— А ваш Петя не расщедрится и мне на ореховый латте? — насмешливо спросил парень Майю.
— Нет, ореховый латте получают только такие милашки, как моя подруга, — фыркнула Майя, усаживаясь за столик.
— С тем, что милашка, не поспоришь, — парень улыбнулся краешком губ и пошел к бару.
— Это что сейчас было? Кто этот красавчик? Он с работы? Как его зовут? Он флиртовал с тобой? — шепотом допытывалась Майя, едва ли не прыгнув на Женьку.
— Я понятия не имею, кто это. Даже не знаю, как зовут и откуда. Увидела сегодня впервые на работе.
— Ну, так не тормози и спроси, как его зовут, — накинулась на нее Майя, наблюдая, как парень заказывает себе ореховый латте и пончики.
— С ума сошла? Вот сейчас мне точно не до парней. И вообще, он видел мои макароны, а здесь у вас в меню только десерты, он все понял, — Женя нервно накрыла тарелку салфеткой. Есть расхотелось.
— Что он мог понять? Что ты сумасшедшая? Давай, не будь тихоней. И вообще, многие едят свою еду на работе, не у всех есть деньги на кафе и столовки. Это нормально.
— Нет, в этой компании не нормально. У них очень дешевая и вкусная еда в столовке. Это просто я бомж.
— Слушай, Женек, знаешь…
— Милашки, — зеленоглазый парень снова навис над их столиком, держа в руке стакан с кофе и большой пакет со свежими пирожными и пончиками, — угощайтесь, — он мило улыбнулся и поставил тарелку с кучей сладостей на их столик, собираясь присесть рядом с ними.
— Спасибо, не стоило, — смущенно пролепетала Женя, снова отчаянно краснея.
Майя посмотрела на нее так, словно от убийства ее удерживал только симпатичный незнакомец, который весело говорил что-то про то, что ему Петя сиропа явно не долил. Но не успел он сесть рядом с ними, как ему позвонили. Парень что-то хмуро выслушал, а затем сбросил звонок, даже ничего не сказав.
— Похоже, обед мне не светит, — вздохнул он. — Штраус, у тебя такой вид несчастный. Слопай пончик и не грусти больше, а то Алла со своими бухгалтершами съест тебя, — парень снова усмехнулся и быстро вышел из кафе, оставив сладкое, прихватив с собой только кофе.
— О, божечки! Он запал на тебя, точно запал! — завизжала Майя, едва за парнем закрылась дверь. — Женя, прошу тебя, не тупи. Сделай что-нибудь. Женя, если ты что-нибудь не сделаешь, я сама сделаю. Он такой крутой.
— Я даже не знаю из какого он отдела и как его зовут.
— Зато он так мило произносит твою фамилию. Штраус, — пропела она совсем не так, как говорил парень.
Жене подумалось, что все дело было в его голосе. Он как будто бы мурлыкал, слегка растягивая ее фамилию на конце.
— Весь офис знает мою фамилию, и не потому, что она необычная. Алла постоянно на меня орет, как на долбанную Золушку. Штраус, сделай это, Штраус, сделай то.
— Да к черту ее. Узнай, как зовут этого… эту зеленоглазую мечту!
— Кого-кого?
— Да ты видела, какие у него глазища красивые?! Да и сам он такой, ну такой… сладкий, как этот пончик!
Женя скептически смотрела, как подруга жует выпечку, задаваясь вопросом кому она поет дифирамбы: парню или обалденному вишневому пончику. Но вспомнив лицо и фигуру незнакомца с работы, Женя призналась себе, он правда симпатяга.
***
Когда Женька вернулась на работу после обеда, настроение было приподнятым. Из головы не выходил незнакомец, который назвал ее милашкой и угостил пирожными. И вроде был весь какой-то насмешливый, но почему-то ей думалось, что он очень простой и добродушный. Уж точно не такой пафосный, как большинство людей в этой компании, и уж точно ходит без кола в жопе, как всеми обожаемый финдир. Женя стала гадать, в каком отделе он может работать. Утром он подошел к ней, одетый в джинсы и черную кофту и какие-то кроссы — точно не кто-то из руководства, те только в крутых костюмах ходят. Возможно, он новый айтишник? А, может, пиар, те тоже менее замороченные к дресс-коду? Но он точно не финансист. Может, менеджер?
— Штраус! — Алла опять подошла к рабочему месту Жени, а кое-кто уже ехидно улыбался. — Евгения, перестаньте мечтать и отнесите это на десятый этаж.
— Десятый? — не поняла Женя. У них же выше восьмого никого не было. — У меня пропуска туда нет, — осторожно сказала Женя.
— Там еще нет пропускной системы, там наша стройка. Срочно отнеси эту папку прорабу! — Алла хлопнула увесистой папкой по столу Жени и ушла к себе в кабинет.
Женя побоялась задавать еще вопросы, пулей вылетев из отдела.
***
Никита нервно ходил из стороны в сторону, поднимая в воздух цементную пыль. Парень был темнее тучи. Он то смотрел на «шедевр» в стене, которую недавно возвели рабочие, то на электрика.
— Ты совсем мудак? — заорал он, наконец выйдя из ступора. — Я, блять, крестиком тебе отметил, где дыры делать, что это за херня?!
Электрик смотрел на Никиту из-под кустистых бровей. Между ними пробежала искра, породившая бурю и безумие, закончившаяся полнейшей взаимной ненавистью.
