- И они за это заплатят! - прошептал парень. - Темная Сила их накажет!
Но его шепот потонул в крике. Двое - парень и девушка - выскочили на дорогу. Увидели нашу машину, замахали руками, а потом заметили, что за твари несутся за нами. Закричать они не успели - первый «таракан» атаковал их, располовинив одного за другим. Брызги крови — и части тел с чавканьем упали на асфальт.
- Боже мой! - выдохнул усатый. - Так что же это?!
Еще одна тварь атаковала слева.
Удар - и машина пошла юзом.
- Р-р-рули! - заорал усатый, но толстяк и так крутил баранку, как Джейсон Стейтем в «Перевозчике», пытаясь выровнять машину. Это, правда, не помогло – машина вылетела на тротуар и протаранила остановку. Слава богу, та была, как и все кировские остановки, сделана «из говна и палок» — из алюминия и плексигласа. Разлетелась на куски, не причинив машине особого ущерба. Только лобовое стекло пошло трещинами. Если какая-то тварь вздумает к нам запрыгнуть, то она сразу же попадет к салон - стекло теперь держалось на честном слове.
Машина снова выскользнула на трассу.
- На-а! Получи! - заорал толстяк, поворачивая руль.
Машина вильнула — и мы «боднули» «таракана», который по инерции ушел в сторону.
Как раз под несущийся навстречу фургон с надписью «Мороженое». Ошметки тела твари стали новой начинкой для свежего кировского пломбира «Ермошка».
- Черт! Ты что творишь? Там же люди... Нам же...
Но толстяк не ответил. Захохотал. Безумно.
Справа машину обходили новые «тараканы». Усатый открыл окно и начал палить в ближайшую тварь из пистолета. Пф-ф, та даже не заметила выстрелов. Мне вообще показалось, что пули отлетают от чудовищных наростов на теле монстра. Это что, какие-то, мать их, броневые пластины?! Ни хрена же не хитин, как у обычных членистоногих!
- Да получай же ты, урод! - сказал усатый, продолжая палить по твари. Одна из пуль все же попала в глаз.
Чудовище издало стрекот, но только уже низкий и утробный. Глаз брызнул, жидкость противного малинового цвета украсила борта нашей машины - и зашипела.
- Это кислота! Ч-черт! Это кислота! - заорал усатый.
Он задергал рукой, выронив пистолет. И только тут заметил, что несколько капель попали полицейскому на руку. На кисть, которая начала в прямом смысле слова плавиться на глазах, как сыр на раскаленной сковородке.
Мелькнули белые гости.
Кровь зашкварчала, запекаясь.
- А-а-а-а! - заорал полицейский.
- Аптечка! - закричал я пареньку.
Тот посмотрел на меня испуганными глазами - не понял.
- Там аптечка - за сиденьем! Бинты, достань бинты! Черт! Да быстрее же ты!
Парень рванул из-под сидения красную пластиковую коробочку. Та открылась — и все содержимое раскатилось по машине.
- Простите! - буркнул пацан.
«Блин, такое чувство, что его дома били за каждую провинность — все время просит прощения», - подумал я.
Вдохнул-выдохнул.
- Хорошо, нам надо успокоиться... - начал я.
Но усатый не дал передышки - заорал громче. Глянул на его руку и понял, что бинты уже не помогут. Предплечье и кисть прожгло так, что остались только кости, на которых подгорали остатки кожи. Даже крови не видно.
- Да что же это?! - толстяк перекрестился.
- На дорогу смотри, мать твою!
На помощь пришел Сергей — кинул усатому полотенце, которое было заткнуто за креслом водителя: - Перемотай!
- А? Что? - усатый выпучил глаза. В них все оттенки чувств - от боли до злости. Причем, одновременно.
- Перемотай, говорю!
- А?! Да! - казалось, полицейский уже ничего не соображает от боли.
- Кровь есть?
- А?!
Но Сергей уже сам заметил, что кровь полностью запеклась. Значит, навязывать жгут не надо.
Усатый замотал руку.
- А-а-а-о-о-о-у-у-у! - стонал он, съежившись на переднем сидении.
Толстяк посмотрел на напарника, потом вперед, шумно сглотнул:
- Впереди!
- Что впереди? - переспросил я.
- Не проехать!
Я выбил ногой остатки лобового стекла, чтобы рассмотреть препятствие, которого никогда не могло бы появиться в реальности. Блин, словно кадры из фильма «Начало» Кристофера Нолана ожили на глазах - помните, когда улицы города начали причудливо изгибаться под разными углами, вопреки всем законам физики?! Так вот впереди нас ждало то же самое!
14.
Земля задрожала.
- Господи, что это? - толстяк вцепился в баранку, потому что линия горизонта начала медленно, но верно заваливаться влево.
- «Тараканов» сразу смело к обочине - они все куда-то рассосались. Вроде только что были рядом — и нету!
- Они чего-то испугались, да?! - прошептал паренек.
- Испугались? Чего? - не понял я.
- Там что-то есть! - ответил военный.
- Где?
- Под землей, под асфальтом. Ч-черт! - сказал Сергей, выглядывая из окна.
Одни монстры исчезли, но появился другой. Правда, мы его пока не видели, только чувствовали все усиливающейся вибрацией.
- Он - слева! - закричал Сергей, показывая на полосу свежей земли, появившуюся на цветнике. Нечто очень-очень большое двигалось под землей параллельно с нами.
