Не желая устраивать сцену перед ее семьей, я тяну руку и поднимаю Винни, перебрасывая ее через плечо, и несу ее к грузовику. Я, должно быть, выбил почву из-под ее ног, потому что она больше не сражается со мной. Я сажаю ее на пассажирское сиденье и закрываю дверь, а затем обхожу машину и сажусь за руль.
Я завожу грузовик и, нажав на газ, направляюсь в наш дом. Я смотрю краем глаза на Винни, она раздражена, а ее руки скрещены на груди.
Наша поездка к дому была быстрой, и когда мы добираемся туда, Винни отказывается выходить. Повернувшись к ней в кабине грузовика, я вижу, что она даже не смотрит на меня.
— Винни, посмотри на меня, — я использую свой альфа-голос, и после секунды колебаний ее глаза встречаются с моими. — Мы все делали по-твоему, но теперь этому пришел конец. Сегодня вечером около твоего дома крутился чужак, и я не узнал его запах. Я знаю запахи тысяч оборотней, но не этот. Ты хоть представляешь, в какой ты опасности? Ты моя пара, согласна ты с этим или нет, но я умру, чтобы защитить тебя, — она вздрагивает от моих слов, и я больше не позволю ей возводить стены между нами. Я хочу, чтобы она выбрала меня, и не должно быть никого кроме меня, поэтому пришло время ей понять, что я с ней.
Я протягиваю руку и хватаю ее за подбородок, крепко удерживая ее, чтобы она не могла отвести взгляд. — Не подвергай свою и мою жизни опасности, отказываясь слушать меня и делая то, что считаешь лучшим. Ты останешься здесь, в нашем доме. С нерешительностью покончено. Ты моя.
Глава 9Винни
— Да пошел ты, — я отворачиваю голову от него, перед тем как открываю пассажирскую дверь, хватаю свою сумку и направляюсь к входной двери его дома. Я оглядываюсь через плечо, и вижу, как он смотрит мне вслед, сидя в грузовике.
Как и всегда, входная дверь не заперта, поэтому я вхожу. Дом альфы всегда открыт, и это не потому, что Стоун нуждается в защите. Он и есть защита.
Я иду прямиком наверх в ванную с одной мыслью в голове — принять очень горячий душ. Надеюсь, звук воды заглушит слезы, которые вот-вот вырвутся на свободу. Еще немножко, умоляю я себя.
Как только я оказываюсь в одиночестве, тут же запираю дверь в ванную и поворачиваю ручки душа, при этом быстро избавляясь от одежды. Как только с этим покончено, я вхожу в душ, позволяя струям омыть меня. Теплая вода заставляет мои мышцы расслабиться, слезы текут по моим щекам, смешиваясь с водой. Я даже не могу сказать, почему реву.
Возможно, это результат обидных слов, которые мне бросили мои сводные сестры, когда я впервые переступила порог этой семьи.
Разве не странно, что оборотень не находится рядом со своей парой, когда они встречают друг друга. Это еще больше воодушевило их, и они начали бросаться в меня такими вещами: «даже твоя пара тебя не хочет», и «ты никогда не станешь той, в ком будет нуждаться альфа».
Эти слова, наряду со Стоуном заставили меня с легкостью остановить продолжение вечера, а его согласие с тем, что он ненавидел, когда я ложилась с ним в постель, заставило мои подавленные эмоции вырваться на свободу. Я стою под душем, пока не начинает литься холодная вода. Когда я больше не выношу холода, я, наконец, мою свое тело, а затем выхожу из душа.
Я не торопясь сушу свои волосы. Когда мне абсолютно ничего не остается делать в ванной, я открываю дверь и выглядываю. Когда вижу, что все чисто, я на цыпочках иду в гостевую комнату и запираю дверь, перед тем как скользнуть под одеяло. Я не знаю, почему веду себя так тихо. Не сомневаюсь, что он слышал все сделанные мною шаги.
После тридцати минут затишья, я поворачиваюсь на бок. Возможно, сегодня ночью, он позволит мне побыть одной.
Как только я начинаю засыпать, чувствую теплое тело напротив меня. Стоун обвивает меня своими руками и притягивает ближе к себе. И снова мое тело тает напротив его. Я немного ерзаю, а затем ощущаю его голые ноги, которые переплетаются с моими.
— Я думал, что ты проникнешь в мою комнату. Но в этот раз все по-другому, и я, кажется, догадываюсь почему, — его глубокий голос звучит приглушенно в темноте, но его горячее дыхание касается моей шеи.
Забавно, как поменялись наши роли. Он проскользнул в мою постель, перед этим забрав меня из того дома, в котором меня когда-то и бросил. Я просила его на той же подъездной дорожке не бросать меня.
— Не так давно ты сказал мне, что ненавидел, когда я это делала, — выпаливаю я в ответ. — И о чем ты, наконец-то, догадался? — половина из того, что он сказал, не имеет для меня никакого смысла. О чем он мог догадаться?
Я чувствую его зубы, царапающие мою шею и останавливающиеся на том месте, где он укусил меня ранее. Мне приходится бороться с тем, чтобы не застонать и не умолять его сделать это снова. Я хочу умолять его, чтобы он вонзился в меня настолько глубоко, что я никогда не буду свободна от него.
