Мда… Прилетел, так сказать, в логово. Патриарх в Шамбале…
Был и еще один аспект. Я была уверена, что сотни алтайских поселений плевались бы сейчас в телевизор, если бы у них был телевизор. Вокруг «Гольфстрима» патриарха плескалось гигантское Беловодье староверов. Это была их многовековая крепость, огражденная ледниками, челюстями Белухи и ровной стеной Чуйских Хребтов.
А у подножья этого мира – тысячи паразитов, продающих мистику оптом и в розницу. Все эти ряженые шаманы-камы, турбюро, водящие народ по энергетическим местам, исследователи йети, поклонники Принцессы, продавцы заряженных браслетов, писатели эзотерических книжек, наблюдатели за кораблями пришельцев…
А чего я хочу, собственно. Когда, там, крестили первого алтайца? Сколько лет христианству на Алтае?
Я потянулась. Смела крошки на пол. Взяла в руки планшет.
Теперь у меня была фотография, делающая ненужной папку «Мальчик». Ближний круг упыря сузился до нескольких человек. Таинственный Митя, вырывающий сердца у живых людей, улыбается мне со стоп-кадра новостей. Кто же это? Снегирев? Демичев? Матвей? Кто-то из охранников? Чингиз-Хан?
Я внимательно посмотрела в глаза каждому из них. Милые люди. Один из них убил уже несколько человек и теперь подобрался к Фоменко.
Но до сих пор его не тронул.
Неожиданно в отрытом ноутбуке на журнальном столике затренькала мелодия скайпа. Кто бы это?
Оказалось, сегодня, ради меня, они собрались все вместе.
Интерьер комнаты был мне не знаком, из чего я заключила, что они собрались у Коли Мищенко.
Он первым и начал.
– Ну, как ты там, малыш?
– Как мило, что вы позвонили! У меня все прекрасно, – воскликнула я, жалея, что отозвалась. Этот сеанс связи не сулил мне ничего хорошего.
– Мы тут посовещались, – сказал Коля. – И решили, что тебе хватит.
За его спиной хмыкнул Виталик.
– Серьезно? – ласково спросила я. – Вы о чем, ребята?
– Дай я скажу! – влез скрипучий голос Черта, и спустя две секунды он появился на экране. – Светлана, зачем ты это делаешь? Тебе нужны деньги? Так попроси у нас, у своих друзей!
– Я дам, – согласился Коля.
– И я дам, и Марыся даст! – сказал Черт. – Сколько тебе надо?
– А ты, Виталик, что ли, не дашь? – обиделась я.
– Иди на фиг, – отозвался он. – Я убогим не помогаю.
– А это не ты меня сюда отправил?!
– Дурак был, в сказки твои поверил. Маня, тут Мищенко кое-что раздобыл. Похоже, у этого дела банальная экономическая причина. Обычные бабки.
– Как это?
– Два года назад Фоменко вложился в спиртовой завод, – сказал Мищенко. – Потом он еще всадил в него все свое бабло, а заодно бабло Демичева. Завод конкретно раскрутился и вышел на оборот в пятьсот лимонов ежемесячно. Предыдущие хозяева, не будь дураками, заявили, что завод был приобретен с нарушениями. И кто бы удержался, Светуль? Пятьсот лимонов каждый месяц! Есть, за что побороться, не так ли?
– Логично. Но при чем тут я?
– Пару арбитражей бывшие хозяева пока проиграли. Но эти ребятки оказались не лыком шиты: на днях они предъявили свидетелей того, что договора заключались под давлением. Возбуждено уголовное дело по рейдерству. Если его докажут – это не только потеря завода, но и десятка строгача. Но главное даже не это: бумаги-то, и правда, оказались оформлены с нарушением. Некоторые подписи – липовые.
– Кажется, бумаги оформлял Матвей.
– Да. И взял за свою халтуру двадцать лимонов гонорара. По-моему, такой паренек способен на все.
Я поразмышляла несколько секунд.
– Нет, ну умом Матвей не блещет, спорить не буду. А что он сам говорит?
– А он сбежал, – сказал Коля. – Его не могут найти уже три дня. И вот, какая картина вырисовывается: похоже, что вся эта история планировалась заранее, а раз так, то почему не предположить, что дочь и жена Фоменко были похищены, чтобы стать картами в этой игре?
– По-моему, убедительно, – сказал Черт.
– Ну, а остальные убийства? – спросила я.
– Какие убийства, Света? – воскликнул Мищенко. – Ты о чем? Было только похищение дочери и жены Фоменко. Убийства с этим не связаны.
– Опровержение данного тезиса будет слишком долгим, – сказала я. – Поговорим потом, в Москве, когда я вернусь из «Белухи».
– Никуда ты не полетишь, – сказал Виталик. – Идиотская затея. Проклинаю тот день и час, когда я в это ввязался. Нечего тебе делать одной на Алтае.
– Я не одна, я с патриархом.
Но они не поняли – или сделали вид, что не поняли.
– Короче, Маня, мы решили поставить вопрос на голосование.
Я изумилась.
– Какой вопрос?
– Я обещал тебе вертолет. Но ребята против.
– Виталик, ты шутишь?! Я ради этого сюда и приехала! На перекладных! Кстати, из Москвы в Горно-Алтайск летает шесть рейсов в неделю. Ты почему меня через Барнаул послал?!
– А что – в Горно-Алтайске уже есть аэропорт? – искренне удивился он.
Все заржали.
