– Ох! – горничная зарделась. – У него тоже есть приглашение, вы правы!
– Вот видишь! – Агнуша ласково пожала ее пальцы и отпустила. – Ну, иди же! А то я передумаю!
Благодарная служанка скрылась за дверью, не замечая, с каким странным выражением лица смотрит хозяйка ей вслед.
А эльфийка еще раз кинула взгляд в зеркало, расправила плечи и вышла из будуара в гостиную, где ожидала свита. Комплименты кавалеров и шепотки дам не доставили ей такого удовольствия, как обычно, потому что Агнуша ощущала себя, будто во сне. В кошмаре, от которого невозможно проснуться.
В сопровождении приближенных она дошла до бальной залы и остановилась у возвышения с троном. Король, стоящий рядом с ним, сделал ей знак подняться.
– Вы прекрасно выглядите, герцогиня!
– Благодарю, Ваше Величество!
И это все, что было сказано. В прежние времена он бы шепнул ей на ушко какую-нибудь сальность, а она, рассмеявшись, ответила глупостью вроде: «Мой повелитель, это все ваше, и вы об этом знаете!» А нынче их, открывающих Весенний бал, разделило осторожное пограничье тишины людей, чуждых друг другу… Все так, Каскарты, все так! Все как должно быть!
Агнуша надела на лицо одну из самых сияющих улыбок. Казалось, ее настроение ничто не может испортить. Ни архимагистр в волшебном, темно-голубом платье, на котором были нашиты тончайшие батистовые разноцветные бабочки, крылья которых казались живыми при малейшем движении, ни явный интерес Его Величества к своему новому придворному художнику, а точнее, к его невесте необъятных размеров и тролльего обаяния. Ее Светлость никому не отказывала в танцах, двигаясь как во сне. Танцевала с королем, с рю Виллем, сказавшим ей очередную гадость, завуалированную приторными комплиментами, с придворными… И поглядывала на часы. Когда стрелка коснулась полуночи и глубокий бой курантов с самой высокой башни замка поплыл над Вишенрогом, Агнуша бежала из бальной залы в свои покои, где избавилась от платья, делавшего ее похожей на невесту, от туфелек и… от себя самой. Той, несбывшейся. Переоделась в мужской костюм, прихватила сундучок, спрятала под шалью волосы и потайными коридорами выбралась наружу, в дворцовый сад, а оттуда на улицу, где ждала запряженная четверкой карета. Закутанный в черное возница даже не обернулся, когда она запрыгнула внутрь, пытаясь сдержать бешеный стук сердца. Кони с места взяли в карьер. Экипаж покинул Вишенрог, миновал окрестные поля.
Герцогиня знала, что до утра ее не хватятся. Его Величество был слишком занят новым увлечением, чтобы вспоминать о преданной фаворитке, которая никогда и ни в чем ему не отказывала. И когда она спрыгнула с порожка кареты на мост через одну из рек, протекавших в окрестностях города, проводила взглядом экипаж с неразговорчивым возницей и вытащила из-за пояса портальный свиток, ощущение финальной точки в романе дурного толка стало оглушительным. На мгновение Агнуше показалось: мир замер, наблюдая за ней, гадая, не повернет ли она назад. Дрожащими пальцами эльфийка сорвала оплетку со свитка и прикрыла глаза от яркой вспышки. Ноздрей коснулся запах сочной травы и вечно весеннего ветра. Она шагнула к ним вслепую, подрагивая, как норовистая лошадь.
Они ждали ее с той стороны: советник Ксарион Перкатипотль и отряд галахадов – личных охранителей Мудрейшего. Ксарион почтительно коснулся ее запястья, а толчок ветра в спину подсказал, что портал в Ласурию закрылся, и только тогда Агнуша позволила себе открыть глаза.
Она увидела себя на склоне холма, по которому убегала вниз, к лесному озеру, серебрящаяся трава. Ветер нес тысячи ароматов, и ни один из них не отдавал спертым запахом человеческих жилищ. Вода едва слышно плескала на берег. В черной поверхности отражались яркие звезды и рябой лик луны, показавшейся Агнуше настоящей красавицей.
Эльфийка сунула в руки советнику сундучок и заторопилась вниз.
– Куда вы? – изумился Перкатипотль.
Герцогиня не ответила. Побежала к берегу, попутно избавляясь от одежды. Озеро встретило ее материнскими объятиями. Закрыв глаза, Агнуша легла на спину. Вода залила уши, шумела глухо, будто напевала. Впервые за долгие годы эльфийку накрыло ощущением безопасности и покоя, в котором растворялись постоянное напряжение и разочарования прошедших лет, глубокое одиночество.
Здесь и сейчас лесное озеро, отражающее холодные звезды Лималля, стало точкой в первом предложении нового романа… Романа ее жизни.
Разгоряченная танцами Вителья стояла у открытого окна и любовалась звездами над Вишенрогом. Они еще не были крупными и яркими – летними, но весенние созвездия отличались своей прелестью, кутались в легкую облачную дымку, приносимую ветром с моря.
– Не замерзла?
Теплые ладони накрыли ее обнаженные плечи.
Вита улыбнулась и откинулась на широкую грудь своего спутника. Не поворачивая головы, ответила:
– Нет!
– Я принес два бокала розового гаракенского. Прошлогоднее, хорошее…
Волшебница развернулась:
– Хочешь меня напоить?
Ягорай рю Воронн улыбнулся.
– А это возможно?
