— Саныч, открывай! Ты чего, совсем сдурел? Это я, Андрей!
— Андрюха! — обрадовался Саныч.
Потом послышались шаги, и дверь распахнулась.
— А и не закрыто было! — радостно сообщил Саныч, пьяно покачиваясь на пороге. — Ого! Да тут целая компания. Андрюха, только не говори, что я настолько набрался, что у меня в глазах четверится. Кто все эти девки?
— Им нужно поговорить с тобой, — сказал Андрей. — Они хотят узнать у тебя про «девятку» с пальмами.
— А также с морем и чайками, — уточнила Инна.
— Проходите! — велел Саныч.
Когда все прошли в дом, он закрыл дверь и заявил:
— Хоть теперь ясно, что вы у меня не четверитесь.
А то впотьмах вижу Андрюху, а с ним четыре бабы. В темноте же не разглядеть, кто такие. Ну, думаю, не мог Андрюха сразу четверых в дом приволочь. А он, оказывается, мог. Что же, я гостям всегда рад. Располагайтесь!
Может быть, я и вспомню что-нибудь.
Девушки переглянулись. Но так как Андрей не выказывал признаков недоверчивости и вообще чувствовал себя у Саныча как дома, даже отправился в душ, они протестовать не стали. Санычу было лет пятьдесят.
И выглядел он весьма колоритно. При абсолютно лысой голове у него была густая каштановая борода и целых семь серебряных колечек, воткнутых в бровь. Одет он был в красную майку, и его обнаженные предплечья обильно украшала татуировка. Штанов на Саныче не было, только широкие трусы. Но кажется, его этот факт нисколько не смущал.
Он извлек из ящика под табуретом еще две бутылки водки и торжественно водрузил их на стол.
— Андрюха! Захвати из спальни сковородку с мясом и хлеб! — заорал он. — И помидоры тоже тащи оттуда.
— Вы держите продукты в спальне? — удивилась Инна.
Саныч с трудом сфокусировал на ней взгляд и кивнул. Похоже, он находился уже в последней стадии опьянения и скоро должен был захрапеть. Нужно было расспросить его, пока он еще что-то помнил.
— Так что там с «девяткой»? — спросила у него Мариша.
— А что с ней? — с трудом ворочая языком, спросил Саныч.
— Ну, пальмы, море, чайки, — принялась перечислять Мариша. — Рисовали вы такое?
— Были пальмы, — пробормотал Саныч. — Да, и чайки тоже были. А вот моря не было. Волны были.
— Точно! — обрадовалась Татьяна. — Море, а на море волны.
— Не было моря! — стоял на своем пьяный Саныч и даже грохнул кулаком по столу. — Только волны! Шторм!
— Да! Шторм! — снова обрадовалась Татьяна. — И пальмы гнулись.
— Ага! — воодушевился Саныч. — Гнулись. А над темным морем летят белые чайки. Красиво?
— Красиво! — хором подтвердили подруги.
— А почему не фламинго? — поинтересовалась Мариша. — Было бы логичней.
Но Саныч оставил ее вопрос без внимания. Его взгляд упал на бутылку, и он ею залюбовался. Мариша подмигнула Татьяне. Похоже, что из всей компании она больше всех приглянулась художнику.
— А кому вы рисовали пальмы и шторм? — спросила у Саныча Татьяна.
— Бабе одной, — хмыкнул Саныч и сделал попытку налить ей водки. — Пей, а то обижусь.
— Я за рулем, — отказалась Татьяна.
— А мы что, куда-то едем? — удивился Саныч.
— Вы нет, а нам еще домой нужно, — сказала Татьяна.
— Тут и заночуете, — великодушно разрешил ей Саныч. — Места хватит.
— Я пить все равно не буду! — уперлась Татьяна.
— Тогда я вспоминать ничего не буду, — заявил Саныч.
— Пей! — прошипела Татьяне на ухо Мариша. — Ничего с тобой от одной рюмки не сделается. А за руль я сяду.
Но оказалось, что Саныч уже успел налить всем.
Так что пить тоже пришлось всем. Вылить не удалось, Саныч неожиданно зорко следил, чтобы динамщиков не было. Потом появился Андрей, в самом деле волоча из спальни сковородку с мелко порубленным и поджаренным мясом, успевшим уже основательно остыть, а в другой руке миску с целыми помидорами и порезанным крупными кусками хлебом. Саныч закусил и продолжил:
— Баба эта, которая картинку мне заказала, не местная была, — сказал он. — Из Бахчисарая. Приехала в Ялту, чтобы раскрасить себе машину. Так она мне, во всяком случае, сказала.
— А давно это было?
— Года три назад, — хмыкнул Саныч. — Мы еще только открывались. Теперь к нам «девятки» не ездят.
Ценник кусается. А поначалу мы брались за всякую работу.
— А потом мы с батей решили, что нужно марку держать, — вступил в разговор Андрей. — Смело скажу, мы лучшая команда в городе, а может быть, и во всем Крыму. Так что к нам теперь ездят только обеспеченные люди. Средний класс у других мастеров своих железных коней расписывает.
— Я сначала против был, а потом понял, что Андрюха дело предлагает, — сказал Саныч.
И подруги с удивлением поняли, что Саныч и Андрюха — отец и сын. Вот почему хитрюга Андрей предложил подругам показать дорогу к дому Саныча. Он и сам жил тут. Показав подругам дорогу к Санычу, он оказался у себя дома. Ловко.
