– Все придумала Донни. Она вечно что-нибудь придумывала, поэтому мы брали ее в долю. Очередной кавалер рассказал ей, что в отсутствие Рейвер Стикс за складом никто не приглядывает. Вдобавок у нее нашелся знакомый кладовщик, и мы сошлись на том, что будем забирать десятую часть любого товара. С Донни договорились пятьдесят на пятьдесят: во-первых, она это дело устроила, а во-вторых, расплачивалась с кладовщиком. Мы набрали много всякого добра – столько же, сколько со всех других складов, вместе взятых. Но однажды Донни предупредила, что кто-то что-то заподозрил, а потом Уилла Даунт прислала на склад сынка Владычицы Бурь. Затем явился ты и начал разнюхивать, а мы как раз собирались почистить склад напоследок и слинять. Поэтому меня послали потолковать с тобой.
Забавно. Выходит, как специалист по похищениям я их не интересовал?
– В городе гоблинов мы видели, как из вашего дома вышел парень с Холма. Кто он такой?
– Не знаю. Знакомый Донни. Он работает на того, кто покупал у нас товар. Кстати, когда началась заварушка, тот хмырь забеспокоился и нанял кого-то следить за тобой. А уж когда прошел слух, что Рейвер Стикс в Лейфмолде, все принялись заметать следы.
– Пиготта? – спросил я, повернувшись к Морли.
– Может быть.
– Что с ним, кстати?
– Я его отпустил, как договаривались. Он засел дома. Знает, что за ним приглядывают.
– Гм… Скредли, на кого работал Бруно?
– Не знаю. По-моему, даже Красавчик не знал. С тем хмырем встречались только Донни и этот Бруно.
– Осторожный тип. Впрочем, если вспомнить, кого он обкрадывал, ничего удивительного. А как вы передавали товар?
– У нас есть свой собственный склад под надежной «крышей». Бруно обычно нанимал грузчиков, которые все и перетаскивали.
По-видимому, если я и впрямь хочу знать, куда уходил товар со склада Владычицы Бурь, придется погулять по городским окрестностям. Может, спросить, что именно они предпочитали воровать? Нет, не стоит торопить события. И потом, меня ведь интересует не столько «что», сколько «кто» и «почему».
– Давай поговорим о молодом да Пене. Однажды вечером, когда он выходил от Летти Фаррен, кто-то накинул ему на голову мешок, слегка придушил и увез из города. Что было дальше? Паренек, когда рассказывал, все время путался.
Скредли не стал упираться. Выкладывал все как на духу, не испытывая, очевидно, ни малейших угрызений совести. Да и откуда у гоблина совесть?
– Поначалу все затевалось понарошку. Парень хотел удрать от своей мамаши, прихватив с собой деньжат. Он договорился с Донни насчет похищения – выкуп пополам, и поминай как звали. Донни должна была поделиться с нами. Красавчик обычно на такие вещи не соглашался, но бабки были дармовые, поэтому он послал за своими парнями, и мы обтяпали это дельце.
– Только уже не понарошку. Что произошло?
– Не знаю, честное слово. Вечером того дня, когда мы с тобой слегка повздорили, Красавчик сказал, что наши планы меняются. Я видел Донни, потому понял, откуда дует ветер. Красавчик велел мне посадить парня под замок и намекнул, что когда получим выкуп, бабок огребем гораздо больше. Парня мы собирались оставить с носом.
– Понятно. – Я подумал. – А сколько причиталось Донни?
– Не знаю. Нам вроде обещали всю долю пацана.
Что-то подсказало мне, что Донни Пелл не могла проявить такой щедрости, не будь у нее другого источника доходов.
– И что? Вы просто забрали деньги и ушли?
Его насторожил мой тон.
– Ты же знаешь, что нет.
– Зачем вы прикончили девушку? Ради денег?
– Красавчик велел. Сам я бы ее не тронул.
– А ему она чем досадила?
– Понятия не имею. Слушай, откуда мне знать, а? Он меня в свои секреты не посвящал. Говорил, сделай то-то и то-то, я делал, а он платил. Между прочим, платил и за то, чтобы я не задавал лишних вопросов. Ищи Донни Пелл, она тебе все расскажет.
– Может, ты и не врешь, однако у тебя есть глаза и уши, да и в уме тебе не откажешь. Ты наверняка что-то видел и слышал, наверняка о чем-то задумывался. По-твоему, за что убили девушку?
– Может, она слишком много знала? Ей было известно, что никто никого не похищал, она должна была сбежать вместе с парнем. Может, узнала, что мы играем по-серьезному, или чем-то обидела Донни… А может, собиралась обо всем рассказать. Мне велели избавиться от нее раз и навсегда. Думали, она будет одна, а с ней оказался какой-то тип, который стоил целой армии. Когда мы с ним разделались, уже начало светать; пришлось покидать трупы в кусты и сматываться. А когда вернулись, выяснилось, что он выжил, подобрал девчонку и куда-то слинял. Правда, далеко ему уйти вряд ли удалось – от нас он получил по первое число. Надо было замести следы, поэтому…
– Хватит, я все понял. Расскажи мне о выкупе. Где, когда и как вы его получили?
– Накануне того дня, о котором мы только что говорили. На старой Чамбертоновской дороге, в четырех милях от того места, где ее пересекает дорога на Личфилд. К северу от моста над Малой Сосновой рекой. Договорились в полночь, а получилось на два часа позже. Красавчик, видимо, знал, что все задерживается, потому что ни разу не пожаловался.
Я понятия не имел, где находится этот мостик. Если смотреть по карте, старая Чамбертоновская дорога проходит в четырех милях к западу от тех мест, где я встретил мамонта, вьется среди лесистых холмов.
– Почему именно там?
