— Суп из мечника и гуляш из кудесника. Надеюсь, что наша сестра тоже вариться в котелке вместе травами и специями, — пошутил Максуд. Госра, напротив, был предельно собран. Он рассматривал очищение через стихию воды, как важный урок. Знакомство с алкоголем навсегда отвратило его от этого пагубного пристрастия. Чувствовать себя плохо - это одно, а видеть, как яд травит тело, выжигает узлы и портит источник совсем другое. Тем приятнее было наблюдать, что яд покидает его организм, заполняя новой энергией.
— Это полезно, брат, — отозвался посох. — Натруженные долгим переходом мышцы ног и спины получают быстрый роздых. Потраченная энергия оседает пеплом в жилах и венах, замедляя бег крови. Горячая вода вымывает не хуже ветра.
— Ты уже говоришь, как уханьцы. Не забыл ли ты нашу веру? — усомнился в словах посоха меч.
— Нет. Те же слова, только с другой стороны. Я рад, что познал стихию Шуй. В отблесках воды и великой волне понимаешь силу ветра, — уклончиво ответил Госра. — Надеюсь, я достаточно проварился, пора бы уже слугам сыпать в бульон овощи и рис.
***
На земле Вэй все разительно отличалось от родины Ляосянь. Огромные дома из камня и глины, мощные укрепления, крепкие стены. Даже небольшие деревни окружены высоким каменным забором, а уж города тем более. Если бы и широкие улицы были закрыты от неба, то каждое селение представляла из себя огромный храмовый комплекс с коридорами и переходами. Столь колоссальна была разница с речной страной Хань, тем более с просторами Великой Степи. Чуть позже все эти дома, стены и строения начинали давить своей массой. Казалось, земли было вокруг больше, чем воздуха.
Девушка и мечник с удивлением рассматривали все вокруг, удивляясь размаху и масштабу, вычурным украшениям из камня, а вот Госру привлеки внимания статуи из глины и камня, имитирующие воинов. Они стояли возле богатых домов, словно стражники. Многие были искусно украшены. Вырезанное лицо выкрашено в желтый, на месте глаз вставлены камни или стеклянные бусины. Найти двух одинаковым было невозможно. Отличались друг от друга, совсем как люди. Только более высокие и массивные. Даже здоровяк Максуд был ниже на целую голову, и уже в плечах на добрый локоть.
Только кудесник видел в них скрытую силу. А под металлическим шлемом одной из таких фигур, к которой он подошел поближе, явно чувствовалось сосредоточение энергии. Не сдерживая любопытства, кудесник сблизился со статуей, затем и вовсе, стянул с нее шлем. В ту же секунду вспыхнули глаза статуи красным, глиняная структура ожила и отобрала шлем, а следом резко толкнула Госру в грудь.
Чуть позже открылась дверь и выскочил служка.
— Эй ты, бродяжка. Еще раз тронешь голема господина Вун Чо и получишь пятьдесят палок наказания, — чем больше рассматривал слуга дома стоящих перед ним воином, тем сильнее робел.
— Передай своему господину, раб, что я просто поинтересовался его игрушкой. И приношу свои извинения за любопытство. Прощай.
Кудесник, Максуд и Ляосянь шли дальше уже менее свободно и расковано, чем ближе был центр города, тем чаще попадались те самые големы. Многие были украшены орнаментом, некоторые облачены в тяжелую броню на сочленениях. Неизменный оставался лишь материал камень или глина, из которого они были созданы, и обязательная защита головы.
— Что думаешь, брат? — наконец спросил мечник.
— Думаю, что вэйцы , когда минуют большую реку, начнут делать вот таких уродцев. Это и будет их основная ударная сила.
— Не проще послать людей? — удивилась такому ответу девушка.
— Сколько нужно еды, времени для отдыха, кораблей для перевозки тысячи воинов? — улыбаясь, ответил кудесник.
— Так, а для перевозки этих камней и глины не нужно? — вспыхнул Максуд. Только весь замысел посоха поняла сестра. Зачем везти глину и камень туда, где будет и первое и второе. Нужны лишь мастера, которые замешают тесто и изготовят необходимое. не смотря на обилие рек и полей в ее родной стране, земли также хватало. А если тайно переправить десяток шаманов?
— Много лет назад, император всего Срединного государства Цинь Шихуанди объединил весь Чжунго под своей дланью. Огнем и мечом, но взамен предложил защиту всему народу.
Память вновь перенесла ее на десять лет назад. Зимним вечером они с учителем грелись у жаровни. А он вещал о истории сильного государства с блеском в глазах. Эта история заполнилась Юной госпоже Ляо Сянь надолго. Все, что касалось легендарного полководца, стратега и мудрого правителя было интересно девушке, намного больше, чем дикие племена и малые орды на севере. В тот раз он рассказал о великом кургане.
