— Спасибо. Ну а теперь Элла нужно поторопиться.
С этими словами старуха пошла к задней стене дома.
Удивленно склонив голову набок, Элла пошла следом. Откуда этой нищенке известно ее имя? Они вошли в большой сад.
— Кто вы? — задыхаясь от волнения, спросила Элла.
— Кто я? — переспросила нищенка. — А я думала, ты уже сама догадалась.
Элла ничего не ответила, и тогда женщина, пожав плечами, доброжелательно улыбнулась:
— Я твоя фея-крестная, разумеется.
(Вот это сюрприз!)
Глава восьмая
Элла едва не рассмеялась во весь голос. Ее фея-крестная?
— Этого не может быть!
— Почему? — искренне удивилась нищенка.
— Потому что фей не существует, — ответила Элла. — Это просто выдумка. Для детей.
— Но теперь-то ты знаешь, что это не так, — возразила нищенка. — И потом, разве твоя мама не говорила тебе, что верит в них? Не отрицай, говорила, я сама слышала.
— Вы слышали? — переспросила Элла.
Нисколько не смущаясь оттого, что Элла ей не верит, фея-крестная (а она действительно была феей-крестной, как вы, наверное, уже давно догадались сами, мои читатели) принялась осматривать сад.
— Нам нужно приступать, если ты хочешь вовремя попасть во дворец.
— Вовремя… куда попасть? — переспросила Элла.
— На бал, дитя мое, на бал, который дает принц.
Элла вздохнула. Фея-крестная эта женщина или нет, но на бал ей все равно не попасть.
— Да вы только взгляните на мое платье, — сказала Элла, приподнимая края разорванного розового шелка. — Чтобы починить его, нужен не один день, но и тогда оно не станет таким же красивым, как прежде. И потом, даже если бы у меня было что надеть, как я попаду во дворец? Карета уехала, и…
— Фу-ты ну ты, что за чепуха! — оборвала ее старая женщина. — Но давай все по порядку. Прежде всего мне самой нужно переодеться во что-нибудь более подходящее.
Нищенка подняла вверх свою клюку, и из узловатой палки та превратилась в тонкую серебряную палочку. Волшебную, разумеется. Затем старушка взмахнула этой палочкой, и из нее дождем посыпались серебряные искры. Они окутали нищенку, а когда облако рассеялось, вместо нее перед Эллой оказалась прекрасная женщина со светлыми волосами, красивыми волнами спадавшими ей на плечи.
Истертый до дыр черный плащ превратился в белое сверкающее в лунном свете платье. (Великолепное превращение, должна вам заметить! Даже не хочу рассказывать, какое оно колючее и щипачее, это нищенское одеяние. Брр! Терпеть не могу мешковину!)
— Вот так-то лучше, — сказала фея-крестная, закончив свое превращение. — Ну, на чем мы остановились?
Элла не понимала, как такое возможно и почему эта женщина решила явиться к ней именно сегодня, но то, что она волшебница, отрицать было невозможно.
— Пожалуй, начнем с экипажа, — сказала фея-крестная. — Если честно, я о нем как-то не думала, хотя… экипаж так экипаж — почему нет? Посмотрим… — она огляделась вокруг. В центре сада журчал фонтан, неподалеку от него стояла оранжерея, из нее доносился сильный запах сырой земли и цветов. — Итак, нам нужно что-нибудь похожее на карету.
Фея-крестная принялась бродить вокруг, Элла следовала за ней по пятам.
— Это? — задумчиво сказала фея, указывая на старую лохань на ножках служившую сейчас кормушкой для домашних птиц. — Пожалуй, нет.
— Может, бочонок? — фея подумала и снова покачала головой. — А как насчет овощей и фруктов? Вы выращиваете арбузы?
На этот раз Элла с сожалением покачала головой.
— Дыни?
И снова нет.
— Дай-ка подумать, — сказала фея-крестная. — Ну а тыквы?
— Да, у нас есть тыквы! — оживилась Элла. — Там.
Она повела фею-крестную в оранжерею. Внутри рядком росли тыквы.
Фея-крестная радостно захлопала в ладоши и стала один за другим рассматривать оранжевые плоды. Одни казались ей слишком маленькими, другие недозревшими. Наконец она выбрала одну довольно крупную тыкву и попыталась поднять ее. Тыква не шевельнулась — такая была большая и тяжелая.
— Не важно, — сказала фея. — Сделаем это прямо здесь.
— Что сделаем? — не поняла Элла.
— Разве не ясно? — удивилась фея, отряхивая с ладоней грязь. — Превратим тыкву в карету!
— А, — ответила Элла так спокойно, будто подобные вещи случались с ней каждый день. Она уставилась на тыкву и стала ждать, когда с той произойдет волшебное превращение. Ничего. Подождала еще немного. Опять ничего. Элла перевела взгляд на фею-крестную. Та стояла с напряженным лицом и закрытыми глазами. Почувствовав, что Элла смотрит на нее, фея приоткрыла один глаз и сказала:
— Не торопи меня, я просто пытаюсь вспомнить, как это делается…
(Хочу заметить, что лучше было бы, конечно, иметь дело с дыней. Они превращаются намного легче, а тыквы попадаются такие упрямые!)
— Может, ее повернуть?
— Может быть… — начала фея-крестная, но потом покачала головой: — О, святые небеса! Давай просто попробуем.
