– И это говорит специалист во всем плохом, только не в строительстве. Ладно, давай фотографировать.
Звук выключился.
– А я тебе говорил – не выпендривайся, – начал Макс, – скромней надо быть. Например, таким, как я. Я понимаю, в тебе говорит большущий жизненный опыт и тебе хотелось построить здания для души, эстет ты наш.
– Зато красиво и удобно.
– Кстати, а почему мы за просмотр денег не берем?
– А это, точно, скромность. Слушай, я тут с тобой хотел поговорить.
– А мы что с тобой делаем?
– Я о личном.
– Это уже интересно. Продолжай.
– Я тут подумал о женитьбе.
Макс поперхнулся пивом. Долго откашливался, и переходя на смех, сказал:
– Я же тебе сколько раз говорил, чтобы ты меня не смешил, когда я ем. Жениться! Гы-гы.
– Я серьезно говорю.
– Я сейчас помру со смеху. Тебе повезло, что Ленки нет. Вот бы вместе посмеялись.
– Лена не стала бы.
– Почему над смешным она бы не стала смеяться?
– Я ее сделал и программировал. Все ее привычки и привязанности – все это моих рук дело. И как она обучается, я контролирую. Она практически моя дочь.
– Так получается, что эти ее хаханьки и подколки надо мной – это твоих рук дело?
– В какой-то мере. Она, правда, слегка перебарщивает.
– Слегка? Да ты вообще офигел. Она просто надо мной издевается.
– Да что ты так разнервничался? Ты скажи, ты можешь мне помочь?
– Фу-ты, ну-ты. Дай отойти от такой информации. Не каждый день слышишь такое от друзей.
– И?
– Подожди. Я не уточнял, но вот спрашиваю. Тебе сколько лет? Напомни мне.
– Двести девяносто восемь.
– Извини. Гы-гы. Не мо-огу сдержаться, – Макс встал со стула. И затем просто лег на пол и тупо катался по полу и ржал, как лошадь.
– Что смешного? – пожимал плечами Вит. – По-вашему это сорок лет. По состоянию здоровья и развитию организма.
– Это ты мне такое можешь впарива-ать. Гы-гы. А сколько скажешь невесте? – стуча ногами о пол, продолжал: – Походу, соврешь. Гы.
– Я скажу физиологический возраст.
– Ага. Неполная правда – это, типа, и есть правда.
В разговор вмешалась система охраны.
– Внимание! В зону видимости влетел управляемый дрон, – на экранах начали высвечиваться данные о владельцах, пилоте и стране принадлежности.
– Это что еще за Джим такой? – сказал Макс. – Новенький какой-то.
– Что с них взять? Американцы берут упорством.
– Ясно с ними. Давай продолжим нашу занимательную беседу позже, а сейчас посмотрим, что придумали новенького наши упорные ребята.
– Хорошо.
Они уселись поудобнее в кресла и уставились в экраны. Захват дрона боевой системой произошел.
– Захват есть, – сообщила система. – Дрон не боевой. Настроен на сбор информации. Пытается прослушать наши каналы. Фотографирует и передает. Могу его уничтожить тремя способами. Какой ваш выбор?
– Как всегда, первый, – сказал Макс. – Зачем нам напряженности?
– Приказ понятен.
Дрон, делающий облет острова, начал разворачиваться и взял курс от острова. Ускорился и со страшной силой ударился о воду. Глубина там была большой. Дрон пал смертью храбрых.
***
В зале совещаний собрались все сотрудники группы.
– Начнем, пожалуй, – начал совещание руководитель, – служба слежения, вы – первые.
– После приземления самолета группа из шести человек на автомобиле прибыла в гостиницу «Хилтон». Тут нас ожидал сюрприз. Свои номера заняли девушки и юрист, а вот охрана из трех человек поселилась не в том номере, что мы ожидали. Они отказались от забронированного ранее номера и заняли номер семьи из Канады. Как оказалось, они его и заказали в другое время и другим образом. Получается, мы не знаем, что происходит в комнате охраны.
– Продолжайте.
– Далее почти никаких неожиданностей. Ужин в забронированном вип-зале. И на ночь все разошлись по номерам. Странность в том, что мы не имеем записи с ужина.
– Как так? Вы ведь знали о брони заранее. У вас было время подготовиться.
– Зашла служба охраны и удалила все наше оборудование.
– Подожди. Мы поставили, как нас убеждали, передовые и необнаруживаемые датчики.
– Я больше скажу, а лучше покажу. Включите запись, – обращаясь к компьютерщикам, сказал начальник службы, – посмотрите, – указывая рукой на видео, включившееся на большом экране. – Видите, как они быстро подходят и без средств определения просто удаляют спецсредства. Складывается впечатление, что они точно знали, что и где искать.
– Так, стоп. И о чем это говорит? – уже обращаясь к аналитикам, спросил руководитель.
– Информацию о местах расположения нигде не размещаем, так что ее просто взять негде, – стал объяснять аналитик. – Объяснений может быть два. Системы наблюдения устанавливаются в стандартных местах и, имея некоторый опыт, можно предположить их месторасположение. Или они специалисты высшего класса.
– Вот и мне интересно. Что у нас есть на этих специалистов?
