Глава 4
Выслушав юридического советника, Макс раздраженно постучал пальцами по полированной поверхности стола из красного дерева. Покупка Хаугтона грозила затянуться, а ему хотелось завершить сделку до конца лета. Единственным препятствием оставалась Элен Маунтфорд. Прищурив темные глаза, Макс откинулся на спинку кожаного кресла. Новости от Паулин Маунтфорд не обнадеживали: ей не удалось добиться согласия падчерицы. Впрочем, он не удивился: она была последним человеком, способным повлиять на упрямую Элен.
Однако Макс мог кое-что сделать сам. В голове у него возникла идея, как заставить ее продать свою долю. Он вспомнил слова Хлои о том, что Элен никогда не покидала имение. Глаза Макса блеснули – возможно, в этом ключ к решению вопроса. Он вызвал ассистентку по связям с общественностью.
– Посмотри, какое важное и яркое событие будет происходить в Лондоне в ближайшие дни, – велел он.
Через пять минут ответ был готов. Макс довольно улыбнулся, уточняя план, который созрел в голове. Элен сама дала ему подсказку, упомянув, что участвует в благотворительной программе для городских детей. Если сыграть на этом, он уберет ее с дороги.
Настроение Макса заметно улучшилось, но не только потому, что решение было найдено. Он признался себе, что рад перспективе снова увидеть девушку, положить конец ее добровольному заточению и помочь обрести уверенность в себе. Увидев однажды великолепное тело богини, Максу не терпелось снова взглянуть на Элен. Теперь его мучило желание получше рассмотреть ее внешность. Насколько привлекательна она может выглядеть?
Элен выключила двигатель. Ее машина требовала ремонта, но пока на это не было денег. Зарплаты хватало только на самое необходимое – оплату налогов и счетов за электричество. Кроме того, были дополнительные траты на еженедельные визиты Паулин и Хлои в парикмахерскую и косметический салон. Что касалось других расходов на обновление гардероба, выходы в свет, экзотические путешествия и проживание в роскошных отелях, деньги на это Паулин получала, распродавая еще оставшиеся в доме картины и произведения искусства.
Прижимая к груди стопку учебников, Элен обернулась на звук мотора и с изумлением увидела въезжающую в ворота мощную спортивную машину. Она так надеялась, что Макс Василикос забыл думать о Хаугтоне. Поняв, что она непреклонна в своем решении, Паулин и Хлоя наконец отстали от нее с бесконечными угрозами и уговорами не препятствовать продаже усадьбы. Они отправились в новое дорогостоящее путешествие в Марбелью в пятизвездочный отель как раз перед тем, как у Элен в школе начались каникулы. Их отъезд дал повод думать, что сделка не состоялась. Однако, судя по всему, надежды не оправдались. Элен следила за приближением Макса с поникшим сердцем, безуспешно подавляя другую, неожиданную реакцию. У нее на секунду прервалось дыхание при виде его вы сокой, мощной фигуры в элегантном костюме. Элен поспешила уверить себя, что учащенный пульс вызван только нежеланием видеть его. Другого объяснения быть не могло!
– Добрый день, мисс Маунтфорд, – приветствовал ее Макс низким, глубоким голосом, приподняв в улыбке уголки красивого рта.
– Зачем вы явились сюда? – вызывающе спросила Элен в надежде, что откровенная неприязнь послужит ей защитой. Она сочла это более безопасным, чем глупо пялиться на неотразимого красавца и заливаться горячей краской под взглядом его темных глаз.
Ее враждебность нисколько не смутила Макса, а скорее позабавила.
– Хотел взглянуть на рододендроны. По-моему, они великолепны. – Он улыбнулся светской улыбкой. – Не хотите пригласить меня войти?
Элен сердито взглянула на него сквозь очки, сведя густые брови в одну линию. Макс с неудовольствием отметил, что на ней опять надет ужасный спортивный костюм, скрывающий прекрасное тело. Мысленно он приговорил его к сожжению.
– Что, если вы не дождетесь приглашения?
– Думаю, меня это не остановит, – сказал он, наклонившись и забрав у нее из рук большую часть учебников. – Следую за вами, – кивнул он на дверь в кухню.
Одарив его враждебным взглядом, Элен прошла в дом. Она свалила книги на стол. Макс последовал ее примеру.
– Надеюсь, вам не нужно прочитать их к завтрашнему дню? – Он указал на учебники.
– К началу следующего семестра.
– Так у вас закончились занятия? – невинно спросил он, уточнив заранее ее расписание и приурочив визит к началу каникул.
– Сегодня. – Элен мрачно смотрела на рослую фигуру, казавшуюся еще выше в просторном помещении кухни. Она знала, что такие люди, как Макс Василикос, доминируют в любом пространстве. – Вы приехали напрасно. Паулин и Хлоя вчера уехали в Марбелью.
– Неужели? – пожал плечами Макс. – Но я приехал не к ним.
– Мистер Василикос, оставьте меня в покое. Неужели непонятно, что я не собираюсь продавать Хаугтон!
– Цель моего визита не касается усадьбы. Мне бы хотелось поддержать вашу благотворительную программу.
На лице Элен отразилось крайнее недоумение.
