Но сомнения уже проснулись и начали свою работу. Примет ли его Тэра таким, какой он есть, согласится ли оставаться с ним и впредь, когда драматические обстоятельства, связавшие их, отошли в прошлое? Она не раз повторяла: или подлинный брак, или ничего! Она упрекала его за то, что он не способен любить. Но сама она ни разу даже не обмолвилась, что любит его. Не потому ли и он был не в силах сказать три заветных слова, что не хотел признаться первым? Как прежде, так и теперь Стоун не мог бы сказать, что чувствует к нему Тэра, как именно она относится к нему и как много он для нес значит. Порой она вела себя так, будто души в нем не чаяла, порой так, словно не чаяла вцепиться ему в глаза, и тогда он готов был прозакладывать свое лучшее седло, что она его в грош не ставит.
Так что это даже к лучшему, думал Стоун, что у него будет неделя на раздумья. Он сможет выработать наилучшую тактику. Для серьезного разговора, для окончательного объяснения он выберет какое-нибудь романтическое место, а потом пойдет на все, чтобы стать Тэре необходимым, чтобы она и помыслить не могла жизни без него. Если нужно, он станет тем самым лощеным джентльменом, которого желала сделать из него Джулия. Ведь Тэра поддержала ее в этом, значит, и сама желала от него того же.
Стоун сам не замечал, что улыбается, путешествуя бок о бок с шерифом по дороге, ведущей на равнину Пенхендл. Правда, он предпочел бы уже возвращаться, но в конце концов что такое неделя?
Глава 25
Райан О'Доннел откинулся на спинку сиденья, насколько это было возможно в тесноте почтового дилижанса, справился о времени по солидным часам, золотая цепочка от которых тянулась к нагрудному карману, и, поскольку больше заняться было нечем, принялся барабанить пальцами по колену. Мимо тянулись бескрайние равнины Техаса, которые он находил нестерпимо однообразными и унылыми. Впрочем, их вид прекрасно гармонировал с ходом его мыслей.
В течение долгого месяца, изо дня в день, Райан ждал, когда его своенравная внучка постучится в двери, кроткая и полная раскаяния, и будет со слезами умолять его простить временное помрачение ума, которое толкнуло ее на побег в эту Богом забытую глушь. Но не только Тэра, а даже письмо от нее не достигло Сент-Луиса. Что ни день Либби изводила отца перечислением немыслимых ужасов, без сомнения, выпавших на долю Тэры. Наконец Райан не выдержал. Он решил лично вернуть беглянку домой и тем самым пресечь тлетворное влияние Теренса Уинслоу. Он и без того слишком промедлил. После целого месяца жизни в Техасе, под одной крышей с отцом, бедняжку нужно было по меньшей мере помещать в карантин!
Вынужденное безделье действовало на нервы, поэтому Райан снова сменил позу, поправил очки и, наконец, за неимением ничего лучшего, посмотрел на того, кто ни много ни мало набился ему в компанию. Джозеф Рутерфорд склонился к окну и неодобрительно хмурился, прядь тонких светлых волос, обычно тщательно причесанных, свесилась ему на глаза и трепетала на сквозняке. Райану пришло в голову, что банкир даже больше, чем он сам, выглядит неуместно в почтовом дилижансе, подскакивающем на выбоинах техасской дороги. Старые кости ломило, и старик снова заерзал на неудобном сиденье.
— Чем дольше я смотрю на все это, — начал Джозеф и сделал гримасу, как будто «все это» дурно пахло . Тем больше недоумеваю, что нашло на Тэру, когда она поехала сюда. У нас еще масса дел, нужно разослать приглашения, обсудить детали венчания… — Он раздраженно смахнул пыль с манжеты и продолжал: — Когда мы все вернемся в лоно цивилизации, времени почти не останется. Я даже готов высказать вашей внучке несколько неприятных замечаний.
— Это ваше право, как будущего мужа, однако ни для кого не секрет, что моя внучка непредсказуема. Ее прискорбная лояльность к сбежавшему отцу рано или поздно должна была привести к неприятностям. Уверен, в пику мне она готова выносить неудобства жизни в Техасе целое лето.
Брови Джозефа сдвинулись еще сильнее, отчего углубились и ранние морщинки на лице. Райан в течение долгого времени был деловым партнером его отца, и партнерство это перешло к Джозефу по наследству.
— Я еще раз прошу вас проявить необходимую твердость, Райан. О каком целом лете может идти речь, если ваша внучка и без того провела здесь недопустимо много времени! На днях мне пришлось выслушать в клубе шуточки насчет того, что моя невеста покинула Сент-Луис вовсе не для того, чтобы повидаться с отцом, а просто чтобы оказаться подальше от меня! Как по-вашему, каково мне было? Я не намерен становиться посмешищем! — Джозеф выпрямился с видом человека, глубоко оскорбленного в лучших чувствах, и некоторое время молча смотрел в окно, потом снова заговорил: — Кроме того, меня очень беспокоит положение дел в «Даймонде». Этот ваш человек молчит, ни слова за последнее время, и я уже не раз подумывал, не сменил ли он фронт.
