В то время как шла дискуссия между Розенбергом и церковными кругами, в ситуацию вмешался Генрих Гиммлер. Именно он и Розенберг считались главными сторонниками создания «новой религиозности», отличной от христианской. 16 ноября 1935 года Гиммлер выступил на общеимперском крестьянском праздновании с речью «СС как антибольшевистская боевая организация». В ходе выступления рейхсфюрер вышел за рамки обозначенной темы и призвал «вернуть долги мировому еврейству», чьими жертвами пали немецкие ведьмы: «Во многих случаях мы можем предвидеть, что еврей, наш извечный враг, прикрываясь какой-то личиной, вел игру своими кровавыми руками… Мы видим, как судебные процессы зажигали костры, на которых обращались в пепел бесчисленные тысячи женщин и девушек нашего народа». После рейхсфюрера эту тему развил «главный историк» Имперского продовольственного кабинета Хорст Рехенбах, который руководил в этой структуре «Главным управлением Г» («Крестьянство в вопросе крови»). Он живо рисовал картины демографического упадка в Германии, который пришелся на прошедшее тысячелетие. Причину этого он видел в потере самой ценной крови женщин и девушек, сожженных на кострах во время преследования ведьм и еретиков. «Эти заблуждения стоили нам сотен тысяч жизней, потерянных в равной степени и в католических, и в протестантских областях». Вывод был почти традиционным для фёлькише движения: евреи, используя христианизацию Германии, не только уничтожили «биологические корни» здоровой народности и ликвидировали остатки истинно немецкой культуры, но и при помощи католического Рима извели множество тысяч носительниц этой драгоценной культуры. И тут от Гиммлера последовал несколько неожиданный пассаж: «Исторические свидетели мировоззренческой борьбы германских племен – средневековые ведьмы и волшебники – должны быть вписаны на кроваво-красные знамена национал-социалистического движения!»
Изучение процессов над ведьмами могло стать очень выгодным козырем в руках эсэсовского руководства. Именно в 1935 году стало очевидно, что национал-социалисты проигрывали спор о ведьмах, так как у них не хватало веских аргументов. А потому «колдовские процессы» превратились в политическую задачу. О том, что эсэсовское руководство, намеревавшееся создать собственную эрзац-религию, рисковало проиграть битву за расово чистое немецкое крестьянство, говорили тайные донесения гестапо, датируемые 1935 годом. В них говорилось о необходимости обоснования нового «германизированного» крестьянского календаря, изданного Имперским продовольственным кабинетом. Дело в том, что в январе 1935 года по стране буквально прокатилась волна акций протеста, организованных церковными деятелями в среде крестьянства. Католический епископат не устраивало, что в новом крестьянском календаре отсутствовали традиционные христианские праздники. Резолюция епископата была более чем решительной: «Этому календарю не место в немецкой христианской семье крестьян». Особое возмущение у церковников вызвала следующая запись в календаре: «Страстная пятница: поминаются 4500 саксонцев, убитых Калом Мясником (Карлом Великим – от автора), равно как и все пострадавшие еретики, поборники веры и ведьмы». Католическая церковь была не намерена мириться с подобными выходками. В одной из берлинских газет даже появилась заметка, в которой новый крестьянский календарь назывался «образцом исторического вздора, слепого антихристианского фанатизма». Трирский епископ пошел еще дальше. В ответ на заявление, что «9 миллионов уничтоженных еретиков являются плодом церковной ненависти», он провозгласил с амвона, что подобные календари разрушают «народное сообщество» Третьего рейха. Принимая во внимание доводы, к которым прибегал Альфред Розенберг, можно было предположить, что натиск католиков привел бы к тому, что он мог оказаться в лагере расового фанатика Вальтера Дарре, который в начале 30-х годов был личным другом Генриха Гиммлера. Однако этого не произошло. Дело в том, что отношения между главным идеологом нацистской партии и эсэсовским руководством всегда носили напряженный и даже враждебный характер.
В какой-то момент могло показаться, что католическая сторона стала одерживать верх. 12 января 1935 года представитель пресс-службы Имперского руководителя крестьян, предвидя многочисленные возмущенные петиции, ходатайствовал перед Гиммлером о запрете «нехристианского календаря». Эти документы оказались тут же на столе у шефа службы безопасности СС Рейнхарда Гейдриха. Не опасаясь бурной реакции со стороны католической церкви, полицейские органы 22 января 1935 года дали ответ, в котором говорилось, что о запрете календаря не могло быть и речи. Между тем скандал вокруг крестьянского календаря вышел за границы Германии. Его уже обсуждали в швейцарской и в голландской прессе. Национал-социалистам удалось изобразить открытые общественные протесты некоторых крестьянских лидеров, например графа Дросте, «личной точкой зрения». Но этих объяснений было явно недостаточно, и 26 февраля 1935 года Имперский продовольственный кабинет пошел на уступку, решив все-таки частично ограничить распространение календаря. После этого гестапо в Мюнстере сообщало: «После заявления Имперского руководителя крестьян тайная государственная полиция больше не в состоянии препятствовать акциям протеста, направленных против календаря». В итоге местные эсэсовские чины просили охарактеризовать эти мероприятия как «неполитические» и изъять из компетенции гестапо. Однако реакция Гиммлера была совершенно иной. Он потребовал наказать тех крестьянских региональных лидеров, которые поддерживали «клерикальные настроения». Под давлением руководства СС Вальтер Дарре, который являлся не только имперским руководителем крестьян, но и высокопоставленным эсэсовцем, отказался от своего заявления. Генрих Гиммлер решил перейти в контрнаступление на церковь. И вот в том же 1935 году на Имперском съезде крестьян звучит его знаменитая речь о ведьмах. По большому счету эта речь, равно как и появление «Зондеркоманды Х», стала результатом попытки церковных структур заявить о своем мировоззренческом влиянии в Германии и надавить на руководство СС.