— А номер той «девятки» вы помните? — спросила у Саныча Татьяна. — Или какие-нибудь приметы ее владелицы?
— Да вы что? — заржал Саныч. — Сколько лет назад это было! Я даже лица той бабы не помню толком.
— Ну хоть что-нибудь! — заканючила Татьяна.
— Выпьем?! — предложил Саныч.
На этот раз все выпили без споров. Чего уж там, ехать все равно было нельзя. Так чего волноваться?
— О! — поднял указательный палец Саныч. — Кажется, вспомнил! Надо же, хорошая какая водка. Выпил, и сразу в голове просветлело.
И он одобрительно посмотрел на вторую бутылку.
Первая уже бесследно испарилась со стола.
— Так вот, — произнес Саныч. — У той бабы тут в Ялте тетка жила. Она к ней и приезжала.
— А где эта тетка жила?
— Откуда мне знать? — удивился Саныч. — Моя клиентка только сказала, что ей в Ялте есть где ночевать. Она к тетке в гости приехала. Поздней осенью уже курортников нету, так койки у всех и освобождаются.
— А тетку как звать?
— Да не знакомила она меня со своими родственниками, — пробормотал Саныч. — У нас так далеко вообще дело не зашло. Нарисовал я ей ее пальмы, и все.
Она в свой Бахчисарай и умотала обратно. Во всяком случае, я ее больше никогда не видел. Правда, приезжал ко мне от нее один хлюст на черной «БМВ». Только я его не взял. У меня работы тогда много было, а ему срочно хотелось. Ждать он не мог. Так у нас с ним и не срослось.
— Как он выглядел?
— Давно приезжал?
— Машина с откидным верхом?
— А девушка с ним была?
Это подруги наперебой начали задавать свои вопросы, чувствуя, что сейчас услышат от Саныча что-то интересное про уже известного им хромого брюнета.
— Тихо вы! — поморщился Саныч. — Я немолодой уже человек. А вы гомоните. Вот вам Андрюха пусть расскажет. Он с ним общался. А я спать пошел.
И он в самом деле встал и, покачиваясь, но не падая, пошел к себе в спальню. Вскоре оттуда раздался скрип пружин, а секунду спустя богатырский храп, от которого зазвенела посуда на столе.
— Андрей, расскажи все, что ты знаешь про того типа на «БМВ»! — попросила у парня Мариша. — Очень важно.
— Зачем он вам? — лениво поинтересовался парень.
— Наша подруга с ним была, а потом ее убили, — ответила Мариша чистую правду. — Может быть, он про нее ничего уже и не помнит и вообще не знает ничего такого, что бы могло навести нас на след ее убийц.
Но вдруг… Чем черт не шутит!
— Хм, ладно! Помогу вам, раз такое дело, — немного подумав, все же кивнул Андрей. — Только ведь я тоже, как и батя, про него ничего не знаю. Поговорили мы с ним, он обещал через недельку заглянуть и испарился. Сказал, что мы одной его приятельнице машину сделали. Очень ему понравилось. Рисунки у нас посмотрел. Но он приезжал точно один. Машинка у него двухместная. И верх был откинут. Кабриолет. Так что я вам точно могу сказать, никакой девушки с ним не было.
А машина именно такая, как вы говорите. И приезжал он к нам прошлым летом.
— Ты его хорошо рассмотрел? — спросила у него Мариша.
Андрей пожал плечами.
— Я больше на его машину таращился, — честно признался он. — Но мужика тоже разглядел. Волосы черные, глаза тоже. А больше я, пожалуй, ничего не запомнил. Вот прихрамывал он слегка — это точно. А так не помню ничего больше.
И Андрей замолчал, показывая, что рассказывать ему об интересующем подруг мужике больше нечего.
Догадавшись, что с делами покончено, Манька с Татьяной, тактично державшие себя в руках все это время, словно с цепи сорвались и буквально набросились на бедного парня, раздирая его на две части.
— Пошли спать, — прошептала Инна на ухо подруге. — Пусть они тут сами разбираются. Завтра нам с тобой еще тащиться в этот Бахчисарай. Так что ты как хочешь, а я уже на ногах совсем не стою.
— У меня тоже глаза слипаются, не разодрать, — ответила Мариша. — И ноги гудят.
— Еще бы! С утра по городу туда-сюда носимся. Ни сна ни отдыха, — проворчала Инна.
Поплутав немного по домику художника, подруги нашли наконец свободную комнату с уютным диванчиком. Быстренько скинув с него на пол всевозможный хлам, они разыскали в другой комнате в шкафу шерстяной клетчатый плед, слегка траченный молью. Но это обстоятельство ни капельки не смутило подруг, и, накрывшись пледом, они тут же уснули до самого утра под крики вновь сцепившихся в поединке соперниц.
Следователю Сергею Рушникову в этот вечер удалось заснуть гораздо поздней, чем подругам. Весь день он занимался делами, а заодно пытался выловить для личной беседы ветеринаршу Антонину, о существовании которой ему еще в первый день следствия рассказал в дельфинарии заместитель директора — Александр Евгеньевич, милейший человек. Похоже, ему было чего опасаться со стороны правоохранительных органов, потому что помогал он им с таким жаром, который люди, далекие от криминала, обычно в отношении следствия не проявляют. Александр Евгеньевич, казалось, был от души рад, что Рушников серьезно занят следствием по делу убийства Елены Кругловой. И не трогает его самого, Александра Евгеньевича.