Джек медленно повернулся к Гуа и заявил:
— В таком случае я не знаю, что и думать. Офицер Гуа, в этом очень печальном деле я действовал из лучших побуждений, но вы, я вижу, упорно подозреваете меня в злодейских мотивах.
— Прошу прощения, сэр. Я не хотел, чтобы вы так думали. Моя работа — находить истину, и теперь я ее получил. Пойду и составлю доклад. Меня полностью удовлетворяет объяснение, согласно которому доктор Брент умер от несчастного случая.
Нед не сразу поверил и спросил:
— Значит, все закончено?
Джек бросил на него пронзительный взгляд.
Гуа улыбнулся Неду.
— Мне очень жаль, что я отнял ваше время, но мы обязаны — как вы, британцы, выражаетесь — расставлять все точки над «i». Нет, больше я вас не побеспокою. Благодарю вас, мистер Синклер, мистер Брайант. Вашего участия больше не требуется.
— Хорошо, — отозвался Джек.
Нед заметил, что на лице друга не мелькнуло и тени облегчения.
— Потому что мы с мистером Синклером скоро покидаем Бангалор.
— Я не знал, что вы оба отправляетесь в Золотые Поля. Чем вы намерены там заниматься? — полюбопытствовал полицейский.
Нед не был готов к столь скорому принятию решения. В то же время ему больше всего хотелось как можно быстрее покинуть Бангалор.
Он расправил затекшие плечи, одновременно давая себе несколько мгновений на раздумье, желая успокоиться.
— Я слышал, там много работы. Насколько мне известно, Золотые Поля были первым местом во всем азиатском регионе, где провели электричество. Я квалифицированный электрик, так что с моей стороны вполне естественно направиться прямиком туда.
— Понятно. Когда вы уезжаете?
— Завтра, — ответил Джек за Неда. — Я договорился с людьми Джона Тейлора, прибывшими для очередного осмотра шахт. — Он обаятельно улыбнулся Гуа. — Они берут попутчиков, так что нашлось место для нас обоих.
— Полагаю, мистер Синклер, вам недолго придется паковаться, — ответил Гуа, улыбаясь не менее доброжелательно. — Ведь ваш багаж все еще в Рангуне.
Нед не ответил. Джек пожал плечами, давая понять, что хотел бы ускорить прощание.
— Что ж, если это все, офицер Гуа, то я хотел бы вернуться в клуб и продолжить подготовку к отъезду.
— Разумеется. — Гуа повернулся к Неду. — Пожалуйста, передайте мою благодарность доктору и миссис Уокер. Больше я их не побеспокою.
— Я провожу вас, — предложил Синклер, жестом приглашая офицера полиции к двери в проходную комнату.
Гуа и Нед вышли, а Джек остался. Он глядел на мали. Айя посмотрела на них и тоже ушла по своим делам.
— Почему ты это сделал? — Выражать мысль более длинно необходимости не было.
Прежде чем ответить, Сабу помедлил.
— Уокеры обращаются со мной как с членом семьи. Но есть и другие — по большей части, надо признать, британцы, — которые считают нас за попрошаек, людей низшего сорта. Я принадлежу к высокой касте, сэр. Нас называют кшатриями.
— Кша-три…
— Очень хорошо, сэр. Я из касты воинов.
— Кастовая система очень сложна.
— Так устроена наша жизнь. Я слуга, но все равно имею право на уважение. Так-то вот.
Джек сразу все понял и заявил:
— Брент обращался с тобой неуважительно. Он игнорировал тебя как личность.
— Как будто я какая-то грязь, которую можно отпихнуть.
Джек кивнул и спросил:
— Это твоя месть?
— Нет, сэр. Он плохо обращался со мной, да и с мистером Синклером, который со всеми нами вежлив и добр. Я не мстительный человек, сэр, но у меня есть гордость. Мне нисколько не жаль, что этот толстяк умер, и меня не интересует, как и отчего это случилось. А для него уже неважно, что я скажу, а что нет.
Джек помолчал, пытаясь усвоить логику Сабу. У него мелькнула мысль, не дать ли этому человеку денег за то, что обеспечил ему алиби. Но что-то в темных, глубоких глазах мали подсказало ему, что это будет оскорблением.
Тогда он протянул ему руку и произнес:
— Спасибо, Сабу. Я очень благодарен тебе за то, что ты не сказал о моем втором приходе. Я появился только для того, чтобы защитить мистера Синклера.
Сабу кивнул. Это был почти поклон, но все же не совсем.
— В таком случае я рад, что вам обоим ничего не грозит.
— Ради мистера Синклера сохраним этот секрет между нами?
Джек крепче сжал руку Сабу и едва не улыбнулся, когда тот медленно закрыл и открыл глаза, а потом ответил:
— Какой секрет, сэр?
ЧАСТЬ II
24
Октябрь 1926 года
Джек и Нед вернулись после ночной смены. Теперь они сидели на прохладной веранде клуба «Золотые Поля» и через ухоженные газоны смотрели на небольшую армию садовников. Подобно пчелам, те суетились над цветочными клумбами, подстригали кустарник и поливали траву. При этом все они работали с непокрытыми головами.
Для большинства людей наступало начало нового дня, однако для двоих молодых мужчин это был конец дня рабочего.
— Иногда хочется ущипнуть себя, чтобы поверить, что это не Британия, правда? — Нед поставил на стол кружку с пивом и откинулся в плетеном кресле.
Утерев рот рукавом, Джек ощутил, как холодное пиво поступило по адресу, и вздохнул.
