— Пей, Робби. Я настаиваю, — не отставал Брент.
Выбора не было. Продолжать противиться Бренту означало поставить крест на собственном будущем и на судьбе Беллы. Этого нельзя допустить. Надеясь, что рука у него не дрожит, он потянулся за стаканом.
— Чин-чин, — с искрой веселости произнес Брент. — Выпей и отправляйся. Не могу же я допустить, чтобы ты скончался от обезвоживания. — Он рассмеялся.
Мальчик, собравшись с духом, осушил стакан.
— До свиданья. — На этом Брент решил успокоиться.
Робби вышел наружу. Солнце еще не достигло зенита, паля откуда оно превращает землю в растрескавшуюся пустыню, но все же взошло достаточно высоко, чтобы довести белокожую девочку, непривычную к жаре, до преждевременной смерти.
Он бросился к узлу. Тот все еще лежал на земле. Робби не мог сказать Белле ни слова, потому что внезапно оказалось, что чокра рядом, закидывает в повозку другие узлы.
Он вскинул на плечо простыни с Беллой, стараясь, чтобы это выглядело легко и естественно. Но в последний момент, перед тем как опустить узел на груду других в повозке, Робби замер.
— Белла? — тихонько позвал он, прислушиваясь, надеясь хоть на какой-то ответ.
Он посмотрел на мальчика-чокру. Тот нетерпеливо поглядывал на него, ожидая, чтобы Робби забрался рядом с ним на козлы.
Из узла не раздавалось ни звука. Это молчание было зловещим.
15
Покружив по городским улицам, громоздкая повозка, запряженная волами, наконец-то благополучно прибыла в прачечную. От тревоги за Беллу Робби задыхался и едва не падал в обморок.
Он спрыгнул с повозки как раз в тот момент, когда из сумрачных недр прачечной показался сам дхоби, который тут же набросился на сына с упреками, обвиняя его в том, что тот слишком задержался в приюте. Робби воспользовался моментом и снял с общей кучи узел с Беллой. Пока он демонстративно пристраивал его на спине, отец с сыном тоже нагрузились бельем и, продолжая пререкаться, скрылись в дверях прачечной.
Это был шанс. Покачиваясь под тяжестью ноши, мальчишка бросился к стене здания, опустил узел на землю и принялся лихорадочно его развязывать. При переноске ткань затянулась, и это было нелегко. Паника, давно одолевавшая Робби, достигла пика.
— Белла! — закричал он. — Ответь.
Послышался слабый стон. Он испытал такое облегчение, что его бедное сердце, которое до этого тяжело колотилось, сейчас на миг остановилось. Робби прокусил ткань, разодрал верхнюю простыню — вот и золотой ангел! Жива, вся в поту, с мягкими волосами, льнущими к лицу как змеи.
— Белла, — шепнул он ей в ухо.
— Нед? — Она опять еле слышно застонала.
— Это Робби. Вылезай. Ты можешь встать?
Ее веки затрепетали, поднялись и тут же упали. Она была не в себе, и Робби опасался солнечного удара, который бывает смертельным.
— Белла, обхвати меня руками за шею. Пожалуйста, Белла. Помоги мне.
Он напрягся, поднял ее и направился к двери прачечной. Там увиливая от людей с утюгами и подлезая под свисающие на каждом шагу простыни и сорочки, мальчишка принялся искать дхоби, громко звать его.
Из задней части прачечной показался пожилой мужчина и строго осведомился, что ему надо.
Робби объяснил на хинди, что он как раз заносил внутрь белье для стирки, когда эта маленькая мемсаиб упала в обморок. Две женщины бросились на помощь Робби, не преминув, правда, заметить что-то насчет его бледной кожи и, значит, западной крови. Наверное, их даже удивило, что он так хорошо говорит на их языке.
Все принялись обмахивать Беллу. Кто-то принес воду.
— Кипяченая? — Робби прикрыл рот девочки, но жена дхоби оттолкнула его руку и заявила:
— Конечно!
Животворящая вода просочилась в распухшие губы Беллы, та постепенно вернулась к жизни и открыла глаза. Сначала, при виде такого количества смуглых лиц, склонившихся над ней, она испугалась, но потом ее взгляд упал на Робби и девочка успокоилась.
Глаза Беллы были налиты кровью, но она нашла в себе силы улыбнуться и пролепетала:
— Здесь мы будем есть мороженое?
Дхоби, по-видимому, понял последние два слова и заулыбался, обнажая немногие оставшиеся зубы.
Робби продолжал придерживаться версии, что он просто случайный человек. Между ним и всей семьей дхоби завязалась дискуссия. Возможно ли, что Белла случайно отбилась от семьи, заблудилась, а потом от жары упала в обморок?.. Все покачивали головами из стороны в сторону. По всей видимости, никому такая история не представлялась невероятной.
— Что же делать? — произнес дхоби.
Белла опять закрыла глаза. Было очевидно, что от нее подсказки не дождаться.
Робби ждал этого момента и заявил:
— Я доставлю ее в Рангун.
Но его собеседник нахмурился и воскликнул:
— Пха! Как ты найдешь ее семью в Рангуне?
— Очень просто. Девочка англичанка, так что в большом отеле, который называется «Стрэнд», наверняка что-то знают о ее родителях. Помогите мне довезти ее туда. Там я разберусь.
