.
- До скорой встречи! - крикнул Виктор и скользнул вниз, в мрачное отверстие колодца, крепко сжав поводок.
- Осторожнее, там могут быть скорпионы!.. - предупредил Костя; у него тревожно забилось сердце.
Крепко упираясь ногами в землю, Мергелян держал натянутый поводок обеими руками, медленно его опуская.
- Я помогу, - подошел к нему Самвел и тоже схватился за поводок.
Позади него встал Костя. Наконец-то ему нашлось дело. Он крепко вцепился в тонкий ремень, напряженно следя за руками старшины.
- Отпускай… Отпускай… - командовал тот. - Еще чуть… Еще… Еще немного.
Узкий поводок, как змея, полз по краю острого камня и, сгибаясь почти под острым углом, исчезал в глубине.
Костя чувствовал, как тяжело Мергеляну, и изо всех сил старался ему помочь. Самвел то вцеплялся в ремень обеими руками, то, оставив его, заглядывал в колодец.
- Эге-гей! - кричал он в темную глубину.
- Ого-го! - наконец ответил ему приглушенный голос Виктора. - Я уже их вижу.
По лицу Мергеляна медленно текли ручейки пота. Его большие руки перебирали и перебирали поводок. И Косте, который тоже старался изо всех сил, казалось, что у этого колодца попросту нет дна: так долго спускается Виктор и, наверное, действительно скоро достигнет центра земли.
И вот откуда-то снизу донесся приглушенный голос:
- Стой!
Поводок, который был уже почти на исходе, ослаб. Мергелян крепко зажал его в руке и подошел к краю колодца.
- Как дела?! - крикнул он.
Снизу тотчас пришел ответ:
- Они тут, миленькие!
- Живы?
- Дышат. Одна стоит. Другая лежит, у нее, наверное, нога сломана…
Наступила тишина, напряженная и такая долгая, что Косте казалось - Виктор уже летит куда-то дальше, в бездну. А вдруг на него напала большая змея, и он сейчас борется с ней молча и ожесточенно! Кто знает, что таится на дне этого древнего колодца?
- Виктор! - крикнул он вниз, не в силах выдержать это ожидание.
- Я-я!.. - донесся отклик снизу.
- Скорее! - прокричал Самвел, он считал каждую минуту.
Виктор не ответил. Старшина Мергелян вытащил пачку папирос и медленно закурил.
- Ты его не торопи, - сказал он Самвелу, присаживаясь на край колодца. - Если во второй раз твои овцы туда рухнут, тогда прости-прощай!..
Костя и Самвел присели рядом со старшиной. Они пристально смотрели на ремень поводка, который шевелился в его руке, как живой. Он то напрягался, то безвольно падал на камень, то медленно полз влево. И вдруг рывок, да такой сильный - не держи его Мергелям в своем кулаке, он тут же скользнул бы вниз. И тогда уж наверняка пришлось бы бежать на заставу за веревками.
- Ну что же, Самвел, достанем овец и будем шашлык жарить? - улыбнулся Мергелян.
Самвел вздохнул:
- Попадет мне от деда!
- Это я виноват, Самвел, а не ты, - сказал Костя.
Самвел покачал головой:
- Все равно я виноват. Ты же никогда не пас…
По стенам колодца сновали серые ящерицы с короткими хвостами. Встревоженные тем, что нарушена вековая тишина их жилища, они появлялись из мглы, замирали на мгновение, ослепленные солнцем, а затем исчезали в щели.
- Они ядовитые? - спросил Костя.
- Нет. Это пустынницы, - ответил Мергелян. - Они неопасны.
Вдруг конец ремня дернулся в его руке с новой силой, и снизу донесся приглушенный голос Виктора:
- Тащи!
- Раз… два… взяли! - крикнул Мергелян тоном заправского грузчика, и поводок медленно пополз наверх.
Костя чувствовал, как на его ладонях саднит кожа, но тащил изо всех сил. Самвел стоял ближе всех к краю колодца и, нагнувшись, глядел вниз.
Наконец из колодца показалась серая, мохнатая, в завитушках, спина овцы. Самвел, отпустив провод, стал на колени, обхватил своими маленькими руками овцу за туловище и помог ей перевалиться через острый выступ камня.
Виктор мастерски, мертвым морским узлом связал провод, которым он опутал ее передние ноги и спину, - пришлось разрезать ножом.
Овца неподвижно лежала на камнях, и ее глаза были полузакрыты. Казалось, ничто уже не поднимет ее.
Сидя на корточках, Самвел ощупывал ее ноги: не сломаны ли? Нет, ноги были целы.
- Жива? - спросил Костя.
- Отдышится, - проговорил Мергелян. - Провод перехватил ей дыхание.
