Конец открытому конфликту был все-таки положен в апреле 1938 года. Об этом можно судить по вышедшему тогда номеру журнала «Германия». Во время организованной Гиммлером встречи (4 апреля 1938 года) Куммер заявил Вальтеру Вюсту, что во время дискуссии с редакцией журнала «не в полной мере отдавал себя отчет, что это издание было связано непосредственно с СС». Куммер подчеркнул, что «у общественности сложилось искаженное мнение о моей позиции». И далее: «Я вовсе не намеревался производить впечатление, будто бы нападаю на рейхсфюрера и его СС, кроме этого я ни в коей мере не хотел принижать и оскорблять работу, которая ведется “Наследием предков”». После этого Куммер принес свои извинения, о чем опубликовал уведомление в собственном журнале «Нордический голос». Впрочем, несколько месяцев спустя Хёфлер в очередной раз пожаловался на Кум-мера, который продолжал «скрытным образом» интриговать на страницах своего издания. Подобные обвинения не были лишены основания. Не имея возможности открыто критиковать «Наследие предков» и Хёфлера, Куммер решил использовать искусство полунамеков. Так, например, 24 мая 1938 года он читал доклад в Йенском университете. В нем он заявил: «В германоведении имеются два направления, которые противостоят друг другу: националистическое и романтическое. Надеюсь, что правда все-таки победит».
Конфликт почти полностью затух к 1939 году. 27 августа 1939 года Куммера приняли в партию. Приблизительно в то же самое время Хёфлер, являвшийся сотрудником «Наследия предков», получил профессорскую кафедру в Мюнхенском университете, где работало и преподавало немалое количество людей, связанных с «Аненэрбэ». Несмотря на то что Гиммлер во время скандальной дискуссии явно покровительствовал Хёфлеру, это не значило, что позиции австрийского историка были исключительно крепкими. 4 марта 1939 года Хёфлер через Вольфрама Зиверса решил преподнести в подарок рейхсфюреру СС только что изданную книгу Вильгельма Грёнбеха «Культура и религия германцев». Во время встречи с организационным руководителем «Наследия предков» он с немалым удивлением для себя узнал, что Гиммлер привлек для работы в замке Вевельсбург немало людей, которые были близки к Куммеру. 1 февраля 1940 года Йозеф Плассман сделал запись, из которой следовало, что Куммер вновь «перешел в атаку», подыскивая новые аргументы против Водана. Однако далее следовало замечание, что «не имеется никаких причин до конца жизни считать его заклятым врагом». Некоторые реверансы в сторону Хёфлера были сделаны и из лагеря Альфреда Розенберга. 29 марта 1940 года из Культурно-политического архива ведомства Розенберга пришло письмо, в котором говорилось: «Несмотря на высказанное в свое время отрицательное мнение, в настоящей ситуации нет никаких сомнений в том, что Хёфлер является одним из лучших знатоков нордической культуры». В том же самом году Хёфлер избежал призыва в действующую армию, так как он оказался задействованным в «военнозначимом» проекте по использованию германистов (группа 2 – ранняя история германцев). В июле 1941 года Куммер пытался получить университетскую кафедру, однако столкнулся с множеством проблем. Желая помочь ему, 25 июня 1941 года Карл Астель, ректор Йенского университета, направил письмо Генриху Гиммлеру: «В итоге человек, чьи работы имеют научное и мировоззренческое значение и используются для победы над учением Христа, не может найти рабочего места». В 1942 году Куммер все-таки получил в свое распоряжение долгожданную кафедру в Йене. Год спустя он совместно с предводителем «Немецкого религиозного движения» («Немецкого вероисповедания») Якобом Вильгельмом Хауэром был привлечен к «военнозначимому» гуманитарному проекту: они должны были разрабатывать тему «Положение женщины у индогерманцев».
Очень сложно судить, кто вышел победителем из этого конфликта. Как Хёфлер, так и Куммер (с их диаметрально противоположными, почти взаимоисключающими трактовками ведьм и колдовства) выстроили научно-идеологические конструкции, каждая из которых могла быть использована для национал-социалистического мировоззрения. Первоначальная победа Куммера была лишь временным явлением, так как этого требовала тактика ведения внутрипартийной борьбы. Однако в итоге «пальма первенства» досталась демоническим «мужским союзам». Примечательным во всей этой истории является один момент, начавшийся с проблемы восприятия ведьм, – в споре очень быстро про них забыли. «Историческая миссия» женщины, которая в теории Хёфлера является ведьмой и противницей «мужских союзов», в какой-то момент стала мешающим фактором. Ее национальная или расовая принадлежность перестали играть хоть какую-то роль. Кроме этого стало расплывчатым и само понятие расы. Женщина как ведьма и как человек оказалась исключенной из «мужского сообщества». Превозносимая Хёфлером «германская непрерывность» в истории общества, которое развивалось от «мужских союзов» к государству, фактически не отводила женщине никакой роли. Даже в мифических построениях Хёфлера женщины находились где-то на периферии. Типично мужскому обществу должны было быть чужды сексуальные позывы и оргиастические черты. В данном случае оценка осуществляется не из принципа применения или неприменения магии и волшебства, а в четком соответствии с половым принципом деления общества. Колдующий Водан интерпретировался как выражение «германской религиозности», а ведьма могла быть только лишь злой демоницей. Во время, когда в Германии полным ходом шла милитаризация и наращивание вооружений, было удивительно, что идея «мужских союзов» сразу же не одержала верх. В известной степени теория Хёфлера была однобокой. Он почему-то не учитывал, что женщины нуждались в государстве в не меньшей степени, чем мужчины.
