Инга нервно сжала мой локоть, отвлекая от размышлений. Парни стояли метрах в пятнадцати перед нами. Двое выглядели неуверенно, а вот третий, девятого уровня, этой уверенностью едва не сочился. Все были в спортивных костюмах и выглядели гоповато, но я не мог не признать, что в такой одежде очень удобно бегать от зомби. Догонять зомби в такой тоже удобно, но бегунами за нежитью парни не выглядели.
— Чего хотели?
— Не дерзи, мужик. Что хотели, обязательно возьмем! Похавать есть чо?
Глеб Крысин.
Уровень: 9.
— Нет, но я в любой момент найду еду. А ты со мной поделиться хотел?
Парень предпочел не услышать вопроса.
— Что за фамилия такая, родители были приколистами? Ну-у-удный, — гнусаво протянул он. Что за идиот… Я понимаю, если бы я выглядел слабым хотя бы внешне, или по уровню, но я не выгляжу! Насколько нужно быть отмороженным и лезть в клетку тигра, дабы подрочить животному?
И самое неприятное, что такое выживает и бродит по улице, а студенты, которые гораздо умнее, сидят в кафе на территории студенческого городка. Гопота — живучее. Через неделю такие вот ребята зайдут на территорию студенческих общежитий и возьмут всех, кого захотят.
— Глеб, он двадцать третьего уровня, — тихо сказал один из невеселых парней, — Может, ну его?
— Да он все в силу вложил, увалень! Смотрите, как двигается. Он не сможет меня поймать, — возразил парень и тут же обратился уже ко мне, — Классная цыпа. В этом конченом мире бабы — единственная услада. Не поделишься?
Если такие парни не нарвутся на кого-то, кто перехуярит их, как крыс.
— А вы, парни, вижу, никак просраться не можете?
— Чо?
— Ну, вам наверное надо в этом помочь? — и уточнил, если до них не дошло, — Просраться.
Мы как раз подошли к кольцу у Проспекта Универсиады. Хорошее место: над транспортной развязкой шел путепровод, можно поднять гопников на него и заставить шагать вниз. Кольцо на плюс единицу к духу расширило мой лимит до восьмидесяти одного килограмма, и судя по всему, худощавый засранец теперь влезет в лимит. Спасибо, Сергеич. Найду псину, возможно, презентую тебе…
Кинжалы притаились за машинами сбоку от парней. Я настолько привык контролировать клинки, что в ножны они уже не возвращались, летали в стометровом радиусе.
— Сейчас мы тебе поможем, — пообещал предводитель и пошел на меня, — Ты сейчас так продрищешься, что твоя баба запомнит твой фонтан до конца жизни. Ну что, братва, покажем пиздлявому, чем сила отличается от умения!
Парни последовали за ним, но без энтузиазма, и с заметной опаской. Пока это не переросло в групповое избиение, я пафосно выставил перед собой руку с раскрытой ладонью, направив ее прямо на хищного парня в спортивном костюме. А потом поднял руку, и парень под аккомпанемент своего испуганного "э-э-э" поднялся в воздух. Два оставшихся замерли, а потом медленно отступили.
— Да вы чо, друганы! Он только в воздух может поднимать, а еще у него две руки, одному из вас он ничего не сделает!
Не вдохновившись таким обнадеживающим фактом, товарищи сообщили:
— Глеб, ты это… Извини.
— Мы потом вернемся и доведем тебя до дома.
И быстро исчезли среди машин. Какие оптимисты, до дома доведут…
Как мне поступить с этим парнем? Не убивать же, в самом деле. Через месяц, если не раньше, цивилизованная шелуха слетит с людей и каждый второй попытается проверить парочку встречных на прочность.
С другой стороны, эти проверяют людей уже сейчас. Я не козырный бандит, что печется о репутации, которая заставила бы убить или минимум искалечить за сказанное, чтобы другим неповадно было, но и безнаказанно отпускать парня неправильно как-то.
— Мужик, клянусь, я плохого ничего не хотел! Я так, чисто попугать… Мужик!
— Что бы ты с ним сделала на моем месте? — спросил я Ингу. Девушка разнервничалась, похоже, приняла происходящее за очередной экзамен.
— Да ты чо, мужик! Не слушай бабу, просто отпусти! Клянусь, никого и никогда больше не трону!
— Наверное, просто отпустила бы… Но точно не убила…
— Во! Баба дело говорит! Просто отпусти! Мы с парнями вообще ничем подобным не занимались никогда, так, пошутить хотели…
Парень продолжал самозабвенно врать, но я уже не слушал.
— Ну вот отпустишь ты его, он встретится со своими приятелями, через день они увидят еще одну парочку, которая не сможет дать отпора. Не знаю, что они сделают с парнем, но девчонку разложат на ближайшем капоте. Ты не заметила масляные взгляды, которыми они тебя раздевали? Они бы не остановились на угрозах.
— Может, он изменится?
Хоть Инга и выступала против зомби уверенно, но оставалась той же студенткой. Чтобы за день изменилась система ценностей, нужна сильная психологическая встряска.
— Разумеется он изменится. Он станет осторожнее, может, без предупреждения начнет нападать. Но не сдержит обещаний. Я предлагаю сломать ему правую руку. Ты как относишься к этому решению? Нападать на зомби можно, держа оружие в левой, а пока перелом будет заживать, он станет помнить, что не стоит нападать на людей.
