Герцог рю Вилль, тоже присутствовавший в кабинете, согласно кивнул.
– И? – прищурился Редьярд на сына.
– Поэтому я в первую очередь задействую самих оборотней, – продолжил тот, – разошлю главам клана секретное письмо с объяснением происходящего и пообещаю любую помощь, если потребуется. Одновременно наши войска и магические ордена будут приведены в боевую готовность, а герцог рю Вилль утроит количество осведомителей и шпионов по всей стране. Средства для этого в бюджете есть.
– Неплохо, – Его Величество вперил взгляд в Красного Лихо, – но в чем прокол?
Полковнику невольно вспомнилось, как давно, в юности, король так же спрашивал у них с Арком домашние задания, заставляя анализировать промахи друг друга.
– Большинство кланов уже не испытывает к людям явной вражды, – задумчиво произнес он, – но доверять не спешит. Подобное письмо они могут воспринять как провокацию. С вами, Ваше Высочество, я согласен: именно кланы, с поддержкой государства, должны решать эту проблему. Но убеждать их надо по-другому! Жаль, только единицы из них сталкивались с зараженными… Увидевшие своими глазами поверят быстрее!
– Умрут они быстрее… – невесело усмехнулся Аркей. – Но гибели невинных мы не можем допустить!
– А если… – пробормотала Ники и вопросительно посмотрела на Лихая.
Тот ответил ей таким полным огня взглядом, что Его Величество нахмурился.
– Я хочу, чтобы ты… вы, полковник, поделились с главами кланов своими воспоминаниями о той лаборатории, – отчеканила архимагистр. – Вы готовы это сделать?
– Только о лаборатории? – мягко уточнил Лихай, и, к удивлению присутствующих, щеки Ники окрасил румянец.
– Только! – дернула она плечом.
– Включая мои последние мысли? – еще нежнее спросил Торхаш.
– Это не обязательно! – прошипела волшебница.
– То есть мои ощущения от пребывания в клетке, разговор о сокрытых и ритуал? – сдержанно улыбнулся Лихай.
– То есть! – прищурилась Никорин.
Остальные следили за разговором, как за мячом, который двое перебрасывали друг другу.
– Я готов! – кивнул полковник и перевел взгляд на губы собеседницы.
Те приоткрылись… Яркие, манящие, припухшие…
– Ники! – возмутился Его Величество. – Что это значит?
– Я вытащу из сознания полковника слепок воспоминаний – магический айдолон, – опомнилась та, – перенесу на радужник и подготовлю соответствующий свиток с заклинанием, позволяющим активировать кристалл. Таким образом, каждый из глав кланов сможет увидеть, услышать и почувствовать то же, что и Лихай!
– Это сработает? – король требовательно уставился на Торхаша.
Тот с трудом отвел глаза от лица архимагистра.
– Должно сработать, Ваше Величество! Но для пущего эффекта я сам посещу глав кланов и расскажу о том, что видел! Имея возможность сравнить мои слова и воспоминания с кристалла, они убедятся, что их не обманывают и угроза действительно велика!
– В этот раз один ты не пойдешь! – бесцветным голосом сказал наследный принц. – Прошлого было вполне достаточно!
Лихай молча кивнул. Он слишком хорошо знал Арка: когда друг говорил с такой интонацией, спорить с ним не следовало.
– Через час жду твои предложения о группе сопровождения, – добавил Аркей и посмотрел на Ники. – Ваше Могущество, в сложившейся ситуации необходимо ускорить проведение операции «Ласурские призраки» или… отменить ее.
Его Величество, скрывая усмешку, налил себе воды из графина с обнаженной эльфийкой на крышке. Хватка-то у сыночка как у Стремы!
Ники взглянула на часы.
– Через два часа я встречаюсь с графом рю Воронном и адепткой ан Денец в Золотой башне. Группа отправится уже завтра…
Редьярд едва не фыркнул – архимагистр тоже могла по-волкодавьи вцепиться в чужое горло!
– А если кто-то из них нам понадобится здесь? – уточнил принц.
– Мы будем на связи постоянно, поскольку я также являюсь членом группы, – пояснила волшебница. – Случись что, я смогу любого из них вытащить прямо в Вишенрог.
Аркей перевел вопросительный взгляд на отца. Тот заворчал, как не вовремя разбуженный гризли:
– Мне все более или менее ясно! Кроме одного: откуда появился тигр, напавший на Лихая?
– Если бы я знал, Ваше Величество! – пробормотал полковник.
Старшая королевская булочница в этот день на работу не вышла, сославшись на плохое самочувствие. На самом деле она просто не могла видеть кресло в углу кухни. На ее памяти оно никогда не пустовало.
Когда в двенадцатилетнем возрасте Ванилла пришла служкой на дворцовую кухню, та предстала перед ней отдельным государством со своими нерушимыми границами, храмами, дворянством… и королем! Мастер Понсил, который тогда ей, девчонке, уже казался стариком, держал подчиненных в ежовых рукавицах и каждое утро лично обходил владения, проверяя чистоту рабочих столов. Нерадивых нелюбителей гигиены публично пороли в одном из внутренних дворов дворца. Пороли столь жестоко, что повторить сей опыт никто более не решался. Поэтому многие из новичков на кухне не задерживались, но те, что оставались, работали здесь годами, не помышляя о другом занятии.