— Тимофей сказал…
— Тимофей алкаш ссаный, а не прораб, — психанул Никита, которого вконец достали эти идиоты вместе с их прорабом. — Переделывайте теперь срочно!
— Шеф, у нас проблемы, вам надо посмотреть, — к Никите подбежал такой же нервный и дерганый инженер.
— У нас хоть в одном углу этой стройки нет проблем?!
— Надо выебать логистов, я только что им звонил, они материалы отгрузили не по тому адресу.
— Бля-я-ять, — простонал Никита, в бессилии доставая телефон, собираясь убить кого-нибудь.
Отойдя к лифту, где было не так шумно, он хотел уже набрать начальство, как створки лифта открылись и на пыльный этаж вышла девушка.
— Привет, Штраус, следишь за мной? — тут же весело и добродушно улыбнулся Никита, пряча телефон в карман. Придурки могут подождать, все равно они ни черта не успевают.
Девушка удивленно посмотрела на парня, который весь был в штукатурной пыли. Из-за нее казалось, что у него в волосах появилась проседь, но даже это его совсем не портило.
— Ты здесь работаешь? Не знаешь, как выглядит прораб? — спросила Женя, чувствуя себя немного неловко после того, как он назвал ее «милашкой» в кафе.
— Он уехал на пару часов. Ты принесла документы? — Никита заметил увесистую папку у нее в руках. — Я могу ему передать. Все равно задержусь и дождусь его.
Женя не знала, что делать. С одной стороны, ей сказали отдать документы прорабу, и она жутко боялась сделать не так, как сказала Алла. С другой стороны, не могла она вернуться к ней, не выполнив поручение. Никита только весело хмыкнул, замечая растерянность на ее лице.
— Знаешь, если Алла спросит кому ты отдала документы, скажи, что Феклистову Никите. Она знает, что я работаю с прорабом. Под мою ответственность, — добавил он, протягивая руку.
Женя подозрительно на него посмотрела, а потом все-таки решилась и отдала ему папку. А еще она узнала, что его зовут Никита. И Майя была права — он действительно красавчик.
— Ладно, я тогда пойду, — пробормотала она, все еще не уверенная, что правильно поступила. Но в очередной раз прилюдно выслушивать, какая она бесполезная и нерасторопная, тоже не хотелось.
Она уже собиралась войти в подъехавший лифт, как Никита вдруг окликнул ее.
— Кстати, пончики-то вкусные были?
Женя обернулась и с удивлением подумала, что никогда еще не видела такой хитрой улыбки. Но она почему-то располагала, а не настораживала.
— Очень, особенно малиновый, — честно сказала она. — Жалко, ты не успел попробовать.
— Мне тоже, — Никита покосился на рабочего, который пробежал мимо них, неся в руках какую-то коробку. — Но, как видишь, работы много. Надо по максимуму сделать до нового года.
Женя окинула взглядом торчащую проводку, грязь, а потом, словно иллюстрация к ее словам, где-то дальше по коридору взвизгнула дрель.
— Как буду посвободнее, обязательно попробую. А ты ходишь только в то кафе? — между делом поинтересовался он.
— По-разному, — растерялась Женя. А вдруг Майя была права, и он действительно с ней флиртует?
— Ладно. Увидимся, Штраус, — улыбнулся он, уходя обратно к рабочим.
«Глупости какие», — тут же одернула себя Женя, провожая его взглядом. С чего б ему было с ней флиртовать?
***
— Светлана, — Никита влетел в приемную финансового директора. — Чернов на месте?
— А куда же он от вас денется, — фыркнула блондинка, нажимая на кнопку коммуникатора. — К вам Феклистов, — предупредила она, а потом приложила к двери ключ, впуская мужчину в кабинет.
Чернов неприязненно наблюдал, как Феклистов топает по его темному ковролину, оставляя грязные отпечатки. Мало того, что он чуть ли не каждый день заявлялся к нему, осыпая все вокруг строительной пылью, так еще и без конца требовал денег и предъявлял ему претензии. Как будто, Дану не надо закрывать год, как будто, у него дел других не было, кроме как выслушивать жалобы этого парня.
— Денег нет, — отрезал Дан, приготовившись к очередной битве за бюджет.
— А мне и не надо, — фыркнул Никита, шлепнув на край его стола серую от пыли папку. — Накладные.
Дан с трудом поборол брезгливость и наспех просмотрел содержимое папки, стараясь не запачкать новый костюм. Пальцы сразу стали неприятно пыльными, и это напомнило о школьных годах, когда после ответа у доски мел покрывал ладони, и они становились неприятными на ощупь.
— Тут не всё, — заметил мужчина. — Я выделял больше денег.
— Я в курсе, — не стал спорить Феклистов. — Но из прораба удалось выбить только это.
Чернов сверкнул серыми, как сталь глазами, с трудом сдерживая едкое замечание. Он не знал, кто этот парень, но у него было распоряжение от шефа оказывать ему всестороннее содействие. И Дана неимоверно бесило, что на стройку деньги выдавали сразу и без вопросов, а его идею о переходе на более продвинутое и современное программное обеспечение завернули до следующего года, потому что бюджет, видите ли, не резиновый.
— Разве не ты отвечаешь за действия прораба? — уточнил Дан, неодобрительно глядя на гостя.