Улыбка необычайно шла его суровому и мрачному лицу, делая совсем другим. И Вита обожала эту перемену. Обожала видеть, как в глубине загадочных, почти черных глаз загораются теплые искры, как появляются в углах рта смешливые морщинки. В последнее время она жила Ягораем, не понимая, как раньше могла дышать без него. И чувствовала, что и он ощущает то же самое.
Поставив бокалы на подоконник, рю Воронн привлек волшебницу к себе и поцеловал, не обращая внимания на окружающих. Девушка, отвечая на поцелуй, оглаживала ладонями его спину, плечи, руки… Прикосновение к своему мужчине доставляло ей огромное удовольствие. Каждый раз, оказываясь наедине с ним, она удивлялась тому, как быстро загорается страстью в его объятиях. Однажды даже сказала ему об этом, намекая на то, что он искусен в любви, оттого что опытен. Яго долго смеялся, а потом ответил:
– Солнышко мое, мне лестно твое мнение, но, поверь, я – обычный мужчина с самым обычным опытом любовных отношений. Просто ты создана для меня… Моя женщина!
– А ты – мой! – тогда прошептала она, отдаваясь на волю его ласк.
Да, Яго принадлежал ей. Впервые в своей жизни Вителья чувствовала, что ее сердце стало целым, будто до этого в нем отсутствовал фрагмент. Впервые в жизни просто наслаждалась ею, не думая о будущем.
– Кажется, вино останется невыпитым… – пробормотал Ягорай, все теснее прижимая девушку к себе.
– Нет! – воскликнула волшебница. Вывернулась, смеясь, подхватила бокал, сделала порядочный глоток и призналась: – Знаешь, я еще ни разу не напивалась!
Рю Воронн поднял брови:
– Что, совсем никогда?
– Совсем! Никогда!
– А в Грапатуке?
– Фу, какой! – возмутилась Вителья. – Я училась! На двух факультетах, между прочим!
– Выпьем за это? – блеснул глазами Яго, беря свой бокал.
Она шлепнула его по руке.
– Все-таки ты хочешь меня напоить!
– Конечно, особенно после твоего признания! – засмеялся тот.
– Развлекаетесь? – раздался позади них знакомый голос.
Они обернулись.
Архимагистр Никорин с непонятным выражением разглядывала счастливую парочку, покачивая бокал в пальцах.
– За что пьете?
– Скорее, для чего, Ваше Могущество, – нашелся Яго, – для опьянения!
– Понятно, – хмыкнула Ники.
Коснулась своим бокалом их, прислушалась к звону, едва уловимому в шуме, и добавила:
– Пейте с учетом того, что завтра нам предстоит серьезный разговор.
Рю Воронн казался спокойным, однако Вита уже знала его: прикажи архимагистр отправляться сейчас же в очередную опасную эскападу – он просто отставит вино… и отправится!
– Не надо волноваться, – мягко сказала Ники, глядя на него, – я сказала «нам», имея в виду и Вителью. Вы нужны мне оба!
Рю Воронн молча поклонился ей. Архимагистр, сощурившись, оглядела его мощный загорелый затылок, улыбнулась замершей Вителье и скрылась в толпе.
– Яго… – позвала девушка.
Он залпом допил свой бокал и снова поцеловал ее. Губами, пахнущими сладкими гаракенским вином.
– Вителья, похоже, мы снова покинем Вишенрог… Ты готова к этому?
Она лихо повторила его жест, тоже допив вино. Жадно посмотрела на него.
– К чему, Яго? К ночам под открытым небом? К отблескам костра на клинках? К погоням и засадам? С тобой – готова!
Она взял ее лицо в ладони. Заглянул в зеленые дикие глаза.
– Ты знаешь, что ты сумасшедшая?
– Ты любишь меня за это?
– Нет. Я просто люблю тебя…
Выпустив ее, рю Воронн шагнул назад.
– Принесу еще вина. Предчувствие подсказывает, что напиться нам теперь долго не удастся, значит, надо сделать это сегодня!
Вита только головой покачала и снова отвернулась к окну. Да, все правильно. Ягорай – воин, и она тоже воин, точнее, боевой маг. Вместе они команда. Слаженная, сработанная, не ведающая сомнений и страхов, не знающая преград на своем пути. Завтра она подумает о том, что ласурская бригада отправится в путешествие не в прежнем составе. Завтра погорюет о Йоже и Виньо, ощутит сожаление при мыслях о Варгасе Серафине, но это все завтра. А сейчас – звезды славного города Вишенрога, ставшего ей родным, губы Яго, дарящие наслаждение, и коварное гаракенское вино…
– Хвостато приветствую тебя, дама Вителья! – услышала она скрипучий голосок откуда-то снизу.
В недоумении перевела взгляд на источник звука и торопливо задернула штору, чтобы скрыть от любопытных глаз толпы поджарого крысюка в рыцарских доспехах.
– И тебе привет, Альтур! – воскликнула она, осторожно пожимая протянутую лапу в стальной пластинчатой перчатке. – Как поживаешь? Как продвигается великое дело объединения народа?
– Дело продвигается, – покивал крыс, – моего народа стало меньше, но теперь я точно уверен, что это мой народ!
– Не понимаю, – покачала головой девушка.
– Все, кто пытался сопротивляться новому государю, то есть мне, убиты, – охотно пояснил Пенкрысон. – Их жаль, однако цель оправдывает средства! На очереди – крысиные народы соседних стран!