– Алло? – задумчиво сказал он.
Алекс наблюдала за ним. Здесь она чувствовала себя в безопасности – клубы дыма, мятый пиджак, надежная, прочная мебель… Здесь обитало знание; он многое знал, и у него были ответы чуть не на все загадки и тайны. Жизнь мира не доставляла ему особых хлопот.
За одним исключением. Она вспомнила, как его била дрожь, когда в последний раз он был в ее гостиной.
Филип взял ручку и что-то нацарапал на обороте ближайшей страницы.
– Боже милостивый. – Он помолчал, потом долго что-то писал. – Ясно, – сказал он наконец. – Ужасно. До встречи. – Повесив трубку, он повернулся к Алекс. Взгляд его помрачнел, в комнате повисло неловкое молчание. – Это мой… м-м-м… приятель, тюремный психиатр.
– Да?
Филип разгладил усы.
– Тот, что работал в Бродмуре.
– Быстро же он дал знать о себе.
Мейн пододвинул исписанную страницу и посмотрел на нее, потом пристально взглянул на Алекс, в его взгляде читалось беспокойство.
– Капеллан говорил тебе что-нибудь о… – он замялся, – о визите Фабиана?
Алекс побледнела.
– Когда?
– Примерно год назад.
Алекс покачала головой:
– Ничего, кроме… – Она помолчала. – Он хотел было что-то мне сказать, но, по-видимому, передумал, может быть, потому, что у нас было мало времени, хотя я так не думаю. Значит, Фабиан приезжал туда? Зачем? Чтобы повидаться с Босли?
– И там возник большой переполох. – Он потушил сигарету и вытащил из пачки другую. – Очень большой. – Не сводя глаз со своих записей, он прикурил сигарету.
Алекс уставилась на два черных ботинка на письменном столе – каблуки были основательно стоптаны.
– По всей видимости, священник находился тогда в отпуске. Его временно замещал викарий из Сэндхерста… у него есть допуск… и его помощники, младшие викарии. – Филип вертел в руках сигарету. – Фабиан договорился с одним студентом-теологом, и тот ухитрился провести в тюрьму его и еще одного парня как младших викариев. – Филип бросил на нее осторожный взгляд.
Алекс удивленно смотрела на него.
– Зачем?
– Они проводили обряд экзорцизма.
В комнате как-то сразу потемнело, и она испугалась.
– Ну и что случилось?
– Это стало известно слишком поздно.
– Слишком поздно?
Он пожал плечами.
– А ты не думаешь, – медленно начала она, – что Фабиан руководствовался самыми благими намерениями? Возможно, ему казалось, будто он поступает правильно? Разве ты не попытался бы помочь своему отцу?
В комнате стало холодно, пронизывающе холодно, ей показалось, что она сидит на сквозняке.
Блэк уселся на диване и угрожающе зарычал.
Мейн глубоко затянулся сигаретой.
Она смотрела на него, испуганно дрожа.
– Он был добрым мальчиком; я уверена, он пытался помочь ему. – Алекс представила себе холодный темный погреб, плачущую женщину в цепях, сжавшуюся на полу, которая, дрожа, слушает звуки падающих капель. – Так кто там был?
– Фабиан, студент-теолог по имени Эндрю Кэстл и еще какой-то парень из Кембриджа, отнюдь не священнослужитель… – Филип всмотрелся в свои записи. – Некто по имени Отто фон Эссенберг.
Алекс показалось, что комната качнулась и поплыла куда-то.
– Да, конечно, – с горечью сказала она. – Отто. Фабиан ходил за ним как овечка. – Она покачала головой. – И как прошел обряд экзорцизма?
– Они пытались изгнать демонов… злых духов… из одного человека.
– Звучит как-то дико, по-варварски.
– А это и есть варварство, – сказал Филип, с загадочным выражением вскидывая брови. – Но порой старые снадобья оказываются самыми лучшими.
– Ты серьезно?
– Да, иногда они срабатывают. Тому есть доказательства, девочка.
– А в случае с Босли?
Он снова уставился в свои каракули.
– Его личность изменилась и осталась в таком измененном состоянии. Раньше он был агрессивным и жестоким, теперь стал растерянным и послушным.
– Может, сказалась его шизофрения?
Филип снова с силой затянулся и ничего не ответил.
– Ты так не считаешь, Филип? – продолжала настаивать она. – Разве это не может быть объяснено, хотя бы частично, его состоянием?
– Может быть, – рассеянно сказал он.
Поежившись, она заметила, что Филип продолжает все так же обеспокоенно наблюдать за ней, пощипывая усы.
– Я боюсь, Филип. – Алекс закрыла глаза. – О господи, Филип, помоги мне.
– Я бы посоветовал бросить все это.
– Нет! – Она яростно замотала головой. – Нет!
– Так было бы куда лучше.
Она подняла на него глаза:
– Тебе легко говорить. Он не твой сын.
Встав, Мейн мягким движением положил ей руку на плечо.
– С тобой все будет в порядке, девочка, не волнуйся. Хочешь кофе?
Алекс кивнула и закрыла глаза; она услышала, как Филип вышел в холл, и стала прислушиваться к шуму дождя за окном, который эхом отдавался в комнате, в ее голове, в темном пустом пространстве.
– Он горячий.