Дхоби, похоже, еще сомневался, но жена принялась его подталкивать и сказала:
— Поторопись, дурень. Запрягай волов, отвези девочку в отель. — Женщина помахала пальцем перед носом мужа. — Если она умрет здесь, нас ждут большие неприятности.
Угроза произвела на дхоби гальванизирующее действие. Он принялся отдавать приказы чокре, а тот — беспрерывно кивать то отцу, то Робби.
— Я отвезу вас прямо сейчас, — сказал он.
Белле помогли встать. Та нетвердо стояла на ногах и жаловалась на головокружение, но Робби видел, что боги вняли его молитвам — Белла поправится. Однако угроза того, что матроне Брент вздумается пройти мимо прачечной, никуда не делась.
— Пошли, Белла, — шепнул мальчишка. — Нужно встретиться с Недом. Выпей еще воды.
— Не могу. Я чувствую, как она качается внутри. Меня вырвет. Наверное, надо сходить в туалет.
Робби чуть не рассмеялся. Его нервы были так натянуты, что у него едва не началась истерика оттого, что Белла думает, будто в месте вроде этого может быть кран с водой и прочее.
— Мы сейчас поедем в «Стрэнд». Сможешь удержаться до тех пор, пока окажемся там? — спросил он, представляя себе, какую посудину принесут хозяева, если он попросит.
Это будет похуже, чем в приюте.
Она кивнула.
— В отеле прохладно, — успокаивающе произнес Робби, подводя ее к повозке и помогая забраться. — Теперь мы заслоним тебя от солнца. — Он прикрыл девочку большим куском ткани. — Опять оно на тебя светит. — Мальчишка бросил взгляд на небо, откуда били свирепые лучи. — Это очень опасно.
Волы с усилием тронули с места, и повозка выехала на улицу, где царила суматоха. Прощальное восклицание дхоби потонуло в какофонии городских звуков.
Нед бесцельно бродил по базару. За прошедшие часы он успел примелькаться торговцам, и некоторые улыбались ему из-за прилавков. Он насытил бунтующий желудок чашкой бледно-золотого бульона, подернутого шелковой пленкой. Противиться искушению было свыше его сил. Он наблюдал, как бульон варился в большом горшке. Это длилось больше часа, так что ясно было, что есть суп безопасно, а от экзотического аромата у него текли слюнки.
В отличие от матери и Беллы, Нед ничего не имел против остроты чили и незнакомых вкусов имбиря и чеснока. Во время их путешествия к столу стали подавать блюда индийской кухни вскоре после того, как пароход миновал Суэцкий канал. Таким образом пассажирам давали возможность приспособиться к пряностям и травам, с которыми им, вероятно, придется столкнуться во время пребывания на Востоке.
Неда приводили в восторг яркие цвета карри, рис, пересыпанный шафраном и хрустящим золотистым луком, жареный кишмиш и орешки, формой напоминающие почки, под названием кешью. Однажды вечером, во время пышного ужина, названного «Банкетом махараджи», на который все явились одетыми в лучшие наряды, он с изумлением заметил, что огромные блюда с рисом обвернуты полосками крошечных посверкивающих листиков. Они были сделаны из фольги, похожей на серебряную.
Старый официант заверил его, что это настоящее серебро, и добавил:
— Если бы этот банкет давался для настоящего махараджи, то листья были бы на сто процентов золотые.
— В самом деле? — Нед не поверил своим ушам.
— Чистая правда. Для этих людей золото значит все. Сами увидите. Даже самые бедные носят свои деньги на себе. На запястьях деревенской женщины вы увидите золотые браслеты в двадцать четыре карата. Они даже едят золото!.. Но это только высшая знать, — добавил официант, постучав себя по носу.
Заплатив выуженными из кармана анна[6] и следя за тем, чтобы показывать только самые мелкие монеты, Нед купил несколько бананов. Еще в отеле он скотчем закрепил конверт с купюрами на груди. Парень не собирался тратить эти деньги ни на что, кроме как на билеты, чтобы уехать отсюда.
Утолив голод, он продолжал бродить, все время держась поблизости от прилавков, где торговали цветами. Нед потерял счет кругам, выписанным им в этой части базара. Он то и дело метал настороженные взгляды направо и налево, следя, не подкрадывается ли опасность, но в первую очередь надеясь увидеть Робби и Беллу.
Это было величайшее чудо! Долго копившиеся чувства достигли пика, вырвались из глубины его души и выплеснулись в победоносном крике, когда из-за прилавка с цветами, ковыляя, показались две знакомые, слегка потрепанные фигурки.
Нед заставил обоих съесть по чашке бульона, поскольку у них маковой росинки во рту не было с самого завтрака. Белла, по-видимому, забыла про обещанное мороженое, а может быть, ей расхотелось. Она была бледна, с сухой и горячей кожей, больше не липкой. Робби смотрелся получше, но создавалось впечатление, будто он что-то скрывает.
Когда тот сделал последний глоток супа, Нед задал главный вопрос:
— Как обстоят дела с Брентом?
— Не беспокойся о нем.
— Не беспокоиться? Ты шутишь, что ли? Сейчас он уже, наверное, догадался.