Тут бы мне засомневаться, почуять подвох, но…
– Все, тогда бери Андрея и дуй завтра за автобусом, – приказал Тимур, – а ты учи дозорных, где стоять, чего делать. И давай-ка обсудим, чего и как делать будем в магазине. Раз такой умный, чего у меня одного голова должна болеть?
И мы устроили мозговой штурм, продолжавшийся почти до часу ночи.
Тимур расписал всех людей, которых планировал взять с собой на мародерку, для каждого из них мы прописали «роль», то есть, что он должен был делать.
По памяти я нарисовал схему ТЦ и прилегающей территории, и мы обсудили места для «дозорных».
Честно говоря, все равно выходило не очень – не хватало нам таки людей. Выходило, что всего двое будут снаружи, и оба на крыше.
Еще один будет тереться у главного входа, причем наружу не высовываясь.
Четвертого поставим на второй вход (он же отдельный для супермаркета продуктового), пятый дозорный будет в торговом зале, ну а шестой на улице возле грузовика. Будет следить, чтобы никто и ничто не помешало погрузке, а также он будет контролировать служебный вход с тыльной стороны здания.
Вот и все. Я должен буду работать на погрузчике, при этом попытаюсь обучить пользоваться им еще кого-то из наших (в планах было забрать еще один погрузчик из строительного).
Остальные, которых мы с Тимуром, не мудрствуя, лукаво звали «грузчиками», будут стягивать коробки на паллеты, мотать уже уложенные коробки упаковочной пленкой (чтобы паллета к черту не рассыпалась, пока я буду ее везти в грузовик), ну а женщины загрузят товары, что уже были на прилавках, в коробки. И снова-таки, далее их складывать на паллеты в складе, оттуда в машину.
Вроде все просто, но при этом нужно организовать всех, чтобы работали слажено, каждый знал свою работу и задачу. Короче говоря, чтобы все было, как в оркестре: каждый делает свое, а в сумме получается музыка.
Когда закончили обсуждать все детали предстоящей мародерки, я поспешил домой спать, ведь завтра мне предстоял трудный день – нужно было взять будущих дозорных, вывезти на «полигон», дать пострелять из автоматов, чтобы хоть привыкли к оружию. Также планировал провести практические занятия, наглядно демонстрируя, кто и где будет стоять, куда должен будет смотреть, на что обращать внимание.
Забавно: мне самому бы еще учиться и учиться, но так вышло, что пришлось проводить инструктаж другим.
Ну что же, раз выпало так – надо делать…
Едва рассвело, я поднялся по будильнику, собрал будущих «дозорных» и повез отрабатывать с ними стрельбу из автомата, учить его заряжать и разряжать, объяснять, чего людям в этом самом дозоре вообще нужно делать. Для простоты даже нарисовал на земле схему ТЦ и пояснил, кто где стоять будет.
– Так, ну, понятно, – кивнул один из них, по моему мнению самый сообразительный, – а чего вот делать, если кто в ТЦ будет идти? Не, ну если их целая толпа заявится, то понятно – лупить почем зря. А, скажем, один кто-то будет подбираться, или несколько, но на вид совершенно безобидные?
– Ты вроде Паша, да? – уточнил я и, получив утвердительный кивок, ответил: – Бахаешь предупредительным.
– В воздух?
– Лучше, чтоб зря не тратить патроны, куда-нибудь поближе к гостям, но не в гостей. Нам посторонние на фиг не надо.
– Да ладно! А вдруг люди просто оголодали и за жрачкой идут? – спросил второй.
– Ты по физиономии сможешь определить, что они, запусти мы их внутрь, пальбу не устроят или еще какую-нибудь пакость не выкинут?
Я выжидающе глядел на еще одного «дозорного», задавшего столь глупый вопрос.
– Так чего с ними делать?
– Пальнуть, чтоб испугались и свалили, – подсказал ему тот самый сообразительный Паша, – пусть позже приходят, когда мы свалим.
– Правильно. Молодец! – кивнул я.
– А если они все равно переть будут? – последовал вопрос. – Тогда валить придется? А зачем людей убивать? Только за то, что они жрать хотят?
– Если они настолько отмороженные, что даже под пулями вперед лезут, то от них можно ждать чего угодно, – ответил я.
– Так и что, валить их? Я не согласен!
– А твоего согласия никто и не спрашивает, – хмыкнул я, – но раз уж ты такой миролюбивый, то ок. Появятся такие отмороженные – доложил по рации, дальше встретят их другие.
– И завалят?
– А тебе какая разница?
«Дозорный» замялся.
– Слушай, а кто из твоих родственников с нами еще едет? – спросил я его.
– Тетка Зинка.
– Тетка, значит? Ну, вот гляди: не будешь ты валить такого отморозка, а он зайдет, и тетке твоей горло перережет. Что тогда?
– Убью суку! – рыкнул «дозорный».
– И что, убьешь, и тетка от этого оживет? – хмыкнул я.
– Я понял…не пускать никого, – понуро опустив голову, буркнул дозорный.
– Молодец. Дошло! – хлопнул я его по плечу.
На «полигоне» мы отзанимались часа три, после чего я повез «дозорных» назад. Далее мне предстояло еще раз обсудить с Тимуром завтрашний план, затем вместе с ним же приступить к инструктажу «грузчиков» и «грузчиц».
Вернувшись в наше селение, я было поплелся в общагу, чтобы чего-нибудь перекусить, но меня остановила одна из теток, которых я учил обращению с ПМ.
