— Я знаю лишь то, что мне сообщили в Совете. А именно: что вы держите под замком некую женщину, обвиняемую в колдовстве.
Бидвелл кивнул, взял со своей тарелки косточку и начал ее обгладывать.
— Ее зовут Рейчел Ховарт. Она смешанных кровей, английской и португальской. В январе ее муж Дэниел был найден в поле с разорванным горлом.
— Голова была почти полностью отделена от тела, — уточнил доктор.
— На теле имелись и другие раны, — продолжил Бидвелл, — оставленные звериными клыками и когтями. На лице, на руках, на ладонях.
Он вернул обглоданную кость на тарелку и выбрал другую, на которой еще осталось немного мяса.
— Убийца, кто бы это ни был… вошел в раж, мягко выражаясь. И это уже не первый такой случай.
— Англиканский священник, Берлтон Гроув, — вступил в разговор Джонстон, протягивая руку к серебряному кувшину. — Его убили таким же способом в ноябре. Труп обнаружила в церкви его жена. Точнее сказать, вдова. Вскоре после того она покинула город.
— Ее можно понять, — заметил Вудворд. — А сейчас в городе есть священник?
— Нет, — сказал Бидвелл. — Периодически я сам читаю проповеди. Иногда это делают доктор Шилдс, мистер Джонстон или еще кто-нибудь. У нас был еще лютеранский пастор — для немцев, — но он почти не говорил по-английски, а прошлым летом уехал отсюда.
— Для немцев?
— Да. В свое время здесь было много семей немцев и голландцев. И сейчас еще остались… э-э… — Он обернулся за помощью к Уинстону. — Сколько их осталось?
— Семь немецких семей, — доложил Уинстон, отмахиваясь от надоедливой мошкары. — И две голландские.
— Эдвард мой управляющий, — пояснил Бидвелл судье. — Он ведет всю городскую бухгалтерию, а прежде занимался тем же самым в моей судоходной компании в Лондоне.
— Мог ли я где-нибудь слышать название вашей компании? — спросил Вудворд.
— Она называется «Аврора». Не исключено, что вы прибыли в Америку на одном из моих кораблей.
— Очень может быть. Однако сейчас вы находитесь далековато от центров коммерческой деятельности, разве нет?
— Не так уж и далеко. Сейчас у руля в главной конторе стоят два моих сына. Супруга с дочерью также остались в Лондоне. А я тем временем забочусь о прогрессе моей компании.
— Здесь, в Фаунт-Ройале? Но каким же образом?
Бидвелл чуть заметно улыбнулся с видом довольного кота, только что слопавшего канарейку.
— Вы, без сомнения, в курсе, что я владею самым южным поселением в этих колониях. И вы конечно же знаете, что испанцы обосновались неподалеку отсюда, во Флориде.
Он знаком попросил у доктора кувшин с ромом.
— Я хочу превратить Фаунт-Ройал в настоящий город, который составит конкуренцию… нет, который превзойдет Чарльз-Таун в качестве главного перевалочного пункта в торговле наших колоний с Вест-Индией. Придет время, и я перенесу сюда главную контору моей компании, чтобы в полной мере пользоваться выгодами этой торговли. Я также рассчитываю на увеличение военного присутствия Англии в этих местах, ибо король заинтересован в сдерживании территориальных поползновений испанцев к северу от Флориды.
Он ухватил за ручку протянутый кувшин и сделал добрый глоток.
— Еще одна причина для создания в Фаунт-Ройале базы королевского флота — это борьба с пиратами и каперами, которые регулярно нападают на торговые суда из Вест-Индии. А кто, по-вашему, получит заказы на постройку военных кораблей?
Он склонил голову набок, дожидаясь ответа Вудворда.
— Вы, разумеется.
— Разумеется, я. Что также предполагает строительство верфей, пакгаузов, казарм, домов для офицеров… Теперь вы видите, какими прибылями может обернуться это начинание?