По пути движения чудовища оказался тепловой коллектор - так там одна за другой взлетели на воздух четыре железные крышки. Столбы горячей воды и пара устремились в воздух.
Одна из крышек полетела в нашу сторону.
- Берегись! - закричал я.
Но толстяк мертвой хваткой вцепился в руль. Гнал вперед по дороге, которая медленно заваливалась влево, к монстру, и не поворачивал. Глаза полицейского, казалось, остекленели.
- Она... - сказал я и выдохнул.
Бам-м! На наше счастье крышка люка ударила по асфальту в полуметре от нас, отскочила вверх и, перелетев через крышу машины, упала на тротуар.
- Уф-ф! Пронесло! - обрадовался Петр.
А усатый все это время продолжал орать.
Это какой-то червь! Оно дышит! Оно... - бормотал Сергей.
Тварь пропахала землю рядом с дорогой, вдоль заводского забора. Поэтому грунт сразу же оседал в полость, которую под землей прокопал червь, а дорожное полотно накренилось на бок, причем - вместе со стоявшими у тротуара домами!
- Какой же он... огромный, - выдохнул Петр. - А если он нас?..
- Что «нас»? - спросила Женька.
Я показал парню жестом — молчи, нечего пугаться раньше времени!
Петр держался всеми конечностями за выступающие части салона, чтобы не упасть. Машина наклонилась в сторону, правда, уклон еще не дошел до сорока пяти градусов, иначе мы бы уже давно перевернулись.
- Ничего, мы же заговоренные, - голос парня задрожал. - Нам ничего... - он сглотнул. - Ничего не угрожает. Мы заговоренные, да за-а-аговоренные!!!
Женечка вздохнула. Как мне показалось, с облегчением.
Улыбнулся пареньку, хотя наше положение вряд ли можно было назвать обнадеживающим. Улыбка вышла натянутой.
- Оно уходит. Тварь уходит! - радостно сообщил Сергей.
- Я же говорил, - улыбнулся Петр.
«Живая» борозда свежей земли, которая тянулась вдоль дороги параллельно с машиной, вдруг резко свернула в сторону, похоронив часть забора, и ушла на промышленную территорию. Пропала из виду.
- Это хорошо... это очень хорошо! - прошептал я. - Все в порядке, Женечка, монстры уходят. Они уходят!
Дочка что-то пропыхтела в плечо.
- Что? Что ты сказала? - не понял я.
Девочка высунула кончик носа.
- Это все потому, что мы заговоренные! - улыбнулась она.
- Да, они нас испугались, - поддакнул парень.
Машина затормозила, по инерции съехав к левому краю проезжей части, пока просто не «прилегла» на припаркованный у бордюра минивэн.
- Что? Почему остановились? - спросил я.
Толстяк не отвечал. Стеклянные глаза по-прежнему смотрели вперед. Пот стекал со лба ручьями. Его напарник уже не орал, а только стонал, держась за руку.
- Просто мы приехали, да?! - спросил Сергей.
- Куда? - переспросил я.
Сергей показал на здание с правой стороны. Оно накренилось, как Пизанская башня, но все же не развалилось. На первом этаже виднелась большая синяя вывеска с надписью «Полиция». Искрилась отпавшая буква «я».
- Уф-ф! Приехали, - наконец пришел в себя толстяк, посмотрел на напарника: - Мы приехали, слышишь? Мы смогли! Смогли!!!
Усатый застонал - видимо, тоже обрадовался.
Когда вышли на улицу, то казалось, что разом очутились на палубе корабля. С одной поправкой - та не раскачивалась на волнах, а застыла в одной точке амплитуды, наклонившись влево градусов на тридцать-сорок. Еще одна ассоциация - мы с женой и дочкой ходили на выставку иллюзий в Выставочный зал. Там была одна комната, расположенная под углом к горизонту. И когда снимали фотографию, то казалось, что человек стоит под острым углом к полу, потолку и мебели.
Здесь примерно то же самое, только это ни разу не иллюзия, это все происходило в реальности!
- Папа, а что случилось с землей? Она что, поехала? - спросил Женя.
- Она... да! - сказал я. - Весь мир. Весь мир нынче поехал.
А еще — пока вспоминал про поход на выставку, на душе стало невыносимо тоскливо, потому что мы были там вместе — я, Таня и Женя. Я и мои любимые девочки!
Теперь из них осталась только одна...
Захотелось тут же обнять дочурку и прижать к себе. Позже я пожалел, что этого не сделал.
15.
Женя заметила слезы:
- Пап, мир поправится. Не плачь!
- Да, конечно! Обязательно поправится! - сказал я, вытерев слезы. Расслабляться некогда - мы еще не убрались с опасной улицы.
Двери полицейского участка открылись.
- Ну, наконец-то, прибыли! И где вас только черти носили? - из дверей вывалился мужик, телосложением смахивающий на медведя. Волосы, напоминавшие густую шерсть, черны, как смоль. Плюс такая же чернущая борода, да еще и с завитушками — переплетена женскими резинками для волос.
Мужик застыл на пороге, хотя, учитывая наклон здания, это было трудно - взялся за ручку двери, чтобы не упасть.
- А это еще кто? - незнакомец вопросительно уставился на нас. Заметив автомат у военного, «медведь» положил руку на кобуру.