Глава 12. Единовластие «Зондеркоманды Х»
Но вернемся обратно к изучению «колдовского вопроса» эсэсовскими структурами. После того как состоялось вынужденное примирение «Аненэрбэ» и Бернхардта Куммера, произошли некоторые события. 13 июня 1938 года организационный руководитель «Наследия предков» Вольфрам Зиверс получил из персонального штаба рейхсфюрера СС письмо, в котором содержался следующий текст. «Рейхсфюрер СС просит направить переданные в свое время “Наследию предков” гауамтсляйтером Штайнеке (Лемго) оригиналы документов процессов по делам ведьм, а также приложить к ним осуществленную расшифровку текста. Он также просит довести до сведения, что “Наследие предков” далее не должно заниматься процессами над ведьмами, так как это задание относится к исключительной компетенции СД».
Вальтер Штайнеке
В ситуации, когда Генрих Гиммлер подтвердил «исключительные» полномочия «Зондеркоманды Х», оградив ее от необходимости конкурировать с «Наследием предков», сотрудники «проекта Х» подготовили обширный проект программы запланированных исследований. Руководство «проекта Х» словно старалось доказать рейхсфюреру СС, что он принял правильное решение, а потому пыталось продемонстрировать правомочность своих притязаний на монополию в деле изучения «колдовских процессов» и сюжетов с ними связанных. Как и стоило предполагать, в центре предстоящих исследований, которые намечалось осуществить в рамках «проекта Х», находилась расовая интерпретация преследования ведьм и изучение негативных последствий, оказанных на немецкий народ ведьмоманией. Намечалось, что сотрудники «Зондеркоманды Х» напишут «собственную» историю «колдовских процессов». Публикация этого труда должна была стать «новым словом в науке». В данном случае речь шла не только о сожжениях ведьм, но и об изучении образа германской женщины, который во многих случаях воплотился в казненных колдуньях. В обосновании этого плана говорилось:
«1. Зондеркоманда Х при рейхсфюрере СС уже обработала все дела, касающиеся процессов над ведьмами, которые находились в городском архиве Лемго. По этой причине изъятие документов из архива является излишним.
2. Работа в рамках особого проекта Х при рейхсфюрере СС направлена на изучение следующих проблем: исследование расово-исторических и историко-демографических последствий процессов над ведьмами; экономические последствия преследования ведьм; оценка женщин в колдовских процессах; обзор ранее изданных печатных материалов по проблеме процессов над ведьмами».
В архивах сохранились отдельные из версий исследовательских программ, которые были подписаны Рудольфом Левиным. Их предполагалось реализовать после 1938 года. В этой связи необходимо упомянуть письмо, которое Левин получил 14 марта 1940 года. На письме не было подписи, но это не имеет значения, так как в первую очередь представляет интерес его содержание. Судя по всему, это был ответ на запрос Рудольфа Левина, который просил составить библиографию по проблеме инквизиции и преследования ведьм. В указанном документе в качестве «абсолютно исторически надежных авторов» указывались Хансен и Зольдан. Кроме этого говорилось, что не имелось никаких специализированных исследований, посвященных «негативным демографическим последствиям преследования ведьм». Можно предположить, что составлением библиографии занимался убежденный национал-социалист, так как в письме имелись такие строки: «О мировоззренческом восприятии проблемы в подобающем нам духе не может быть и речи, так как в изданной ранее литературе полностью отсутствовали историко-демографические изыскания как таковые».
16 сентября 1941 года был составлен очередной документ, в котором было изложено три предложения, касающиеся перспектив дальнейшей работы «Зондеркоманды Х». Все эти намерения были ориентированы на формирование исторического образа, который мог использоваться для политической пропаганды. Что же это были за предложения? Первое касалось «переделки» труда Зольдана. Книга известного исследователя должна была быть переработана в духе расовых теорий, которые культивировались в СС. В частности, писалось: «Произведение должно быть переделано, чтобы оно отвечало новому пониманию духовной истории. В первую очередь должны быть добавлены значительные части, касающиеся этнографических и доисторических проблем, связанных с ведьмоманией». Во-вторых, планировалось заново перевести на немецкий язык «Молот ведьм» (Malleus Malleficarum), который намечалось снабдить идеологическими комментариями. В-третьих, должно было быть издано собрание всех важных дел по «колдовским процессам». Данную книгу предполагалось рекомендовать «для использования на исторических семинарах в университетах». При изучении этого эсэсовского документа никак нельзя избавиться от ощущения, что сотрудники «особого проекта Х» собирались по меньшей мере сформировать «новую науку», которую планировалось преподавать в немецких высших школах. Только так можно объяснить намерение «переработать» издававшиеся ранее фундаментальные труды.