Но как же хорошо было в этом бреду. Слезы, стоны мешались с рваным хриплым дыханием. Требовательность, глубина его движений во мне, бешеный ритм, унимающий ломоту напряженных мышц и зарождающий в теле огонь, который в итоге сожжет, не оставив и пепла. Я чувствовала, Эйден погубит меня, но никому прежде не отдавалась столь полно, поскольку до глубины души поразило новое знание – это бывает вот так. В объятиях мужчины можно потерять себя, обрести, умереть и снова воскреснуть.
Рассвет ли настал за закрытыми ставнями? Огонь погас, камень грел слабее, но холода не ощущалось. Скорее абсолютная тишина и пустота там, где с пробуждением не почувствовала присутствия Эйдена. Я не проснулась рядом с ним этим утром. Маг ушел раньше, а гулкий зал перестал быть сакральным местом, он казался скоплением серых безликих камней и непонятных надписей. Лишь стены, очаг да скамья и абсолютная тишина вокруг.
Рубашка укрывала меня сверху. Я села, оглядываясь, нашла штаны и белье и оделась. Потянулась заплести косу, снова вспомнила, что длины для нее не хватит. Пропустила спутанные волосы сквозь пальцы и еще больше взлохматила их. На долю секунды позволила слабость представить вместо своей руку Эйдена, то, как ночью запускал в густые пряди ладонь, привлекая к себе, заставляя прогнуться навстречу.
Ночью для обоих царила здесь магия, но по разным причинам. Я до сих пор не знала, для чего построен храм. Знал ли Эйден? Сакральное место, исцеляющее даже то, что невозможно исцелить, возвращающее данное природой, но отнятое людьми. Например, мужскую силу и способность обладать женщиной. Надеялся ли маг на это? Ведь теперь я поняла, он не шутил, когда дразнила его в соляной хижине, а Эллина не обманывала Ану.
Ему с трудом удавалось держаться, он тяжело дышал, нависнув надо мной. Я впервые отчетливо видела эмоции в его глазах: жажда обладать и бессильный гнев, накатившее следом безумие, потому что не сможет, и желание убить, чтобы покончить со всем этим уже сейчас. Он выхватил клинок и занес… Первый способ забрать магию, самый надежный. А потом сталь звякнула об пол, Эйден отшвырнул оружие прочь и резко прижал меня к себе. И затем…
Чудесное исцеление! Выход невероятному напряжению, что копилось столь долго.
Мое тело пригодилось темнейшему, кто бы мог подумать? Просто дар с умением открывать порталы и проклятой кровью.
Я шла по кругу, ведя пальцами по вырезанным на стенах надписям, обводила точно живые рисунки. «Да катитесь вы в бездну, из которой он меня вчера вытащил!» – велела проклятым воспоминаниям, ударив ладонью по стене со сложными гравировками изображений. Ненавижу быть зависимой, ненавижу быть слабой. Нужно делать выводы, искать пути, найти выход для себя, поскольку вчера слишком отчетливо поняла, как не хочу умирать.
Что для него – исцеление, для меня – минутная слабость. Столько всего позади! Побег от ликвиадо, путь из пустыни в горы, подъем по лестнице богов. А еще дневник Аны с ее болью, страстью и запретной любовью. Так много! Живому человеку сложно балансировать на краю и не давать выхода эмоциям. Только одного жаль, что реальность превзошла чужие мечты. Но я справлюсь. Он ведь вернется еще. Скорее всего, с добычей. Сколько здесь птиц гнездилось вокруг. Маг поймает и приготовит, а у нас будут силы двигаться дальше. «Идем, Сэйна», – скажет он.
Гулко стукнувшая дверь мигом выстудила из головы мысли, логичные рассуждения и заставила обхватить себя за плечи. Эйден вошел, держа в руке ощипанные тушки птиц.
– Завтрак в постель? – Я заставила ладони разжаться и опустила руки, искоса поглядев на мага. Лицо бесстрастно, как всегда. Вчерашний огонь в нем уже не горел. – Это мило. Только мне нравится хорошо прожаренное мясо, а костра больше нет.
– Есть хворост, – ответил мужчина и скинул со спины целую вязанку.
– Обжарить птиц? Серьезно? Щелкни пальцами, и все.
Я протянула руку, кивнув на кинжал в ножнах.
– Обойдемся без этого.
– Что так? – изогнула брови, наблюдая, как он поджигает тонкие веточки. – Мне не жалко. Быстрее поедим, быстрее двинемся в путь.
– Не большой любитель крови.
– Печально, – слегка побарабанила кончиками пальцев по губам, он проследил.
– И не люблю зомби.
– Ясно, – пожала плечами, – будешь максимально обходиться своими силами.
– Как и прежде.
Глава 21
Город казался очень пыльным и светлым одновременно, шумным и к тому же находящимся в беспрестанном движении. Я рассматривала высокие стены, машинально отмечая, что в первом городе, возле которого ночевала в дорожном трактире, они были определенно ниже.
– А тут еще и путников проверяют? – шепотом спросила Эйдена, кивнув на ворота и скучающих стражников. Те выборочно останавливали входящих, указывая на кого-то из толпы.
