– Вы надеетесь застать свою подругу в живых? – догадался его величество.
Рю Воронн кивнул, стискивая зубы. Интуиция никогда не подводила его и сейчас подсказывала, что счёт идёт на минуты.
– Мой боевой доспех! – вскричал король.
В зал с топотом и бряцаньем вбежала его личная охрана. Три офицера тащили доспехи его величества.
– Новобрачные пусть останутся! – облачаясь, приказал Ахфельшпроттен.
Синих гор мастер, держа супругу за руку, шагнул к нему и поклонился:
– Мы с Виньо обменялись поясами, Твоё Величество! Теперь и смерть не разлучит нас, потому мы идём с вами!
– Упрямцы! – хмыкнул король, и непонятно, чего больше было в его голосе – возмущения или одобрения.
Охрана образовала боевое построение – ромбом, с королём в центре. Крысомундии цокали копытцами и косили на чужаков красными злыми глазами.
– Интересно, каковы они на вкус? – пробормотала фарга, оглядывая лохматых тварей.
– Может, не надо? – поинтересовался Дикрай, передёрнул плечами – и спустя мгновение великолепный белый барс занял место справа от ромба.
– Сирены выключить, к моему возвращению подготовить полный отчёт о разрушениях и количестве пострадавших, – приказал король остающейся свите, и гномы, не дожидаясь отдельных приказов, разбежались исполнять указание.
– Вперёд! – зычно крикнул Ахфель.
Крысомундии тоненько заржали.
Гномы бежали слаженно и быстро. Глядя на этих воителей со свирепыми лицами, развевающимися бородами и косицами, в полном вооружении, вполне можно было предположить, что бежать таким образом они могут долго – без еды и воды, не снижая скорости.
Виньовинья в неуклюжем свадебном наряде и шагнуть не могла, не покачнувшись, потому её подсадили в экипаж Хранителя трона, и теперь она с ужасом косилась то на старца, отсчитывающего тысячелетия, как обычные гномы десятки лет, то на смешно подкидывающих зад во время галопа крысомундий. Йожевиж бежал рядом, иногда нежно касаясь её руки, и тогда гномелла думала, что Братья, несомненно, благосклонны к ним, раз не просто дали возможность быть вместе, но и подарили совершенно незабываемую свадьбу!
– Сюда! – вдруг крикнул Дробуш и свернул в боковой проход.
– Куда?! – изумился его величество, однако, когда все его чужеземные гости, не сговариваясь, направились за товарищем, сделал знак своим идти тем же путём.
В подземном коридоре случившийся катаклизм вызвал обрушение пола. Свет из нижнего зала плескал на камни, окрашивая их в фантасмагорические цвета.
– Стой! – закричал Вырвиглот барсу, однако тот уже нырнул в образовавшуюся щель и съехал вниз по горке из камней, скрывшись из поля зрения.
Спустя мгновение послышался разъярённый рёв, заставивший гномов изумлённо переглянуться.
– Пещерник? – Его величество поудобнее перехватил секиру. – Я их уже лет двести не видел!
– Зато я видел! – блеснул глазами Дробуш и потянул с шеи амулет-куколку.
Ягорай внимательно посмотрел на него:
– Уверен?
Тот кивнул.
– Пещерные – опасны! Прежде чем вы с ним справитесь, многие могут пострадать! А я давно не разминал лапы!
Короткое тявканье барса явно означало призыв на помощь. Свирепо зарычав, белая тигрица скользнула было в разлом, но… была схвачена за шкирку, как простой щенок. Дружный гномий вопль ужаса пронёсся под сводами, когда среди них обнаружился… самый настоящий тролль.
– Тихо сидеть! – приказал Дробуш белой кошке и, осторожно поставив её на землю, ударил по разлому кулаками, расширяя его.
Затрещали камни, остатки пола рухнули вниз вместе с теми, кто стоял на них. Гномы попадали друг на друга, Виньо обрушилась на Хранителя, вцепившегося в церемониальный молот. Крысомундии возмущённо пищали; Тариша, сидя на попе, мотала головой и разевала клыкастую пасть; а сёстры-рубаки, открыв рты, смотрели, как бежит по блестящему полу залы тот, кого они считали своим другом. Скромный смешной парень Дробуш Вырвиглот нынче выглядел грудой камней, увенчанной головой с плоским лицом, оранжевыми глазами и кривыми внушительными клыками, торчащими из пасти. Навстречу ему мчался, оглашая воздух рычанием, другой тролль, чуть меньше ростом, чернее, во взблесках драгоценных жил, пробегающих по груди и плечам. Оба порождения Вечной ночи сшиблись в центре зала, и зал пошатнулся. Во все стороны полетели искры от ударов камня о камень, однако неожиданно раздавшийся противный голосок без труда перекрыл шум:
– Время, Яго, время!
Ровиниан быстрым шагом вошёл в зал немёртвых. Волхвы Дайелитель не обманули – общий магический фон изменился. Эльфы, медленно умирающие, но поддерживаемые силой артефактов, сейчас просто спали… однако и у этого сна пробуждения не предвиделось, ибо они были слишком измучены!
Подойдя к жене, Владыка Цитадели опустился перед ней на колени. Тириноиэль улыбалась… Как дочь была похожа на неё, боги!
Застонав, он уткнулся лбом в плечо любимой.
Завеса пала…
Смерть отступила…
Но как разбудить соотечественников, как вернуть к жизни?