— Теперь вижу, — сказал Вудворд. — Надо полагать, вы заодно приведете в порядок дорогу отсюда до Чарльз-Тауна?
— Эта дорога, сэр, относится к ведению Совета провинции. Конечно, я буду готов сделать шаг им навстречу, пойти на компромисс. — Он пожал плечами. — Со временем члены Совета сами поймут, что географическое положение Фаунт-Ройала лучше подходит для торгового порта и военно-морской базы. Кроме того, Чарльз-Таун будет нуждаться в товарах, поставляемых моей компанией.
Вудворд еле слышно хмыкнул.
— Размах впечатляет, сэр. Но я подозреваю, что Совет уже знает о ваших планах. Возможно, как раз поэтому они не спешили с отправкой сюда мирового судьи.
— Похоже на то. Но ведь я не планирую отбирать морскую торговлю у Чарльз-Тауна. Я просто увидел перспективу. Странно, что основатели Чарльз-Тауна не выбрали место как можно дальше к югу. Думаю, их выбор был связан с тамошними реками и потребностью в пресной воде. Но вот этот источник, сами видите, с лихвой покрывает все наши потребности. Да здесь достаточно пресной воды, чтобы заполнить бочонки всех жаждущих моряков Вест-Индии!
— Э-э… сэр? — обратился к нему Мэтью, почесывая укушенное место на правой щеке. — Если у вас все так четко спланировано… почему вы до сих пор не приступили к строительству верфей и пакгаузов?
Бидвелл быстро взглянул на Уинстона. Мэтью показалось, что он нервничает и хочет что-то сказать этим взглядом.
— Потому что, — ответил Бидвелл, в упор глядя на Мэтью, — все нужно делать по порядку. — Он отодвинул в сторону свою тарелку и положил руки на стол. — Это схоже с постройкой корабля, молодой человек. Ее не начинают с мачты. Первым делом закладывается киль. А здесь несколько лет уйдет на осушение прибрежных болот и прочие подготовительные работы. Строительство порта начнется лишь тогда, когда я буду уверен, что Фаунт-Ройал может сам себя обеспечивать. То есть когда фермеры… — последовал признательный кивок в сторону Гаррика, — будут снимать богатые урожаи; когда сапожник, портной, кузнец и прочие ремесленники будут обеспечены работой и удобным жильем; когда здесь появятся капитальные здания школы и церкви; когда горожане обретут уверенность в завтрашнем дне и чувство защищенности; когда население будет стабильно расти год от года.
После этой тирады он замолк и уставился на куриные кости столь мрачно, словно вместо них видел скелеты сгоревших зданий на улицах Фаунт-Ройала.
— С сожалением должен признать, — продолжил он после нескольких секунд угрюмого молчания, — что из этих условий до сих пор мало что выполнено. Да, наши фермеры делают все, что только можно сделать при такой неблагоприятной погоде. У нас нет недостатка в основных продуктах питания — кукурузе, бобах и картофеле, — а в лесу полно дичи. Но что касается коммерческих культур, таких как хлопок или табак… здесь наши усилия пока что не увенчались успехом. Население быстро сокращается, как по причине болезней, так и… — Он вновь запнулся и тяжело вздохнул. — Из страха перед ведьмой, — завершил он фразу и посмотрел в глаза Вудворду. — Я мечтаю построить здесь город. Крупный портовый город, который станет жемчужиной всех моих владений. По правде говоря, сэр, я уже понес очень большие издержки, пытаясь воплотить эту мечту в жизнь. Но я никогда и ни в чем не терпел неудач. Никогда!
Он вскинул голову, словно вызывающе подставлялся под удар злой судьбы, и Вудворд заметил на его подбородке большой волдырь от укуса.
