Пять секунд!!!
Со спины второго соскакиваю на поверхность камня, отбив подошвы и распростёршись ниц. Два взрыва один за другим; во все стороны разлетаются куски драконьих туловищ, и в придачу камни скатываются со склона.
Я рычу от победного удовольствия, мысленно благодарю скелетов из дота и, не мешкая, поднимаюсь. Цепкий, молодчага, уже расправился со своим противником, проявив чудеса реакции и упорства, но число недругов только выросло за эти краткие минуты… Появляется подкрепление из шести тварей, и одолеть целое полчище у нас нет ни единого шанса. Не задерживаясь, мы хватаем свои пожитки и продвигаемся к боковому краю площадки, ускользая от наскоков крылатых чудищ. К нашему счастью, они достаточно неуклюжи, да и мешают друг другу.
Первым в наполненном мраком проходе, могущем стать как спасительным, так и губительным, скрывается Бегунья. Когда она исчезает, за ней следует Бравый, а я и оставшиеся двое муравьёв прикрываем отход. Я могу вести огонь на средней дистанции и дальше, а Мастак и Цепкий совместными усилиями сдерживают тех, кто подбирается ближе.
Затем предстоит самое сложное. На стену забирается Мастак – я же повисаю, обхватив его одной рукой, перебирая ногами по скале, вторую руку использую, чтобы выстрелить из энергетического «кассетника», прикрывая Цепкого. Самая жаркая и рискованная стадия боя!
С двойным грузом муравей продвигается намного медленнее, к тому же он может в любой момент сорваться, а это означает провал миссии. Но он не сдаётся и вытягивает меня и себя, прямо к входу во мрак неизвестности. Карабкавшиеся перед нами муравьи перебрались в два счёта, недаром же до этого так сноровисто по отвесной стене ползали, а вот нам приходится попотеть. Я касаюсь ногами бездны и во всей полноте ощущаю, насколько зыбкая она, жизнь… С замиранием сердца отсчитываю секунды, оставшиеся до входа.
Цепкий тем временем принимает на себя буквально весь напор неприятеля. Но как только я юркнул в пещеру, принимаюсь бегло стрелять из винтовки, чтобы арьергардный солдат отошёл под моим прикрытием. Пули драконью броню не пробивают, но с траекторий полёта гадов отклоняют.
Однако возникает затруднение: Цепкого ранили, и он еле передвигает лапами. У муравьёв, в общих чертах, туловище состоит из брюшка и грудки, сцепленных меж собой «осиной талией». У бойца дела обстоят плачевно: вспорото когтями брюхо, и наружу сочится его содержимое. Вероятнее всего, срок ему отмерен недолгий.
В одиночку Цепкий не то что не успел бы добраться до нас – он и продержался бы считаные мгновения. Но, как выяснилось, бросать раненого не в правилах Мастака.
Тот мигом выскакивает обратно и становится на пути драконов. Может, в нём проснулись какие-то скрытые доселе способности, но я ещё не видел, чтобы кто-то из муравьёв-солдат рубился так яростно. Я отслеживаю краем глаза, пока Цепкий, опираясь на дубинку, всё ближе и ближе подтягивается ко мне, и сам ему помогаю. Мастак же действует, как настоящая скоростная машина смерти, человек и близко не сможет такое вытворять.
Хотя и они, муравьи, не все на такое способны, но того, что я увидел, той части потенциала, которая раскрылась, достаточно, чтобы самые искусные из человеческих воинов отдали бы должное героическому муравью. Выходит, не зря же его так поименовали! Наконец я втягиваю Цепкого внутрь.
Увидев это, Мастак проскакивает метры, отделявшие его от нас, по стене, ретируясь от врага, превосходящего числом и приспособленностью к данным условиям.
Наконец мы все внутри. Вход ведёт в тоннель – нечто вроде трубы, выточенной в скале. Она пролегает далеко вглубь, о чём сообщает Бегунья, уже разведавшая часть пути. Снаружи есть хотя бы подсветка от звёзд, а здесь об освещении мечтать не приходится, так что мы прокрадываемся в кромешной темноте. Нас подгоняет желание как можно дальше удалиться от летунов.
Хотя куда именно лезем – ни малейшего представления. Главное, что драконы не полезли под землю за нами. Хотя я этого опасался.
Они больше знают о том, что скрывается в толще горы?..
Из сбивчивых объяснений Макарыча я толком не понял, в чём загвоздка, однако что-то в нём определённо нечисто, в «запретном» лесу, который начинался примерно в километре за деревней.
Я почуял, там именно то, к чему я стремился – неизвестное, неизведанное. По словам деда, вокруг тех мест давно циркулировали слухи об исчезновениях людей, о призраках, о необычайных фокусах с пространством, якобы происходивших в чащобе, об уплотнявшемся воздухе и ещё чёрт-те о чём. Во многом по этой причине жители покинули деревню, бросив дома.
Раньше всякой мистики я по жизни не то чтобы сторонился, но как-то предпочитал обходить стороной. Однако вот с некоторых пор никуда от неё спрятаться не получалось. Осталось надеяться, что прибыл по назначению и сейчас нащупал след, ведущий к разгадке моей тайны…
Конечно же, я не послушался предостережений и направился туда, куда мне настоятельно рекомендовали не соваться, чтобы своими широко распахнутыми очами узреть, что же этакое невиданное в дебрях творится. Может, реально ничегошеньки нет, и это всего-навсего россказни местных жителей. Так или иначе, мой путь продолжился, рано или поздно до правды я докопаюсь.
