После этих мыслей почему-то дико захотелось пить, причем, непременно горячего чаю с молоком. Она с досадой запихала вывернутые карманы обратно и внезапно нащупала что-то. Внутренний карман! Как она могла про него забыть! Кира с сопением вывернув почему-то ставшую непослушной руку, залезла в маленький узкий кармашек и осторожно выудила телефон. Кому звонить? Родителям? Пока они поймут, куда именно нужно ехать и доберутся сюда, может быть уже слишком поздно. Егору? А где гарантия, что это не он был здесь? Кто еще, кроме него, знал, что она поехала в Пронькино? Кира машинально листала в телефоне журнал звонков и внезапно наткнулась на незнакомый номер. Звонок был исходящим и явно сделан не так давно, потому что Кира периодически удаляла все записи.
Кира напрягла память и, когда вспомнила, чей это номер, чуть не заплакала от радости. Нажав кнопку дозвона, она принялась ждать, молясь, чтобы ей ответили.
– Алло! – отозвался глухой голос. – Алло! Я Вас слушаю!
У Киры от волнения пересохло в горле, и она не могла вымолвить ни слова.
– Алло! Ну и молчите дальше! – собеседник уже явно вознамерился отключиться, и у Киры от ужаса прорезался голос.
– Глеб! Помогите мне! – с отчаянием крикнула она.
– Кто это? Что с Вами случилось? – перепугался Глеб.
– Глеб, миленький, спасите меня! – взмолилась Кира. – Это Кира! Девушка Егора! Помните меня?
– Кира? Какая Кира? – удивленно спросил Глеб.
– Глеб! Послушайте! У меня на телефоне мало денег! Вспомните: несколько недель назад Вы приезжали в Пронькино, где мы с Егором застряли в доме. Помните, Вы еще открыли дверь отмычкой?
– Кира? – в голосе Глеба послышалось понимание. – Вы где? Где Егор?
– Только не говорите Егору, где я, – начала было Кира, и связь прервалась. Деньги на телефоне закончились. Теперь оставалось только ждать и надеяться на то, что Глеб все понял.
Кира завернулась в куртку и села прямо на пол возле входной двери. «Посплю совсем немного», – вяло подумала она и тут же уснула…
Кира проснулась от яркого света, бившего через незашторенное окно и машинально натянула на нос одеяло, мечтая поспать еще немного. Однако сон уже улетучился, и она нехотя вылезла наружу. Интерьер вокруг был крайне интересным, даже странным. В огромной квадратной комнате потолок был темно-синим, а стены – белыми, с нарисованными черной краской иероглифами. Два огромных ничем не прикрытых окна впускали максимум света. Мебели практически не было, за исключением большого телевизора на стеклянной подставке, трех белых пуфиков и огромной круглой кровати, на которой сидела Кира.
Заглянув под одеяло и убедившись, что она одета, Кира встала и, пошатываясь и придерживаясь за стены, побрела к двери, которая представляла собой арку. Коридора в квартире не было: комната плавно перетекала в не менее просторную кухню, от лимонной расцветки которой Киру затошнило еще больше и рот непроизвольно наполнился слюной. Кухня была ожившей мечтой шизофреника: желтые с металлическим отливом шкафы, такого же цвета холодильник, посудомоечная машина, газовая плита и микроволновка. Вместо стола – вделанная одним концом в стену барная стойка, около которой мостились высокие табуреты на одной ножке. На стеклянных полках – разномастные фужеры, тарелки, вазы – вся посуда по колеру напоминала недозрелый цитрус.
Кира, стараясь не смотреть на все это «великолепие», жадно попила воды прямо из-под крана и неловко приткнулась на высокий табурет. Она настолько задумалась, что не услышала щелчок открываемой входной двери.
– С добрым утром, спящая красавица! – прогремело с порога. Кира, подняв голову, увидела стоящего в дверях Глеба, одетого, как всегда, в рваные джинсы и кожаную куртку с бахромой и металлическими заклепками. Он решительным шагом ворвался в кухню и подошел к Кире.
– Голова болит и тошнит жутко, – призналась Кира. – По-моему, меня чем-то оглоушили по макушке.
Глеб профессиональными уверенными движениями быстро ощупал ее многострадальную голову, взялся за подбородок и заглянул в глаза.
– Зрачки сужены, – резюмировал он. – А макушка как раз таки целая.
– И что это значит? – с подозрением в голосе спросила Кира.
– Никто тебя не оглоушивал, чем-то укололи, скорее всего, сильным транквилизатором.
– По какой специальности ты квалифицировался в институте? – поинтересовалась Кира.
– Невропатолог, – хмыкнул Глеб. – Как раз в тему. Он подошел к подвесному шкафчику, выудил из него тяжелую медную турку и банку с кофе и принялся орудовать у газплиты.
– Сейчас мы с тобой побалуемся кофейком с крендельком и обо всем спокойно побеседуем, – хмыкнул Глеб. Ты расскажешь мне обо всем, что с тобой произошло и почему ты вчера весь вечер твердила сквозь сон, чтобы я ничего не говорил Егору.
– Хорошо, – кивнула Кира, подпирая невообразимо болевшую голову обеими руками.
Глеб довольно ловко сварил ароматный кофе, разлил его в две чашечки и выставил на стойку вазу с печеньем. Пошуровав в ящиках, он положил перед Кирой таблетку обезболивающего, взглянул на нее и добавил еще одну.
Кира, с благодарностью взглянув на рокера, торопливо положила таблетки в рот, запила минеральной водой и постаралась сосредоточиться, чтобы ничего не упустить.
