После возвращения из Бангалора питание Брайанта в основном составлял джин, изредка — какая-нибудь закуска, кушанья же, приготовленные Элизабет, по большей части возвращались на кухню нетронутыми.
— Меня удивляет, что мои отказы тебя не останавливают, Элизабет.
— Моя еда победит вашу волю, сэр.
— Овсянка по сравнению с этим определенно кажется безвкусной, — рассмеялся он.
На ее лице мелькнула краткая, неуверенная улыбка.
— Я купил дом в Бангалоре. Ты не отказалась бы поехать со мной туда?
— Вы покидаете Поля, сэр? — В ее словах прозвучало разочарование.
— Не знаю. Думаю… что обстоятельства потребуют. — Он знал, что говорит непонятно, и вздохнул. — Не уверен. Может быть, я даже уеду из Индии.
— Вернетесь в Англию?
— В Корнуэлл, на родину. — Ему было приятно произносить это слово. — Я скучаю по ней.
— Вы это сказали о месте, где родились, или о женщине?
Он застыл с вилкой, не донесенной до рта, и сказал:
— От тебя, как я посмотрю, трудно что-то скрыть.
— Я внимательная.
— У тебя есть ухажеры, Элизабет? Ты обещана кому-нибудь? Здесь у вас ведь так принято?
— В нашей семье так не принято, сэр. — Она нахмурилась. — Какая-нибудь семья может вести переговоры с моими родителями, но решение остается за мной.
Джек поднес к губам чашку свежезаваренного чая.
— Рад за тебя. Восхищаюсь таким подходом. Меня всегда смущало, что браки у вас часто заключаются по меркантильным соображениям, а не по любви.
— На Западе многие женятся и выходят замуж просто ради удобства и денег. В Индии, по крайней мере, семьи вначале серьезно обдумывают, смогут ли поладить друг с другом. Деньги принимаются в расчет, но не только они. Я каждый день встречаю здесь белых женщин, сэр, которые готовы выйти замуж ради одного только статуса.
— Ты права. Что касается меня, то я женился бы только по любви.
— А вдруг эта женщина не предназначена вам, несмотря на ваши чувства?
Он швырнул чашку на поднос. Она разбилась, чай залил доса, вилка упала на доски веранды.
— Кто ты такая, чтобы задавать мне вопросы?
Она вздрогнула, но не отступила, стояла на прежнем месте, довольно далеко, если на то пошло, как можно дальше от него. Но девушка по-прежнему возвышалась над ним, сидящим в камышовом кресле и задыхающимся от ярости.
— Я никто, сэр.
— Вот это верно. Никто. — Он встал. — Кто дал тебе право?
— Наверное, это то же самое право, по которому вы высказываете замечания по поводу моей жизни, сэр.
— Ты моя служанка!
— Но не ваша рабыня, — поправила она, и ее глаза приобрели цвет туч, насыщенных дождем. — Я служу у вас. Работа мне нравится. Но вы, британцы, считаете себя намного лучше, умнее нас. Кстати, я с легкостью говорю на вашем языке, а вы не в состоянии произнести даже мое имя.
— Чего ты от меня хочешь? — внезапно взревел Джек. — Я все время чувствую, что ты чего-то ждешь.
Она покачала головой и молча потупилась.
— Скажи это! Как твой работодатель я требую, чтобы ты сказала, что бы это ни было. Какой огонь горит в твоем осуждающем взгляде?
Она подняла глаза. Дождевые облака разразились грозой, но голос, как и раньше, звучал спокойно.
— Она не сделает вас счастливым, как и вы ее. Вы слишком похожи друг на друга, оба чересчур жадные, привычные к тому, чтобы все шло по-вашему. Вам нужен кто-то, кто будет все время давать, и ей требуется то же самое, потому что вы оба из тех, кто берет.
Джек молчал, он просто остолбенел. Ее слова были сильнее его гнева. Они прорезались сквозь боль и решимость заполучить Айрис во что бы то ни стало, проникли туда, где еще оставались остатки разумной мысли, и там нашли отклик. Он хотел отмахнуться от истины, швырнуть в девчонку поднос. Вместо этого Брайант лишь сжимал и разжимал кулаки, сгорая от ненависти за то, что она видит его насквозь.
— Нед Синклер, по-твоему, может дать ей все, в чем она нуждается?
— Не мне об этом судить.
— С чего бы вдруг не тебе? Договаривай. Ответь мне. Нед Синклер — то, что ей надо?
— Он ваш лучший друг, сэр. Загляните в собственное сердце.
— Убирайся прочь. Вон из моего дома!
Звон колокольчиков сказал ему, что она ушла.
Наверное, девушка отправилась на рынок за сестрой и рассказала ей обо всем, потому что позже Гангаи вернулся с покупками один. Кто-то на велосипеде ехал вверх по холму, но Джек был слишком рассержен, чтобы обратить на это внимание.
— Прошу прощения, что заставил вас ждать, сэр.
Джек рассеянно кивнул.
— Ты слышал, что я избавился от нашей служанки?
— Да, сэр.
— Не надо смотреть на меня таким взглядом, Гангаи. Подыщи другую.
— Да, сэр.
Не успел кто-либо произнести и слово, как появился гость Это был Нед.
Брайант внутренне вздохнул.
— Джек, можно поговорить с тобой? Недолго, наедине.
Ни к чему было гадать, о чем пойдет разговор. В последний раз они виделись много дней назад, — если быть более точным, тогда, когда Синклер приходил сюда со своей приставучей сестрицей. Но одного взгляда на искривленные губы Неда было достаточно, чтобы понять, о чем пойдет речь. Он предоставит Неду играть в разговоре первую скрипку.