Как-то Ванилька, которую всегда завораживал вид теста, позабыв о работе, с восторгом разглядывала двоих дюжих парней, в белоснежных одеяниях похожих на священнослужителей. Тестомесы разводили опару для пирогов, мешали, взбивали, мяли, давили, скручивали. Их одинаково красные от кухонного жара лица казались отрешенными и… счастливыми. Заглядевшись на них, а еще больше – на вкусно пахнущее тесто, Ванилла не заметила, как мастер Понсил встал рядом с ней.
– Почему не работаешь? – грозно спросил он и едва успел ухватить ее за плечо, когда она, пискнув от ужаса, метнулась в сторону. – Отвечай!
– Оно красивое… тесто! – выпалила Ванилька, ощущая, как ивовые розги уже касаются ее задницы. – Нравится на него смотреть!
– Сама месила когда-нибудь? – приподнял брови мастер. – Знаешь, как это тяжело?
– Конечно знаю, – позабыв про страх, возмутилась рыжая девчонка, – у меня папка поваром в трактире работает! У нас вся семья готовит так, что пальчики оближешь!
– Тамир, – позвал Понсил одного из тестомесов, – выдели ей доску и все необходимое. Пусть заведет опару, скажем, для пирожков с капустой. Начинку дашь из той, что сегодня готовится. А ты, – он грозно посмотрел на Ваниллу, а та была еще слишком неопытна, чтобы разглядеть в его глазах искорки смеха, – испеки дюжину пирожков. Маленьких, на один зуб. Если мне понравится, пойдешь в поварята к госпоже Урбан, если нет – будешь наказана за безделье!
И, развернувшись на каблуках, Главный королевский повар продолжил вояж по своим угодьям.
Надо сказать, что пирожки ему понравились, несмотря на то что немного подгорели.
– Съедобно, – вынес он вердикт, и уже на следующее утро счастливой Ванильке выдали широкую белую рубаху, что надевалась поверх обычной одежды, фартук и белую косынку.
Так началось ее восхождение к должности Старшей королевской булочницы. Постепенно, взрослея, она научилась понимать, как мастер подбирает людей. Он брал только тех, кому действительно нравилось работать на кухне, тех, кто обожал готовить, а не просто имел склонность к кулинарии. Наверное, после родителей мастер Понсил стал для нее символом незыблемости мира. Символом, которого не стало.
А тут еще и отец задумал жениться на старости лет!
Ванилька то ревела, уткнувшись в грудь мужа, то злилась, отталкивая его и ругая непутевого отца!
К полудню измученный Дрюня явился на поклон к Ее Высочеству Брунгильде, упал той в ноги и взмолился о помощи.
– Идем! – решительно сказала она и поднялась из-за своего стола. – Безобразие! – строго заявила принцесса, входя в личные покои рю Дюмемнонов и направляясь к подруге. – Посмотри, до какого состояния ты себя довела! Собирайся!
– Куда? – всхлипнула Ванилла.
– Прогуляемся! Погода сегодня прекрасная! Для будущей мамы это полезнее, чем заливаться слезами в четырех стенах!
В дверь деликатно постучали.
– Ваше Высочество, я принес вам пелерину для прогулки и свиток с заклинанием иллюзии для смены внешности! – заглянул в комнату Григо Хризопраз.
– Он мысли читает? – удивилась Ванилла, переставая плакать, но еще шмыгая носом.
– Иногда, – улыбнулась Бруни, – одевайся давай!
Спустя некоторое время подруги под ручку прогуливались по вишенрогским улочкам.
– Да не пара она ему, не пара! – возмущалась Ванилька, позабыв о слезах. – Для нее это брак по расчету! У отца и дом хороший, и доли в твоих, Брунька, трактирах, а значит, денежки капают! А она, даже работая старшей горничной, много ли накопила? Хватит ли на старость?
Принцесса вспомнила красивое и гордое лицо Туссианы Сузон и пожала плечами.
– Она не очень приятная особа, признаю! Но, во-первых, мне кажется, она не стала бы женить на себе мужика из-за денег. У Пиппо нелегкий характер, и он помешан на работе, ты сама это знаешь! Зачем госпоже Сузон такой проблемный муж, когда с ее манерами, умом и внешностью можно подцепить какого-нибудь состоятельного стряпчего или целителя? А во-вторых, я часто вижу их вдвоем, и мне кажется, им хорошо вместе!
– Да они совершенно разные! – возмутилась Ванилла. – О чем они будут говорить долгими зимними вечерами?
– А о чем вы с Дрюней говорите долгими зимними вечерами? – невозмутимо улыбнулась Бруни.
– Да ты… Да мы… Да я!.. – потеряла дар речи подруга.
– Каждый из нас ищет свое счастье, – задумчиво сказала принцесса, – ищет, где умеет и как умеет. И иногда вместо огромного счастья находит частичку тепла… Маленькая частичка тепла в собственном доме – разве это плохо?
Ванилла рю Дюмемнон не нашлась, что ответить.
В Вишенроге не просто потеплело. К вечеру солнце затопило город, принеся настоящую жару, поэтому поздний обед королевской семьи был сервирован в малой столовой, куда не попадали закатные лучи.
Весеречский волкодав, оправдывая свою кличку, ворвался в помещение первым, умело оттеснив Его Величество, и занял любимое место под круглым столом, позволявшим псу вертеться в нужную сторону наподобие часовой стрелки. Впрочем, если ужин удавался, Стрема вертелся со скоростью стрелки секундной, а не часовой. Редьярд вошел вместе с Аркеем, спустя несколько минут вернулась с прогулки запыхавшаяся Бруни, забегавшая в свои покои за перстнем