– Федор! Иди вон туда, под навес. Сейчас поесть принесу. Там как раз наши только пообедали.
– Понял, спасибо, – повторять дважды мне не пришлось. Пожрать я не дурак, и отказываться, раз предлагают, не буду.
За столом обнаружились Кужух и Палыч. Палыч выглядел так, будто только что из угла вышел, где стоял наказанным, а Кужух, как несчастный крепостной, осознавший всю суть своего безнадежного положения.
Я сел к ним, кивнув в качестве приветствия.
Просидели мы в молчании всего пару минут, после чего та самая тетка притащила пустые тарелки и целую кастрюлю чего-то безумно вкусно пахнущего.
– Это чего? – заинтересовался я.
– Ну… – тетка задумалась, – журеком зовется, вообще-то. Бабка у меня полячка, научила готовить. А так – это суп.
Как оказалось, суп делается на ржаной закваске, в которую добавляют яйцо, колбасу и картошку. Казалось бы – ничего особенного, а мне понравилось. Вкусно, сытно и необычно. Даже Палыч был в восторге.
– М-м-м…кескюсю! – выдал он, проглотив последнюю ложку. – Еще бы пятьдесят грамм, ну, сугубо для стабилизации…
– Хрен тебе! – даже вкусный обед не смог вернуть хорошее настроение Кужуху, ну оно и понятно – бдеть за Палычем ему еще долго, если вообще не до завтра. Вдруг ночью нажрется? Плакали тогда все наши планы.
– Да вы, уважаемый, под совершенно неправильным углом рассматриваете мою потребность или, можно даже сказать, необходимость… – начал было Палыч, однако все мы услышали звук приближающейся машины, причем, судя по реву движка, к нам ехал то ли грузовик, то ли…
Твою мать! Семеныч! Вот как чувствовал ведь!
Из-за деревьев показался «Пазик», причем не тот, что в девяностых колесил по дорогам нашей и ближайших стран, не квадратный (как там его, 3205 вроде?), а еще более древний – желтого цвета, с двумя дверями, работающими, словно гильотина. Как эта модель то называлась? 672, что ли? Эти реликтовые чудовища, как мне казалось, уже вообще нигде не ездят. Да и как? Автобусам этим уже по сорок с лишним лет!
Вот и этот монстр, отчаянно ревя, тарахтя движком на всю округу, медленно полз к нам.
Ну Семеныч…и я тоже хорош, не заподозрил ничего. Думал, Спринтер пригонит, Ивеку, или еще чего подобного. Ну, хрен с ним, нечто схожее по габаритам, но хоть немного поновее.
Автобус по-старчески скрипнул тормозами, стал и открыл с шипением и лязгом двери.
Из него тут же выскочил сияющий Семеныч.
– А! Достал-таки! Думал, угнали…
Я лишь хмыкнул. Кому ЭТО могло понадобиться?
Глава 3 В рейд
– Ну что готов?
Господи! Полпятого утра, только-только рассвело, считай, на улице мерзопакостнейшая погода – дождь, причем мелкий и холодный, эдакая мряка, а метрах в двадцати уже ничего не разобрать – то ли туман, то ли пелена какая-то, до кучи еще и холодно, сыро, а Тимуру хоть бы хны! Стоит радостный, улыбающийся…
– Всегда готов, – буркнул я.
– Чего такой недовольный? – удивился он.
И действительно, чего я такой недовольный? Весь день пробегал, то уча одних стрелять, то до потери голоса доказывая, как и что нужно делать в ТЦ, то бегая туда-сюда до ночи, хлопоча и подготавливая все к выезду. В результате лишь чудом удалось завалиться спать в начале второго и поспать всего три часа, чтобы подняться сейчас, выехать пораньше, так как на этом времени настоял Тимур.
– А с чего мне радостным быть? – пробубнил я. – Ни поспать, ни отдохнуть не дали.
– А тебе лишь бы морду на подушке плющить! – хохотнул Тимур.
– Слушай, я вчера целый день крутился, как белка в колесе, – приблизившись, зло заявил ему я, – поспал всего три часа, и все равно не уверен, что все готово к поездке. А знаешь, почему? Потому что кому-то приспичило ехать именно сегодня!
– Да ладно тебе! – отмахнулся Тимур. – Сам должен понимать, что чем дольше тянем, тем меньше нам останется: все разгребут.
– Не разгребут! – ответил я. – На хрена в такую рань то подорвались? Поехали бы хоть в девять…
– Пока все те черти в городе глаза только продерут, мы уже возвращаться будем. Так безопаснее, – привел свой аргумент Тимур.
Что ж, тут, быть может, он и прав. И мне не пришло сразу в голову, как можно возразить, поэтому я промолчал, лишь зло раздувал ноздри.
– Где тебя носит? Заводи пипелац! – приказал я плетущемуся под надзором Кужуха Палычу.
– Будет сделано, – буркнул «старец», от которого, несмотря на постоянный конвой Кужуха, стоял штырь. Вот ведь, шельма, как-то умудрился извернуться-таки!
Ну да хрен с ним! Главное, чтоб машину мог вести.
– Все, пост сдал, – облегченно выдохнул Кужух, – теперь это твой геморрой!
– Пост принял, – откликнулся я, – куда он тут от меня денется?
Кужух усмехнулся и кивнул мне за спину.
Я повернулся и обнаружил, что Палыч, уже усевшийся за руль грузовика, заводить машину не спешит, зато извлек откуда-то чекушку и теперь деловито скручивает ей крышку.