«оскорбления германских женщин». В данном случае акцент на мнимом женоненавистничестве австрийского ученого был едва ли не основным. В качестве примера презрения к германским женщинам приводился один из отрывков работы Хёфлера, в котором говорилось, что юноши, которые не прошли инициацию, считались «женщинами», так как не могли называться «настоящими мужчинами». Куммер в ответ на эти утверждения приводил излюбленный аргумент большинства теоретиков фёлькише движения: «Германские женщины для мужчин являлись товарищами в войне и в мире».
По большому счету Куммер воспринимал нарисованную Хёфлером картину германского мира, как «типично христианское мировоззрение», которое ставило под сомнение ценности германской культуры: «Нам пытаются внушить, что мрачные стороны христианского времени были остатками германского язычества. Но необходимо освободить германское наследие от убийства ведьм, садизма инквизиторов, жестокости и безнравственности Меровингов». Для Куммера германцы, изображенные Хёфлером, не имели права на существование. Прибегая не столько к научным, сколько к политическим доводам, Куммер едва ли не провозглашал австрийца союзником «политического католицизма». К слову сказать, Хёфлер действительно был католиком, но это не мешало ему быть сотрудником «Наследия предков». Куммер подчеркивал, что если «мужские союзы», которые описывал Хёфлер, защищали древних германцев от ведьм, то это является оправданием «Молота ведьм». Более того, даже «Молот ведьм» можно было приписать «германской традиции», так как его авторы Шпренгер и Крамер были немцами по происхождению. Если признавать демонизм и веру в ведьм как типично германские явления, то получалось, что христианство намеревалось всего лишь укротить буйный нрав германцев, которые были повинны в убийстве своих же женщин.
Некоторые из доводов Куммера были совершенно далеки от науки. Так, например, он говорил, что в своей работе Хёфлер ставил под сомнение все достижения «национал-социалистической революции». «Вера фюрера в нашу “хорошую” природу породила национал-социализм. И эта вера одержала победу. Однако лживые католические измышления, в которых преподносятся наши ужасные качества, мешают этой национал-социалистической вере». В этом пассаже Кум-мер переплюнул многих национал-социалистических пропагандистов. Он фактически приравнял национал-социализм к религии, а любые сомнения в «хорошей природе германцев» едва ли не провозгласил святотатством. Предостережения от попыток поддержки «германофобских» теорий, в которых утверждалось, что христианизация германских варваров была исторической закономерностью, звучали в 1936 году не слишком безобидно.
В своих обвинениях Бернхардт Куммер явно переусердствовал. В принципе у Отто Хёфлера и без Генриха Гиммлера имелись высокопоставленные защитники. Например, поддержку Хёфлеру оказал один из ведущих национал-социалистических философов Альфред Боймлер. В своем знаменитом докладе «Академические мужские дома» он очень высоко оценил труды Отто Хёфлера. Более того, Боймлер с высокой трибуны заявил о ценности теории «мужских союзов» для национал-социалистического движения. Именно с борьбой «мужских союзов» он связывал возникновение идеи государственности как таковой: «Мужские союзы раннего времени, когда только возникло первоначальное государство, обладали огромной силой, которую обращали против мира врагов. Без победы над противником, без победы над хаосом не могло бы возникнуть никакого государства». В том же самом докладе были озвучены тезисы Хёфлера, которые Куммер посчитал проявлением «неуважения к роду и семье». Боймлер заявил буквально следующее: «Семья отнюдь не является зародышем государства. Государство исходит из принципов, которые изначально противопоставлены семье. Народ развивается естественным путем, но государство не может возникнуть таким же образом, то есть органически, – оно создается искусственно. И создается через деятельность объединенных и свободных мужчин». Кроме этого Боймлер, наверное, один из первых ведущих теоретиков национал-социализма, публично завил о необходимости исключения женщин из сферы политики. Подобных резких заявлений не мог себе позволить даже Генрих Гиммлер. Однако точку зрения Хёфлера разделяли не только Гиммлер и Боймлер. Как ни странно, но таких же взглядов придерживался Альфред Розенберг. В своем «Мифе XX века» он излагал концепцию возникновения государства именно на основе «мужских союзов». Возможно, именно по этой причине Розенберг сам никогда не критиковал Хёфлера. Более того, в одной из бесед он заявил, что нашел его работы «весьма примечательными». Категоричное неприятие идей Хёфлера в большинстве случае исходило от низших чинов ведомства Розенберга.