Кто же ещё, кроме меня?
То-то и оно.
Лес какой-то реально настораживающий. Стоило мне отдалиться на пресловутый километр, о котором Макарыч предупреждал, и явственно повеяло чем-то… э-э-э, сверхъестественным? Закралось подозрение, что лес за мной наблюдает. Будто бы вдруг меня узрел и теперь рассматривал пожаловавшего гостя со всех сторон… И опять ни единого живого звука, только шелест веток, ни тебе птичка не запоёт, ни жучок не прожужжит. Не знаю отчего, вроде лес как лес, и внешне-то всё было в порядке, обычно выглядело, но в душу ко мне вползал крадучись леденящий страх, неведомый подкожный ужас…
«Там кутерьма какая-то, мутотень, – вспомнились слова старожила, – зло не дремлет. Не забредай далёко, мой те совет, как токо чего неладного почуешь, повертай взад!»
Но разве ж я мог остановиться! Несмотря на почти что физически ощутимое отторжение меня этой странно пугающей средой, неисправимый авантюризм тянул вперёд. Я не мог ничего с собой поделать. И внутренний голос тоже подсказывал направляться в ту сторону. Определённо, если существует та угрожающая Опасность, о которой мне виделись все эти сны, – она исходила оттуда.
Теперь я в прямом смысле чувствовал источник.
Ступал медленно, боясь пробудить или потревожить нечто враждебное, дремлющее где-то под сенью здешних ветвей… Всё виделось в синеватом спектре, воздух висел сырой и тяжёлый.
Прошёл я прилично, деревня осталась далеко позади. Настрой лучше не становился – я не понимал, что именно ищу, но буквально кожей чувствовал неприязнь этого леса. И при этом не мог противиться внутренней тяге, заводящей меня всё глубже и глубже. Вверху, за переплетением ветвей, виднелось тихое, хмурое небо. Его бледный, выцветший цвет добавлял тревоги. Запрокинув голову вверх, я засмотрелся и чуть было не проморгал…
Опасность, возникшую совершенно неожиданно, не абстрактную, а самую что ни на есть материальную!..
Услышав треск ветвей, я рывком опустил взгляд, фактически переведя с небес на землю, и увидел, что ко мне, ломая кусты, бежит какое-то существо. Глазам не поверил. Это был точно не человек и не какой-либо привычный лесной обитатель вроде волка, оленя или медведя. Я до сих пор не встретил в лесу ни единого крупного животного, куда-то они все запропастились, и вот сразу такая страхолюдина пожаловала!
Существо походило на кошмарный продукт какой-нибудь генной инженерии, или на адскую гончую, или, на худой конец, пришельца с иных планет-миров… Что-то подобное разве что в компьютерных играх-стрелялках часто рисуется в качестве противников. Жёсткая серая шерсть покрывала уродливое туловище, представляющее собой коктейль из тел собаки и обезьяны, многолапое, с горбом на спине. Причём шевелило конечностями это чудище очень шустро, раззявив пасть, трещавшую по швам от неимоверного количества зубов, пылая двумя парами глазищ, налитых кровью, смахивающих на спелые вишни.
Сложившаяся ситуация повергла меня в ступор.
Подобный транс со мной случался всего раз в жизни, тот самый. Я оторопел, замер, не зная, как расценивать происходящее: это глюк или настоящий зверь?!.
Да я даже придумать ничего не успел, не то чтобы отреагировать! Секунды две, и ОНО задними лапами оттолкнулось, взмыло в воздух, норовя вцепиться мне в горло передними…
Я посмотрел в глаза нереальному существу, монстру, ожившему порождению чьей-то воспалённой фантазии… Неожиданно спокойно так всмотрелся, отрешённо, и всё вокруг в одночасье словно растворилось, остались только мы с ним. Не знаю, что на меня нашло в эти мгновения… потом темнота… и звон в ушах…
Открыл глаза и обнаружил себя лежащим на голой земле. Сверху что-то давило… выяснилось, нападавшая тварь. Почему-то я был ещё жив, хотя зверь настиг меня и обнял когтистыми лапами, и я был весь залит кровью. Виски сдавило, в голове ужасный шум. Я попытался выбраться из-под зверя. Сделал движение, потом второе и невыносимой боли не ощутил. Больно, конечно, было, я ведь ударился, когда падал, но совсем не так, как должно болеть при смертельных ранениях…
Теперь я обратил внимание, что глаза существа потухли. Да оно мёртвое, дошло до меня. Ого, у него перебита шея! Я освободился от веса туши, выкарабкался из-под неё, кое-как поднялся на ноги и принялся осматриваться. Полноценное восприятие окружающего мира возвращалось ко мне.
Ой, а это кто?! Глаза испуганно остановились на человеческой фигуре, я героическим усилием сфокусировал взгляд и узнал… Макарыча.
Старик неподвижно застыл шагах в десяти от меня, поперёк груди его на ремне висело самое настоящее длинноствольное огнестрельное оружие!
Трясущимися руками я попытался вытереть кровищу с лица, но только размазывал. К глотке подкатывала тошнота. Хотелось подойти к деду, я потянулся к нему, как утопающий к спасательному кругу, боясь, что окажется миражом…