– Вот такие у нас инвестиционные банкиры, – ласково сказал Коля Мищенко. – Всегда в курсе событий… Виталик, а про Крым ты что-нибудь слышал?
– Не надо вышучивать такой серьезный вопрос! – крикнул Черт. – Давайте голосовать. Кто против того, чтобы Светлана летела в эту «Белуху»?
Все подняли руки. Даже Марыся.
– Короче, Маня, вертолет я тебе не дам. Завтра возвращайся в Москву. Прямым рейсом. Билет вышлю на электронную почту.
– Идите к черту! – заорала я. – Вам-то какое дело?! Нашей компании давно нет, вы все уже давным-давно поодиночке! Я совершеннолетняя! Захочу, блин, завтра спрыгну с Белухи вниз башкой! Я могу делать со своей жизнью все, что угодно!
Изображение замерло – помехи связи. Однако звук остался.
– Нет, ну вы слышали? – спросил голос Черта. – У нее все еще депрессия. Она не может отойти от его предательства. Бедная девочка. Надо что-то делать.
– Ребят, но ведь, как ни крути, ее пытались убить, – сказал голос Марыси.
– Ой, ради Бога, – это был Коля Мищенко. – У тебя есть доказательства? Ей надо меньше шляться по этим поселкам по ночам.
– Такие фантазии очень типичны, – назидательно произнес голос Черта. – Это попытка привлечь внимание.
– Тише, Маня. Вдруг она слышит.
– Да связи нет.
Тут уже я взбеленилась.
– Вы против, чтобы я летела?! Да?! Так я пойду пешком!
И захлопнула ноутбук.
Сделала телевизор громче.
«В ближайшие дни Республика Алтай будет под властью циклона, – сказала дикторша. – Он принесет с собой осадки в виде дождя и мокрого снега, а также порывистый ветер и понижение температуры ночью местами до минус восьми».
Я расхохоталась. Все как в песне: будет голод, но будет и холод.
Но хорошего больше будет.
Глава 32
Разумеется, ни в какую «Белуху» я пока не собиралась. У меня была назначена встреча с журналистом Костей. Судя по голосу в телефоне, это был уже немолодой человек, впрочем, вполне энергичный.
Оказалось, он не в Горно-Алтайске. Он отдыхает на Ае. Я расстроилась, но он объяснил, что это в нескольких километрах от города. Нужно лишь выехать на Чуйский тракт, а потом переехать на другой берег Катуни по подвесному мосту. Туристическая база называется «Шамбала». Ясное дело…
Видимо, там ему было скучновато. Костя страшно обрадовался моему звонку, и сказал, что выйдет к воротам турбазы встречать мою машину. Я узнаю его по ярко-красной куртке.
Город закончился стремительно, как, вообще, здесь заканчивается любое присутствие человека. Мы выехали на трассу, справа загорелась своим странным зеленым цветом Катунь. Вдоль ее берегов тянулись невысокие горы, покрытые ослепительно желтыми лесами.
Впрочем, места были обжитые, туристические. При подъезде к подвесному мосту таксист показал мне комплекс «Бирюзовая Катунь» с искусственным озером, отелями и магазинами. Над озером застыли, словно перед атакой, синие змеи аквапарка.
Мы заехали на мост. Он был круче любого аттракциона – качался, скрипел. Вначале мы медленно поднимались – что там за подъемом, видно не было, и чувствовала я себя неуютно. Затем преодолели высшую точку моста и стали спускаться. Впереди был еще один подъем – место опоры.
Катунь здесь была очень широкая, имелся даже каменный остров, поросший лесом. На утесе гордо высился замок с башнями.
– Пятизвездочный отель, – пояснил таксист. – «Корона Алтая».
Мелькнул лазурный край открытого бассейна. Вспыхнула на солнце золотая статуя в парке. Я задумалась, не переехать ли сюда – уж больно было шикарно.
Наконец мост закончился.
Я увидела указатель к озеру Ая – озеро было прямо по курсу. Но мы свернули налево, проехали еще метров пятьсот. Там, под сосной, горела ярко-красным куртка Кости.
Было ему лет пятьдесят. Потрепанный пьющий мужичок, провинциальный журналист, чей звездный час пришелся на 2004 год, когда его статью перепечатала столичная «Экспресс-газета». Он был возмущен неточной передачей данных, но и гордился немного, что стал первопричиной газетной утки.
Мы сидели в узбекском кафе среди сосен. Уютно пахло пловом. На нас смотрели из леса домики турбазы – одноэтажные, деревянные, с синими крышами и такими же ставенками на окнах. Людей видно не было.
– …Когда мы прилетели в секту, я сразу стал собирать материалы для газеты, – рассказывал Костя. – Взял интервью у троих человек, в том числе у немки Марты. Именно это интервью я и поставил в статью.
– Это ее слова, что они каждый залечивали свои раны?
– Да, – с плохо скрываемой гордостью подтвердил он. – Вы запомнили? Разумеется, я их творчески переработал.
– Красиво получилось.
– Спасибо.
– Кто был в это время в секте?
– Марта, четыре старухи, три пожилых мужика и два совсем молодых парня, почти пацана. Вначале я поговорил с Мартой, потом с мужиком – это был бийский придурок, лет шестидесяти. Он реально свихнулся на сыроедении. Начал мне говорить про токсины, я даже не слушал. Потом я взял интервью у молодого. Он был студент из Москвы, по-моему, случайный. Искатель приключений. Он бродил по тайге, и к ним прибился. В конце лета собирался уезжать.