— Не та Британия, которую я помню. Я, друг, из Пензанса! Крутые гранитные скалы, бушующее море и жестокий мороз… а не эти садово-пикниковые сценки, которые тебе, видимо, нравятся.
— Ты не перегрелся, Джек? Разве не ты на днях приглашал Гвен Дэвидсон на пикник?
— Приглашал, но не затем, чтобы есть сэндвичи с огурцом и любоваться видами.
— Ты плохой мальчик, Джек.
— Никогда не претендовал на то, чтобы быть хорошим.
Отхлебнув еще пива и помолчав, Нед задумчиво вздохнул и заметил:
— Нам повезло в Бангалоре.
Джек не нуждался в объяснениях, чтобы понять, на что намекает Нед. Помедлив, он припомнил, как они чудом избежали огромной опасности.
— Тому уже шесть лет, Нед. Пора забыть.
— Думаешь, так легко не вспоминать о том, что я совершил убийство?
— Нет, ты твердо решил испортить мне утро. — В раздражении Джек отставил кружку. — Слушай, Нед, заключение было: «смерть от несчастного случая». Займись своей жизнью. Я не желаю больше об этом разговаривать.
— Потому что чувствуешь себя виноватым? Но ведь это сделал я.
— Конечно, я чувствую себя виноватым! Но ты должен примириться с собственной совестью, как это сделал я. Посмотри на нас! Я вскоре стану старшим инженером. В Корнуэлле мне годами пришлось бы дожидаться такой возможности. А ты без пяти минут управляющий отделом электроснабжения. Нед, эта земля истоптана вдоль и поперек. Мы слишком часто по ней ходили. Я устал.
— Ты прав, прости. Не будем больше об этом говорить.
— Пью за это! — Джек поднял кружку.
Нед тоже взялся за пиво и негромко произнес:
— За наш секрет.
С явным чувством облегчения Джек откинулся назад, подложил ладони с переплетенными пальцами под голову и заявил:
— Жизнь хороша, Нед, особенно теперь, когда миновал сезон дождей. Но я подозреваю, что на самом-то деле ты хочешь лишь одного — иметь жену и выводок детей.
— Не вижу в этом ничего плохого.
— Конечно, если ты Синклер. Но меня зовут Брайант. Я предпочитаю думать о себе как о Пирате Пензанса. Вольном как ветер.
Нед усмехнулся и бросил в него орехом. Индусы поджарили их, приправили чили и кориандром. Орешки были очень вкусны. Он отправил в рот горсточку.
— Ты бездушный. А у Дафны Эллис разбито сердце.
— Оно останется таковым в течение нескольких часов, а затем она найдет себе новую цель.
— Не будь жестоким, Джек. Дафна — хорошая девушка.
— Так пригласи ее.
— Нет, я жду Айрис. — Нед заулыбался.
— Ах, эта ускользающая Айрис Уокер. Сколько раз она, по слухам, уже собирала вещи и была готова отбыть из Англии?
— На этот раз, думаю, точно приедет.
— Рискуя показаться тебе попугаем, все же осмелюсь еще раз предостеречь. Нет смысла встречаться с девушкой, с родителями которой ты хорошо знаком. Затея обречена.
— Гарольд и Флора знают, что мы уже несколько лет переписываемся. У меня всегда складывалось впечатление, что Флора это поощряет. Они тревожатся за Айрис. Она по натуре вольная птица.
— По-твоему, миссис Уокер усматривает в ее отношениях с надежным Эдвардом Синклером залог стабильности?
— Могло бы сложиться гораздо хуже, если бы она встречалась с тобой.
— А если у нее стеклянный глаз? — Брайант рассмеялся.
— Смейся-смейся, Джек, но у меня есть фотография. Здесь ей семнадцать. — Достав бумажник, он извлек из него небольшой семейный снимок. — Вот Айрис, — с энтузиазмом произнес он, указывая на стройную темноволосую девушку, кокетливо обнимающую отца.
— Хм, — промычал себе под нос Джек, не желая выдавать свои впечатления.
Но он был удивлен. Даже на этой зернистой фотокарточке девушка выглядела соблазнительной, весьма хорошенькой со своей широкой улыбкой и ямочками на щеках.
— Неплохо.
— Что?.. Да она роскошна, и ты это понимаешь.
— Фотография шикарная. Но все равно ты мало знаешь. В один прекрасный день она спрыгнет с подножки поезда, волоча свою деревянную ногу…
Теперь уже оба разразились хохотом, и Нед бросил в Джека целую охапку орехов.
— Ты увидишь ее достаточно скоро. Уокеры отправились в Бомбей сегодня утром. Они встретят корабль, а я вместе с другими членами семьи встречу их, когда они на поезде прибудут в Бангалор.
— Что ж, удачи тебе. Надеюсь, она найдет тебя неотразимым.
Нед улыбнулся и заявил:
— Только держись от нее подальше. Больше я ни о чем не прошу.
— Она целиком твоя. А как дела у Беллы?
— Она заметно выросла. Я вчера получил письмо. Гренфелл устроил шестинедельную поездку в Калькутту, так что последние полтора месяца она жила как самая настоящая светская бабочка!
— Ты этого для нее хотел?
— Я не смог бы обеспечить ей такую жизнь даже на четверть. Белл подходит роль светской львицы. В прошлом году я был в Мадрасе и увидел в ней такие самообладание и уверенность, которые можно встретить не у всякой женщины и вдвое старше ее. Белл совсем не такая, как я. Хочется надеяться, что мужчина, в которого она влюбится, будет богатым и сможет дать ей все, что она пожелает.