— Ясно, — как эхо отозвались несколько человек.
— Я спросил, ясно ли это? — повторил Майзингер.
— Да, конечно, — поспешили заверить остальные.
— Выпьем, — раздраженно добавил полковник. — Я уже сыт по горло. Выпьем еще по одной и закончим.
Гости поняли, что их выпроваживают. Они осушили свои стаканы и ушли. Остался лишь Зорге.
А на столе между пустыми рюмками, стаканами, бутылками и полными окурков пепельницами так и лежала куча смятых денежных знаков. Что-то около тысячи марок.
Зорге и Майзингер, казалось, не замечали денег. Они налили себе джин с вермутом, чокнулись и выпили.
— Ну, доктор, старый салонный лев, — стараясь расположить собеседника к себе, дружески заговорил гестаповец, — как идут дела? Как там бабоньки?
— Наверно, они страстно желают, чтобы вы наконец занялись ими.
— Неплохая мысль, — сказал Майзингер и горделиво улыбнулся.
За несколько месяцев, которые он пробыл в посольстве, Майзингер сильно укрепил свое положение. Он занял солидное, прекрасно отделанное помещение в главном здании. Воспользовавшись советами и помощью Зорге, завязал важные связи в японских правительственных учреждениях, установил контроль за распределением бензина в подразделениях посольства, работой столовой и почтовой экспедиции. Действовал Майзингер напористо и энергично: ведь он отвечал за безопасность немецких учреждений в Токио.
— Если так пойдет и дальше, — сказал Зорге, состроив свирепую гримасу, — здесь никто и пальцем пошевельнуть не смеет, если предварительно не уведомит вас об этом в письменном виде.
Польщенный Майзингер громко рассмеялся.
— Ваше здоровье! — крикнул он. — Неплохая шутка!
— А как обстоит дело с противовоздушной обороной? — спросил Зорге и язвительно ухмыльнулся.
— Что такое? — глуповат удивился полковник. — Здесь ведь нет войны.
— А превентивные меры?
— Да?.. Тогда вы правы, — протянул задумчиво Майзингер.
— Такую организацию, — сказал с дружеской иронией Зорге, — нужно готовить заранее в мирное время. И в ней должны учитывать все — личные данные в том числе! Понимаете, полковник? Или вы будете ждать до тех пор, пока кто-нибудь не обскачет вас?
— Послушайте-ка! — крикнул Майзингер воодушевившись. — Ведь вы правы! Это неплохая идея, В ее реализации должны участвовать все! Все без исключения.
— Именно, именно, — подтвердил Зорге. — Это как раз для вас.
Майзингер по-приятельски хлопнул Зорге по плечу, А тот с не меньшей силой ответил тем же, И, довольные друг другом, они рассмеялись.
— Великолепнейшая идея! — закричал Майзингер, наполнив стаканы. А затем в порыве великодушия, подмигнув, спросил: — А не хотите ли вы, доктор, стать дежурным в бомбоубежище — в дамском отделении, конечно?
— Благодарю покорно, — ответил Зорге и насмешливо добавил: — К сожалению, я не имею права занять столь высокий пост, поскольку не принадлежу официально к персоналу посольства.
— Но неофициально — это, может быть, даже лучше? — игриво воскликнул Майзингер. Но, заметив, что Зорге задумчиво рассматривает оставшуюся на столе кучу банкнотов, умерил свой пыл и смиренно добавил: — Это шутка, доктор.
Они снова выпили. Алкогольное пойло, смешанное в их стаканах, имело отвратительный вкус. Зорге попросил чистого виски. Майзингер поспешил на кухню за новой бутылкой.
— Для вас, дорогой доктор, всегда найдется чистейшее виски, — подобострастно объявил полковник. — Для других хватит и низкосортного бочкового джина.
А затем, откупоривая бутылку, Майзингер, как бы между прочим, спросил:
— Не знаете ли вы некоего Зиберта?
— Да, знаю, — протянул Зорге. — Почему вы о нем спрашиваете?
— Этот тип возник недавно передо мной, — сообщил полковник. — Якобы по рекомендации посла. Парень может любого вывести из себя. Он надоел мне своими расспросами.
— А что он хотел узнать?
— Всякую чепуху! Условия безопасности и какую-то другую чушь! Шпионаж, диверсии и все, что такие писаки охотно высасывают из пальца.
— Обращался ли он со специальными просьбами? Называл ли какие-либо фамилии? — не смог скрыть беспокойства Зорге.
Майзингер, поднатужившись, откупорил бутылку.
— Нет, — ответил он. — Одна лишь болтовня. Я сказал, если он хочет что-нибудь узнать, пусть обращается к вам. Вы, мол, все знаете.
— Возможно, — спокойно ответил Зорге. — Я как раз не прочь поговорить с ним.
Тут Майзингер принялся оживленно рассказывать о своем проекте противовоздушной обороны, который он считал почти гениальным. Такую совершенную организацию, по мнению полковника, мог создать только он сам. Весь персонал посольства фактически становился под его команду. Все без исключения!
