Предложу короткий, полезный алгоритм. Он совершенно спокойно укладывается в коммуникацию, то есть в обычный разговор. Например, начать так:
– Я сейчас задам тебе три вопроса. Они точно помогут понять, как лучше всего с этой ситуацией справиться и чем я могу тебе помочь.
• Что ты можешь сделать в этой ситуации сам (сама)?
• В чем тебе нужна помощь?
• Что ты просишь сделать за тебя и зачем?
Если бы в той ситуации с подругой я задала эти вопросы, то, вероятно, не потеряла бы отношения и не мучилась потом так долго неприятными воспоминаниями, а дала бы нашей дружбе шанс.
Но вопросы я придумала много лет спустя.
В случае, если синдром у вас, алгоритм тоже подойдет:
• Что я в этой ситуации точно могу сделать сама?
• Для чего мне необходима помощь?
• Что я хочу попросить сделать вместо меня, кого и зачем?
Страх постепенно пропадет, и его заменит любопытство к собственной силе.
К алгоритму еще добавила бы несколько вопросов.
«Несчастная подружка» – вы:
• Что я прошу для себя в жизни такой стратегией?
• Какую силу я за ней скрываю?
Вы «успешная»:
• Что я поддерживаю в человеке своей постоянной помощью?
• Что помогаю ему в себе взрастить?
• От чего важного в себе я убегаю таким способом?
• От чего забираю время и силы, а главное – зачем?
• Я делаю это ситуативно или на постоянной основе?
• У человека действительно что-то случилось и без моей помощи не обойтись, или я что-то делаю не то?
Эти вопросы подсветят, что на самом деле скрывает синдром и как с этим быть. Я советую дойти с «багажом» ответов до хорошего психолога и поработать профессионально, чтобы вернуть себе амбиции, силу и волю.
И еще 100 для Нади
Уже после того, как мы перестали плотно общаться, Надя обратилась к нашей девичьей компании за помощью. Ей привиделось, что самое прекрасное рабочее место – это театр, а именно театральная литчасть. Она так упорно ежедневно звонила и приводила доводы, что каждая из нас подняла какие-то связи, и Надя оказалась-таки на должности литредактора в театре.
Я была за нее рада, не в силах видеть, как она мается без подходящей работы и возможности раскрыть способности. Человек она вполне одаренный
Через какое-то время Надя стала главным редактором литчасти, а после развалила весь коллектив. Ее раздражали все, кто были с ней не согласны, давали обратную связь, спорили и настаивали на своем.
Оборотная сторона синдрома всегда такая. Либо я несчастная, либо успешная. Но несчастные, превращаясь формально в успешных, вовсе не поддерживают других, они их «уничтожают», пытаясь скрыть все улики своей прошлой «несчастности». Такая вот запутанная схема. Не «выздоровев», получится строить только манипулятивные отношения, а они добром не заканчиваются.
Продолжение истории я не знаю, но предполагаю, что долго на этом месте Надя, скорее всего, не задержится, ну или ее не задержат.
Так что нелеченый синдром усложняет жизнь и носителю, и окружающим.
И еще
Если я понимаю, что снова вхожу в отношения «несчастная» – «успешная» подружки, то останавливаюсь и применяю алгоритмы и вопросы, о которых писала выше, они актуальны всегда.
Как выйдите из сложной жизненной ситуации, где вы опирались на кого-то, не забудьте попрощаться с этой стратегией, поблагодарить тех, кто помогал. И себя, за то, что получилось сказать:
– Все, дальше я точно справлюсь сама.
Синдром отказа от ответственности
Рано или поздно каждый садится за
банкетный стол последствий своих поступков,
Юлия Пирумова,
психотерапевт, psy-журналист, автор бестселлеров «Все дороги ведут к себе», «Хрупкие люди» и «Невидимые нити»
Моя клиентка Мария вот уже несколько лет не может начать работать психологом, хотя получила уже не только высшее, но и кучу дополнительных образований в этой области. Эмоционально это сказывается на ней ужасно: Маша в депрессивном состоянии, все время злится на себя. Но самообвинения не добавляют сил, а отнимают последние.
Дмитрий еще дольше не может принять решение развестись с женой, с которой он больше не может жить даже на одной территории. Так, он и не живет вместе с ней, но и уйти окончательно, поставить точку, не может.
А Екатерина даже не помнит, сколько лет сидит на нелюбимой работе, куда ее устроили еще в молодости родители. Но выбрать что-то по своему интересу она не решается.
У всех этих клиентов разные ситуации, их причины и предпосылки. Однако один и тот же синдром, который проявляется в отказе от ответственности.
Он дает пусть неосознаваемую, но такую желанную инфантильность, которая спасает наших героев от тревоги взрослости.