— Не вижу причин бросаться обвинениями, ничего не зная о сложившейся ситуации, — возразил Райан, которому надоело выслушивать бесконечные жалобы и упреки Джозефа. — Мне посоветовали обратиться к мистеру Прескотту, как к человеку опытному и весьма способному. Я лично нанимал его и отвечаю за его благонадежность. А вот и Кларендон! Слава Богу! Я уже не чаял добраться до него раньше сумерек. Эти клячи тащатся, как черепахи. Так вот, насчет мистера Прескотта. Он показался мне человеком простым и грубоватым, но безукоризненно честным и упорным превыше всяких пределов… — Тон Райана становился все более рассеянным, по мере того как он издалека пристально изучал Кларендон, этот первый признак жизни на протяжении многих миль. — Надеюсь, нам предложат здесь что-нибудь получше соломенных тюфяков и бобовой похлебки. Впрочем, я не жду многого от такого захолустья. Джозеф вытянул шею, стараясь разглядеть надвигающуюся из-за горизонта линию крыш Кларендона. Наконец он пренебрежительно махнул рукой и вернулся к прерванному разговору:
— То, что вы лично выбрали сыщика, еще не значит, что он преуспеет. Вы ведь не Господь Бог, Райан. Согласитесь, за год можно было уже добиться результатов. Очень возможно, он давно отказался от попыток раскусить Меррика Рассела и занят чем-нибудь другим.
Наступила пауза, и Райан понадеялся, что она затянется. Увы, Джозеф не унимался:
— Как я ненавижу эти городишки на самом краю света! Город, скажите на милость! В нашей округе любая деревня чище! И эта пыль кругом… Надеюсь, мы не задержимся надолго. Полагаю, Тэра давно раскаялась в содеянном, особенно после того, как не нашла в Кларендоне подходящей компании.
Эти слова не могли не вызвать отклика в душе старика. Он живо представил себе, как Тэра обрадуется, увидев его, как бросится ему на шею, как сама предложит вернуться тем же дилижансом. Бедняжка! Только ирландское упрямство заставило ее выносить неудобства Кларендона в течение целого месяца. Такой срок укрощает даже самые строптивые натуры, и Тэра, конечно же, не станет противиться возвращению в цивилизованный мир. Да-да, ее место в Сент-Луисе, а не в техасской глуши.
Настроение Райана улучшилось, и он больше не слушал нытья своего спутника, с нетерпением ожидая прибытия.
Тэра отерла пот со лба и на минутку присела отдохнуть у печатного станка в отцовской редакции. Гранки следующего номера газеты были практически закончены, и девушка намеревалась удивить отца своей сметкой в редакторском деле. Теренс все еще находился на ранчо, и Тэра оставила на его долю сам процесс выпуска номера, сделав, однако, все необходимые приготовления.
Отчасти ее лихорадочная активность была следствием деятельной натуры, отчасти девушка надеялась таким образом вытеснить из мыслей Стоуна и недавнее прошлое. Увы, как бы много она ни трудилась, мысли все возвращались к ночи, когда они простились в «Даймонде». Тэра не могла забыть улыбку, с которой Стоун в последний раз взглянул на нее, уходя. Самая мысль о том, что Стоун где-то есть, что он существует, что рано или поздно они снова увидятся, порождала чувство довольства и защищенности. С глаз долой — из сердца вон, говорит пословица, но в случае с этим человеком все было иначе. Чем больше проходило времени, тем живее становилась память о нем. Тэре отчаянно недоставало Стоуна, и порой ее поддерживала лишь надежда, что и ему столь же сильно недостает ее. Девушка жаждала высказать ему всю свою любовь, упросить его дать их браку еще один шанс стать браком подлинным, а не только на бумаге.
Часто она задавалась мыслью, насколько изменилось отношение Стоуна клей. Было оно по-прежнему основано на вожделении или любовь уже взяла верх? Так или иначе, им нужно было серьезно поговорить, задать вопросы и откровенно ответить на них-, чтобы впредь не мучиться неопределенностью.
Девушка не без усилия перенесла последнюю часть гранок на стол возле пресса. Рядом она поставила банку с типографской краской и положила ветошь. Оставалось запустить процесс.
Когда раздался скрип двери, Тэра сидела, замечтавшись. Не ожидая Теренса в этот час, она удивленно повернулась и округлила глаза при виде дедушки и Джозефа Рутерфорда, которые маршировали к ней с решительностью наступающей армии. Это был поистине неприятный сюрприз, и девушка побледнела, отшатнувшись к прессу. Боже милостивый! Жених из Сент-Луиса был последним человеком, которого она хотела бы видеть до объяснения со Стоуном! А предпоследним по очереди был, конечно, дедушка! «Вот дьявольщина! — пронеслась у нее не слишком деликатная мысль. — Вот невезение так невезение!»
Очки в тяжелой роговой оправе медленно сползли по носу Райана, пока он разглядывал внучку, одетую, очевидно, в костюм каких-то аборигенов, с пятнами краски на пальцах и на лице.
— Такого я не ожидал даже от Теренса, — наконец высказался он, раздраженно толкая очки к переносице. — Выходит, он не нашел для любимой дочери занятия получше, чем обслуживать печатный станок? А где же он сам? Полагаю, распивает чаи в гостиной?
Что касается Джозефа, тот просто лишился дара речи. Девушка из высшего общества, с которой он был обру