Мне стало так больно, что я упал на колени. Сейчас мне хотелось лишь перевернуться на спину и в свои последние мгновения на земле посмотреть на звезды. Но тут меня выручил Дурган.
Не он лично, конечно, но без его вмешательства не обошлось. Само собой, он сделал это не специально. Но этот подонок сумел чудесным образом превратить мое отчаяние и тоску в слепую, неподдельную ярость.
– Ну что, Тальбот, как тебе? – насмешливо выкрикнул он.
– Да как ты можешь творить такое?! – воскликнула Джен. – Ты ненормальный! Слышишь? Ты ненормальный!
Смех Дургана эхом разнесся вокруг.
– Когда эти маленькие зубки вопьются вам в кожу, вам покажется, что вас кусает игривый щенок!
Джен всхлипнула еще громче.
– Би-Эм, веди ее в дом, – холодно сказал я.
Сам Би-Эм выглядел не лучше Джен.
– Что будешь делать, Тальбот? – спросил он, подхватывая Джен под руку.
Поморщившись, он наклонился и поднял ее винтовку.
– Хотел бы я сказать тебе, что сделаю то, что должен был сделать давным-давно, то есть пойду и убью этого выродка. Но с этим придется повременить. Я просто прикрою вас, пока вы не войдете в дом, а затем мы приступим ко второму пункту нашего плана, точнее, нашей идеи. Чуть раньше, чем ожидалось, но делать нечего. – Я повернулся и прокричал в темную ночь: – Мы еще встретимся, Дурган!
Не успел я закрыть дверь, как он ответил:
– Там, куда ты отправляешься, Тальбот, мне нет места.
И он снова рассмеялся.
Неужели он совсем помешался и даже не понял, что именно он только что сказал? Многие ли полагали, что в ад отправляются успешные люди? Мне хотелось открыть дверь и потребовать объяснений, но это была не лучшая идея. Безумие по природе своей нелогично, да и не было смысла освежать в памяти образ сотен голодных детей-зомби.
Би-Эм и Джен уселись у камина в гостиной. Джен била крупная дрожь.
– Би-Эм, спусти ее в подвал. Здесь я обо всем позабочусь.
Кивнув, он поднял обмякшую, но не бездыханную Джен на руки. Она обхватила его за шею и уткнулась лицом в его широкую грудь. От ее тяжести раненая нога Би-Эм, наверное, жутко болела, но он лишь чуть поморщился и не выдал себя ни стоном, ни вздохом. В доме было темно. Маленькие свечи и огонь в камине почти не давали света. Проникающий сквозь ставни лунный свет только усиливал жуткое ощущение.
В такой обстановке я обливал бензином все драгоценные вещи, которыми владело семейство Кэрол. Когда брызги попали на картины в тяжелых рамах, краска потекла и пейзажи сначала превратились в полотна, достойные кисти Сальвадора Дали, а затем и вовсе в набор бесформенных пятен неопределенного цвета. Они были утеряны безвозвратно, как и многое другое в нашей жизни. Я разлил по дому почти пять галлонов горючей жидкости, разбрызгав его и на первом, и на втором этаже. Еще втрое больше топлива осталось в разных емкостях, стратегически расставленных по всем комнатам. Этот дом должен был вспыхнуть и запылать, как адский костер. Я лишь надеялся, что в этом огне погибнет как можно больше бродящих по земле приспешников Элизы.
Когда я спустился в подвал, Джен уже почти не дрожала, но и не отпускала Би-Эм, сидя у него на коленях в старом кресле, которое сослали вниз, вместо того чтобы отправлять на свалку.
– Она оправится, когда будет нужно? – спросил я Би-Эм.
– Я понесу ее, если придется, – ответил он.
Джен не пошевелилась, но ответила. Ее голос звучал приглушенно, но слова были ясны:
– Я оправлюсь, когда будет нужно. Но пока что я останусь здесь.
Би-Эм, похоже, вовсе не возражал. Обнимая ее, он тоже чувствовал себя лучше.
В подвале уже воняло бензином, который заглушал запах мертвечины. Вряд ли, конечно, «Глейд» включил бы этот аромат в свою линейку. «НОВЫЙ освежитель воздуха с запахом бензина избавит вас от вони мертвецов. Труп бабушки разлагается и смердит? К вам не приходят гости из-за гниющих детей? Забудьте об этих ужасных запахах с новыми ароматами бензина и дизеля!» Да, такое вряд ли удастся продать.
Долго ждать не пришлось – вскоре первый зомби уже стукнулся о переднюю дверь. Звук показался не таким громким, каким мог бы быть в тихом доме, в основном потому что мертвецом, наверное, была всего лишь семилетняя девчушка. Меня невольно затрясло от отвращения. Это произошло на уровне инстинктов. Над ними я был властен не более чем над погодой. Постепенно удары набирали силу и темп, как будто командующий зомби отпустил невидимые поводья и позволил своим войскам разойтись на полную.
Дом заходил ходуном под натиском мертвецов, нам на головы посыпалась пыль.
– Слушай, Тальбот, ты бы хоть «Прелла»[56] прикупил! – сказал Би-Эм. – С такой перхотью жить нельзя.
– «Прелла»? «Прелла»! Да сколько тебе лет, Би-Эм? Этот «Прелл» уже даже не выпускают!
– Еще как выпускают. Я как раз купил бутылку в тот день, когда…
– Да перестаньте вы! Вы что, не понимаете, что происходит?
