Собеседник поморщился: восклицания давались ему хорошо, объяснения – плохо.
– Мост – связь, – с трудом подбирая слова, заговорил он, – веревка, цепь… Тролли – привязаны к мостам. Ты разрушила мост: Дробуш свободен. Но совсем без связи нельзя! Только, – тролль приложил руку к груди, – она должна быть здесь! Дробуш так решил. Сам!
«Сам!»
Из всего многообразия ниточек, ведущих к сердцу, он выбрал ту, что шла от Вительи Таркан ан Денец. Разве могла она после такого признания подозревать его в чем-то дурном? Край обиды на все и всех разве мог коснуться этого простодушного существа, рожденного, чтобы убивать людей, но одному из них неожиданно ставшего верным другом?
– Ты почему из школы ушел? – строго спросила Вита, ощущая, как от трогательной нежности перехватывает дыхание. – Прогуливать нехорошо!
Дробуш насупился и буркнул:
– Беспокоился!
– Тетенька, – подергал за рукав камзола пробегавший мимо мальчишка, – выпусти меня отсюда, а? Ну вот даже архимагистр подтвердила, что по-другому с тобой нельзя было!
Тролль вытаращил глаза, а Вита, дав просителю легкий подзатыльник, шикнула:
– Иди отсюда!
После чего взяла Дробуша под руку. На душе полегчало, будто муть обиды немного растворилась в искренних дружеских или даже братских чувствах, которые испытывали друг к другу тролль и волшебница.
– Проводи меня в Резиденцию, а потом забери мои вещи из дома Яго и принеси туда же, – попросила Вита. – Мы какое-то время поживем у магов.
Дробуш пожал плечами. У магов так у магов. Хрупкая человеческая девушка стала его пристанью в бушующем потоке нового мира, так какая разница кораблю, в какой части света эта пристань построена?
Его величество уже начал разговаривать на повышенных тонах, когда графа рю Воронна наконец разыскали и доставили во дворец. Едва увидев его лицо, король умолк, в изумлении уставившись на явные следы побоев. Левый глаз у Яго распух и заплыл самым безобразным образом, вокруг разбитого рта запеклась кровь, которую матушка Ируна и герцогиня безуспешно пытались оттереть мокрой тряпицей, но лишь еще больше развозили по лицу.
– Граф, объяснитесь, – приказал находившийся в кабинете рю Вилль, – что произошло?
Ягорай передернул плечами и промолчал.
– Кто сделал это с тобой? – хрипло спросил король. – Кто посмел?
– Не важно, ваше величество, – попытался улыбнуться черноволосый, хотя глаза его не улыбались, – делу оно никак не помешает.
– Кто. Это. С тобой. Сделал?! – наливаясь кровью, раздельно произнес Редьярд.
Отдыхающий у камина от сытного завтрака Стрема вскинулся и навострил уши.
Дрюня торопливо отошел от королевского плеча, за которым жевал яблоко. Направляясь к выходу и минуя графа, заметил:
– Вот теперь лучше отвечай!
На мгновенье задержался на пороге, чтобы дождаться ответа Яго. И вышел, только услышав равнодушное: «Отец…»
– Атрон?! – рявкнул король. – Он что, с ума сошел?
Граф смотрел в сторону. В темных глазах нельзя было прочесть ничего.
– Известно, что герцог крут в обращении со своими слугами, – подал голос Троян, явно намекая на большее.
– Кому известно? – уточнил Редьярд.
Рю Вилль предусмотрительно промолчал. Судя по всему, знали все, кроме его величества. А это упущение было уже на совести начальника Тайной канцелярии.
Поднявшись, король обошел стол и остановился в опасной близости от рю Воронна, внимательно его разглядывая.
– За что он тебя отделал? – мрачно поинтересовался Редьярд.
Получив в ответ новое невнятное пожатие плечами, его величество неожиданно двинул кулаком в грудь Ягорая, отчего тот чуть не отлетел к стене.
– Не забывайся, парень! Перед тобой твой король и главнокомандующий. Отвечай, когда я спрашиваю!
– Я предложил маме пожить в моем доме, – нехотя признался Яго. – Отцу это не понравилось.
Король повел глазом в сторону рю Вилля. Тому стало нехорошо.
– Прикажи разыскать Жужина! Срочно!
Вошедший Дрюня придержал створку перед королевским целителем:
– Он уже тут, братец!
Поклонившись его величеству, мэтр остановился перед рю Воронном и, присвистнув, пробормотал:
– Ох, ну зачем же бить так явно! На теле есть и другие болезненные места!
– Что-о? – вызверился Редьярд.
Стрема вопросительно гавкнул.
– Ничего, ваше величество! – сменил тон целитель. – Рабочая ремарка, не более. Вы позволите?
Смело подвинув венценосца, он приветливо улыбнулся Ягораю и наложил ладони на его лицо, приговаривая:
– Придется потерпеть, граф… Хорошо, что нет сотрясения мозга и нос не сломан! Конечно, небольшие отеки и желтизна останутся, но они исчезнут за несколько дней!
Стрема, тяжело вздохнув, повалился обратно на медвежью шкуру.
Редьярд следил за целителем, как коршун за цыпленком. Отметив этот взгляд, Дрюня вдруг остро глянул на рю Воронна и, отойдя к окну, распахнул его, впуская в кабинет свежий воздух.
Спустя несколько минут на лицо графа уже можно было смотреть без слез.