Придя в себя, Алекс осторожно взяла чашку. Снаружи подала сигнал какая-то машина. Все нормально; где-то существует реальный мир с его обыкновенными делами. Ей захотелось оказаться среди них, вне этих стен.
– Что же мне делать? – спросила она.
– Уезжай куда-нибудь, отдохни.
– Ты даже не пытаешься понять меня.
Мейн мягко улыбнулся:
– Еще как пытаюсь, поверь мне.
– Если даже я уеду, ничего не изменится; когда я вернусь, все будет точно так же. – Ее захлестнула волна страха и беспомощности.
Он откинулся на спинку кресла.
– Ох, дорогая ты моя девочка, – сказал он. – Дорогая моя.
И Алекс вытащила носовой платок, высморкалась и вытерла слезы, которые текли по щекам.
– Отто говорит, что Саффиер ничего не знал.
– Не знал? – удивился Филип. – Чего не знал?
– О Босли. О его состоянии здоровья. Думал, что он нормальный здоровый студент.
– А как твой сын узнал про Босли?
– От Отто, он… – Она резко остановилась, словно в мозгу у нее опустилась завеса. – От Отто, – повторила она, и ее слова звучали как умирающее эхо. – Я… м-м-м… – Она начисто забыла, что собиралась сказать.
Казалось, температура в комнате продолжает падать. Сделав глоток кофе, Алекс чихнула. Филип закурил очередную сигарету и выпустил дым через нос. Она наблюдала, как от чашки кофе поднимаются струйки пара.
– Если изгнание злого духа проходит успешно, Филип, то что происходит с этим духом… с демоном… куда он девается? – Она задрожала от холода.
Мейн окунул в кофе палец и задумчиво уставился на него.
– Ему приходится искать нового хозяина.
– Кого-то с тем же самым набором генов?
– Возможно. – Он еще раз попробовал пальцем кофе. – В Библии есть такая сцена… Иисус изгоняет злых духов… заставляет их переселиться в свиней.
– В Бродмуре я никаких свиней не видела.
Филип уставился на нее, заставив покраснеть; этот взгляд пронзил Алекс насквозь, до самых сокровенных тайников души. Он все понял.
– Может, и так, девочка, – сказал он.
– Это многое могло бы объяснить, Филип.
– Может быть, – согласился он. – Но выяснить нелегко.
– Все чертовски нелегко выяснять.
Мейн кивнул, и на его лице снова появилось встревоженное выражение.
– Тебе бы стоило быть поосторожнее со своим медиумом, – неожиданно сказал он.
Она подняла на него взгляд:
– Почему?
– Порой они становятся опасны.
Она попыталась что-то прочесть в его лице, но не смогла.
– Что ты имеешь в виду?
– Они пытаются прикоснуться к вещам… – Мейн помолчал, – к вещам, в которых сами до конца не разбираются.
Алекс высморкалась и опять чихнула.
– А ты в них разбираешься, Филип? Ты ведь все знаешь.
Он долго молчал, прежде чем ответить.
– Нет, не все. – Мейн задумчиво покачал головой, потом встал и подошел к книжной полке, рассматривая заголовки.
– Нет, боже милостивый, нет, далеко не все.
Воцарилось долгое молчание.
– Филип, – наконец сказала она, – когда мы разговаривали в последний раз, ты сказал, что порой души пытаются вернуться… – Она почувствовала, как нелепо звучат ее слова. – Потому что у них остались неоконченные дела. Как они могут это сделать?
Голос у него был мягкий, едва ли не извиняющийся.
– С точки зрения спиритов… они могут вернуться через кого-то.
– Через кого-то?
– Воплотившись в кого-то. В живого.
– Овладеть им?
Мейн кивнул:
– Бесплотные души не обладают энергией.
– То есть они используют человеческую энергию?
– Такова точка зрения спиритов.
– Значит, им необходимо обрести хозяина?
Он снова устало кивнул.
– Как они могут его найти? – У нее внезапно пересохло в горле.
Он неопределенно повел плечами.
– Душа ищет того, кому присущи слабости.
– Слабости? Что ты под этим подразумеваешь?
– Беспечность, неосмотрительность. – Филип сунул сигарету в рот и яростно запыхтел ею, потом затянулся, с хрипом втянув в себя воздух.
Алекс посмотрела на него и увидела, что его сотрясает дрожь, что он с трудом владеет собой.
– Души, преисполненные зла, очень хитры. Они могут обмануть человека.
– Обмануть?
– Ну да, это известно.
– Каким образом?
– Они часто прикидываются кем-то другим.
Алекс охватил озноб; она чуть не свалилась со стула.
– Эти души подбираются к тем, кто пал духом; самая легкая добыча для них – люди, которые перенесли утрату.
«Перестань смотреть на меня, – подумала она, – пожалуйста, не смотри так на меня».
– Нет, – замотала она головой. – Нет.
– Они очень умны, куда умнее, чем можно себе представить.
– Как их можно остановить? – еле слышно спросила она.
– Ты спрашиваешь меня как ученого?
Алекс покачала головой.
– Нет, – сказала она, – как человека, который честен сам с собой.
Мейн взглянул на нее, потом отвел глаза и, поворочавшись в кресле, уставился в пол. Раздавив сигарету, он извлек откуда-то из-под залежей бумаг новую пачку.