Туса
Изложено по зороастрийским текстам разных эпох, указанным в подстрочных примечаниях. Авторские восполнения фабулы (вне фигурных скобок), в основном, введены искусственно
У Наотары было двое сыновей: Тумáспа (среднеперс. Тумáсп, фарси Техмáсп)}[228] {и Тýса (среднеперс. и фарси Туc)}.[229]
Война с туранцами продолжалась. Хоть Манушчихр и изгнал полчища Франграсйана вон с арийских земель, но туранцы год за годом [212] совершали набеги на мирные сёла и города, грабили, убивали, угоняли скот.
Теперь пришёл черёд потомкам Манушчихра встать на защиту родной земли.
{Сыновья нечестивого Ва́э́саки (фарси Висé) захватили на востоке державы праведную крепость Кáнгху (среднеперс. Кангдéж)}[230] — {чудесную крепость о семи стенах: из золота, серебра, стали, бронзы, железа, стекла и керамики}.[231] Туса поклялся изгнать оттуда туранских богатырей {и обратился за помощью к Ардвисуре Анахите, которая всегда дарует удачу просящему, заотру в дар приносящему, благочестиво жертвующему [Бр]. Принеся щедрые жертвы, мощный воин Туса, искусный наездник
…просил <…> даровать ему силу
Колесницами править
И телесное здоровье,
Врага издали высмотреть,
Ненавистника одолеть,
Недруга сразить единым ударом.
И просил он её:
«Даруй мне такую удачу,
О добрая, мощная Ардвисура Анахита,
Чтобы я победителем стал над богатырями,
Отпрысками Ваэсаки,
У горной теснины Хшатросýка,
У самой высокой, надо всеми возвышенной
Крепости Кангха, Артой освящённой,
Чтобы я наголову разбил воинство земель туранских:
Пятьдесят раз сотней ударов,
Сто раз тысячью ударов,
Тысячу раз десятью тысячами ударов,
Десять тысяч раз ста тысячами ударов» [Бр].}[232]
Когда Туса совершил богослужение, его воины пришпорили коней и помчались на восток брать Кангху приступом. А потомки Ваэсаки тем временем тоже готовились к битве и {молили богиню:
«Даруй нам такую удачу,
О добрая, мощная Ардвисура Анахита,
Чтобы мы одолели мощного воина Тусу,
Чтобы мы наголову разбили воинство земель арийских:
Пятьдесят раз сотней ударов,
Сто раз тысячью ударов.
Тысячу раз десятью тысячами ударов,
Десять тысяч раз ста тысячами ударов». [213]
Не даровала им этой удачи Ардвисура Анахита [Бр] — зря молили её туранские богатыри, тщетными оказались их надежды умилостивить богиню жертвоприношениями в горах, у крепости Кангхи. Славную победу одержал Туса, потому что Ардвисура Анахита была — с ним}.[233]
Но несмотря на свой замечательный подвиг, Туса не удостоился получить от Ахура Мазды Хварну и благословение, приставшее царям Парадата, — царствовать ему не пришлось.
{Творец уготовил ему другую судьбу: Туса сделался бессмертным. Когда мировая история приблизится к концу, Аграэрата-Гопатшах — бессмертный правитель Сакастана, Туса и другие бессмертные придут помогать Ахура Мазде и Спасителю Саошьянту в деле очищения миpa.}[234]
Не стал царём и другой сын Наотары — Тумаспа. {Благой бог ниспослал Хварну Узáве (среднеперс. Узóбо, Заб, Зов, фарси Зов)}[235] — {сыну Тумаспы, внуку Наотары}.[236]
Узава
Изложено по: «Бундахишн» 31.35; 34.6, «Денкарт» VII.1.31
Хоть мать Узáвы (среднеперс. Узобо, Заб, Зов, фарси Зов) и была дочерью колдуна Намýна (Намáка), служившего Фрасийану, но сам Узава был праведен, и Мазда ниспослал царственную Хварну династии Парадата — ему.
Узава ещё во младенчестве, когда от роду ему было всего несколько недель, понял, что закон благого бога и счастье страны — в возделывании земли, в обильных её дарах. И он стал пахать, сеять, жать — младенец наравне со взрослыми; и благодаря этому он уже в детстве сделался высоким и сильным, как зрелый муж.
Узава процарствовал всего пять лет, но даже за столь короткий срок он успел совершить множество добрых дел, угодных Мазде: он разоблачил [свою] стенающую мать перед странами иранскими; он выступил [войной] против разрушителей-иноземцев, дабы вон [их] изгнать с иранской земли; он также сокрушил колдуна, который ужас наводил на иранские деревни, который в страхе [держал] его отца<…> — [сокрушил] туранца Франграсйана;[237] он прокопал много новых оросительных каналов, возделал пустующие [214] поля, превратив их в пашни, и тем принёс несказанное благо воинству Ахура Мазды — на горе Духу Зла и дэвовским отродьям.