— А что, полковник, — сменил тему разговора Зорге, — я слышал, мы получаем подкрепление?
— Вы опять все знаете! Но откуда вам известно? — в свою очередь не удержался от вопроса Майзингер.
— Да так, все кругом говорят, — ответил сдержанно Зорге.
— Но вы, наверно, не знаете, кто именно приедет? А?
— Еще нет, — признался Рихард, — но полагаю, что вы, как истинный друг, сейчас мне скажете.
— Конечно скажу, — согласился польщенный гестаповец. — Если я не сделаю это, все равно утром за завтраком вам сообщит об этом сам посол.
— Вот именно, — подтвердил Зорге.
— К нам приезжает новый смазчик оси Берлин—Токио, — иронически сообщил Майзингер. — В помощь послу. Некий посланник первого класса. Форд, или Морд, или же что-то вроде этого. Так зовут парня.
— Он будет присматривать за послом?
— Скажем так: будет его поддерживать.
— А что, это так уж необходимо?
— Это прикрытие. На самом деле у посланника будут свои полномочия. Но мы его быстренько приручим, так что он особенно не разгуляется. У нас такого не будет! Кроме того, посол остается его начальником. А наш генерал умеет быть настоящим шефом.
— Но такой тип, как этот посланник, — задумчиво сказал Зорге, — когда окажется здесь, наверняка начнет активно искать, куда приложить свои силы. Он в первую очередь займется вами, полковник.
— А я дам сдачи, — решительно сказал Майзингер. Он был готов в каждом посланце правительства Третьего рейха, который должен был присматривать, чтобы ось Берлин—Токио крутилась без задержки, видеть своего врага. И, честно говоря, гестаповец уже начал побаиваться столичную штучку, хотя и не показывая этого.
Зорге встал.
— Я порядком устал, — пожаловался он. Затем небрежно указал рукой на кучу банкнотов: — Это ваши, полковник. Гонорар за новости.
— Вы просто чудотворец! — вскричал Майзингер, сияя от радости.
Любой случай шпионажа в первую очередь затрагивает важную тайну. Цифры, факты и любые сведения военно-экономического характера особенно интересуют разведку. И конечно, все о предстоящем военном конфликте и тем более о войне, которая уже идет.
Так, во всяком случае, считали на Западе. Впрочем, и Советы никогда не упускали возможности подчеркнуть: политика их мало интересует, слухи, сплетни, гипотезы нежелательны, а самое важное для них факты, цифры, точные сведения военного характера.
Именно в этой области действовали Зорге и его помощники. И вот по какой схеме. Они собирали с великим усердием, как пчелы мед в улей, везде, где только возможно, военную информацию, которая попадалась им в руки. А в Москве из этих сведений складывалась пестрая мозаика планов противника.
Зорге был великим мастером по добыче информации. Об этом свидетельствовали многие сотни радиограмм, которые были перехвачены японцами. К сожалению, их смогли расшифровать только через длительное время после ареста резидента.
Великий мастер шпионажа систематически сообщал в Центр о работе почти всех военных предприятий Страны восходящего солнца. Его сведения о производстве синтетического бензина и выплавке алюминия были почти такими же полными, как и официальные данные японского военного министерства. Именно от него, от Зорге, Москве стало известно, сколько Япония выпускает самолетов, танков, автомобилей, даже велосипедов.
Зорге сообщал по радио в Москву обо всех переговорах между немецкими и японскими военно-морскими силами, на которых шла речь об обмене кораблей на нефть или обсуждался боевой опыт. Сведения об этих переговорах попадали на стол руководителя советского шпионского Центра, едва успевали высохнуть чернила подписей на документах. Не забывал Рихард и о сухопутных силах Страны восходящего солнца. Он, например, переслал в Москву списки офицерского состава армии от майора и выше с точными персональными данными и указанием мест прохождения службы.
В других регионах, где действовали резидентуры советской разведки, наблюдалась та же картина. Члены «Красной капеллы» — разведывательной организации Советов в Германии, оккупированных немцами Франции, Бельгии, Голландии, Чехословакии, Польше, — которые служили в министерствах и ведомствах Третьего рейха, немедленно докладывали о всех событиях в московский Центр. Агенты в верховном главнокомандовании вермахта передавали сведения о планах и замыслах гитлеровских генералов участнику советской резидентуры «Красная тройка» в Швейцарии Реслеру (Люци). А оттуда резидент Радо (Дора) отправлял их по радио в Центр разведки Красной Армии. Советский агент Хисс в США снабжал московский Центр секретной информацией из окружения американского президента, а другой московский соглядатай ученый-физик Фукс держал Москву в курсе того, как создается за океаном первая атомная бомба.
В советской столице все эти сведения собирались, сортировались и оценивались.
Рихард Зорге припарковал свой маленький голубой «дацун» на улице и пошел по узкой пешеходной дорожке к своему домику. Он забыл захватить с собой справки, которые составлял для посла. В них шла речь о религиозных основах японской армии — подборка тезисов, которые, можно сказать, почти в неизменном виде использовались священнослужителями в течение многих столетий.