Прошло две недели с нашей последней встречи, и до этого момента я понятия не имела, как сильно скучала. Напряжение, что сковывало меня все это время, сошло на нет. Словно за окном была ночь, а с его появлением выглянуло солнце.
Высокий, широкоплечий мужчина, одетый в черный смокинг. Можно было лишь догадываться, какой бурный темперамент скрывался за его внешним спокойствием.
Сдержанный, но было в нем что-то... грубое. Дикое. Властное. Будто внешне человек, а внутри зверь сидит опасный.
Только глаз эта грубость не касалась. Черные, как обсидиан, они контрастировали с такими же темными, отросшими за две недели волосами, и проступившей после недавнего бритья щетиной. В их глубине плясали искры пламени, а пристальный, голодный взгляд был направлен в мою сторону.
Аж мороз по коже.
Стоило нам поравняться с ним, как Дэш буквально вырвал из руки отца мою ладонь и встал рядом.
Перед глазами пронеслось воспоминание, где я лежала на постели, а надо мной нависал обнаженный мужчина. Сосредоточенный взгляд кричал о том, что он готов сделать меня своей, и мало что в этом мире могло его остановить. Божественно красивый и такой же недосягаемый.
Новый кусочек пазла. Так глядишь, и вся картинка сложится. Скорее бы.
Смутившись, я бросила взгляд на сидящих неподалеку гостей. Мария Владимировна вытирала слезы, а ее муж нежно гладил ее по спине. Поля подбадривающе мне улыбалась, а Ангелина вместе с отцом были собраны и сосредоточены, как всегда.
Дэш развернул меня к седому старику, что держал в одной руке хрустальный шар, а второй принялся водить над нашими головами, что-то шепча про себя. Я прислушалась, но смогла уловить только обрывок фразы.
- ... две души, два сердца, станут одним... Истинным светом благословенны, путь их не разделим.
Пришло время признаться самой себе - мой муж и вся его семейка служители какого-то культа. Впрочем, если они не пускают кровь девственницам на алтаре, волноваться мне не о чем. Да даже если и пускают, не велика беда. Я-то уже не девственница.
Стоило старцу убрать свою руку от наших голов, как я почувствовала неладное. По телу прошла дрожь. Дыхание участилось. В груди начало разгораться настоящее пламя. И меня, словно магнитом, начало тянуть к стоящему рядом мужчине.
Замечательно. Только инфаркта мне в день свадьбы не хватало.
Из-за беспокойства о малыше меня начало трясти, голова закружилась. Я только и успела, что схватить Дэша за рукав, прежде чем окончательно потеряла сознание.
- Ариэль, детка, приди в себя! - словно сквозь плотную завесу, до меня донесся низкий, грубоватый голос моего - вроде бы как - мужа.
Медленно открыв глаза, первое, что я увидела, это его лицо. Хмурое, обеспокоенное. Но все равно такое красивое, что сердце заходилось.
Приподняв руку, я погладила его по щеке, пытаясь проверить, настоящий ли он, или мне сниться сон.
Колючая. Настоящий.
- Это сердечный приступ? Я в больнице? - прохрипела я, чувствуя, как проясняется мое сознание, и возвращается тревога за ребенка, - мне нужно поговорить с врачом, очень срочно!
- Ты не в больнице, милая, и никакого сердечного приступа у тебя не было. Ты просто переволновалась и потеряла сознание. Такое с невестами случается и часто. Сейчас тебе надо успокоиться и отдохнуть, - он прошелся большим пальцем по моей нижней губе.
- Где я? - спросила, а сама вместо того, чтобы оглядеться, не могу оторвать от него взгляд.
- В моей комнате. Решил, что здесь ты скорее придешь в себя. Мы одни, я попросил родных дождаться нас на заднем дворе. Там как раз начали разносить закуски.
Одни. В его комнате.
Боги, да лучшего момента рассказать ему о ребенке и быть не может!
- Дэш, мне надо с тобой поговорить, - я привстала на локтях, и приняла сидячее положение.
- Дождись меня здесь, - он сжал мою ладонь, затем поднялся с колен и направился к двери, - я вернусь через минуту, не больше. Мне нужно предупредить остальных, что ты пришла в себя. Побудь хорошей девочкой и не вставай с кровати. Обещаешь?
Улыбнувшись, я кивнула. Несколько минут все равно ничего не решат.
Дождавшись, когда за ним закроется дверь, я принялась разглядывать комнату, в которой мой муж провел большую часть своего детства и юности.
Просторная. Тут точно было где развернуться. Большая кровать. В углу забитый книгами шкаф. На стенах семейные фото и детские рисунки.
Ничего необычного. Уютная спальня повзрослевшего парня, каким был Дэш до того, как уехал отсюда.
Единственное окно выходило на задний двор, где сейчас отдыхали, гуляли и обедали гости и хозяева дома. Но Дэша внизу не наблюдалась, хотя высматривала я его минут десять, не меньше.
Что же его так задержало? Может, выйти и поискать? Чувствую я себя намного лучше...
Для верности погуляла по комнате еще минут пять. Никто не появился, и я направилась к двери.
Коридор встретил неестественной тишиной. Пройдя к лестнице, я собралась было спуститься, но тут мое внимание привлек приглушенный женский голос, раздававшийся из Полининой спальни.