— Не надо, — пытаюсь я сказать, но медведица, которая дает о себе знать, не помогает. Прежде, чем я успеваю закончить слово, меня переворачивают, и я оказываюсь сидящей на бедрах Стоуна, пока он лежит подо мной. Мои руки упираются в его грудь, чтобы удержать равновесие, а мои ноги упираются в его внушительные мускулы. Его руки скользят вверх по моим голым бедрам, а затем его пальцы впиваются в них. Это именно та хватка, от которой я не могу убежать, но она не настолько сильная, чтобы причинить боль. Темно, но со зрением оборотней мы можем видеть отлично, и я понимаю, что он видит мою обнаженную грудь.
— Я альфа, Винни, — его глаза встречаются с моими, и теперь их синий цвет кажется еще темнее из-за лунного света, проникающего сквозь окно, и освещая их. — Я дам тебе все, что смогу. Со временем, я думаю, что сделаю тебя счастливой, потому что это моя обязанность. Я хочу, чтобы ты была счастлива, и дать тебе все, что ты когда-либо захочешь. Но не тогда, когда речь заходит о твоей безопасности. В такие моменты я не позволю тебе находиться вдали от меня.
И только теперь я понимаю, почему он переместил нас в такую позу. Он показывает мне, что я могу сделать с ним все, что захочу, но он никогда не отпустит меня.
— На самом деле ты меня не хочешь. Ты всегда меня отталкивал. Даже …
Он резко садится, его обнаженная грудь прижимается к моей голой груди. Мои бедра раздвигаются шире, а ноги обнимают его за талию, и я чувствую его, кожа к коже.
Мы просто дышим друг на друга, а затем он сокращает дистанцию. Его рот впивается в мой, пожирая мои губы, и он целует меня, как будто изголодался по моему рту. Он доминирует надо мной, принимая и требуя. Его твердый член движется и трется о мои мокрые складки.
— Разве это похоже на то, что я тебя не хочу? Что я отталкиваю тебя?
Я чувствую, как его член дергается напротив моей киски. Упираясь в меня и стремясь войти.
— Вот именно. Теперь, когда у нас нет выбора… — я закрываю свои глаза, потому что даже не могу закончить предложение. Вот оно, время правды.
Я чувствую, как его большие руки накрываю мое лицо, заставляя меня открыть глаза.
— Я ненавидел, когда ты тайком пробиралась ко мне в постель, потому что это заставляло меня хотеть того, чего я не мог иметь.
Его большой палец потирает мою челюсть, но в ответ я просто смущенно на него смотрю.
— Я встречал много альф и их пар, — он делает паузу, наклоняясь вперед, потираясь об меня своим носом, прежде чем отстраниться. Мягкая улыбка появляется на его губах. — Все альфы, которых я встречал, были связаны с альфа-самками. Совсем не такими, как ты.
Я не могу перестать дрожать. Слова причиняют мне боль и сильно ранят. Стоун, должно быть, чувствует это, потому что рычание покидает его грудь.
— Я не хотел, прости, — говорит он, его голос глубокий и властный.
— И какая пара была предназначена тебе? — Каждый альфа, которого я встречала, был в паре с альфа-самкой. Вот почему я не понимала нашего спаривания, и каким образом это могло произойти.
— Это не похоже на меня. Не совсем мне подходит, — он наклоняется, снова трется об меня носом. В этот раз мне немного щекотно, и с моих губ срывается небольшое хихиканье.
— Видишь? Это то, чего я хочу. А хочу я тебя, и каждый раз, когда ты близко подбиралась ко мне, это было напоминанием о том, чего у меня никогда не будет. Я хочу этого. Хотел тебя с самого начала. Но я прекрасно понимал, что было ошибкой ждать того, кто не был моей парой. Вот как я себя чувствовал, проводя свои ночи, мечтая о тебе. Засыпая с тобой. Контролируя тебя, — он наклоняется, его губы напротив моих. — Проводя липовые проверки в доме, когда ты была в школе, чтобы я смог сидеть в твоей комнате и чувствовать твой запах, пока тебя не было.
— Ты заходил в мою комнату? — не знаю, почему из всего, что он сказал, меня волновал только этот вопрос.
— В основном, когда я был уже на грани. Дерьмо стаи слишком тяжело разгребать, и мне нужно было успокоиться. Ага. — Он пожимает плечами, словно это неважно. — Я говорил твоей мачехе, что все в порядке. Что я просто проверяю, как ты, но на самом деле тупо сидел там. И пытался успокоиться.
— И это срабатывало? — шепчу я.
— Каждый раз.
— Тогда почему ты все время вел себя со мной как придурок? — я отстраняюсь, ударяя его по руке.
— Это не имело к тебе никакого отношения, — рычит он, словно я его обидела.
— Никакого отношения? Правда? Ты случайно посылал мне сообщения, преследовал меня повсюду, все время. В прошлом месяце на ярмарке ты сказал мне, что я не такая, как все, и смутил меня перед всей стаей.
— Ты не такая, как все остальные, — он хмурит брови, словно это что-то, что я должна знать. — Я понял это с того момента, как увидел тебя, а не потому что ты была оборотнем-медведем, Винни. Я не знаю, откуда мне было известно, что ты другая, я просто почувствовал это. Все в тебе такое нежное и сладкое, и я хочу этого. Мой волк хочет плясать вокруг тебя и наслаждаться этим. Наслаждаться комфортом. Я изголодался по этому.