Еще пять малых ступ было вынесено на восточную сторону от главной ступы Будханат и представляли собой как бы дополнительный комплекс, схожий с тем, какой мы видели в пределах комплекса Сваямбанат. Две из этих пяти ступ имели изображения необычных глаз, три — нет. Складывалось впечатление, что гипотетический Город Богов в районе острова Пасхи тоже, как и тибетский Город Богов, имел дополнительную, несколько вынесенную от основного комплекса часть.
Весь комплекс ступы Будханат был расположен на четырех ярусах. Каждый ярус, кроме последнего, имел специфическую форму, похожую на мистическую янтру и представлял собой фигуру, состоящую из 20 углов. Я оббегал каждый ярус, стараясь осмыслить их предназначение, но так ничего и не понял. Когда я, подсчитав углы, садился на бетон зарисовывать очередной ярус, ко мне подходили дети и с любопытством вглядывались в рисунок. Они, дети, конечно же, как и я, ничего не понимали в этом рисунке, но, ввиду еще не утраченной после реинкарнации душевной чистоты, чувствовали больше, — глаза их непрерывно следовали за движениями моего карандаша, стараясь разглядеть в появляющейся на листе бумаги мистической фигуре что-то знакомое, то, что было еще совсем недавно близким и родным там, откуда они пришли сюда. У них, наверное, что-то щемило внутри, но память о вечном прошлом осталась далеко — Далеко — за божественным барьером «Sо Hm», отгородившим Землю от главного.
Число 108, как выяснилось, имело место и здесь — на ступе Будханат. На верхнем ярусе вокруг основания купола ступы я насчитал 108 ниш, внутри каждой из которых были сделаны фигурки восьмируких людей, всевозможных необычных зверей и многих других существ фантастического вида. — Кто они — эти необычные люди и звери? — думал я. — Плод фантазии или символизация тех существ, которые когда-то жили на Земле?
Мне вначале стало мерещиться, что именно такие люди и звери жили в физическом мире на Земле в незапамятные времена, но какое-то глубинное противодействие, которое я ощущал в душе, отвергало это. Я стал прислушиваться к внутреннему чувству, но оно было столь расплывчатым и неясным, что я окончательно запутался и, перейдя на банальный тип мышления, сказал самому себе:
— Фантазии все это!
Я еще раз прошел по кругу, разглядывая фигурки в нишах, и еще раз сосчитал количество ниш. Но глубинное душевное противодействие не оставляло меня. Оно даже стало мучить, и я никак не мог ощутить привычной душевной легкости и свежести.
— "Да что это! — глупо сказал я самому себе.
А потом мысли уплыли куда-то вдаль, и мне стало казаться, что вокруг нас существует еще один мир, невидимый для нас и неведомый нам. Бог сделал так, чтобы эти миры были разделены. В этом необычном и невидимом для нас мире живут необычные и невидимые люди и звери и… что именно они изображены в виде статуэток в нишах ступы Будханат.
— Ох, и расфантазировался я, — проговорил я вполголоса.
Я, как обычный и заурядный человек, конечно же, не имел способностей проанализировать эти глубинные мысли, идущие из подсознания, да и туповатая человеческая гордость не давала мне возможности углубиться в чувства. Я упрямо мотал головой, стараясь внедрить эти глубинные ощущения в рамки общепринятых представлений. Но у меня это не получалось. А я старался сделать это еще, еще и еще раз. А зря. Если бы я этого не делал, то концепция голографической формы жизни на Земле родилась бы раньше, а не после долгих мучительных размышлений над материалами экспедиции, когда уже факты, натуральные факты подсказывали мне, что этот невидимый и неведомый мир должен не только существовать на Земле, но и должен быть очень мощным и значимым и даже, я бы сказал, родоначальным для нашей физической формы жизни.
А в тот момент я пространно смотрел на эти ниши и ничего не понимал. Меня больше всего будоражила мысль о том, что по всем нашим предположениям на Земле существовало два Города Богов, расположенных на противоположных концах земного шара — в районе острова Пасхи и на Тибете. Почему два? Я не знал. Я даже и подумать не мог, что это связано, прежде всего, с гипотетической голографической формой жизни на Земле, и что голографические люди тоже имели грех перед Богом, великий грех. Но об этом Вы, дорогой читатель, прочитаете в четвертом томе этой книги.
На нижнем ярусе ступы я обнаружил крутящиеся цилиндры с выгравированными на них тибетскими буквами. Я крутанул один из цилиндров, — он долго и мягко крутился. Я прошел по кругу вокруг ступы и подсчитал количество этих цилиндров, — их оказалось 108. Оно, это число, видимо, являлось закономерным здесь. А потом я увидел молодого ламу, который шел и крутил эти цилиндры. Я остановил его и спросил:
— Почему Вы крутите эти цилиндры?
— Чего, чего? — переспросил он; чувствовалось, что он плохо знает английский язык. А непальского языка я не знал.
— По-че-му Вы кру-ти-те это? — по слогам выговорил я на том же английском, показывая на цилиндры.
— Надо крутить, — ответил молодой лама.
— По-че-му?
— Ну, как почему?
