Пройдя многие дороги и преодолев немало испытаний в большом мире, в конце концов Коршун-младший отыскал способ, как проникнуть в Трот, обманув систему контроля Периметра. Государству он не служил никогда, ни дня, но заградительная сеть, охраняющая границу от самовольных перемещений, приняла его за «своего» и пропустила.
И он попал в российскую Зону Посещения, чтобы на себе испытать прикосновение, взгляд и дыхание Необъяснимости. Прочувствовать, понять и разобраться, почему сталкеры её так беззаветно любят…[9]
Прадедушка Шунт гордился бы таким потомком. В этом Сборщик не сомневался ни на йоту.
Проводник научил бы младшенького, передал бы ему свой бесценный опыт, накопленный в Зонах разных миров. Память о пройденных дорогах не растворилась бы в небытии… Но в той реальности, где он остепенился на время, женился на боевой подруге и стал отцом двух детей – сына и дочери, – события развивались иначе. А наблюдения за местным аналогом Коршуна-сына разочаровали сталкера.
Знал бы он, что зов Зоны услышит даже не внук, а правнук, и он проберётся в Трот примерно в то же время, когда здесь окажется другой Коршун, получивший зонное имя Крайт…
Сборщик знал всё. Ну или почти всё, что фактически приравнивается.
А этого Коршуна и в Зоне продолжали звать Коршуном. Завидная стабильность. Держится корней сталкер!
Но вот прямо сейчас ходка его может оборваться. Он попал в тупик. Преследователи приближаются, и помочь ему сможет разве что неожиданный фактор, вмешавшийся в происходящее. Тот, что в драматургии и литературе называется «бог из машины» из-за унаследованного от древних греков приёма – в мистериях на верёвках прямо сверху спускали олицетворения богов, и они вмешивались в запутавшиеся делишки смертных людей. Позднее римляне присвоили термин, как и очень многое эллинское, но перевели, по своему обыкновению, на латинский.
– Что ж, не привыкать мне выступать в амплуа деус-экс-мачина! – Суперохотник потянул из-за спины своё орудие главного калибра, верный лучевик, трофей из реальности, где энергетическое оружие давным-давно не выдумка из фантастических книг и фильмов. – А настоящему герою Коршуну пособить выпутаться… хе-хех, сам бог велел. Во каламбур!
Сборщик специально подгадал к патовому моменту. Благодарность за спасение от верной смерти – мощный стимул хотя бы внимательно выслушать, что предложит спаситель.
…десят девятый раунд
С наступлением ночи Орёл и вправду будто начал подзаряжаться откуда-то извне. «Ветер», которым от него веяло, ощутимо усилился. Он целеустремлённо углублялся всё дальше и дальше в дебри. Ведомый изо всех сил старался не отставать. По ходу Реверс приметил, что они и близко не придерживаются разведанных маршрутов, обычно здорово облегчающих сталкерам ходки. Тем не менее старший передвигался чрезвычайно уверенно, как по комнатам собственного дома, и уводил всё дальше, к местам, которые слыли непроходимыми. В сектора, где они сейчас проходили, вообще мало кто осмеливался соваться. Мутантов здесь чересчур много расплодилось, да и заблудиться в сложном рельефе – на раз-два. А толку для добытчиков мало. Хабара толкового не найдёшь, зато приключений на пятую точку – запросто.
Гарантированно обретённые злоключения как пить дать будут выглядеть дюжиной или двумя зубастых рыл, желающих выпустить тебе кишки. А кроме клыкастых и когтистых, ещё мутированные образчики флоры. Ядовитые и веткастые. Многие растения в лесных массивах уже давно обладали целым рядом защитных средств, о которых их собратья за границей абнормальности и мечтать не могли. Если вообще мечтать в состоянии, чего не скажешь о деревьях-мутантах Трота. Нередко они являли собой в каком-то смысле разумные существа, очень агрессивные и умеющие за себя постоять в прямом смысле слова. С ночи Посещения миновал не один десяток годичных циклов, и времени имелось для пагубных воздействий более чем.
Да, суть в дозах абнормального «облучения», которые растения успели накопить в себе, прорастая здесь. Далеко не все деревья, конечно, подверглись столь сильной мутации, но мутантов хватало и становилось всё больше и больше. Причём сами ветвистые выродки изменялись с течением времени до неузнаваемости. Многие из них сложно или невозможно идентифицировать, распознать и определить, чем они росли изначально.
Кроме прочего, образцы растительности одного вида вовсе не обязательно мутировали одинаково. Можно было найти множество экземпляров, абсолютно не похожих друг на дружку, но выросших фактически из одной шишки. Всё это заставляло сталкеров держаться подальше от некоторых скоплений зарослей. От таких, как этот лес, известный под названием Кожурина Чаща, – в первую очередь. Да уж, кожура у многих плодов здешних едучая, врагу не пожелаешь притронуться.
Но что Реверсу оставалось делать? Жизнь ведомого в нехоженых краях Трота напрямую зависима от проводника. Такой расклад в Троте обычен, и, к счастью, проводник у него лучший. Так что младший особо не парился и молча торопился вслед.