– Уф, – мэтр Жужин отер пот со лба и, откровенно полюбовавшись своей работой, повернулся к неподвижно стоящему королю.
– Я еще нужен, ваше величество?
Тот кивком отпустил целителя. Дождавшись, когда он покинет комнату, произнес:
– А теперь о деле, Яго! Тебе надлежит срочно отбыть в Драгобужье и передать нашему связному послание. А затем дожидаться ответа.
– Сколько ждать? – уточнил Яго. «Включился» мгновенно, будто и не было неприятной сцены с допросом.
– Либо его величество преставится, либо ответит!
– Понял.
– Трой, выдай ему все, что может понадобиться.
– Идемте со мной, граф, – рю Вилль поднялся со своего места.
Когда они вышли, Редьярд тяжело прошелся по комнате. Присев на корточки, потрепал волкодава за брылы.
– Чего ты так разволновался? – поинтересовался Дрюня. – Заживет все у твоего любимца с помощью Пресветлой и нашего славного Ожина. Да и время лечит!
Король, поднявшись, потер левую сторону груди. Поморщился.
– Ты ошибаешься, – тихо сказал он, – ничего оно не лечит, это время.
Виньо приложила ладонь к губам.
– Ох! Ох, Яго, как все нехорошо вышло с Витой! Хотела я с ней тогда поговорить, да слов не нашла. Ни я, ни Йож!
– Надо бы перед ней повиниться, – посетовал гном, споро собирающий вещмешок. – Да, вишь, Яго времени не дает, говорит, срочное дело! Или, – он выпрямился и посмотрел на Ягорая, – ты с ней поругался и видеть боле не желаешь?
– Я желаю ее видеть своей женой, – спокойно ответил тот, – но этот вопрос придется отложить до нашего возвращения. Сейчас она меня знать не хочет…
– А где Кипиш? – удивилась гномелла. – Намутил воды и исчез? Вот ведь паразит божественный!
Черноволосый пожал плечами:
– Не знаю, Виньо, давно его не видел.
– Может, помолиться ему? – предложил Йожевиж, затягивая мешок.
– Нет времени! – отрезал Яго. – Нам еще надо Рая найти!
– Ты курочку взял? – развернулась к жениху Виньовинья. – А баблио? А сухари не забыл?
Ее голос дрогнул. Широкими шагами Синих гор мастер подошел к возлюбленной и, обняв ее за голову, притянул к себе. Виньо глухо разрыдалась, уткнувшись лицом в его дорожный камзол.
– Ты… это… – бормотал гном, смущенно целуя рыжую макушку, – поговори с Вительей, покайся. За нас всех прощения попроси! Хорошо бы, конечно, Кипиш объявился и все ей объяснил, но на этого… – он по-гномьи сказал веское слово, от которого у Виньо загорелись кончики ушей, – надежи никакой! И, слышь, не изводи себя! Я скоро вернусь, и уже летом мы поженимся!
Виньо подняла на него заплаканные глаза.
– Вернись, – прошептала она, – мне без тебя ни под землей, ни на поверхности жизни не будет!
– Люблю тебя, глупая, – пробурчал Йожевиж, косясь на Яго и стремительно краснея.
Рю Воронн вышел на крыльцо, давая им проститься. Собираясь покинуть Вишенрог ради очередной опасной дороги, он прислушивался к себе в ожидании тревоги и тоски, но не находил их. Выбор оказался очевиден, просто отсрочен. Время – то, что нужно ему и Вите, чтобы осознать и пережить случившееся между ними, сделать верные выводы и вновь шагнуть навстречу друг другу.
Йожевиж встал рядом. Дернул плечом на тихий плач за захлопнувшейся дверью. Попытался пояснить:
– Впервые без меня остается с тех пор, как… А! – махнул рукой и принялся спускаться по лестнице.
Яго двинулся следом. Его лицо на миг озарилось недоброй улыбкой. Мама тоже оставалась в его доме лишь с Ируной и Тито. Но если Атрон решит заявиться и предъявить права на жену, его ждет большой-большой сюрприз. Точнее, два маленьких!..
Отойдя от окна, шут остановился рядом с королем. Спросил с явным сочувствием:
– Хэй, братец, скажи-ка мне, чего я не знаю?
Король смотрел на него, но будто сквозь. Этот взгляд был очень и очень далеко, и Дрюня дорого бы отдал, лишь бы увидеть те тайные картины, что полнили глаза закадычного друга чем-то, весьма похожим на сердечную боль.
В кабинет заглянул запыхавшийся королевский секретарь.
– Ваше величество, архимагистр Никорин просила передать, что на внутренней дворцовой площади наблюдается изменение магического фона, говорящее о скором открытии портала. Вам надо быть там, чтобы встретить делегацию гномов!
Редьярд поднялся, по-собачьи тряхнул широкими плечами, спросил сердито:
– Сейчас идти?
– Хорошо бы, – мягко улыбнулся Грошек, – свита уже там.
– Скройся! – приказал король, и Ян тут же исчез, тщательно прикрыв дверь.
Его величество посмотрел на Дрюню. Нехорошо так посмотрел. Болезненно. И спросил:
– Как ты думаешь, за что ОНА прокляла Кая?
Шут едва не отшатнулся, изумленный вопросом.
– Да вроде дело известное, – пробормотал он, – ты ее бросил, ведьму эту, и женился на другой.
Редьярд, тяжело вздохнув, едва заметно качнул головой.
– Нет, братец, – сказал он, – на самом деле не за это… А за то, что я отобрал у нее ребенка.