Раньше Артемис этого выражения не слышал, но о смысле догадывался. Он бросил взгляд на свой телефон.
– Командующий, я немедленно запущу производство первой партии нанопластин, как только неопознанный летающий объект покинет воздушное пространство непосредственно над нами.
Элфи посмотрела на показания коммуникатора забрала шлема.
– В воздушном пространстве ничего нет, вершок. Ничего, кроме экранированного шаттла, способного доставить тебе полную тарелку неприятностей, если ты вздумаешь мухлевать.
Артемис не сдержал стона.
– Не время упражняться в остроумии. Уверяю тебя, капитан, в плотные слои атмосферы входит какой-то корабль. Мои датчики показывают его вполне отчетливо.
Элфи выпятила нижнюю челюсть.
– А мои ничего не показывают.
– Странно, я использую ваши датчики, – парировал Артемис.
Жеребкинс топнул копытом так сильно, что расколол лед.
– Я так и знал. Для тебя нет ничего святого.
Артемис расправил плечи.
– Давайте перестанем притворяться, будто не шпионим друг за другом половину времени. Я читаю ваши файлы, вы читаете файлы, в которые я позволил вам залезть. Имеется летательный аппарат, судя по всему, он направляется прямо к нам, и, возможно, ваши сенсоры обнаружат его, если вы включите те же фильтры, что и я.
Элфи кое-что вспомнила.
– А помните корабль Опал Кобой? Полностью построенный из руды-невидимки? Наши доморощенные умники не сумели обнаружить его, а Артемис смог.
Артемис иронически вскинул брови.
«Вот видите, даже простой полицейский способен на такие элементарные выводы», – отчетливо читалось на его лице.
– Я просто искал то, чего не было, хотя должно было быть, – пояснил он. – Окружающие газы, остаточные загрязнения и все такое прочее. Чтобы найти Опал, достаточно было найти пустоту. С тех пор я применяю данную технологию для общего сканирования. Удивлен, что ты до сих пор не научился этому фокусу, консультант Жеребкинс.
– На синхронизацию с шаттлом и проверку окружающего пространства уйдет около двух секунд.
Виниайа нахмурилась, и ее беспокойство, казалось, распространилось по холодному воздуху, подобно тепловой волне.
– Так займись этим, кентавр.
Жеребкинс включил сенсоры в перчатках и вставил в глаз желтый монокль. Подключившись подобным образом, он проделал сложную последовательность подмигиваний, гримас и жестов, устанавливая связь с невидимой для всех, кроме него, видеосистемой. Стороннему наблюдателю могло показаться, будто кентавр вдохнул молотого перца, одновременно дирижируя воображаемым оркестром. Зрелище выходило еще то, поэтому проводное подключение пользовалось большей популярностью.
На двадцать секунд позже обещанного Жеребкинс вдруг прекратил свои ужимки и уперся ладонями в колени.
– Ладно, – задыхаясь, произнес он. – Во-первых, никто не смеет называть меня четвероногим ламером. Во-вторых, возможно, какой-то крупный неопознанный космический корабль и летит в нашем направлении с высокой скоростью.
Элфи мгновенно выхватила оружие, словно могла сбить космический корабль, который уже падал на них.
Артемис бросился к «Ледяному кубу», по-матерински раскинув руки, но вдруг буквально замер как вкопанный, подозрение жаром объяло сердце.
– Жеребкинс, признавайся: это твой корабль?
– Это не мой корабль, – возразил Жеребкинс. – У меня нет никакого корабля. Я сейчас занимаюсь проектированием квадроцикла.
Артемис боролся с паранойей, пока руки не затряслись, но никакого иного объяснения появлению странного корабля в данный конкретный момент не находилось.
– Вы задумали украсть мое изобретение. Как в Лондоне, когда вы пытались сорвать сделку с Оком.
Элфи не отрывала глаз от неба, но все же ответила:
– Я спасла Дворецки в Лондоне.
Артемиса колотило уже всего.
– Спасла? Или обратила против меня?
Его тошнило от собственных слов, но они лезли сами, будто скарабеи изо рта мумии.
– Тогда-то вы с ним и заключили союз против меня? Сколько ты ему посулила?
На долгий пронизывающий миг Элфи лишилась дара речи.
– Посулила? Дворецки никогда не предал бы тебя. Никогда! Как ты мог подумать такое, Артемис?
Артемис уставился на свои пальцы, словно отчасти надеялся, что они самовольно зажмут ему рот.
– Я знаю, за этим стоишь ты, Элфи Малой. Ты так и не простила мне похищения.
– Артемис, ты нуждаешься в помощи, – сказала Элфи, устав ходить вокруг да около. – По-моему, ты болен. И скорее всего, это синдром Атлантиды.
Артемис попятился и наткнулся на круп Жеребкинса.
– Я знаю, – медленно, почти по слогам произнес он, наблюдая за облачками пара, вылетающими у него изо рта. – В последнее время все так путается. Вижу всякое, буквально всех подозреваю. Пятерка. Везде пятерка.
– Артемис, неужели ты считаешь, что мы способны причинить тебе вред? – сказал Жеребкинс, приглаживая взъерошенную Артемисом шерсть.
– Не знаю. Способны? Почему бы и нет? Я должен выполнить самую важную работу на земле, куда более важную, чем ваша.