Зов
В «Шахнаме» после смерти Новзера иранцы, возглавляемые Залем, избирают нового царя; но выбор их падает не на одного их потомков Фаридуна — Туса или Гостехе́ма, ибо хоть они и родом знатны, /<…>Но ежели витязь умом не силён, / Владеть не достоин державою он, — а избирают они сына Техмаспа, мудрого 81-летнего старца Зова (авест. Узава).
В царствование Зова на землю обрушивается бедственная засуха. Иранские и туранские дружины изо дня в день сражаются, истребляя друг друга; все обессилели, — и всех осенило вдруг мыслью одной: / Знать, каре небесной мы стали виной. Иранцы и туранцы решают наконец, / Вражду вековую изгнать из сердец, / Законно, по совести мир поделить, / И души от старых обид исцелить. Земли от Амударьи до китайского Туркестана отходят к Ирану, а всё, что восточней того — к Турану. Зов возвращается в Парс (Перейду), под его мудрым правлением Иран расцветает, и пять лет проходят в несказанной благодати; но через пять лет Зов, уже 86-летний старик, умирает, и война между Ираном и Тураном вспыхивает вновь.
Третий жрец Хаомы, целитель Трита
Изложено по: «Ясна» 9.10 и «Видевдат» 20.1-4. Мифологические события к данному периоду легендарной истории (времени после царствования Узавы) отнесены условно
Из богов первым очистил землю от болезней и смерти праведный Арьяман.}[238] Из смертных первым, кто это сделал, был Три́та (среднеперс. Атрáт), {сын Самы, потомка Туры в четвёртом поколении}.[239]
Трита, из [рода] Самов лучший, был третьим человеком, который выжимал [сок хаомы] для телесного мира [Бр] — потому он и наречён таким именем: Трита, «Третий». В награду за благое деяние та на него благодать снизошла, та его постигла удача, что у него [два] сына родились — Урвахшáйа (среднеперс. Урвáхш) и Керсáспа (среднеперс. Керсáсп, фарси Гаршáсп) — блюститель Веры один из них и законодатель [Бр] — Урвахшайа, который стал мудрым судьёй, а другой [Керсаспа] — высокий ростом, юноша кудрявый, палиценосец [Бр], божественный герой, которому, [215] {как и Траэтаоне, сыну второго жреца Хаомы Атвйи},[240] {суждено было унаследовать божественную Хварну}.[241]
Выжав золотой сок хаомы, Рату лекарственных трав, Трита стал целителем и первым из <…> мудрых, осенённых удачей, здоровых телом владык Парадата[242]<…>изгнал из мира смерть и болезни, которые в великом множестве наплодил Ангхро Майнью. Они нещадно терзали землю и людей — недуги телесные, исчадия Друджа. И Трита воззвал к Творцу, моля, чтоб благой бог дал ему лекарства.
Ахура Мазда и Хшатра Вайрья вняли этой благочестивой мольбе, дали Трите целебные травы, которых многие сотни, многие тысячи, многие мириады растут вокруг одного главного лекарственного растения, царя целебных трав Хаомы в Гаокерне.
Трита изготовил снадобья, пропел молитвы богам, — и в мир пришло исцеление. Смерть и болезни, насланные тлетворным Ангхро Майнью, сгинули прочь.
Упоминание в контексте этого мифа Хшатра Вайрьи — покровителя металлов и сопоставление этого фрагмента с некоторыми другими в зороастрийских текстах дают основание для гипотезы, что миф подразумевает лечение с помощью металла — то есть хирургического ножа, и Трита, таким образом, — первый лекарь, который стал делать операции. В то же время, поскольку Хшатра Вайрья тесно связывался с Мантра Спента (воздействующим Словом), миф о Трите, по-видимому, подразумевает также «лечение словом» — произнесение необходимых заклинаний и молитв, связанных с врачеванием и очистительными обрядами (такого рода заклинания составляют заключительную часть 20-го фрагарда «Видевдата» — сравн. с завершающей частью мифа об Арьямане на с. 156).
Сама и Керсаспа
Образы Са́мы (среднеперс. и фарси Сам) и Керса́спы (среднеперс. Керса́сп, фарси Гарша́сп) — наиболее противоречивые и неясные как в зороастрийских текстах, так и в персидских и арабских источниках.