В какой-то момент дошло до того, что толпа всевозможных зубастых и клыкастых буквально протекла мимо них, словно живой поток огибал небольшой островок с двумя человеками на нём. Реверс прекрасно отдавал себе отчёт в том, что мутанты не атакуют исключительно по причине присутствия Орла. Он сумел как-то научиться контачить с Тротом и его порождениями. Мутное зверьё расступалось, отваливало в стороны и могло наблюдать вслед, но агрессию не проявляло. Напарник никак не отреагировал на происходящее. Для Орла в порядке вещей, что у него сейчас перемирие с Тротом. Реверс понимал это и был рад этакой данности, но всё равно расслабляться сталкеру непростительно.
Потому что оставались непредсказуемые, обладающие толикой собственной «вольности» чмошники, активно действующие автономные участки изменённой природы, и, главное, появились существа, подвластные пресловутой «третьей силе».
Он верил Орлу, не было причин не верить, и сей аргумент перевешивал все остальные, и всё же Реверс предпочитал оставить за собой право на мнение, отличное от утверждений Орла. Младший понимал, что харизма и авторитет проводника неимоверны, и он навяжет свою точку зрения кому угодно, но Реверс был готов к этому. И хотел оставаться личностью, имеющей личный взгляд. Даже если он полностью совпадает с решениями Орла, участие ведомого должно оставаться добровольным, а не превращаться в подневольное…
Орёл тем временем снова изменил вектор движения и направился к узкой отвесной скале, торчащей посреди леса, как башня исчезнувшего замка.
Что у проводника в голове? Что он учуял? Реверс терялся в догадках… К этому моменту он зверски вымотался и решился подать голос.
– Скоро полночь, – послал он напоминание в спину Орлу, – может, остановимся? Отдохнуть не помешало бы. Мне – точно…
– Мы почти на месте, – услышал он в ответ; проводник даже не повернул голову.
– А что за место? – уточнил Реверс.
– Однажды я здесь влетел в абнормаль, – всё так же, не оборачиваясь, сказал Орёл.
– Какую именно… из мириада, хе-хе, ты имеешь в виду? – Реверс даже ухмыльнулся, хотя лицевые мышцы от напряжения едва поддались эмоции.
– Ту самую, которая зафутболила меня в иной Трот, – туманно ответил Орёл.
– Ты сегодня очень многословен на пояснения, – сыронизировал Реверс. Ухмыляться снова он не стал, лицо от усталости деревенело, как и всё тело. В спринтерском темпе стайерскую дистанцию одолевать даже для закалённого и тренированного сталкера не прогулка…
– А ты хочешь, друг мой неугомонный, чтоб я в деталях расписал то, что очень скоро и без рекламы на своей шкуре испыт…
– Ладно, стой! – осадил его Реверс.
– Что такое?! – даже удивился проводник, на ходу поворачивая голову.
– Ничего особенного, просто мне нужно отлить, – честно признался младший сталкер, – человек я, не робот, забыл? Подождёт твоя абнормаль минутку.
– Давай-давай, – согласился Орёл и наконец-то остановился, после чего соизволил развернуться к ведомому, – это дело нужное. А то мало ли, враг навалится, а тут конфуз! Стыдно небось станет…
– Ого, какой сюрприз, ты за меня переживаешь, – огрызнулся Реверс, справляя нужду под кустик, кажущийся не плотоядным.
– Не-е, чего мне за тебя переживать, ты дядя взрослый, даже самостоятельный иногда. Я больше переживаю из-за того, что ты после такого конфуза начнёшь убирать свидетелей, и я попадусь под горячую руку, ха-ха-ха! – Орёл хохотнул.
По какой причине старший вдруг заюморил и развеселился, Реверс не понял. Возникло впечатление, что Орёл принял некий растормаживающий препарат. Или это эффект от подпитки, которую проводник невесть откуда заполучил с наступлением ночи? Разобраться бы откуда. Ночью разве что луна подсветит путь, однако ночного солнца и в помине не видать, да и сказки это всё – влияние полнолуния, волки-оборотни, то, сё, пятое, десятое. В чужеродной необъяснимости свои сказки, норовящие прямо на глазах обернуться былью. Чёрной…
Реверс смертельно устал, но держался на остатке силёнок, понимая, что всё происходящее – испытание. Ответы задаром не даются. Их заслужить вначале надо…
– Ну, тебя я, так уж и быть, по-дружески не уберу, – спокойно сказал он Орлу. – А сейчас давай поищем твою обещанную локалку.
– Кто поищет, тот найдёт, – назидательно изрёк напарник, развернулся и снова припустил по ему одному известному маршруту. – Теперь не отвлекай меня разговорами на ходу, – добавил, уже не оборачиваясь.
Реверс, сцепив зубы, устремился за ним. Но финальная перебежка оказалась действительно недолгой. Максимум через десять минут Орёл остановился и показал рукой вперёд. Реверс ничего не видел. Там, куда указывал старший, земля скрывалась под густой порослью кустарника, вроде бы малинника. Не опасно и вполне проходимо. Что за кипой кустов, видно не было, и сканер не обнаруживал ничего интересного в пределах своей досягаемости. Дальше электроника не брала, но дальше и не надо было.