Я замолчал. Не знаю почему, но я замолчал.
– Нет, что?
Этот вопрос стал для Джен последней каплей. Она разразилась длинной тирадой о том, что мы находимся в самом центре апокалипсиса, но я быстро потерял ее мысль.
– Перестаньте! Просто замолчите! – проревел Би-Эм.
Джен подняла голову с его груди. Ее лицо так опухло, словно она только что отстояла десять раундов в бою с Майком Тайсоном. Не с тем сегодняшним Майком Тайсоном, которому уже хорошенько промыли мозги, а с жуткой, верткой, откусывающей уши машиной.
Дом дрожал, зомби наступали со всех сторон. Мне даже не хотелось думать о детях, которых размазывали по стенам. В одном, затем в другом, а затем еще в куче мест послышался звон битого стекла. Вслед за ним с треском распахнулась задняя дверь – по крайней мере, мы так решили, заслышав топот у нас над головами. Передняя дверь продержалась дольше всего, но в итоге и она пала под напором мертвецов. Зомби прорвали нашу скромную оборону. Пол над нами скрипел под тяжестью множества тел.
В поисках еды мертвецы разбрелись по всему дому. Они переворачивали мебель, сбивали с полок всякие безделушки и растаптывали их в пыль. Я ждал до последнего, хотел, чтобы в дом вошло как можно больше врагов. Конечно, по сравнению с тем их количеством, что остались на улице, это была капля в море, но вариантов у меня оставалось не так уж много. Кто-то учуял, где мы прячемся, и зомби принялись ломиться в дверь, ведущую в подвал. Ее защищали две толстые доски, которые я наспех прибил поверх, но долго сдерживать противника они не могли. Впрочем, я боялся, что первым проломится потолок. Он заметно просел.
– Вы готовы? – спросил я, встав на ноги и взяв сигнальный огонь, лежащий на комоде справа от меня.
Джен поднялась с колен Би-Эм и осторожно помогла ему встать. Я заметил, что он почти не нагружает раненую ногу. Допрыгав до меня, он прислонился к комоду. Джен подошла к основанию лестницы и встревоженно посмотрела на дверь, как будто ожидая, что она вот-вот распахнется.
Би-Эм наклонился ко мне, чтобы Джен не расслышала его слов, но без слухового аппарата это и так было невозможно. Топот наверху был таким громким, что я не слышал даже собственных мыслей.
– Майк, я не могу бежать.
Я знал, что он не шутит. Он назвал меня по имени, а не по фамилии.
– Я догадался. Что предлагаешь?
Он молча посмотрел мне в глаза.
– Да ладно, ты бы не стал сюда ковылять, не будь у тебя какой-нибудь дерьмовой идеи!
Джен невольно подпрыгнула, когда дверь дрогнула под особенно сильным ударом. Би-Эм нервно глянул на нее и только потом ответил:
– Я хотел остаться и прикрыть вас.
Я обхватил подбородок двумя пальцами, как будто всерьез обдумывая его предложение.
– Би-Эм, я не могу так поступить.
Он недоуменно посмотрел на меня.
– То есть, Майк? Ты меня понесешь? Может, красотка Джен взвалит меня на плечи?
Джен обернулась.
– Что происходит? – спросила она, скрестив руки на груди и потирая плечи, как будто пытаясь отогнать от себя холод смерти.
– О, Би-Эм считает, что мы должны его бросить.
– Что? Сдурел, что ли? – воскликнула Джен.
– Я тоже так подумал. Поэтому я сказал ему «нет».
– Ребят, я ведь рядом стою! – взмолился Би-Эм.
– И что он на это ответил? – спросила Джен.
– Ну, он начал протестовать. А потом задумался, кто из нас потащит на себе его здоровенную задницу.
– Майк, да я же здесь! – вскричал Би-Эм.
– А ты сказал ему, что черта с два мы его бросим? – спросила Джен.
– До этого дело не дошло, но я как раз собирался ему об этом сообщить. Он бы, наверное, ответил по-геройски: «Вы можете спастись, ребята. Если попытаетесь мне помочь, мы все погибнем». И мне бы пришлось сказать не менее героическое: «Либо мы все выберемся отсюда живыми, либо погибнем вместе».
– Ладно, я понял, ребят, – сказал Би-Эм. – Мы и так знали, что у нас билет в один конец.
Джен покрепче обхватила себя:
– Ого, у меня мурашки по коже пробежали! Наверное, кто-то прошелся по моей могиле.
Я покатился со смеху, и остальные присоединились ко мне.
– Вот умора! Они же… Они же… – Я указал на потолок, откуда доносилось шарканье сотен ног.
– Да ты, наверное, экстрасенс! – добавил Би-Эм.
И мы рассмеялись пуще прежнего – терять нам все равно было нечего.
Слезы от смеха у Джен медленно, но верно сменились настоящими слезами. Би-Эм подошел ее успокоить.
– Что ж, пожалуй, пора.
Я запалил огонь и ушел в дальний угол подвала, где заранее просверлил ведущее на кухню отверстие диаметром с серебряный доллар. Отверстие проходило сквозь пол кухни и дно шкафа – так я обеспечил гарантию, что его не заблокирует ни чья-нибудь нога, ни опрокинутая канистра с бензином, которую я разместил рядом. Я еще несколько секунд посмотрел на огонь, позволяя ярким искрам навсегда запечатлеться у меня в памяти.
Этот огонь символизировал конец очень многого и начало новой, более безопасной жизни для моей семьи.