– А сколько человек живёт в долине? – спросил Леон, чтобы отвлечься.
– Около пятидесяти, – ответила Лия, смазывая Леону плечо. Немного защипало – Леон надеялся, что это означает – средство действует. – Раньше здесь жили несколько тысяч человек, но в 1946 году всё смыло цунами. Те, кто уцелел, покинули эти места. Теперь эта чудесная долина принадлежит нам и всем, кто хочет здесь жить. Как ты себя чувствуешь?
– Лучше. – Леон заметил на шее у Лии металлический амулет на кожаном шнурке – круг с тремя изогнутыми линиями, закрученными по краям спиралью. Немного напоминало больную морскую звезду. – Это ваш символ?
– Да, трискелион. – Лия осторожно повертела в руках металл. – Древний кельтский знак. Для нас это символ триединства: человек, природа, божественное начало. Суша, море, небо. Птицы, звери, рыбы. Кстати, он упоминается в романе, который я пишу, – «Три символа мира».
– Красивое название, – сказал Леон и, прикрыв глаза, глубоко вдохнул и выдохнул. Лия права – здесь чудесно. Почему бы не залечь на дно – на этот раз в переносном смысле? Отдохнуть, набраться сил для бегства. После глубоководной одиссеи ему срочно нужна передышка. Даже если его будут здесь искать, он без труда спрячется. Люси побережье понравилось, её в любое время можно проведать. Может, даже получится починить окси-скин и дайвпад. Надо только выяснить, готовы ли его здесь принять.
– Так, а теперь представим тебя Джо, – продолжила Лия. – Раньше, когда он был помоложе, выращивал в саду плантацию наркотических растений и носил пёстрые батиковые рубашки, но потом понял, что сидячими забастовками ничего не добьёшься. Поэтому он стал юристом и участвовал в заседаниях правительства, чтобы дело сдвинулось с мёртвой точки. Там он научился видеть людей насквозь. А теперь он у нас.
Они проходили мимо сада, где светловолосый паренёк года на два старше Леона привязывал к колышкам саженцы. Он так сосредоточился на работе, что вздрогнул, когда Лия его окликнула:
– Хоуп, смотри, что я нашла на пляже!
Хоуп выпрямился.
– Надо же, какое большое бревно к берегу прибило, – сказал он.
Леону понравилась его широкая улыбка, а выговор напомнил ему Паулу, бортинженера с «Бентоса II». Австралиец.
Лия подошла к Хоупу, обняла его и поцеловала. Вот оно что. Леон хотел тактично отвернуться, как вдруг заметил рядом восемь волосатых ног и уронил вещмешок. Таких крупных пауков он ещё не видел – и этот паук полз по руке Хоупа! Леон хотел предостеречь парня, но Хоуп протянул руку и погладил паука-птицееда пальцем по спине:
– Всё нормально, Дейзи?
«Похоже, у нас есть кое-что общее, – подумал Леон. – Только у напарницы Хоупа восемь ног, а у моей – восемь щупалец…»
– А вот и вы – Мо меня уже предупредил, – раздался чей-то голос, и Леон, обернувшись, увидел голого по пояс молодого накачанного азиата, напоминающего не вышедшего ростом борца кунг-фу. Он смотрел на Леона без улыбки, но с любопытством: – Что привело тебя сюда?
– Я в бегах, – сказал Леон, снова заметив, что собеседникам его ответ понравился. Лия с мужчиной переглянулись, и тот протянул Леону руку:
– Джонни Чанг. Посмотрим, чем мы можем тебе…
Но тут он случайно взглянул вниз, и лицо его застыло. Проследив за его взглядом, Леон увидел, что вещмешок при падении приоткрылся, и оттуда торчал окси-скин… с логотипом ARAC.
– Так ты один из них? – Дружелюбие в голосе Джонни Чанга сменилось холодом. – Лия, ты с ума сошла – привести его сюда?! Теперь весь посёлок в опасности!
– Но почему? – растерялась Лия. – Он же сказал, что бежал. От них.
– Чем вам не угодил ARAC? – вмешался Леон. – Полезные ископаемые, биотехнология – что в этом плохого?
– ARAC – концерн, а концерны творят что захотят, – объяснил Хоуп. – В погоне за выгодой они ни перед чем не остановятся.
Леон ошарашенно переводил взгляд с одного на другого:
– Это всё предрассудки! Да, концерны могущественны – иногда слишком, но я уже много лет работаю в ARAC и знаю, что они добывают полезные ископаемые, стараясь не наносить вреда природе. Например, у нас есть дрессированный кашалот, который…
– Стоп! Довольно, – Джонни поджал губы. – Он сказал «у нас». Он на стороне врага. Возможно, его подослали за нами шпионить.
– Шпион из него никудышный, – улыбнулась Лия.
Ну вот: судя по всему, из его плана – отдохнуть в долине Вайпио – ничего не выйдет. Мог бы и сообразить после встречи с Мо, что от этих людей добра не жди.
– Если дадите мне позвонить, то скоро, может, от меня избавитесь, – резко сказал Леон, подумав о сложенном крошечным квадратиком листке с данными в поясе с инструментом. Возможно, в нём кроется частица правды об ARAC. Ему срочно необходимо во всём разобраться, но для этого нужна связь с внешним миром!
– И не надейся, – сказал Джонни Чанг. – Никаких звонков без разрешения старины Джо. А то ещё натравишь на нас полицию, свой проклятый концерн или ещё кого.