Надеюсь, я не пристращусь к переломам.
— Но кости могут срастись неправильно, — возразила Инга, — И он всю жизнь не сможет нормально действовать рукой, ведь больниц нет, нет рентгенов и врачей, которые зафиксируют ему руку так, чтобы та срослась правильно…
Если после предложения сломать ему руку парень начал в два раза быстрее тараторить о том, что произошедшее случайность, то после реплики девушки о возможных последствиях чуть не заплакал.
— Инга, мы сейчас стоим над дилеммой о том, что важнее — человек или общество. Неправильно сросшийся перелом или девушка, которую он завтра может взъебать. В идеале стоило бы его и вовсе убить… Ты сейчас просто не можешь абстрагироваться от этого человека, который висит и молит о пощаде, но представь, что было бы с тобой, если бы я оказался не двадцать третьего уровня? А со мной? А сколько еще пострадает таких пар? Просто решай, представляя себе оба варианта! Играла в шахматы? Ну вот, просчитай последствия своего решения. Ломаем или нет? Ну?!
— Ломаем, — выдохнула девушка и отвела глаза от парящего в воздухе парня. Я удовлетворенно кивнул — навязал таки решение.
Парень лег на землю, но встать не смог — схваченная телекинезом спортивная курточка придавила его надежнее гранитной плиты.
— Почему меня?! — взвыл парень, пытаясь подняться, — Я не один был! И мы вам ничего не сделали!
— За наглость, — осведомил я засранца, выкапывая из земли на обочине булыжник, — Да и не стану же я искать твоих друзей. Сам потом им пропишешь. Зато живой, да?
Инга отвернулась, но хрустнуло так громко, что девушку перекосило. Гопник задергался, как сумасшедший, лицо его налилось кровью. Он страшно закричал, срывая связки. Я поднял парня в воздух и отнес в сторону с трассы, пусть подзывает зомбей в стороне. На миг возникла мысль нести его впереди нас и прокачивать Ингу на мертвецах, которые придут на крики, но я отогнал эту мысль. Слишком бесчеловечно для меня.
— А про что ты Святославу говорил? — когда мы отошли спросила девушка, стараясь заглушить далекие крики, — Ну, про какую-то девушку и кольцо…
Я рассказал Инге историю семнадцатиэтажки в "романтике".
— Здорово ты его напугал.
— Сергеича? — спросил я. Подарок не выглядел жестом устрашенного человека. Попыткой откупиться — возможно.
— Конечно! Когда ты оторвал его от ужина, он понял, что ты его этим ножом пырнуть можешь. А после того, как ты девчонке ноги сломал, ему гораздо выгоднее было показать, что конфликта нет. Ты взял кольцо и этим показал, что согласен с перемирием. Так он получил нормальные отношения с сильным телекинетиком и привязанную к селению девушку-убийцу… Поверить не могу, что она такое сделала! Пол сотни человек…
— Ага. Новый мир откапывает в людях то, чего лучше вовсе не видеть…
Так и шли мы, спокойно убивая гнилых зомби, что выползали на дорогу, привлекаемые разговором. Город затаился: ни звуков проезжающих машин, ни музыки в квартирах, ветер притих и листва почти не шуршала. В такой тишине наши голоса разносились далеко по сторонам. Я замечал мародеров: люди выбирались и аккуратно, как мыши, вскрывали магазины, ларьки, торговые автоматы. При виде свободно идущей пары люди привычно прятались, большинство я обнаруживал телекинезом, а не зрением.
В торговом центре мы никого не встретили. Инга упорхнула в Нью Йоркер, я же решил прогуляться по окрестным магазинам, но не ушел дальше кофейни. К сожалению, кофе я себе приготовить не мог из-за отсутствия электричества, но вот сидя на стуле, найти в супермаркете несколько бутылочек пива и доставить их к себе — вполне. Инга была в радиусе телекинеза, поэтому я не беспокоился, что с ней что-то случится.
По супермаркету будто пробежалась толпа гопников с битами: перевернутые стеллажи, стекло на мокром полу. Наверняка внутри воняет смесью содержимого битых бутылок, и убитыми зомби в форме персонала, но я — тут, не там. Я открыл бутылочку марочного "афанасия" и присосался к горлышку. Фу… Он еще и теплый! Мерзость…
К моменту, когда с магазина вышла Крапова с двумя рюкзачками, я успел высосать третью бутылку, но легкого опьянения не наступило. Похоже, мои сто сорок три килограмма теперь придется травить напитками покрепче.
Пока девушка примеряла вещи, я нашел и закинул в рюкзак шесть пар трусов своего нового размера. Больше ничего не взял — подходящие вещи лежали в квартире, а других мне пока не требовалось. Не думаю, что в ближайшее время останусь без одежды, торговых центров в городе много, так что одежду при желании найду.
— А женщина у тебя есть? — поинтересовалась Инга, когда мы вышли из торгового центра. Нормально же общались, к чему такие вопросы…
— Есть. И надеюсь, рано или поздно мы встретим друг друга.
Упаси шестьсот двенадцатый бог. Арина при встрече меня отравит, проклянет, либо натравит своих новых дружков: найдет способ насолить. И я ее понимаю: расстаться — это одно, а вот бросить де