– Группа из трех человек, – компьютерщик, не вставая, взял слово, – все они – бывшие спецназовцы из России. Работали в Афганистане, Йемене, Ливане. За главного Валдис Румянцев. Имеет правительственные награды. Имеет ранение. Черный пояс по тхэквондо. Кстати, он служил вместе с бывшим мужем главного специалиста «Безграничной помощи». Все стандартно для русского спецназа.
– И что тут из высшего класса? Майкл, а вы сделайте запрос нашим друзьям из этих стран на предмет, что у них есть на наших визави.
– Есть, сэр.
– Десять лет работы в горячих точках, – снова продолжал компьютерщик. – Множество спецопераций. Это и есть класс.
– Не убедил. Что еще у нас есть?
– Есть доклад от внешнего наблюдения за офисом во Вьетнаме. Ничего необычного не происходит. Денег потрачено, по-видимому, много. Стройка идет постоянно. Дрон, наблюдавший за островом, потерял управление и утонул. Внешней информации очень мало. Мы готовим второй, усиленный, вариант наблюдения.
– Ясно. А что у нас по финансам?
– Чуть больше трехсот миллионов долларов. Это невероятный прирост по этому виду деятельности за год. Больше о деньгах узнать ничего не удалось.
– Как не удалось? Мы что, не можем узнать о транзакциях по счетам?
– Это Вьетнам. Запрос о счетах не удовлетворят, зная наши взаимоотношения. И это даже по международным линиям. Ни по Интерполу, ни по линии рейтинговых агентств. Можно лишь только косвенно через нашу банковскую систему.
– Напомните мне, мы где живем? И до сих пор у нас нет информации? Они же должны были засветиться по работе с Европой и Азией. Да и вообще, все деньги мира идут под нашим контролем, и мы ничего не знаем?
– Так и есть. Только закупка медицинского и исследовательского оборудования. Продажа медицинских препаратов и уникальные медицинские операции. Вроде что-то на мозге. А также поступления от спонсоров.
– Вот оно. Подготовьте список всех спонсоров и подрядчиков с информацией по счетам.
– Есть.
– А личные счета? Движения по кредитным картам?
– Картами пользуются, но они оформлены на другие лица.
– А нам это как-то мешает?
– Проблема не в этом. Эти лица все время разные и при этом часто меняющиеся, ни разу не повторяющиеся.
– Это что-то новое. Я такого еще не слышал. Это сколько карт надо иметь?
– Очень много.
– Удивительно. А что по записям из ресторана при отеле?
– Записать разговор не удалось. Жучки были также удалены. Дистанционные устройства из-за шумов были бесполезны.
– Вот я начинаю понимать качественные моменты наших визави.
– Что-то мне подсказывает, что они нас еще больше удивят, – сказал Андрей.
– Это почему?
– Это русские.
– Это что еще за объяснение? Не убедил пока. Аналитики, ваш выход.
– Ситуация с невидимыми датчиками говорит о том, что нам стоит готовиться к еще большим сюрпризам в области слежки. Надо заменить все наше оборудование на более современное или не пользоваться им вообще. Я не до конца понял о финансах. У нас ничего нет об их счетах и движении по ним или эти данные есть, но мы не можем их вскрыть? У нас плохие специалисты?
– Самые лучшие, – вступился шеф.
– Я так понял, что не лучшие, – возразил аналитик.
– В любом случае, нам нужно больше информации, – второй аналитик тоже решил добавить. – Любой и побольше. Нам нужно больше специалистов по взлому данных.
– Со специалистами я понял. Разберемся. Что еще?
– У нас все.
– Подвожу итоги. Нам нужно больше людей. Нам не хватает данных. Мы немного недорабатываем в оперативной работе. Продолжаем работать в усиленном режиме. Все свободны. А вы, Джон, останьтесь.
Когда они остались вдвоем, руководитель спросил:
– Как вам совещание? Есть что спросить или дополнить?
– Конечно, впечатляет. Но в компьютерных делах я – простой пользователь. В системе прослушивания тоже. Но у меня вопрос.
– Конечно, задавай.
– А все датчики прослушивания устанавливаются только в комнате?
– Да.
– И только?
– Конечно. А почему спрашиваете?
– Я вспомнил, как в школе мы подслушивали девчонок в соседней комнате, только приложив банку к стене.
– Наверное, мы были слишком уверены в этих системах и внешнее прослушивание не устанавливали. Но спасибо за идею. Мы затребуем и такие системы прослушивания. А как проходит работа с ребятами внешнего наблюдения?
– Это богатый опыт для меня. Я понемногу вхожу в новый вид службы.
– Хорошо. Мне остается пожелать вам удачи.
– Спасибо, сэр.
***
«Солнце и море – это сильная комбинация для жизни! Вот я умный. Надо же такое придумать», – размышлял о жизни Макс. Помещение располагало к подобным раздумьям. Комната в итальянском стиле раннего Ренессанса. Макс таких стилей, конечно, не знал, но он точно понимал, что это очень древний стиль и очень красивый. Его умозаключения прервал звонок.
– Здравствуйте, Максим.
– Здравствуйте, Ван Ли. Как жизнь?
– Хорошо. Тут такое дело. Мне нужно поговорить с вами лично и без свидетелей, так сказать.