Она направила на тыкву свою волшебную палочку, пробормотала несколько слов — и тыкву окутало облако серебристых искр. А затем, прямо на глазах у изумленной Эллы, тыква начала расти.
И продолжала расти.
А потом стала еще больше.
Она продолжала расти до тех пор, пока не раздулась так, что уперлась боками в стенки оранжереи. Они затрещали, полетели щепки, зазвенели разбитые стекла.
— Вы хотели именно этого? — спросила Элла.
— Ты так думаешь?
Элла пожала плечами, не зная, что сказать. Больше всего ей не хотелось каким-то образом задеть или обидеть фею.
— Ну что ж, тыква стала намного больше, — сказала наконец Элла. — Отличная работа.
— Не нужно утешать меня, моя дорогая, — довольно резко ответила фея-крестная и решительно взмахнула своей волшебной палочкой еще раз.
Элла ахнула. Прямо у нее на глазах тыква снова начала превращаться, но на этот раз — в самую красивую карету, какую девушка когда-либо видела. Выломанные доски и выбитые стекла оранжереи стали окнами, на стенках тыквы-кареты выросли лепные украшения, а черешок превратился в безупречно ровную крышу.
Фея-крестная довольно кивнула и вновь принялась оглядываться по сторонам.
— Ну где же эти мышки? — сказала она. Заметив спрятавшихся под кустом Жаклин, Гаса и их детей, она ласково им улыбнулась: — А, вот вы где. Не хотите ли ей помочь, а?
Мыши высунули свои носики из-под куста и пошевелили усиками.
— Они говорят «да», — с довольной улыбкой объявила фея-крестная.
— Они умеют разговаривать? — спросила Элла.
Вечер становился все удивительнее. Да, мама действительно верила, что животные умеют говорить и внимательно слушать. И сама Элла бессонными ночами часто рассказывала мышкам о своих мечтах и невзгодах, но, честно говоря, никогда не думала всерьез, что они ее понимают.
— Конечно, они умеют разговаривать, — ответила ее фея-крестная. — И слушать тоже умеют очень хорошо. Они мне все о тебе рассказывали.
Затем, сосредоточившись, фея взмахнула своей волшебной палочкой и плавно провела рукой над мышиным семейством.
Элла с ужасом и восторгом следила за тем, как стали меняться мыши. Их мордочки и лапки стали расти, вытягиваться, бедра налились мышцами, вместо тоненьких хвостиков появились мощные конские хвосты.
Несколько мгновений — и мыши исчезли, а на их месте стояла четверка прекрасных лошадей. Жаклин стала изящной белой лошадью в серых яблоках, а Гас — черным как ночь конем. Их дети, Иаков и Исав, были пегими, черно-белыми.
Волшебные кони подошли к карете и заняли перед ней свое место. Проходя мимо Эллы, Жаклин повернула к ней голову, и Элла потрепала кобылку по шелковистой гриве.
С каретой и лошадьми все было в порядке, теперь нужно найти кучера, чтобы править каретой и присмотреть за лошадьми, пока Элла будет во дворце. Фея-крестная в очередной раз огляделась вокруг. В результате две ящерицы стали лакеями и встали на запятки кареты, а гусь превратился в кучера. Когда все было закончено, фея-крестная захлопала в ладоши и сказала:
— Ну вот, теперь все на месте. Однако поспешим, нельзя терять время.
Кучер забрался на свое место, один из слуг открыл дверцу кареты, но Элла отпрянула назад.
— В чем дело, дорогая? — спросила фея-крестная.
Элла смущенно опустила глаза. Фея-крестная так много сделала для нее, однако…
— Мое платье, — сказала девушка. — Я не могу ехать во дворец в таком платье.
— А что с ним не так? — удивилась фея-крестная, разглядывая платье.
— Оно же рваное, — Элла показала оторванный рукав.
— Ах да, да, — кивнула головой фея-крестная. — Это, конечно, проблема. Когда живешь на свете тысячу лет, мода столько раз успевает смениться…
— Думаете, вам удастся его починить? — с надеждой спросила Элла.
— Я превращу его в новое.
Элла яростно мотала головой:
— Нет, нет! — закричала она. — Это мамино платье, и я хочу появиться во дворце именно в нем. Это будет как… Как если бы мы пошли с ней вместе.
Фея-крестная немного подумала и сказала:
— Очень хорошо. Но уверена твоя покойная матушка не будет возражать, если мы слегка обновим платье.
И прежде чем Элла успела что-то ответить, фея взмахнула своей волшебной палочкой. Искры звездной пылью окутали Эллу, и на мгновение она перестала что-либо видеть сквозь это облако. Когда же серебристый туман рассеялся, оказалось, что Элла стоит в самом прекрасном платье, которое только можно себе представить. (О да, это было действительно чудесное платье. Самой мне об этом говорить неловко, потому что ведь это именно я его создала!)
Фея-крестная сдержала свое слово — это было все то же мамино платье, только волшебным образом преобразившееся. Из бледно-розового оно стало небесно-голубым. Юбка сделалась пышной и теперь красиво покачивалась при каждом шаге, рукава, украшенные изящными бабочками, приоткрывали плечи. Еще один взмах волшебной палочкой — и отовсюду слетелись светлячки. Они усыпали волосы Эллы, опустились ей на шею и мочки ушей. Приземлившись, светлячки превратились в сверкающие в лунном свете бриллианты. Элла выглядела потрясающе — просто дух зах