Но это был далеко не единственный стимул заняться изучением колдовской проблематики. Интерес к ведовским процессам был также продиктован празднествами, организованными католической церковью 7 августа 1935 года. Повод для этих торжеств был выбран с точки зрения эсэсовского руководства крайне одиозный – 300-летие со дня смерти известного немецкого иезуита Фридриха Шпее. Католическое руководство изобразило его так, будто бы он в своем литературном наследии выступал против пагубной практики преследования ведьм, что якобы послужило поводом для его конфликта с руководством ордена. Изображалось, будто бы книги этого иезуита только чудом не попали в список произведений, запрещенных папой. Именно в фигуре Шпее католическая церковь хотела найти того исторического персонажа, чьи деяния смогли бы использоваться для полемики с догматиком Розенбергом. Вовсе не придерживаясь исторических реалий, трирский епископ произнес на могиле Шпее речь, в которой содержались следующие слова: «Благодаря ему наше Отечество освободилось от ужасов охоты на ведьм». В своей работе «Мракобесы нашего времени» Розенберг уже провозгласил «Общество Иисуса» ответственным за новую волну преследования ведьм. Однако эти доводы нельзя было назвать убедительными. В сложившихся условиях Гиммлер решил, что больше нельзя откладывать реализацию своих замыслов.
Глава 5. Идеологические предпосылки появления «Зондеркоманды Х»
Если разбираться с посвященными процессам над ведьмами сюжетами, которые не раз в упоминались Генрихом Гиммлером, и которые были предметом изучения нескольких эсэсовских исследователей, то можно обнаружить, что все они подавались в контексте расово-половой идеологии. В СС ведовская проблематика осваивалась только как смесь религии, расизма и специфических воззрений на «вопросы пола». Показательно, что тон этим исследованиям задали личные указания Генриха Гиммлера. Это указывало на его повышенный интерес к темам, связанным с германскими ведьмами и колдуньями.
Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер
С принципами расовых теорий, равно как и с первыми зачатками идеологии «крови и почвы», Генрих Гиммлер познакомился, когда состоял в молодежной националистической организации «Артаманы». Получив сельскохозяйственное образование, Гиммлер заинтересовался организацией, которая кроме антисемитизма и расизма проповедовала идеи «духовного и расового обновления», связанные с так называемым аграрным утопизмом, то есть отказом от жизни в больших городах и возвращением в природную среду. Формирование идеологических взглядов Гиммлера, которое происходило в «Артаманах», предопределило его тяготение к биологическому расизму. Будущий рейхсфюрер СС оказался околдованным идеями о «расовой селекции». Подобные теории, нередко использовавшие сельскохозяйственный понятийный аппарат, были близки и понятны Гиммлеру, только что получившему диплом агронома. Однако со временем он дополнил биологический расизм идеями, высказанными Розенбергом в «Мифе XX века». Гиммлера в первую очередь заинтересовала мысль о том, что «нордическая кровь» могла оказывать наднациональное воздействие. Впрочем, принять эту теорию вне контекста биологического расизма едва ли представлялось возможным. В любом случае скрещивание духовного и биологического расизма и стало основой для идеологии, которую пытался предложить «охранным отрядам НСДАП» (СС) их руководитель Генрих Гиммлер. Для него было весьма типичным почти моментально попытаться применить на практике или воплотить в жизнь любую идею, которая показалась ему удачной. Это было отличительной чертой почти всех проектов, инициированных рейхсфюрером СС, поскольку для Гиммлера именно «нордическая кровь» являлась отличительной чертой всех истинных германцев. Германцами для него были не только немцы, но и большинство жителей Северной и Северо-Западной Европы. Этим объясняется, почему Гиммлер при первой же возможности пытался германизировать носителей «нордической крови». Так было, например, с проектом «Лебенсборн» («Источник жизни»), который в годы войны занимался похищением детей на оккупированных территориях. Так как кровь, по мнению Гиммлера, являлась «сутью народа», то он в типичной для агронома манере намеревался следить за «сохранением ценной крови», что выражалось в тщательном расовом отборе претендентов на вступление в СС, а затем в не менее доскональном изучении родословной невест, которые хотели выйти замуж за эсэсовцев. В своей знаменитой речи «СС как антибольшевистская боевая организация» Гиммлер заявил буквально следующее: «Мы пошли тем же путем, каким идет занимающийся селекцией посевных семян работник сельского хозяйства, перед которым стоит задача возродить чистоту старого доброго сорта некой аграрной культуры, выродившейся вследствие смешения с другими видами. И подобно тому, как этот селекционер в начале своей работы проходит по полю, отбирая и, так сказать, выбраковывая негодные растения, мы, обращая прежде всего внимание на чисто внешние характеристики, так же занимаемся отсевом тех