В сериале «Анатомия страсти» есть такие слова:
«Помните, когда Вы были маленькими, больше всего Вас волновало: получите ли Вы велосипед на день рождения и разрешат ли Вам есть пирожное на завтрак? Но когда Вы стали взрослыми – все изменилось… Серьезно! Не надо обманываться видом новых туфель, классного секса и отсутствием родительской опеки. Быть взрослым – значит быть ответственным. Ответственность – это ужасно. Все очень плохо.
Взрослым надо бывать в разных местах, делать разные вещи, зарабатывать деньги, платить за квартиру, а если Вы – хирург, который держит в руках человеческое сердце – привет, вот она ответственность! Велосипед и пирожные просто цветочки, не так ли? А хуже всего, когда ошибешься, а сделать уже ничего не можешь…
Мы взрослые. Когда это произошло? Как это прекратить? Ответственность – это ужасно!
К сожалению, детство и юность слишком быстро проходят, а ответственность остается с нами. Ее не избежать.
Либо мы с ней сталкиваемся, либо переживаем последствия.
И все же, во взрослой жизни есть свои прелести: я про туфли, секс, отсутствие родительской опеки – это так здорово!»
Для многих модных туфель или роскошных суперкаров недостаточно, чтобы хотеть быть взрослым. Клиенты довольно часто задают вопрос: «А какая ценность в этой куче обязанностей? В чем прелесть?» И я не могу ответить им просто и быстро объяснить. Ведь стать взрослым и взять на себя ответственность гораздо труднее, чем от всего этого отказаться.
Кому-то невыносимо признать себя окончательно взрослым, потому что придется попрощаться с мечтой о лучшем родителе, которого никогда не было. Кому-то страшно сделать все настолько неправильно, что потом уже будет непоправимо. Многие боятся, что, взяв на себя ответственность, они останутся без права на помощь и поддержку. Им кажется, что ответственность равно одиночество. А кто-то предъявляет к себе такие высокие требования, что увеличение ответственности автоматически влечет за собой кратное возрастание поводов не справиться. В таких ситуациях мы бессознательно выбираем разные формы избегания ответственности как убежища, пусть некомфортные, но привычные.
Например, мы соглашаемся на собственное бессилие, чтобы ничего не решать и не распоряжаться собственной жизнью. Мы считаем, что от нас ничего не зависит. Все, что с нами происходит, управляется кем-то или чем-то снаружи нас. Конечно, это, по сути, запрос на «внешнее управление». Чтобы другой человек, который старше, взрослее, умнее, деятельнее, чем мы, делал самое трудное: принимал решения, нес бремя последствий, переживал напряжение. А мы как-нибудь подстроимся и потерпим. И даже заплатим. Иногда деньгами, иногда здоровьем, а иногда собственной непрожитой жизнью. Мы как будто продлеваем детство, соглашаясь, чтобы взрослым стал кто-то другой. Догадались, как называется эта позиция? Да, это роль жертвы из всем известного треугольника Карпмана. Не люблю слово «жертва», но из песни слов не выкинешь.
Второй участник всем известного треугольника Карпмана, спасатель, тоже убегает от ответственности. Что кажется очень удивительным, поскольку на первый взгляд эти люди только и делают, что за всех отвечают и все решают. Таким образом они хотят чувствовать себя нужными, любимыми и полноценными. Но нет, за самого себя спасатель ответственность брать не умеет. Более того, зачастую своей внешней активностью он спасает себя от тревоги, что с его собственной жизнью что-то не так. И давно бы пора что-то решать, менять, принимать решения. Но это настолько невыносимо и страшно, что можно догнать кого-то подходящего и начать причинять ему добро. Возможно, даже руководствуясь принципом: делай другому то, что ты хотел бы сделать себе.
Ну и куда же без агрессора в этом спектакле? Такие люди перебрасывают ответственность за все плохое, как горячую картошку: «Я не виноват, это ты меня спровоцировал!», «Я не виноват, ты мне выбора не оставил!», «Это не моя ошибка, это ты все не так сделал», «Ты на себя посмотри, я не такая!» Ответственность для агрессора – синоним вины. Остаться виноватым – это дать другому понять, что ты плохой. И если жертвы сохраняют инфантильность и как от огня бегут от взрослости, то агрессоры вытесняют из себя собственную плохость и приписывают ее другим.
Есть люди, которые, наоборот, вечно обвиняют себя и делают себя самыми плохими. Быть виноватым – это гарантированный способ отказа от ответственности. Казалось бы: все должно быть наоборот. Вроде бы обвиняющий себя человек берет на себя ответственность за промахи, ошибки и недостатки. Он все время тревожно ищет, что бы еще улучшить, поправить, изменить. Но эта имитация бурного понуждения себя к ответственности обслуживает фальшивое Я человека. Оно не дает ни понимания настоящих потребностей, ни возможности действовать ради их достижения, ни менять что-то в направлении своей настоящей жизни.
Чтобы поддерживать эти формы избегания ответственности, нам приходится:
• отказываться от понимания настоящих потребностей и обязанностей;
• присоединяться к чужим голосам в нашей голове, которые указывают: кому и что мы должны;