Элфи уже вызывала кавалерию.
– Эн-ка в атме, – произнесла она в коммуникатор на армейском упрощенном языке, куда более сложном для нетренированного уха, чем обычная речь. – Вниз до семь-я для эвак. Вис.
Волшебный шаттл с легким шипением проступил из небытия в семи метрах у них над головой. Он проявлялся пластина за пластиной, от носа до кормы, находившиеся внутри солдаты тоже стали видимыми на мгновение, прежде чем корпус полностью перешел в плотное состояние. От его вида сознание Артемиса, казалось, помрачилось еще сильнее.
– А, вот что вы задумали? Запугать меня, чтобы я сам поднялся на борт, а потом украсть «Ледяной куб»?
– Не понимаю, почему обязательно куб, – небрежно заметил Жеребкинс. – Чем тебя шар не устраивает?
– И ты, кентавр! – воскликнул Артемис, погрозив Жеребкинсу пальцем. – Всегда роешься в моем компьютере. И в голове тоже?
Виниайа забыла о холоде. Она сбросила с себя толстое пальто, чтобы оно не сковывало движений.
– Капитан Малой. Этот двинутый вершок – твой знакомый. Держи его на коротком поводке, пока мы не уберемся отсюда.
Как оказалось, это была не самая удачная формулировка.
– Держать на поводке? Именно этим ты занималась все время, капитан?
Артемис дрожал так сильно, словно по его телу пропускали электрический ток.
– Артемис, – настойчиво произнесла Элфи, – может, поспишь немного? Просто положи голову на что-нибудь теплое и постарайся уснуть.
Ее предложение зацепилось за какой-то уголок Артемисова мозга.
– Да. Спать. Ты поможешь мне?
Элфи медленно шагнула к нему.
– Конечно помогу. Всего-то капельку гипнотических чар. Проснешься совсем другим человеком.
Глаза Артемиса будто превратились в желе.
– Другим. А как же ПРОЕКТ?!
«Теперь плавно, – подумала Элфи. – Мягкое погружение».
– Займемся им, когда ты проснешься. – Она подпустила тончайшие нотки магии в верхние регистры голоса. Для Артемиса они звучали перезвоном хрустальных колокольчиков на каждой согласной.
– Спать… – отозвался Артемис тихо, словно громкость могла разрушить слово. – Уснуть, и видеть сны, быть может…[3]
– Теперь пьесы цитируем? – фыркнул Жеребкинс. – А у нас есть на это время?
Элфи свирепым взглядом заставила его умолкнуть и приблизилась к Артемису еще на шаг.
– Всего несколько часов. Мы можем увезти тебя прочь отсюда, прочь от того, что надвигается.
– Прочь… – эхом отозвался страдающий юноша.
– А потом поговорим о проекте.
Пилот шаттла немного ошибся при посадке, и задний стабилизатор пропахал в снегу неглубокую борозду. Резкого треска ломающихся тонюсеньких ледяных пластинок оказалось достаточно: взгляд Артемиса снова стал осмысленным.
– Нет! – пронзительно вскрикнул ирландец. – Никакой магии! Раз-два-три-четыре-пять! Никому не двигаться!
В драме решил принять участие еще один корабль. Он внезапно возник на фоне далекого неба, будто вывалился из другого измерения, огромный и обтекаемый, похожий на витую трубочку от мороженого, с ускорителями на гибком креплении возле кормы. Одна ступень отделилась и, кувыркаясь, скрылась в плотных серых облаках. Странно, но огромное сооружение производило крайне мало шума.
Артемиса поразил его вид.
«Инопланетяне? – сначала подумал он. – Стоп, это не инопланетяне. Я уже такое видел. По крайней мере, на чертеже».
Жеребкинса посетила та же мысль:
– А знаете, его вид мне не знаком…
Целые секции гигантского судна мерцали, то появляясь, то пропадая из глаз по мере остывания после крутого входа в атмосферу – вернее, как оказалось, после возвращения.
– Это из вашей космической программы? – В тоне Артемиса звучало осуждение.
– Возможно, – согласился Жеребкинс, и его щеки, ближе к ушам, виновато порозовели – еще одна причина его неудач в покере. – Трудно сказать, он так мелькает, и вообще…
Полицейский шаттл наконец сел, и на его левой стороне открылся люк.
– Все на борт, – скомандовала Виниайа. – Нужно убраться подальше от этого корабля.
Жеребкинс опередил всех на три или четыре шага.
– Нет-нет. Это один из наших. Ему не полагается здесь находиться, но мы можем им управлять.
Элфи фыркнула.
– Конечно. До сих пор тебе это прекрасно удавалось.
Этой насмешки кентавр уже не вынес. Он вышел из себя, величаво встал на дыбы и опустился, проломив передними копытами тонкий слой льда.
– Довольно! – взревел он. – На нас летит зонд для исследования дальнего космоса. Даже если его ядерные генераторы не взорвутся, ударная волна от падения разрушит все в радиусе пятнадцати миль, поэтому, коль скоро этот шаттл не способен переместиться в другое измерение, пользы от него, как от тебя – на научной конференции.
Элфи пожала плечами.
– Согласна. Твои предложения?
– Предлагаю тебе заткнуться и позволить мне решить эту проблему.