– Отец! – подошедший Дариан мягко положил руки ему на плечи. – Не печалься, мы что-нибудь придумаем! Мне кажется, нужно попробовать повысить их уровень магии до нормального. А для этого нужны ещё артефакты!
Владыка погладил жену по щеке и поднялся.
– Я поговорю с Мудрейшим! Однако он ничего не делает просто так. Мне нужны аргументы!
– Если бы Арго…
– Арго в вежливом плену у гномов! Надеюсь, катаклизм почти не затронул Круткольх, и она жива!
– Я тоже на это надеюсь, но аргументы поищу! – упрямо сказал Дариан. – Идём, отец, надо отправить разведчиков посмотреть, как изменилось русло Статикса после подземного взрыва. Нам придётся заново устанавливать границу!
– Воевать с гномами сейчас мы не можем, – буркнул Владыка, – половина наших людей лежит здесь! Значит, придётся договариваться. Только бы они вернули мне дочь!
Перед ошеломлённым королём и его гостями прямо из воздуха появился маленький… нет, человечком его нельзя было назвать. У существа было толстое пузцо, много рук и голова, ежесекундно меняющая обличье.
Хранитель трона издал удивлённый возглас, а Виньо от радости обняла старика и расцеловала. Кипиш! Кипиш был здесь!
– Где? – подобрался Яго. – Кипиш, где она?
– В конце зала, под каменной плитой! Яд почти достиг сердца!
– За ним! – приказал Ахфель, когда рю Воронн метнулся в указанном направлении, не обращая внимания на дерущихся троллей.
Массивная плита была полупрозрачной. Под ней, в сотканном лучами световом яйце кто-то лежал.
Его величество подал знак охране и сам взялся за каменный край. Общими усилиями плита была сдвинута с места. Платформа с яйцом медленно поднималась. Тихого гудения механизма в рычании троллей слышно почти не было. В гнезде из мерцающей породы, вытянувшись, сложив руки на груди, лежала прекрасная, но смертельно бледная черноволосая девушка, увидев которую, Ягорай рю Воронн упал на колени.
В наступившей относительной тишине, нарушаемой лишь рычанием и ударами дерущихся, послышались шаги Хранителя трона. Подойдя, он посмотрел не на спящую, а на зависшего над ним божка.
– Она уничтожила того, кто все эти годы держал Лималль в заточении и поглощал магическую силу эльфов, тем самым убивая их, так разве она не достойна жизни? – спросила его голова свирепого воина.
– Как мы можем спасти её? – изумился Хранитель.
– Вы должны поверить в меня!
Из толпы круткольхских обитателей раздались возмущённые возгласы. Гномы верили исключительно в Братьев, считая остальных тикрейских богов недоразумениями, вроде сил стихии.
– Мы с супругой в тебя верим, Кипиш-многомудрый! – шагнули вперёд Йожевиж и Виньо.
– Дико рад тебя видеть! – признался обернувшийся Дикрай и встал рядом с ними.
– Это бред, конечно, – фыркнула Тариша, – но раз Виньо верит…
– Обалдеть! – искренне восхитился Вирош. – Но я всегда верю тому, что видят мои глаза!
Сёстры Аквилотские, переглянувшись, согласно кивнули:
– Братья мудры и добры! Они не обидятся на нас за то, что мы хотим спасти Виту!
Воздух вокруг Кипиша заискрился. Божок замерцал и раздулся до размеров откормленного свина.
– Мало! – сообщил он. – Она слишком далеко, мне нужно больше веры!
Ахфельшпроттен и Хранитель трона с сомнением переглянулись, как вдруг старик, охнув, выпустил церемониальный молот. Тот отлетел к световой гробнице и с грохотом упал в изголовье.
– Да будет так! – спустя полную изумления и ужаса паузу, дрожащим голосом сказал Ниппельдропп и с трудом опустился на колено, поддерживаемый прислужниками. – Ибо на то воля Руфуса и Торуса! Ты, древний бог, прими нашу искреннюю веру!
Его величество молча опустился рядом, а следом за ним – все гномы.
В отдалении чёрный тролль теснил серого, удар за ударом выбивая из него острые осколки. Серый рычал, но не сдавался.
Кипиш раздулся ещё больше и… исчез.
– Закрой глаза, Яго, – прогремел по залу рокочущий голос, – что ты видишь?
Вителью душила зелёная лоза, спутывала её руки и ноги, стягивалась вокруг горла. Рю Воронн, подавив в себе желание разорвать её одним движением, осторожно взялся за плеть, опутавшую шею волшебницы, потянул на себя, ища конец.
– Освободи ей горло и грудь, дай возможность дышать! – говорил голос. – Найди шип, что эльф воткнул ей в кожу. Нашёл? А теперь молитесь о её жизни вы все, молитесь, как умеете, как можете, молитесь, как молились бы о своих близких! Тяни его, Яго, тяни!
Ягорай осторожно, но крепко захватил торчащий из запястья Вительи шип и потянул. Сердце обливалось кровью от жалости к девушке – запястье так исхудало, что казалось полупрозрачным… Да нет, оно и было полупрозрачным – пропустившая через себя мощные энергетические потоки волшебница истаивала, становясь призраком.
Шип вышел… Капля крови, не красной, розовой, стекла по запястью…
– Оживай! – прошептал Яго и стёр кровь. – Оживай, Вителья Таркан ан Денец! Оживай, любимая моя, дикая, непокорная, оживай, моё солнышко с рысьими глазами! Даже если у нас ничего не выйдет и на этот раз, оживай! Живи! Только живи!