Маг задумчиво изучал людское течение, пока я оглядывала наши с ним промытые дождем и поизносившиеся наряды тайлов на предмет использования в роли платка для лица. Бесполезно. Ткани явно не хватало.
– Южане привыкли обороняться или это на случай осады? Тебя здесь могут узнать?
Он пожал плечами.
– Эйден.
Маг наконец опустил глаза и посмотрел на меня. Кажется, впервые за все утро.
– Есть идея, – я принялась отрывать от низа рубашки полосу ткани.
Влившись в людской поток, протискивалась вперед, ведя мага за собой. Повязка, закрывшая его глаза и часть лица, не позволяла Эйдену видеть, но я крепко держала мужчину за руку, стараясь не отставать и не торопиться, чтобы не привлечь к себе лишнего внимания.
– Ты! – указал стражник, и у меня сердце упало. – Сюда.
От страха не сразу направилась в его сторону, механически сделав еще несколько шагов вперед, когда дородный мужчина в добротной одежде чуть правее меня отделился от потока и пошел к охраннику. Я с трудом перевела дух. Всякие оборванцы из гор привлекали меньше внимания, чем похожие на торговцев добропорядочные граждане с тугими кошельками. Таким наверняка разрешение на торговлю требовалось, которое стража была вправе проверить.
Кое-как совладав с нервами, все-таки сбилась с шага. Идущий позади огромный, точно медведь, косматый мужик с черными волосами выругался на незнакомом наречии и выбросил ладонь, намереваясь то ли схватить меня, то ли оттолкнуть. Я интуитивно напряглась в ожидании удара, когда Эйден резко ударил основанием ладони в локтевой сустав громилы, перебив движение руки на подлете. Мужик охнул от боли, а маг быстро ухватил меня за плечо и увел влево, затем вперед и вправо. Мы быстро затерялись в людском потоке, продолжив путь как ни в чем не бывало.
Я больше не сбивалась с шага, но так стиснула ладонь мужчины у себя на плече, что у обычного человека, пожалуй, затрещали бы кости.
– Ты видишь сквозь повязку? – спросила его.
– Чувствую, – ответил, продолжая удерживать курс.
– Умеешь драться с закрытыми глазами?
Он промолчал, как обычно, когда считал, что вопрос не нуждался в ответе.
«Слушаю тишину», – вспомнилось мне.
– Последние новости? Нашел какой-нибудь знак?
Предок устроился на возвышении в любимом кресле, взирая сверху, точно настоящий властитель.
– Браслет. Хозяин лавки доложил о подозрениях насчет использования запретной магии.
– Такие подробности неинтересны. Дальше!
– Есть предположение, что ушли с караваном. Но пока дошел запрос и мы отследили, караван прошел бо́льшую часть пути. Когда мы нашли его, мага там не оказалось.
На миг почудилось, будто поручни кресла раскрошатся под ладонями предка, но тот взял себя в руки.
– Ищи в горных поселениях за ущельем! Он мог спокойно проехать его с караваном, а после выйти, если заподозрил хвост.
– Проверил. Прочесали местность, побывали в харчевне, одной на всю округу, чужаков там не видели.
– Или легковерным идиотам не сказали, поскольку имперцев терпеть не могут. Ты, вероятно, и заявился при всем параде, чтоб больше страха нагнать?
И вновь этот древний козел был недоволен. Арс столько сил положил, пытаясь отыскать темного, который точно в воду канул!
– Конечная цель каравана?
– Южный город.
– Отправляйся туда. Пошли людей на рынок, где все пополняют припасы. А еще пускай закроют ворота и проверяют каждого, кто вздумает выйти.
– Ольхары любят нас еще меньше тайлов. Это ведь торговое поселение, через него каждый день проходит много людей. Создадим прецедент, южане взбесятся. У них и так растет недов…
– Ты меня услышал! – прадед стукнул кулаком по подлокотнику, раздался треск.
– Да, – Арс склонил голову.
– Тогда вперед.
– Слушаюсь, – он шагнул к выходу, не поднимая головы, иначе просто изжарил бы предка взглядом. Кто как не регент виноват, что после смерти последнего владыки и прихода к власти мальчишки в тех частях империи, которые были завоеваны, стало расти недовольство, а пресыщенность двора превратилась в притчу во языцех? Дед нынешнего правителя никогда не кичился богатством столь явно, умел соблюдать некий баланс. Ресурсы стекались ко двору, поскольку траты были непомерны, его блеск уже просто ослеплял, зато обратно в провинции помощь не шла. Бедность отдаленных районов росла, целые территории, прежде разведанные и заселенные людьми, оказывались заброшены. Ломались ирригационные системы, ухудшались, но не чинились дороги, количество разбоев возросло и много чего другого.
Предок все гордился своим умом и жаловался, будто Арсу тот не достался, но при этом не видел, что взгляды его устарели, а от недовольства народа отмахивался, точно от назойливой мухи. Заявлял, будто империя еще века простоит назло всем соседям. Конечно, Арсу нет дела до каких-то там нищих в далеких районах, но вот ощутить на себе презрение оборванцев было внове и оказалось неприятным опытом. Будь на то его воля, бросил бы их в подземелье и сам пытал, заставив вымаливать прощение на коленях.
– Ну-ка постой, Арс!
Тот замер.
– Где именно этот южный город?
– В той же стороне, что фамильное поместье.