– Думаю, что смогу увеличить финансирование, чтобы вы могли чаще устраивать летние лагеря. Как участник детских благотворительных фондов – для уменьшения налогового бремени, конечно, – я регулярно рассматриваю новые проекты. Ваша программа идеально подходит для моих целей.
Элен с подозрением прищурилась:
– Зачем вы это делаете? Надеетесь уговорить меня продать Хаугтон?
– Конечно нет, – миролюбиво произнес Макс. – Просто забочусь об обездоленных детях, так же как и вы. – Он смотрел на нее с неподдельной искренностью.
– Что же, – вздохнула Элен, – если вы готовы помочь, мы не откажемся, – выдавила она с усилием, краснея под его пристальным взглядом.
– Отлично, – кивнул Макс и без паузы продолжал: – Единственное условие – вы должны сейчас же отправиться со мной в Лондон и лично сделать презентацию. Времени почти не осталось – необходимо распределить остатки фонда до конца финансового года.
Макс понимал, что слишком торопит ее, но делал это умышленно, чтобы не дать ей времени придумать отговорку.
– Что? – поперхнулась Элен. – Невозможно!
– Вы нисколько не затрудните меня, – мягко настаивал Макс, делая вид, что не понял ее замешательства, и взглянул на часы. – Идите собираться, а я пока пройдусь по саду, полюбуюсь на великолепные рододендроны! – Он улыбнулся, игнорируя попытку что-то возразить. – Даю вам двадцать минут. – С этими словами он вышел.
Элен осталась стоять с открытым ртом. Она медленно приходила в себя, машинально раскладывая учебники в аккуратные стопки. Неужели Макс Василикос думает, что она поедет с ним в Лондон на весь день, чтобы подать заявку на субсидию? Однако деньги действительно придутся кстати: они смогут увеличить число школьников, купив палатки и спальные мешки. Можно будет продлить летний лагерь еще на неделю. Но чтобы получить поддержку фонда, придется ехать в Лондон, сидя в машине рядом с Максом Василикосом, и, вероятно, выслушивать его аргументы в пользу продажи Хаугтона. Справедливо и обратное: она попробует убедить его, что никогда не расстанется с домом. Именно об этом ей надо думать, а не прислушиваться к тому, как учащается пульс при виде неотразимого красавца. Ей не на что рассчитывать, потому что даже обычные мужчины смотрят сквозь нее на хорошенькую Хлою. Для Макса Василикоса, крутившего романы с голливудскими звездами, она навсегда останется невидимкой.
По правде говоря, это облегчает задачу, думала Элен, надевая поношенный серый костюм и белую блузку, которые надевала на школьные мероприятия. Она зашнуровала ботинки на плоской подошве, завязала непослушные волосы в пучок на затылке и спустилась во двор.
Макс Василикос уже сидел за рулем спортивной машины. Он наклонился, чтобы открыть ей дверь. Элен неловко устроилась на низко утопленном сиденье. Пусть невидимая для него, она всем существом ощущала его очень близкое присутствие. Тряхнув головой, Элен отогнала глупые мысли. Вероятно, она сошла с ума, раз решилась ехать с ним в Лондон. Мотор низко заурчал. Элен застегнула ремень безопасности и судорожно вцепилась в сумку на коленях.
– Расскажите мне подробнее о вашей программе, – попросил Макс, выруливая на узкую проселочную дорогу и поглядывая на Элен, напряженную как доска. Он надеялся отвлечь ее разговором.
Элен с благодарностью откликнулась и принялась рассказывать, как с группой преподавателей решила организовать летний лагерь и как намерена распорядиться деньгами, которые надеялась получить. Постепенно она расслабилась, лицо оживилось. Макс продолжал задавать вопросы, касаясь более глубоких тем.
– Как дети относятся к возможности пожить на природе?
– Им очень нравится, хотя многое приходится делать самим, причем выполнять тяжелую работу. Они пробуют свои силы, обретают уверенность, которая в будущем поможет им добиваться целей. Надеюсь, мы даем им шанс найти свою дорогу в жизни, несмотря на бедность и проблемы в семье.
– Очень похоже на мою ситуацию, – поддержал ее Макс. – Когда умерла моя мать, мне пришлось самому пробивать себе дорогу. Потребовались упрямство и настойчивость, ведь я начинал с нуля, прежде чем добился успеха.
Элен посмотрела на него с удивлением и кивнула на роскошный интерьер машины.
– Разве вам все это не досталось от родителей?
В ответ Макс невесело рассмеялся.
– Пять лет я вкалывал на стройке, пока не накопил денег на покупку старой развалины, потом два года реставрировал ее, продал, а на вырученные деньги снова купил дом. И так до тех пор, пока не получил то, что имею сейчас. – Во взгляде Макса мелькнула легкая насмешка. – Ваше мнение обо мне не стало лучше?
Что бы там ни было, Элен вынуждена была отдать ему должное.
– Ваши усилия достойны уважения. Моя единственная претензия к вам, мистер Василикос, в том, что вы намерены купить Хаугтон, а я не хочу его продавать. – Она запнулась, поняв, что сама подняла тему, которую хотела избежать. К ее облегчению, Макс не подхватил ее.
– Сколько вам было лет, когда умерла ваша мать?