Поинтересовался у Франца - Вы раньше не замечали у нее странностей? Почему она напала на принцессу Розалию? Ранее она не нападала ни на кого?
Франц смущённо помялся, потом признался - Так- то вроде бы и нет, только вот когда приехала вдовствующая баронесса Нойфель, в первый раз, то Анна не приготовила ей покои, хотя я и велел заранее. Так что госпожа Елена вынуждена была ночевать в холодной, нетопленной, пыльной комнате, на влажном от сырости белье. И слуг всех отправила подальше из этого крыла. Да вы сами тогда это видели. А так больше ничего такого не было. Но я заметил, что она вот так странно начинает себя вести, когда ей велят открыть и подготовить покои хозяйки дома.
Договорить ему не дала экономка, она вскрикнула - Никто не смеет занять место моей девочки! Это ее комнаты и она страшно рассердится, если кто- то их займет!
Иоганн и Фридрих непонимающе смотрели то на нее, то на управляющего. Францу явно было неловко, но он всё- таки сказал:
- Дело в том, Ваше Высочество, что третья супруга вашего покойного дядюшки, барона Нойфеля, была родственницей госпожи Анны. Она умерла.
Но экономка вновь перебила его:
- Нет, нет, Гертруда - моя дочь! Моя Труди, моя девочка! Мой грех молодости, ее воспитывали мои родственники. Но я все сделала, чтобы Труди была счастлива и богата! Я привела ее в замок, сделала так, что барон захотел жениться! Да, у моей девочки были особенности! Ей нравилось причинять боль и чтобы ей причиняли боль! И барону это понравилось! А потом он уехал по делам, а моя Труди умерла! Сказали, что она заболела! Но это все неправда! Она вот- вот вернётся! Поэтому ее комнаты никто не смеет занимать! И никаких других жен не будет! Я их всех убираю, чтобы моей девочке было хорошо! Они такие дурочки! Одна так легко поверила, что барон пригласил ее на крепостную стену, видами полюбоваться! Ее просто было надо подтолкнуть и все! А другая полезла в воду за цветком лилии для барона! Чуть подержала ее под водой и все! Последняя только удрала быстро, но ничего, я подожду, я сумею!
Все с ужасом слушали эти признания сумасшедшей женщины. Так вот какие объяснения странных смертей жен барона! И старик вовсе не виноват в их смерти! То, что девчонка со склонностью к садо- мазо показала ему это, ещё не делает его преступником. Подошедший лекарь сказал, что сейчас даст ей успокоительное, но ее все равно стоит держать под охраной, а ещё лучше отправить в лекарню для скорбных головою, есть такая неподалеку от столицы. Экономку увели, кроме братьев, остался ещё и Франц. Иоганн приказал.
- Франц, вы уже работали здесь, когда все это началось. Отчего молчали? Не знали? Почему умерла дочь экономки?
Францу не хотелось говорить, но пришлось.
- Когда барон уехал по делам, Труди начала бегать на конюшню, к конюху... ну, вы понимаете… здоровый малый был. Не знаю, не видел, что там у них произошло, только отхлестал он ее кнутом до смерти. Похоронили ее в закрытом гробу, сказали, что от неизвестной болезни умерла. Вот тогда Анна, видимо, и тронулась умом- то.
Слушать все это было тяжело и неприятно, человеческие пороки никогда не войдут в разряд добродетелей. Но теперь хотя бы некоторые тайны прояснились и можно надеяться, что в поместье теперь будет безопасно для молодых девушек. Кстати, о девушках. А где их собственные девушки? Тогда сразу он отправил Рози в комнату к Елене и больше не видел их. Надо пойти посмотреть.
Девчонки спали, смешно посапывая носиками, накрутив на себя одеяла. Чуть тлели угли в камине, позволяя увидеть все в комнате. А ещё в комнате умопомрачительно пахло едой. Желудок у принца жалобно булькнул, напомнив, что ужин был слишком давно. В общем, съели они все, что нашли на сковороде. И только тогда с чистой совестью отправились спать. Утром ещё предстоит не менее тяжёлый разговор с Еленой.
Вспомнив воинственную девицу с кочергой в руках, Иоганн тихонько рассмеялся в тишине своей спальни. Как бы и ему самому не получить этой кочергой! Под горячую руку. Да, кажется, семейная жизнь обещает быть бурной!
***
Утром, смущенная Рози поблагодарила за гостеприимство, умчалась к себе в комнаты, где уже навели порядок. Ульрика, вернувшись с горячей водой для умывания из кухни, с горящими глазами пересказывала мне последние новости, услышанные ею от здешних слуг. Оказывается, экономку держат под охраной в комнате, лекарь сказал, что она сошла с ума. И теперь ее надо везти в специальную лекарню для сумасшедших. Вспомнив мое прошлое посещение этого дома и странное поведение госпожи Анны уже тогда, пришла к выводу, что сошла с ума она явно не вчера.
Для завтрака я выбрала домашнее платье, которое привезла с собой. Мне, если честно, до полусмерти надоело то платье вдовицы. Я уже полгода ношу его во все присутственные места и при посторонних, а по местным обычаям полгода - достаточный срок для строгого траура. Теперь, среди круга близких можно немного смягчать траур, но никаких ярких, кричащих цветов одежды, бурных увеселений все равно не предполагалось.