— Хорошо, пошли. Нам подадут кофе. Я сегодня выхожу в ночь, так что…
— Я не задержу. Не беспокойтесь о кофе, Гангаи, — неловко произнес Нед. — Разговор будет короткий.
— Хорошо. — Джек жестом пригласил Синклера на веранду. — Так в чем дело?
— Уверен, ты догадываешься, — начал Нед. Он прислонил велосипед к нижней ступеньке, но не стал подниматься, а лишь прижался к столбику. — Белла уехала.
— Вот как?
— Я посадил ее на вечерний поезд на Мадрас почти неделю тому назад.
— Очень жаль.
— Они с Айрис рассорились.
Джек кашлянул.
— Жаль, конечно, но женщины, в особенности молодые и хорошенькие, частенько бывают стервозными, Нед.
Тот проигнорировал это замечание.
— Знаешь, из-за чего?
— Представления не имею.
Друг неуверенно посмотрел на него.
— Из-за тебя.
— Из-за меня? — Брайант пытался говорить с искренним удивлением.
— Не надо. Пожалуйста!.. Все думают, что я ни о чем не догадываюсь, слеп и глух.
— Нед, послушай…
— Нет, Джек, это ты послушай. Я любил тебя, восхищался тобой. Ты был моим единственным настоящим другом, и когда-то я не колеблясь доверил бы тебе свою жизнь. Но что касается моей будущей жены, то тут я тебе не доверяю. Держись подальше от Айрис.
Накипевшие чувства Джека выплеснулись наружу.
— Какой бы яд ни пускала твоя сестра, у которой вместо мозгов мыло, все это…
— Вероятно, соответствует действительности, — холодно завершил за него Нед. — У меня нет доказательств, я не стану обвинять Айрис во лжи, но жизнь научила меня тому, что дыма без огня не бывает. Джек, я вижу, как в тебе пылает страсть. С тех самых пор, как ты познакомился с моей невестой.
Брайант понял, что больше нет смысла притворяться перед кем-либо, особенно перед самим собой.
— Я не вижу у нее на пальце кольца, Нед. Ты, случайно, не опережаешь события?
— А я вижу, что ты не отрицаешь.
— Я не обязан отдавать отчет в своих поступках ни тебе, ни кому-либо другому. С какой стати все воображают, что могут учить меня, как надо жить?
— Все? Я ничему не учу тебя, просто прошу держаться подальше от Айрис.
— Почему? Опасаешься, что лучший не победит? — Джек тут же возненавидел себя за то, что обидел Неда.
— Совсем наоборот. — Синклер печально посмотрел на Брайанта. — Меня ужасает перспектива того, что лучший победит. Ты просто вбил себе в голову, что она тебе нужна. Если ты действительно любишь Айрис, то оставь ее в покое. — Он поставил ногу на педаль.
— Небольшое предостережение, — холодно произнес Джек, задетый истиной, содержащейся в словах Неда. — Почему бы вам с Айрис не прекратить морочить друг другу голову и начать говорить правду?
— О чем ты?
— Мне известны о ней такие вещи, которых ты не знаешь, — загадочно произнес Брайант, увидел, как побелели губы Неда, и продолжил: — А между мною и тобой есть тайна, которая могла бы очень повлиять на мнение Айрис, если бы она ее знала…
— Не смей.
— Это ты не смей говорить так со мной, Нед.
— Я предупреждаю тебя. Это должно остаться похороненным.
— Или что? Придешь в ярость и убьешь меня?
— Замолчи, Джек!
— Я не боюсь тебя, Синклер. Не знаю, с чего ты решил, что имеешь на нее какие-то права. Она даже не носит твое дешевое кольцо. Ты спросил бы ее почему. Ты можешь продолжать обманывать себя, притворяясь, что оно велико, или взглянуть в глаза истине. Айрис не уверена, хочет ли она быть с тобой или с кем-то, кто бросит к ее ногам целый мир. Ты не способен на это. У тебя ничего нет.
Нед не сразу пришел в себя.
— Я не богат. Но моя любовь к ней…
— Только не заводи эту волынку, Нед! Одной любви недостаточно! — проревел Джек. — Взгляни на Айрис. Ты в самом деле считаешь, что она может удовлетвориться жизнью в домике, предоставленном компанией? Шить сама себе платья, рожать детишек, сидеть по понедельникам за лото ради выигрыша в двадцать рупий, чтобы заплатить дхоби?
Глаза Неда убийственно сверкали, но Джек не останавливался. Разговор пошел начистоту. Ему было все равно, пострадает ли от этого Айрис. Пусть! Почему бы ей и не помучиться, если он сходит с ума? Она должна была с ним связаться.
Голос Неда дышал лютым холодом.
— Всего этого хватало, пока ты не включил свои чары.
— Она желала встречи со мной, Нед. С того момента, когда мы протанцевали с ней в Ургаум-Холле, Айрис не переставала ко мне стремиться. Она была у меня в больнице одна. Тебе это известно?
— Она говорила мне.
— А о том, что прикасалась ко мне, приложила руку к моей груди, как будто хотела почувствовать, как у меня бьется сердце? Это было как электрический ток. Между Айрис и мной существует связь, какой между вами не будет никогда. Прими тот факт, что за обладание ею надо бороться, и веди себя как мужчина! Нед, завоюй ее по-честному. Без угроз, ультиматумов и жалких уговоров в надежде, что я отступлюсь просто потому, что ты попросил. Не принима