Решив, что подруга болтает по телефону, я направилась к ее двери, а подойдя вплотную поняла, что ошиблась. Это была не Полина. В ее голосе не было таких визгливых ноток.
Там находилась какая-то другая женщина и, судя по всему, не одна. С Дэшем.
- Злата, это просто формальность. Родители настаивали на браке, мне пришлось согласиться, - донесся до меня его успокаивающий голос.
Формальность... Пришлось...
- Но почему именно с ней? - истерично всхлипнула та самая брюнетка с фото, с которой, как я думала, у моего мужа все уже кончено.
Сознание тут же нарисовало плачущую у него на груди женщину. Сердце замерло в груди и внутри все похолодело. Не в силах сдвинуться с места, я была вынуждена слушать дальше.
- У наших отцов совместный бизнес. И я уже говорил тебе, что она моя пара...
- Но ты же меня любишь? Скажи, что ты меня любишь! - не унималась она.
- Конечно. А сейчас успокойся и.
- Не хочу я успокаиваться, мне нужно, чтобы вы развелись! Мне плевать, что она твоя истинная! - о чем она говорит? - хотя. она может подарить тебе ребенка, а я не могу.
Судя по голосу, у женщины нервный срыв, или что-то вроде.
И что за слова про ребенка? Злата бесплодная? Почему Дэш женился на мне, если все еще ее любит? Боги, за что эта агония?
- Злата, давай ты сейчас прекратишь.
- Нет-нет-нет! Я передумала. Пусть она родит, ты с ней разведешься, мы заберем ребенка, и я сама его воспитаю. Это же гениально, милый! Тогда твои родители примут меня. Ты согласен? Скажи, что ты со мной согласен.
Скажи нет, скажи нет, умоляю!
- Согласен, а сейчас положи. - Дэш что-то еще говорил, но я уже не слышала.
Невыносимая боль разлилась по всему телу. Словно в сердце вонзили острый нож и прокрутили для верности несколько десятков раз. Я упала на колени, прямо на мягкий ковер, и пыталась закричать, но никак не могла. Крик звучал у меня в голове - страшный, непрекращающийся, причиняющий еще больше боли.
А снаружи царила гробовая тишина.
Глава 15
Последняя запись из дневника Ариэль В.
Дорогой дневник, поиск в гугле «как отомстить неверному мужу» почему-то выдает телефонные номера психологов, а не киллеров. Попробую перефразировать запрос...
Я научилась мириться с нелюбовью близких, тем более что они ее от меня никогда не скрывали. Но как смириться с предательством?
Можно сколько угодно раз повторять самой себе, что прошло совсем немного времени, и я толком не знаю этого мужчину. Но правда одна. Я успела его полюбить, успела довериться и выстроить в мечтах огромные замки.
Замки из песка, которые разрушились под напором реальности.
Мечты о нашем счастливом будущем неподъёмным пластом придавили меня к земле. И, чтобы освободиться, понадобилась бы помощь бульдозера.
Задыхаясь от нехватки кислорода, я чувствовала, как по спине катится холодный пот. Агония, вперемешку со страхом и горечью, разрывала тело на части.
Как мне теперь быть?
Вернуться к гостям, и сделать вид, что я ничего не слышала? Бояться и ждать, что как только я рожу он разведется со мной и заберет моего малыша? А потом станет воспитывать его вместе со своей любовницей?
При мысли об этом, я ощутила, как горечь сменяется яростью.
Да какое он имеет право? Я не отдам! Из кожи вон вылезу, но не отдам! Родители его заставили! Детей им со Златой захотелось! Подонок!
Остудившая болезненное пламя злость придала мне сил. Поднявшись на ноги, я рванула к лестнице, и держась за перила, понеслась вниз. Не знаю куда, не знаю зачем. В голове билась лишь одна мысль - подальше ото всех.
Слезы в глазах мешали разглядеть дорогу, и кто знает, может я влетела бы в первую попавшуюся дверь и разбила себе лоб, но внезапно в мое запястье, жесткой хваткой, вцепилась худенькая ручка.
- Куда торопишься, невестушка? - скрипучим, как несмазанное колесо голосом поинтересовалась выпрыгнувшая как черт из табакерки седая старушка.
В крючковатых пальцах Елизаветы Распутиной таилась немалая сила. Они до красноты впились в мою кожу и, если бы не перекрывавшая все остальные чувства боль в сердце, я бы ощутила нешуточное жжение в руке.
- Я... я... - хотелось сказать, чтобы отпустила, что мне нужно на свежий воздух, иначе я рискую задохнуться, но вместо слов изо рта вырвались рыдания. Те самые, что застряли в горле, когда я стояла у дверей Полининой спальни.
- Вижу, что-то нехорошее с тобой приключилось, девочка. Пошли со мной, выведу незамеченной. Я тут черный ход знаю, - она не сдвинулась с места, ожидая моего ответа.
Я замешкалась буквально на секунду, но мягкие нотки в ее голосе победили все мои сомнения.
Кивнув, я последовала за ней.
Пройдя сквозь кухню, где трудились шеф-повар и его помощники, мы оказались перед закрытой на замок дверью. Пошарив под стоящей на полке сахарницей, Елизавета как-ее-там-по-батюшке вытащила ключ и отперла замок. Снаружи, на многие метры вперед простирался цветочный коридор, пройдя который мы оказались в пустующей садовой беседке.