Шутовские обряды в Германии на Вальпургиеву ночь
В своей книге «Тайные культовые мужские союзы германцев», в главе, где идет речь о Водане и «мужских союзах», Хёфлер после рассуждений о демонической непредсказуемости, коварстве и дикости Водана приводит многостраничную ссылку, в которой излагается текст Куммера. В итоге он оценивал работы Куммера как «идеологическую диверсию». Хёфлер ставил Куммер в вину, что тот провозгласил Водана, наравне с христианской церковью, угрозой для мира людей: «В книге Куммера предпринимается попытка дать общую картину древней германской культуры. Однако то обстоятельство, что он на основании многочисленных средневековых источников, говорящих о “диком охотнике”, провозглашает Водана чертом, полностью уничтожает эту картину». Кроме обвинений в “очернительстве” главного божества германцев Хёфлер упрекал своего оппонента в том, что он существенно сократил германский мир, свел его к крестьянам, полностью проигнорировав, например, героизм эпохи викингов или эпохи «переселения народов». Он спокойно парировал выпады Куммера, который критиковал представление о Вальхалле как «мужском рае», после чего высмеял его представления о судьбе. Хёфлер писал: «Судьба – это душа германских сказаний о героях. В них не говорится об обильных урожаях, а только о трагедиях». Хёфлер никак не был готов согласиться с рационализмом Куммера, который пытался изобразить веру германцев как абстрактную религию, отвергая при этом наличие у германцев божеств и идолов, которым придавался вид животных. Хёфлер весьма язвительно замечал, что если какие-то культурные явления не были абстрактными, то Куммер сразу же провозглашал их либо итогом влияния христианства, либо признаками культурного упадка германцев. Делался вывод, что Куммер отказывался от всего, что было ему лично несимпатичным: «Почтение к действительности не мешало ему провозглашать неполноценными целые эпохи из нашей истории. Это – весьма странный патриотизм, который стремится унизить собственное прошлое». С упреком, что Куммер изуродовал и приуменьшил великий трагизм германского прошлого, Хефлер обвинил этого исследователя в неуважении к немецкой государственности, точнее, способностям германцев оную государственность создать. Действительно, почти вся история древних германцев изображалась Куммером как один сплошной, никогда не прекращающийся упадок и разложение.
Как видим, Отто Хёфлер в полемике с Куммером фактически не уделял внимание ведьмам, собственно как и «женскому вопросу» в целом. Он фактически ни разу не прореагировал на обвинения в том, что он занимался «саботажем» в пользу церкви. Казалось, что Хёфлер сознательно избегал тем, связанных с ведьмами и колдуньями, предпочитая сосредоточиться на «мужских союзах» как на силе, создавшей государство. В своей статье, посвященной знаменитому исследователю германской культуры Грёнбеху, которая была опубликована в 1937 году в журнале «Германия» (ведомственное издание «Наследие предков»), Хёфлер продолжил спор с Куммером. В частности, он указывал, что именно во время существования культа Вадана на территории Германии стали появляться зачатки государства. Следующий шаг в полемике Хефлер рассчитал с тактической точностью полководца. В 1937 году он издал книгу Грёнбеха «Культура и религия германцев». Дело в том, что для Куммера Грёнбех был одним из самых авторитетных исследователей. Однако Хёфлер не думал ограничиваться только научными доводами. После того как его обвинили в «пособничестве политическому католицизму», а затем намекнули на «негерманское происхождение», он решил принять ответные меры чисто политического характера.
19 июля 1937 года Отто Хёфлер направил письмо организационному руководителю «Наследия предков» Вольфраму Зиверсу. В нем содержались такие строки: «Если Куммер сможет закрепить свои позиции, то мы на десятилетия получим источник саботажа, интриг и мятежей, которые будут завернуты в “научную” упаковку». Одновременно с этим Хёфлер стал собирать сведения, которые бы могли скомпрометировать Куммера. Его поиски увенчались успехом. В Имперском министерстве науки был найден текст доклада, который Куммер сделал еще в годы Веймарской республики. С научной точки зрения доклад, может быть, был безобидным, чего нельзя было сказать про его политическую составляющую. Дело в том, что Куммер назвал в нем Гитлера «опасным субъектом, ориентированным на [папский] Рим».
Глава 11. Колдовские отголоски в контексте «борьбы компетенций»
Дискуссия между Куммером и Хёфлером очень быстро вышла за рамки сугубо научного диспута. Идеологические аргументы, которые использовались в этом споре, были не пустыми словами. Они учитывались в Главном управлении имперской безопасности, а также использовались для ведения внутрипартийной борьбы. Рядовые национал-социалисты должны были знать, какая из позиций являлась «правильной», по крайней мере на какое-то время. Проигравший в этом споре должен был заплатить за свои «заблуждения». Однако очень быстро выяснилось, что «приговор» мог быть и не окончательным.
Первые критические отзывы на труды Хёфлера стали приходить из кругов немецких фольклористов. Уже в декабре 1935 года Фридрих фон Лайен дал критический отзыв в «Вестнике немецкой древности и немецкой литературы». Его критика не была однозначно национал-социалистической. Этот исследователь, наверное, и не подозревал, что должен был учитывать позицию партии. Однако даже в этом отзыве отчетливо читалась идеологическая составляющая. В то время появление работ, посвященных культуре и истории древних германцев, так сказать, отвечало «духу времени». В том же самом году руководитель эсэсовской библиотеки Харальд Шпер написал отзыв на «Тайные культовые мужские союзы германцев». Некоторое время спустя в «Национал-социалистическом ежемесячнике» появилась статья Мартина Циглера, которая назвалась «Изучение религии в борьбе мировоззрений». Циглер являлся одним из сотрудников ведомства Розенберга, который принимал активное участие в антицерковной кампании, инициированной его шефом. В 1937 году также была издана «для служебного пользования» брошюра, которая назвалась «Положение в германоведческом споре (Хёфлер – Куммер) в настоящее время и его расово-мировоззренческое значение». Автором этого доклада был Герман Мандель, известный своими симпатиями к «Немецкому религиозному движению» («Немецкому вероиспове