Леон молча пошёл за Лией и Хоупом по узкой тропинке, ведущей через посёлок. Хоуп шагал впереди, Лия держалась рядом с Леоном, хотя для двоих дорожка была недостаточно широкой, а Джонни замыкал шествие, будто хотел проследить, чтобы Леон не сбежал.
– Джонни слишком чувствителен, – извиняющимся тоном прошептала Лия на ухо Леону. – Может, потому, что его родители – богатые китайские функционеры и предприниматели. Несколько лет назад они реализовали ужасный проект по строительству плотины – настоящий экоцид. Джонни высказал им в лицо, что́ он о них думает, и сбежал… А теперь отвечает у нас за безопасность – вот и подозревает всех на свете.
Хоуп обернулся:
– Слушай, а эта штука у тебя в вещмешке… Это водолазный костюм? Лия, у Эллин, случайно, не такой?
– Да, немного похож, – ответила Лия, и Леон скептически на неё посмотрел. По его подсчётам, во всём мире менее шести десятков окси-скинов, пять из них принадлежат ему, а остальные – другим членам экипажа на разных станциях «Бентос».
– Вы, наверное, путаете. Скорее всего, у вашей подруги обычный водолазный костюм – просто внешне напоминает мой.
– Нет-нет, – настаивал Хоуп. – Я родом из Голд-Коста[39] и насмотрелся там на неопреновые костюмы – их я хорошо знаю. А у Эллин такой, как у тебя – блестящий.
Леон заволновался. Может, Эллин – девушка-водолаз, так же, как он, пустившаяся в бега, а ARAC о ней умолчал? Или она вовсе не входит в узкий круг избранных, а просто украла окси-скин? Может, слишком поздно сообразила, что такое снаряжение хоть и стоит сто тысяч долларов, но продать его сложно, поскольку обычным ныряльщикам оно не подходит. А может, надеялась сбыть его какой-нибудь азиатской фирме, охочей до копирования нанотехнологий…
Старина Джо, задрав ноги, уютно расположился на веранде своей хижины. Заметив посетителей, он сдвинул на лоб исцарапанные солнечные очки и сонно замигал на свет. Полный, с бесформенной фигурой, одетый в какое-то тряпьё, он на первый взгляд напоминал бомжа. Но его серые глаза внимательно рассматривали Леона, и тот сразу почувствовал, что перед ним на редкость проницательный человек.
Джо протянул ему руку:
– Джозеф Б. Кинкейд. Рад познакомиться.
Леон ответил на рукопожатие, назвал своё имя и стал ждать, что будет дальше. Наконец Хоуп нарушил молчание:
– Вот, Джо. У нас гость. Мы о нём практически ничего не знаем – только то, что он явился из моря, таскает с собой классный водолазный костюм, как-то связан с ARAC и обгорел на солнце. Он или славный парень, или обманщик – что тебе подсказывает интуиция?
Леон мысленно вздохнул. Наверное, сейчас начнётся допрос, кто он такой, чем занимался в ARAC и почему оттуда сбежал. Лучше, пожалуй, ничего о себе не рассказывать.
– Три вопроса – только отвечай честно, – предупредил старина Джо, сдвинув солнечные очки обратно на нос. – Вопрос первый: ты знал до прихода сюда, что мы живём здесь?
– Нет, не знал, – ответил Леон, обрадовавшись, что допрос начался так безобидно. Хорошо бы остальные два вопроса тоже оказались такими простыми – тогда он наконец сможет позвонить Кариме. Последние полчаса он раз за разом мысленно повторял цифры её номера. Это даже отвлекало его от глухой пульсирующей боли в левом плече.
Потом последовал второй вопрос:
– Что ты о нас думаешь?
Зная себя, Леон был уверен, что ляпнет что-нибудь невпопад. Ладно, не важно.
– Я пока ещё не разобрался – вы то ли странная секта, то ли просто эко-фундаменталисты.
– Ещё разберёшься, – усмехнулся Джо. – Третий вопрос: что, по-твоему, должны предпринять мы, люди, чтобы спасти Землю?
Что за дурацкая игра?! У него нет времени на такую ерунду – надо выяснить, что происходит в море, пока не погибло ещё больше народу!
– По сути каждый сам знает ответ, – раздражённо отозвался Леон. – Только никто ничего не делает, пока не будет поздно и всё не полетит к чертям.
Его грубый ответ, кажется, никого не смутил. Леон с недоумением наблюдал, как Лия достала откуда-то книгу в переплёте и изящным витиеватым почерком записала все вопросы и его ответы.
– Спасибо, достаточно, – сказал Джо. – Зелёный свет. Интуиция подсказывает мне, что он нормальный. – Старина Джо, снова сдвинув очки на лоб, задумчиво посмотрел на Леона. – Удачи тебе, паренёк. Желаю, чтоб тебя не поймали.
– Откуда вы знаете, что я сбежал? – растерянно спросил Леон. Ни Хоуп, ни остальные об этом не упоминали.
Джо с усмешкой опустил солнечные очки на глаза:
– Когда человек сжигает за собой мосты, у него особый настрой: прощальный и в то же время готовый к новому, с изрядной долей неопределённости. По тебе это очень заметно.
Джонни кивнул, Лия засмеялась, а Хоуп похлопал Леона по плечу.
А потом ему наконец дали позвонить.
Тысяча вопросов – ни одного ответа. Мысленно перебирая каждое сказанное Леоном слово, Карима вдруг вспомнила фразу «Местные жители не стремятся к коммуникации». Какое странное выражение… Никакой коммуникации.