— Я и на этот раз не потерплю неудачу, — заявил Бидвелл со стальными нотками в голосе и обвел взглядом стол, призывая в свидетели всех присутствующих. — Я отказываюсь сдаваться! Никакая поганая ведьма, никакой колдун, никакая бесовская тварь не уничтожат Фаунт-Ройал, покуда в моих жилах есть хоть капля крови, и в этом я клянусь перед всеми вами!
— Готов поддержать эту клятву, — сказал Пейн. — Я ни за что не спасую перед какой-то женщиной, пусть даже она лижет зад самому Сатане.
— Она его член сосет, вообще-то, — произнес доктор слегка заплетающимся языком. Похоже, вино и ром совместными усилиями таки прорвали его оборонительные линии. — Верно, Элиас?
Внимание судьи и секретаря переключилось на Гаррика, обветренное до красноты лицо которого покраснело еще сильнее.
— Да, сэр, все верно, — согласился фермер. — Я видел эту ведьму на коленях, когда она этаким манером ублажала своего господина.
— Минутку! — У Вудворда екнуло сердце. — Вы хотите сказать… вы видели все это собственными глазами?
— Так оно и было, — без колебаний ответил Гаррик. — Я видел Рейчел Ховарт на коленях, в грязи. А он стоял перед ней, эдак руки в боки. Она ухватилась за его…
Он запнулся и нервно заерзал на скамье.
— Продолжайте, — призвал его Бидвелл. — Опишите судье все, что увидели.
— Эта его штуковина была… жуть какой здоровенной, — мучительно продолжил свой рассказ фермер, — вся черная и блестящая. Мокрая с виду, как слизняк. И… что хуже всего…
В надежде на помощь он посмотрел сначала на Джонстона, потом на Шилдса, но оба джентльмена сосредоточенно разглядывали свои тарелки. Тогда Гаррик заставил себя вновь повернуться к судье и закончить начатое.
— Его штуковина была с шипами, — выговорил он и также опустил взгляд в тарелку.
— С шипами, — повторил Вудворд, ощущая легкое головокружение, то ли от рома, то ли из-за невероятных показаний свидетеля.
— Мистер Гаррик, — произнес Мэтью, наклоняясь над столом, — а как выглядело его лицо?
— Его лицо?
— Да, сэр. Я полагаю, вы разглядели его лицо?
— Ну… — Гаррик наморщил лоб, все еще не поднимая глаз. — Я до жути перепугался, вообще-то. Кажись, я не вглядывался в эту его часть.
— Да какого черта, юноша! — с резким смешком сказал Шилдс. — Доведись вам самому увидеть женщину, сосущую черный шипастый хер длиною в фут, неужто вы отвлеклись бы на чье-нибудь лицо над этой картиной?
— Не знаю, — невозмутимо ответил Мэтью. — Мне не случалось бывать в подобных ситуациях.
— Он был в плаще с накинутым на голову капюшоном. Разве не так вы мне рассказывали, Элиас? — напомнил Бидвелл.
— Да, сэр, именно так. Черный плащ и золотые пуговицы спереди. Я видел, как они сверкали под луной. — Гаррик вновь сделал паузу и с натугой сглотнул; его взгляд остекленел при воспоминании об этом. — А его лицо… там была просто тьма, и ничего больше. Навроде глубокой ямы, у которой не видно дна. Я чуть не обмочился со страху. Стоял там и глазел на них. Дело было за амбаром. И тут он меня заприметил… потому как назвал по имени. Выходит, он знал, как меня зовут. Он сказал: «Элиас Гаррик, как тебе нравится то, что ты видишь?» — Фермер поднял руку и провел по своим губам дрожащими пальцами. — Я… я хотел было удрать. Я пытался, да он меня не пускал. Я будто к земле прирос. А потом он заставил меня открыть рот и сказать «да». Тогда он… засмеялся… и отпустил меня. Я забежал в дом, но был слишком напуган и не стал будить мою Бекку. Ничего ей не сказал… Не мог я ей такое рассказать. Но я рассказал мистеру Пейну, а потом он отвел меня к мистеру Бидвеллу.