– Ладно, Трев, я беру лестницу. А тебе придется нас прикрывать, – сказал я, закидывая «М-16» за спину.
Когда я снял лестницу с крюков, она громко лязгнула. От неожиданности ее я чуть не уронил. Нервы у меня и так были на пределе, а чувства обострились до невозможности. Тревис был напряжен и внимателен, но, похоже, это его не изматывало. Мы медленно направились к въезду на платформу, откуда и пришли. Когда мы приблизились к тому месту, где, по моим расчетам, оставалась девочка, я напряг слух, рассчитывая уловить характерное чавканье кормящегося зомби. Пропустить такое было сложно. Однако я не услышал ничего. Холодок – нет, какой там холодок, взрыв ледяной кислоты прошелся по моему позвоночнику. Я знал, что девчонка приближается, каким-то образом уклоняясь от света фонарика в руке Тревиса. А затем я почувствовал, как ее холодные пальцы прикоснулись сзади к моей ноге. Я попытался закричать – чем не горжусь – но скорей это напоминало сдавленный хрип. Не было никакого шанса, что я успею бросить лестницу и развернуться достаточно быстро, чтобы защитить себя. Оставалось лишь ждать, когда голень пронзит боль от впившихся в плоть зубов.
Я оглянулся на Тревиса в надежде, что сын услышал мой призывный хрип – может, он уже взял девчонку на прицел, и я не стану десертом для какой-то неупокоенной нимфетки. Однако боги не спешили прийти мне на выручку. Тревис даже не смотрел в мою сторону. Его дробовик и луч фонарика были нацелены влево – туда, где маленький монстр дожевывал то, что осталось от менеджерского позвоночника. Я решился оглянуться. То, что я увидел, заставило бы меня мертвецки побледнеть, если бы кровь не прилила к щекам. Испытывая дикую смесь смущения и облегчения, я подобрал направляющую проволоку лестницы и обмотал вокруг одной из перекладин.
– Пап, с тобой там все в порядке? – спросил Тревис, не отводя винтовку от развернувшейся перед ним сцены.
– Э-э, – жизнерадостно выдал я. – Ага.
Я хотел сказать больше, но в горле застрял солидный ком самоуничижения.
Мы уже почти подошли к выходу, когда Трейси нажала гудок. Сигнал был короткий, но он напугал меня до усрачки. На сей раз я выронил лестницу, что, в свою очередь, всполошило Тревиса. Его винтовка выстрелила, вырвав кусок плоти, все еще остававшийся на бренных костях мистера Младшего Управляющего – чьим мечтам о сером существовании в должности менеджера среднего звена уже никогда не суждено было осуществиться. Часть дроби угодила в лицо девочки, впившись в рыхлую плоть. Ее левая щека начисто отвалилась, обнажив крошечные молочные зубки, неприятно-красные и покрытые кровью ее недавней добычи. Она встала, чтобы лицом к лицу встретить эту новую опасность – зрелище, до сих пор часто посещающее меня в кошмарах. В правой руке она, похоже, сжимала куклу – то, что уцелело от ее прежней жизни. Была ли она просто слишком тупа, чтобы избавиться от этих жалких остатков былого существования? Или, может, что-то сохранилось на самом дне ее растерзанной души, какая-то последняя опора? Хотелось бы мне знать.
Но не Тревису. Он мигом снес ей башку. Хрупкое тельце девочки, наряженное в ее, по всей вероятности, любимое голубое платьице, простояло еще секунду, а затем рухнуло на полусгрызенную жертву, ручки по-прежнему сжимали куклу. Если забыть про кровь, то это во всех отношениях смахивало на нежное объятие отца и дочери. К самому моему горлу из желудка что-то подкатило. Что именно, мне никогда не узнать, потому что желудок был уже пуст. Меня бы ничуть не удивило, если бы я выблевал собственную почку.
Тревис малость позеленел, но его явно проняло меньше, чем меня. Я встал, поднял лестницу и направился в ночь. Здесь не осталось ничего такого, что мне КОГДА-ЛИБО захотелось увидеть вновь. Я спрыгнул с погрузочной платформы. Ночь казалась ослепительно светлой после той тьмы (буквальной и метафорической), которую мы оставили позади. Тревис дулом винтовки указал на то, что заставило Трейси нажать на гудок. Из-за угла выходил одинокий зомби. Он все еще был в сотне футов от нас и на данный момент не выглядел страшной угрозой, но у меня возникло нехорошее предчувствие, что добром это не кончится. Трейси неистово махала рукой, подзывая нас к машине.
– Знаю, я тоже это вижу, – громко прошептал я, не отводя глаз от зомби.
Удивительно, но я уже начал называть их «ЭТО», а не «ОН» или «ОНА». «Это» казалось слишком безличным словом для описания того, что некогда было человеком, но так было намного легче.
Я начал раздвигать лестницу и готовился установить ее, когда раздался голос свыше. Нет, к несчастью, это был не ТОТ голос свыше.
– Папа! – сказал Джастин немного громче, чем мне бы хотелось.
Я взглянул вверх, демонстрируя, что я его слышу.
– К нам направляются гости.
– Да, я это видел, – отозвался я, борясь с тяжелой лестницей.
– Да нет, – последовал загадочный ответ, – я имею в виду, к вам приближается около дюжины этих тварей.
У меня на лбу выступил пот, и лишь частично от физических усилий.
– Сколько у нас времени? – прокряхтел я.