— Ну, по-че-му?
— Надо.
— Ну…?
— Я должен пройти сегодня 108 кругов и раскрутить каждый из 108 цилиндров, — вполне вразумительно ответим молодой лама.
— Я Вам мешаю? — спросил я.
— Нет, я хоть отдохну. А то я уже 35 кругов прошел… без отдыха.
— Успеете до вечера пройти 108 кругов?
— Чего?
— Хватит ли времени, чтобы пройти 108 кругов?
— А-а… понял. Хватит, если люди не будут мешать.
— А как они мешают?
— Их приходится обходить. Расстояние увеличивается. Много людей, очень много. А я хочу идти, чтобы ритмично раскручивать цилиндры, тогда расстояние будет короче. А что будет, когда я начну ползать?! — с явным улучшением английского языка сказал молодой лама. Видимо, вначале он волновался.
— Чего?
— Ползать, ползать.
— Как это?
— Надо надеть обувь на руки…
— Зачем?
— Чтобы наступить далеко вперед.
— Не понял.
— Объясняю. Надеваешь туфли на руки и ложишься на землю, вытянув руки вперед. Потом снимешь туфли с рук, встаешь и ставишь босые ноги рядом с туфлями. Потом опять надеваешь туфли на руки, опять ложишься, вытянув руки, и так ползешь.
— Нельзя. Только на руках.
— А-а…
— При этом надо раскручивать рукой цилиндры.
— Тоже с туфлей на руке?
— Нет, без туфли.
— Как же…?
— Делать это надо тогда, когда туфли снимаешь с рук.
— А-а…
— Так надо проползти 108 кругов вокруг ступы. Некоторые люди ползут с перерывами на ночь, а самые сильные — без перерывов, — нравоучительно заявил молодой лама.
— А эти люди во время ползания едят?
— Некоторые едят, но лучше не есть.
— А Вы едите?
— Я ем.
— А какую цель Вы преследуете, совершая круги вокруг ступы и раскручивая цилиндры? — Тот, кто совершит 108 кругов вокруг ступы, лучше ползанием, тот очистит свою душу, но… святым не станет, — ответил молодой лама.
А святым когда станет?
— Если совершит 108 кругов вокруг священной горы Кайлас.
— Интересно! А… пешком или ползанием?
— Лучше ползанием. Но таких людей сейчас нет, а древние люди могли это делать.
— А зачем Вы крутите цилиндры?
— Это колесо жизни: жизнь — смерть, жизнь — смерть и так далее. Если умрешь, обязательно оживешь, а если оживешь, то обязательно умрешь, — с убеждением сказал молодой лама.
— Понятно. Я бы хотел у Вас спросить еще вот что… ступа Будханат символизирует священную гору Кайлас?
— Говорят, что другую священную гору.
— Какую? — не унимался я.
— Я не знаю.
— А ступа Сваямбанат что символизирует?
— Старые, много знающие ламы говорят, что священную гору Кайлас.
У меня забилось сердце. Все более и более складывалось впечатление, что на земном шаре существует два наиболее священных места — район горы Кайлас и район острова Пасхи, где, по всей видимости, существуют два города Богов, чем-то похожие и чем-то отличающиеся друг от друга. И они оба нашли символичное отражение здесь в Катманду.
Думая на эту тему, я стал связывать существование двух Городов Богов с периодическими апокалипсисами на Земле, вызываемых, как мы уже отмечали в первом томе этой книги, смещением земной оси на 6666 км . Было вполне логично предположить, что Город Богов в районе острова Пасхи был первым и был построен тогда, когда эта точка была Северным полюсом. А через три апокалипсиса со смещением оси Земли три раза по 6666 км полюса поменялись, и Северным полюсом стала точка горы Кайлас. Именно тогда там был построен второй Город Богов. Для чего? На этот вопрос у меня не было ответа, но из подсознания опять вылезло слово «матрица».
— А Вы слышали выражение «Город Богов»? — спросил я молодого ламу.
— Я слышал выражение «Страна Богов», ну… и «Город Богов» тоже.
— Где они находятся?
— Там, на Тибете, — лама показал рукой на северо-запад.
— В районе горы Кайлас?
— Да. Но я там не был.
— И последний вопрос, дорогой лама. По чьему плану строились ступы Сваямбанат и Будханат?
Лама на минуту задумался и тихо, как бы по секрету проговорил:
Шамбалы. Будда, когда обучался там, получил эти планы и научил людей делать ступы.
— Спасибо, — сказал я и посмотрел, как молодой лама вновь зашагал по кругу, раскручивая цилиндры.
Ожидая получения китайских виз, мы посетили множество храмов, которые были раскиданы в Катманду и его окрестностях. Храмы и в самом деле были великолепны. Приходилось только удивляться — как в такой бедной стране удается строить столь богатые и насыщенные орнаментами и статуями храмы. Выяснилось, что различные по стилю храмы представляют различные восточные религии: Бонпо, Карма — Дабгиу, Нингмапа, Сакяпа, Гиликпа и другие. Некоторые из них относились к религиям буддистского толка, некоторые — к индусским и некоторые — к древним тибетским религиям.