Самвел ласково гладил овцу и что-то приговаривал по-армянски. Костя не понимал ни слова, но, глядя на выразительное лицо Самвела, догадывался, о чем тот говорил. Он просил овцу подняться. Он очень просил овцу подняться на ноги.
И овца словно послушалась его. Вот она приподняла голову, поджала ноги и повернулась на живот. Потом она оперлась на передние ноги, приподнялась и медленно встала. Несколько мгновений переминалась с ноги на ногу, словно проверяла, все ли у нее цело. Затем медленно, с достоинством двинулась к расщелине меж камней в том направлении, где паслась отара.
Но что это? Блеснув на солнце, из ее густых завитков на землю упала и покатилась желтая монета. Овца сделала еще несколько шагов, и еще несколько монет вывалилось из ее шерсти. Казалось, овца, наделенная таинственной силой, платит людям за свое спасение.
Самвел нагнулся и поднял одну из монет. Она была золотая и, несомненно, старинная. Время не тронуло ее. Какие-то древние иероглифы покрывали обе ее стороны.
В это время из глубины колодца донесся голос Виктора:
- Вы что там, заснули?.. Давайте конец! Мергелян быстро привязал камень к проводу и опустил его в колодец.
Ползая между камнями, Костя и Самвел собирали монеты. Они удивлялись тому, что все монеты разные: на одних изображено солнце, на других - кинжалы, львы, газели, но на большинстве - лишь вязь древних письмен. Однако рассматривать их было некогда. Виктор снова подал сигнал. Напрягая все силы, Мергелян и ребята снова взялись за провод, обдирая о него руки, начали тащить вторую овцу. Через некоторое время овца лежала на камнях, рядом с колодцем. Пока старшина ножом разрезал провод, Самвел присел на корточки и провел рукой по животу овцы - тут же на камнях зазвенело золото: еще три монеты покатились по земле.
- Да там целый клад! - воскликнул Мергелян и, сложив руки рупором, крикнул вниз: - Виктор, у тебя под ногами золото!..
- Конец давай! - донеслось снизу.
Как истинный спортсмен, привыкший лазить по скалам, Виктор, подтягиваясь на руках, стал подниматься наверх, ловко нащупывая опору в щелях рассохшихся стен колодца.
Наконец он выбрался наверх. Потный, грязный, измазанный глиной, он достал из своих оттопыривающихся карманов пригоршню монет и протянул Мергеляну.
- Смотри-ка, смотри-ка, что делается! - удивился Мергелян.
- Там их еще много - так и блестят в темноте!
- Сказка! - воскликнул Мергелян. - Тысяча и одна ночь!.. Первый раз в жизни внжу настоящий клад!
- Восторги отставить! - сказал Виктор, тяжело дыша и вытирая свое лицо. - Мы и так потеряли здесь слишком много времени… Ну, ребята, тащите вашу овцу подальше от колодца. Вряд ли дед Баграт поверит вам, что она сломала себе ногу на ровном месте… - Он подозвал к себе Факела и прикрепил поводок к его ошейнику.
- Привет, ребята! Да не падет гнев старика на ваши бедные головы! - пожелал им на прощание Мергелян.
Пограничники ушли. И ребята остались вдвоем возле бессильно лежащей овцы. Она тихо блеяла, откинув назад голову. Ее левая передняя нога была в крови. Едва Самвел до нее дотронулся, овца резко дернулась.
- Она не может встать, - сказал Костя.
Что же делать? С минуты на минуту вернется дед Баграт. Он сразу все поймет. Да еще эти проклятые монеты! Ведь ему придется сказать, где они найдены.
- А что, если мы бросим монеты обратно? - спросил Костя.
- Нет, - сказал Самвел, - нам все равно не придумать, что случилось с овцой. Дед не поверит, что она сорвалась со скалы и мы подняли ее наверх. Лучше уж рассказать все, как было. Он ни за что не простит, если узнает, что я обманул его!
- Ух и попадет же нам!.. - Костя с досадой схватил горсть монет и швырнул о камни так, что они, сверкнув на солнце, разлетелись в разные стороны.
- Зачем кидаешься монетами? - спросил Самвел.
- А на что они? Даже порции мороженого не купишь!
- Повезем в Ереван, в школу. Они, может быть, ценные…
Они помолчали, размышляя о том, что же им делать с овцой.
- Надо ей перевязать ногу, - решил Костя.
- А чем?
Костя скинул пиджак и оторвал большой лоскут от края рубашки. Потом нащупал перелом и, приложив к больному месту обломок палки, валявшейся между камнями, крепко обмотал. Овца вздрагивала от боли и тихо блеяла.
- Унесем ее поскорее отсюда, - сказал Самвел.
Они подняли овцу и с трудом потащили на себе. Едва они достигли склона холма, из-за камней показался Баграт. Он шел в сопровождении подпаска - высокого парня с черными и курчавыми, как овечья шерсть, волосами. Это был Мартирос, двоюродный брат Самвела.