Лестница уже стояла на месте и до крыши ей не доставало добрых десяти футов.
– Самое большее пара минут, – порадовал меня сын.
– Великолепно! Час от часу не легче!
Все шло не по плану. И тут я расхохотался. Может, я уже дошел до ручки, не знаю, но этот смех позволил мне слегка сбросить напряжение. Кто, во имя всего святого, строит ПЛАНЫ на такой случай! Я подавил свой полуистерический припадок, но был рад принесенному им облегчению.
– Пап? Ты в порядке? – спросил Джастин.
– Лучше не бывало, – огрызнулся я. – Позови кого-нибудь, желательно двоих, чтобы тебе помогли.
Сын вопросительно взглянул на меня.
– Они подержат тебя, а ты спрыгнешь на лестницу.
– Да хре… – начал он. – В смысле, НЕТ, мне лететь до нее футов двадцать. Я не смогу.
– Тут максимум двенадцать, – заметил я. – Все будет в порядке.
– Не уверен, – уклончиво возразил он.
– Джастин, у нас нет времени на споры. Либо ты доберешься до этой лестницы в течение ближайшей минуты или двух, либо нам придется уехать, – надавил я.
Я видел, что Джастин принялся мысленно взвешивать свои шансы. Нельзя было позволить ему самому расставить приоритеты.
– Джастин, – начал я, – мне известно, что у тебя есть пиво и пневматическая винтовка… и безопасное убежище.
Парень закивал – очевидно, он размышлял о том же. Но тут я взялся за минусы.
– Сколько у вас еды? – спросил я.
– Еды? – прозвучало в ответ.
– Да, знаешь, такая штука, которую кладут в рот, жуют и глотают, – отозвался я.
Конечно, я вел себя по-уродски, но сейчас у меня не осталось времени на дипломатию. Первый зомби был в двадцати ярдах от нас, а его товарищи по команде уже огибали угол.
– Ну, у Томми есть коробка шоколадных кексов, а у Билла энергетический батончик или два, и… – глубокомысленно заметил он.
«Вы что, шутите? – мысленно проорал я. – Так, успокойся, дыши, сосчитай до десяти, ладно, хрен бы с ним, до пяти. Один, два, три…»
– Немедленно позови кого-нибудь на помощь! – приказал я. – Этой ЕДЫ и на ночь не хватит. Что касается вашего убежища, то есть там у вас одеяла, или палатки, или печи, или хоть ЧТО-ТО, чем можно согреться?
Он продолжал пялиться на меня, как на психа.
– Джастин, вы там и двух ночей не протянете. Если вас не убьет холод, то вы умрете от обезвоживания максимум через четыре дня.
– У нас есть пиво! – с пафосом заявил он.
– И на сколько вы растянете эти тридцать банок? Может, на одну ночь, – цинично заключил я.
– Папа, мне надо подумать, это огромная высота, – проныл Джастин.
– Ну ладно, я даю тебе время до… – я задрал рукав, чтобы взглянуть на несуществующие часы, – СЕЙЧАС! А ну тащи сюда свою задницу.
Он все еще колебался. Если бы я хоть на секунду мог как-то преодолеть расстояние между лестницей и крышей, я бы это сделал – хотя бы ради того, чтобы схватить его за ухо и стащить вниз.
– Ох, блин, – простонал Джастин, становясь напротив лестницы и готовясь спускаться.
– Позови друзей, чтобы тебе помогли! – закричал я.
Он наконец-то делал то, чего я от него хотел, но – типично для подростка – не так, как я хотел.
– Э, для этого уже слишком поздно, пап, – сказал Джастин, когда его ноги свесились с края крыши. – Они только что ворвались в дверь.
Дальнейших объяснений мне не потребовалось.
– Дай мне секунду, установлю лестницу понадежней.
Джастин разжал руки как раз в тот момент, когда я пытался вогнать основание лестницы глубже в землю. Сквозь панику, охватившую меня, я смутно слышал какие-то крики – а затем грохнуло так, словно земной шар только что взорвался. Джастин упал, начисто промазав мимо первых двух перекладин. Лестница загремела и яростно зашаталась, когда парень, дико дрыгая ногами, ухватился за третью. Он едва держался и чуть не свалился вниз, когда «Моссберг» грохнул три раза подряд – весьма впечатляюще, учитывая, что это помповый дробовик. Ближайший зомби разлетелся в клочья. То, что от него осталось, не смогло бы послужить завтраком даже для анорексичной модели. Его подкрепление, однако, разрослись примерно до двадцати особей. Первая группа была где-то в шестидесяти ярдах от нас, а вторая только что появилась из-за угла. Нас ждало их скорое воссоединение. Джастин уже спустился до середины лестницы, когда я вновь переключился на него. Я взглянул выше и заметил толстого парнишку с его игрушечной винтовкой. Он осторожно выглядывал через край крыши. Мне хотелось просто спустить Джастина вниз и поскорей умотать отсюда. Но я не мог так поступить.
– Подожди, пока Джастин освободит лестницу, затем свешивай ноги. Мы ее подержим, – прокричал я.
Джастин поднял голову, чтобы узнать, с кем я разговариваю.
– Томми! – проорал он. – Ты сможешь это сделать.
– Они тут, наверху, Джастин, и только что прикончили Билла. Я… я думаю, это значит, что завтра на работу можно не приходить, – сообщил Томми.
У него был тот самый застывший пустой взгляд, с которым я так близко познакомился в последнее время.