– От моста дорога в обе стороны просматривается на целую милю, так что если кто едет, можно заметить издалека. А на северо-востоке виден гребень, по которому идет дорога на Личфилд. Я как раз сидел на гребне с фонарем. Если все в порядке, нужно было мигнуть один раз, а если нет – два.
– Вы ожидали неприятностей?
– Нет, эти аристократишки были у нас в руках. Просто с такими лучше не рисковать.
– Значит, выкуп вам передали с опозданием?
– Ну да. Скорее всего эта баба понятия не имела, куда едет. Дураку понятно, что запряженный четверкой экипаж катится медленнее кареты или повозки.
– Значит, ты при передаче выкупа не присутствовал?
– Нет. Но Красавчик потом сказал, что все прошло, как намечали.
– То есть?
– Экипаж остановился на дороге. Чуть в стороне стояли коляски Красавчика и Донни. Возницы принялись таскать деньги, половина мешков в одну коляску, половина – в другую. Баба села обратно и покатила на юг. Донни подождала около часа, потом поехала в том же направлении. Красавчик взобрался ко мне, принес мою долю и бабки для остальных, предупредил, чтобы до утра я никому ничего не отдавал. Иначе, мол, завалятся в кабак, напьются и пойдут чесать языками.
– Остальные что-нибудь знали?
– Про выкуп нет. А с девчонкой мы разбирались все вместе.
– Женщину догнать никто не порывался?
– А зачем?
– Ясно. – «Глуповат ты, братец Скредли». – Она не возмущалась, когда ей не вернули Карла?
– Не знаю, Красавчик не говорил. Может, и пошумела.
– Выходит, ты неплохо подзаработал, а?
– Ага. Погляди на меня. Чем не лорд? Все как обычно, десять процентов от пятидесяти Красавчика. Для тебя, может, это бешеные бабки, а я знавал деньки получше. Со складами была морока, но они того стоили.
– Так вы все-таки ограбили склад?
– Да. Я пытался отговорить ребят, но Красавчик заявил, что раз уж начали, надо довести дело до конца.
– Хм… – Я принялся расхаживать по комнате. Допрос продолжался довольно долго, мне удалось узнать много интересного. В принципе мы почти добрались до главного, но я нуждался в передышке, чтобы собраться с мыслями. – Скредли, где сейчас Донни Пелл?
– Не знаю.
– Когда мы приехали к вам в гости, она была в доме, верно?
Скредли кивнул.
– А потом сумела выскользнуть и побежала за помощью.
Гоблин пожал плечами.
– Любопытно, кто отдал приказ солдатам? С его стороны это была большая глупость. Видно, засуетился, не подумал как следует. Рейвер Стикс сдерет с него шкуру. Так где сейчас Донни Пелл?
– Сколько раз повторять – не знаю! Если у нее здравого смысла хотя бы как у таракана, она давным-давно удрала из Танфера.
– Если у нее столько здравого смысла, она должна была бы покинуть город, едва завладев деньгами. По-моему, она обладает толикой хитрости, умеет обращаться с мужчинами и уверена в собственной безопасности, но мозгов у нее нет. Ладно, поверю, что ты и впрямь не знаешь, где она. Но у кого она могла укрыться?
Скредли вновь пожал плечами.
– Кавалеров у нее было много. Может, у какого-нибудь из них.
Об этом я уже думал. Что ж, насчет Донни Пелл он вряд ли сможет что-то добавить. Значит, пора переходить к следующей теме. Попробуем застать его врасплох.
– Зачем вам понадобилось убивать сына Владычицы Бурь?
– Чего? Я слыхал, он покончил с собой.
– Скредли, до сих пор мы друг друга понимали. Я начал даже тебе сочувствовать, а ты снова меня разочаровываешь. Мне известно, что в комнате у Младшего побывали вы с Красавчиком, Донни и кто-то еще. Я знал паренька достаточно хорошо, чтобы утверждать, что такой способ самоубийства не для него. Сомневаюсь, чтобы у Карла вообще хватило мужества поднять на себя руку. Скорее всего вы его слегка придушили, а затем Красавчик вскрыл ему вены. Донни же… Впрочем, это к делу не относится. Единственное, чего я не могу понять, – почему он увязался за этой девицей после всего, что пережил по ее милости?
– Ты не знаешь Донни Пелл.
– Правильно. Однако я собираюсь с ней познакомиться. Давай выкладывай.
– Ты никому не расскажешь? Я не хочу связываться с Рейвер Стикс.
– Не волнуйся. Кстати сказать, про Рейвер Стикс ты будешь беспокоиться потом, когда выйдешь отсюда. А поскольку без меня тебе не выйти, постарайся сделать мне приятное.
Он пожал плечами: дескать, не очень-то я на тебя и рассчитываю. Тем не менее у него возникла надежда, которой час назад не было и в помине.
– Ладно. Все началось с тебя. Видели, как ты разъезжал с мертвой девкой, как заходил к Летти Фаррен. Кто-то рассказал Донни, а Донни переполошила весь город. С Красавчиком случился припадок, но я растолковал ему, что девка мертва и что ты просто стараешься нас одурачить. Красавчик утих, а вот Донни задергалась. Бестолковая она все-таки. Решила использовать своего дружка да Пену. Написала ему записку, объяснила, куда прийти. Этот осел и приперся. Не знаю, чего она хотела добиться, только у нее ничего не вышло. Паренек отказался наотрез; к тому же он что-то заподозрил, а Донни возьми да ляпни, что девчонка мертва… Он, конечно, убежал бы и растрезвонил бы новости по всему городу, но тут подвернулись мы с Красавчиком. Зашли под тем предлогом, что хотим узнать, как дела. Красавчик намекнул, что боится, как бы Донни не выкинула какую-нибудь глупость.