– Вчера я поехала в Пронькино, – начала она…
Внимательно выслушав Киру, Глеб задал несколько вопросов и задумался.
– Одно я могу сказать точно: Егор тут совершенно ни при чем, – произнес он после минутного молчания. – Здесь замешан кто-то другой. И этот кто-то очень хорошо знает тебя.
– Я сама об этом думала, – согласилась Кира. – Но как узнать, кто это? Кто открыл на меня сезон охоты?
– У меня есть только одна идея, но чтобы ее осуществить, мне нужна помощь, – Глеб почесал затылок. – Пожалуй, самое время звонить Егору.
Он вытащил из кармана огромный черный телефон и набрал номер. Кира, как завороженная, следила за его действиями.
– Егор? – Глеб перехватил трубку другой рукой и прижал к левому уху. – Ты можешь приехать? Да, прямо сейчас! Да в курсе я, что у тебя проблемы. Думается, я в силах их решить. Твоя проблема сейчас сидит напротив меня и страдает от жуткой головной боли. Я грешным делом подумал было, что она вчера набухалась, но все оказалось немного сложнее. Совсем чуть-чуть. – он хмыкнул. – Ага, жду!
– Сказал: мчится со всех ног! – объявил Глеб Кире, пряча телефон в карман. – Тебе еще кофейка?
– Можно, – кивнула Кира. От того, что она выговорилась и переложила на Глеба существенную часть своих проблем, ей стало гораздо легче, и в голове как-то просветлело, и даже тошнить стало меньше.
Егор примчался через сорок минут – потный и растрепанный. Вбежав в квартиру, он первым делом крепко прижал к себе Киру.
– Господи, чего я только не передумал за это время! – проговорил он.
– Можно подумать, что прошло полгода, – засмеялся Глеб. – Твоей невесты не было какие-то сутки!
– Мне и этого хватило! – заявил Егор.
– Хватит уже кудахтать, как наседка над запоносившим цыпленком! – хмыкнул Глеб. Он налил кофе в еще одну чашечку и подвинул Егору. – И сними ты уже куртку, ей Богу!
– …Вот и вся история, – Кира залпом допила остывший кофе, как если бы это была водка. – Как Глеб приехал и привез меня сюда, я уже не помню.
– Она была в полной отключке, – подтвердил Глеб. – Ну, и что мы будем делать в сложившейся ситуации? – Егор, у тебя есть какие-нибудь конструктивные идеи насчет личности напавшего на твою девушку?
– Есть, – признался Егор. Кира поперхнулась и закашлялась.
– Ты знаешь, кто это сделал? – спросила она с подозрением в голосе.
– Догадываюсь, – скромно подтвердил Егор. – Но, боюсь, одних моих догадок мало. У меня нет ни одного доказательства, одни косвенные предположения.
– Немедленно скажи, кто это! – Кира привстала за столом. – Я хочу знать!
– Да подожди ты, торопыга! – Глеб осторожно взял Киру за плечи и усадил ее обратно.
– Я так понимаю, преступника надо брать на живца? – обратился он к Егору.
– Правильно понимаешь, – подтвердил тот. – Но я боюсь: вдруг что-то пойдет не так? Мы не можем подвергать Киру такому риску.
– А если просто натолкнуть убийцу, как бы невзначай преподнести ему информацию, а Киру не задействовать? – предложил Глеб.
– Бесполезно, – покачал головой Егор. – Нам нужны доказательства, а без Киры их добыть не удастся.
– Я согласна! – вскинулась Кира. – Что нужно делать?
– Пробежать голой по Тверской! – заржал Глеб.
– Очень остроумно! – надулась Кира. – Я, конечно, благодарна Вам за мое спасение, но это не значит, что теперь можно издеваться надо мной!
– Никто над тобой не издевается, дурочка, я же любя! – Глеб перегнулся через стойку и отечески приложился к Кириному лбу смачным поцелуем.
– Чего это ты целуешь мою девушку? – весьма правдиво возмутился Егор.
– Между прочим, девушку целуют хотя бы в щеку. А в лоб – только покойников, – оскорбилась Кира. – Это что, тонкий намек на мою возможную кончину?
– Типун тебе на язык! – рассердился Егор. – Ладно, пошутили и хватит! Давайте ближе к делу. У меня есть определенные догадки, кто стоит за всей этой кутерьмой. Но никаких прямых доказательств, только сплетни, слухи и воспоминания давно ушедших дней. Поэтому я не вижу другого выхода, кроме как заманить убийцу в ловушку.
– Что для этого нужно сделать? – деловито поинтересовалась Кира, заправив за ухо прядь волос весьма воинственным движением.
– Тебе придется вернуться в дом, – нехотя выдавил Егор. – Другого выхода я не вижу. Мы должны спровоцировать убийцу, чтобы он перенервничал и выдал себя.
– Хорошо! Я готова! – Кира решительно поднялась из-за стойки и пошла в спальню за курткой.
– Нет, ты послушай, какая женщина! – восхищенно причмокнул Глеб. – Мне б такую!
Дорога до Пронькино, как показалось Кире, заняла буквально десять минут. Кира давно заметила, что когда нужно срочно куда-то попасть, едешь почему-то очень долго. Машина ползет еле-еле, светофоры все время зажигают красный свет и даже дорога каким-то странным образом становится длиннее. Когда же ты направляешься в какое-нибудь крайне неприятное место, то доезжаешь за считанные минуты. Чудеса! Чем ближе огромный, как пассажирский автобус, джип Глеба подбирался к пункту назначения, тем меньше становилась Кирина решимость. Из машины она вытаскивала себя практически за шкирку, долго шепотом уговаривала и увещевала не к месту расходившийся страх.