Ну, а поскольку мы почти родственники, то вполне сойдём за близкий круг своих. И я надела новое платье. Ого, а за эти полгода кое- где у меня в фигуре прибавилось! То ли от хорошего питания и спокойной жизни, то ли уже всё- таки возраст телу подошёл, но тем не менее, платье село как влитое. Даже в скромное декольте есть что положить. И это я не про вату. Да и все кости не стали так страшно выпирать - скулы, ключицы, локти, тазовые кости. Нет, до приятных форм мне ещё далеко, но сдвиги есть. И это радует.
Из украшений я выбрала очень скромное, узкое колье из отполированной бирюзы и такие же серьги. Эти украшения казались очень скромными, если не знать их баснословной цены. Дело в том, что оправлены камни, были не в серебро, как подумали бы почти все, а в платину или "белое золото". В Европе этот драгоценный металл был мало распространен, так как известных на тот момент 95% мировых запасов приходились на Урал. И, да, не скрою, эксклюзивность этих украшений приятно ласкала мою женскую душу и самолюбие. Есть за мной такой грех, каюсь.
В столовой, кроме известной мне Розалии и Иоганна, присутствовал и супруг Розалии, представленный как Фридрих и ещё сухонький добродушный старичок, представленный как судья Генрих фон дер Шнайдер. Я удивилась присутствию судьи, но благоразумно промолчала и лапку для поцелуя подала. Старичок при этом остро глянул на мои украшения. Ого, а он знает толк в драгоценностях! В этот раз в столовой не присутствовали ни управляющий, ни казначей. Только свои.
Поэтому, как своим, господин Иоганн решил, что можно испортить аппетит с самого начала завтрака. Покашливая, он сухо пересказал события прошлой ночи, включая допрос и признания сумасшедшей. При мысли, что и я подвергалась опасности погибнуть, если бы осталась в этом доме, холод пробежал по спине и аппетит пропал начисто. Выходит, мне ещё надо сказать "племяннику" спасибо, за то, что выпроводил меня из поместья?
Я отложила ложку, есть резко перехотелось. Пила чай, отщипывая понемногу от свежей лепешки с маслом. Старичок, помолчав немного, заявил:
- Я и предполагал что- то такое. Несмотря на все слухи, барон вовсе не подходил на роль безжалостного убийцы юных дев. Должно было тут быть что- то другое. Вот оно и прояснилось.
Ну, может, кому- то и стало легче от этого, но мне ничуть. Нет, я рада, что барон не был убийцей, но то, что он уже выжил из ума в связи с возрастом - это точно. И это совершенно не улучшило его привлекательности. Впрочем, мне не стоит слишком возмущаться, ведь своим замужеством за ним я преследовала свои цели. И я их достигла - убралась из дома мачехи, где к несчастной Ленни никто не был добр.
Завтрак закончился в тяжком молчании, только в конце Фридрих бодро объявил, что они с Розалией намерены совершить прогулку по поместью при свете дня и солнечной погоде. А то вчера в сумерках они и не разглядели ничего. Старичок- судья от прогулки отказался, сказав, что лучше посидит в гостиной у камина с книгой, у него после поездки все кости ломит. А Иоганн пригласил меня в свой кабинет, чтобы, как он сказал "обсудить то дело, ради которого он меня и пригласил сюда". Ладно, пойдем, поговорим. Тем более что сегодня господин "племянник" выглядит более человечным, что ли, никакой неприязни не выказывает.
В кабинете, кроме нас, никого не было. Пригласив меня присесть, Иоганн сел сам, молчал, видимо, придумывая начало разговора. И придумал!! Брякнув.
- Прелестно выглядите, госпожа Елена! Этот цвет вам очень идёт! Или вы предпочитаете имя Маргарита?
Я тихонько хихикнула про себя - миры разные, эпохи разные, а мужики все те же! Как не умели говорить комплименты, кроме завзятых донжуанов, так и не умеют. Чуть что - прелестно выглядите, вам идёт! Но вместо этого, вежливо улыбнувшись, произнесла:
- Благодарю вас, господин Иоганн! Нет, я предпочитаю второе имя - Елена, мне оно привычнее.
Ну, посмотрим, что ты дальше скажешь, видно, как он лихорадочно подбирает слова. Неожиданно мне это стало нравиться, слишком давно я не играла в такие светские игры.
- Гхм... простите, госпожа Елена, я немного простыл, кашель вот... Прежде чем начать разговор, я хотел бы попросить у вас прощения. Хотя вам и сложно будет, я понимаю, вина моя слишком велика, но я ее признаю. И мои извинения приношу в любом случае, вне зависимости от будущего разговора. Я виноват в том, что не проверил, не узнал ничего точно, отправил вас в неизвестность, в чудовищные условия. Могу привести кучу оправданий в свой адрес, но не буду, это только я виноват. Был уверен, что там все в порядке и вам будет удобно и спокойно. Сможете - простите меня, не сможете - я вас понимаю.
Эко тебя, парень разобрало, с покаянной речью- то! Ну- ну… в общем- то, я не дура и давно поняла, что Иоганну ничего не было известно о состоянии дел в том захолустье, что называется вдовьей долей. Но это не значит, что я сейчас кинусь к тебе на шею, поливая слезами и вытирая сопли о камзол в порыве всепрощения. Тем более, надо выслушать основную часть повествования.