Цинь Шихуанди правил долго и оставил после себя единственного наследника - Ин Чжэн, будущего Цинь всего Чжунго. Когда молодому императору исполнилось тринадцать лет, он начал готовить свою будущую гробницу. Огромный некрополь, размером с город был высечен прямо в горе. Огромный некрополь заполненный неисчислимыми богатствами. Комнаты, полные золота и серебра, вазы с дорогим маслом и вином, благовониями и украшениям, а охранять все это было поручено каменным истуканам. Когда Небесный император умер, вмести с ним, возле реки Вэйхе были погребены тысячи воинов из камня и глины. Лучники, колесницы, всадники, офицеры, копейщики, музыканты и акробаты, общим количеством более десяти тысяч статуй. Сорок восемь наложниц, экзотические животные и самые преданные слуги. Чтобы в новом мире господин ни а чем не нуждался.
—Десять тысяч воинов ждут, когда их разбудят "говорящие с землей", — дополнил рассказ Госра.
— Великая терракотовая армия, вдали от больших рек! — изумившись, прошептала Ляосянь. — Та, где Сила Шуй бесполезна. Отец столько сил приложил, чтобы увеличить границу по Желтой реке, но забыл про наследие небесного императора!
— Глину еще можно расколоть, а как быть с камнем? — вдруг спросил Максуд. Его вопрос повис в воздухе, и только ветер ответил резким порывом.
Чем дольше они шли, тем сильнее чувствовали направление до братьев. С часом это чувство усиливалось многократно, пока Госру вдруг не осенило.
— Они идут нам на встречу!
Уже к вечеру, когда троица остановилась в небольшом селе на ночевку и успела поужинать, по мощенной мостовой застучали копыта шести лошадей. Максуд первый выскочил на улицу, чтобы увидеть братьев. И изумился преображению. За столь короткий срок братьев было не узнать. Одинаковая броня и сбруя на конях. На плечах красные повязки , а грудь украшена массивной бронзовой монетой с названием дома.
— Максуд, брат! — легко соскочил с седла Семрин и бросился в объятья. Следом спрыгнул Батыр, неспеша подошел к мечнику и широко улыбнулся.
— Ты не потерял сестричку, мечник? — тихонько проговорил лучник. — У твоего брата на нее большие планы!
Ханой медленно спустился, вальяжно подошел последним, удерживая на лице важное выражение, но как только Максуд сощурил глаза, прыснул со смеха.
— Брат! — широко раскинув руки, стратег бросился на здоровяка. А с порога за ними наблюдал Госра и Ляосянь.
— Как я понимаю все подняли стяг? — задал свой вопрос Мечник.
— Мы втроем на пороге следующего возвышения! — слишком поспешно ответил Семрин, а Ханой напротив поморщился. — Где моя сладкая сестричка!
Копье бросился к девушке, схватил ее и начал кружить. Поставив удивленную Ляосянь на твердую землю, обнял кудесника.
— Давайте пожрем! Умираю с голода, а еще... тут кто-нибудь играет у кости?
***
За ужином Госра и Максуд рассказали о своих злоключениях, бою на корабле, а также о предостережениях Мастера Пути. Ханой внимательно слушал, задавал наводящие вопросы, постепенно вытягивая из ребят всю информацию, даже ту, которые мечник и кудесник считали незначительной. Немного поёрничал относительно доли за спасение джонки и товара от пиратов, но отметил мастерство Ляосянь в дуэли против оборотня.
— Мы встречали этих уродов. Все разбойники на треть состоят из изгоев школ. Если бы не удача Семрина и меткость Батыра, не добрались до дома Шандана. А началось все так славно.
Если троице мечника удалось путешествовать по реке, то отряду кнута пришлось глотать желтую пыль многие километры. Они сразу взяли хороший темп, стараясь максимально удалиться от братьев, чтобы увязать за собой возможную погоню. Между тем, Ханой посещал каждую деревню, село или город по пути, чтобы засветиться. В таверне он закупался едой, щедро делился с трактирщиком новостями, постоянно спрашивая дорогу на юг, в царство Сунь. Таким образом он пытался сбить преследователей с толку, разделив или измотав отряд.
Неприятности начались, когда они достигли границы с ничейными землями. Между реками Хейхе и Вэйхе, стоял небольшой городок, полный швали и отбросов, разбойников всех мастей и пиратов. Преданность, совесть, честь и отвага были в том городе давно мертвы и приколочены к воротам в назидание всем гостям. Как бы они не хотели объехать Чжанъюань стороной, но коням необходим отдых, да и неделя в седле давала о себе знать.
Полагаясь на удачу Семрина, кнут решил побыть день в этой клоаке, постоянно ожидая неприятности. В первый же день их пытались обокрасть, ограбить и убить. Если с ловкими на руку помогал не менее ловкий Батыр, грабителей и их неумелые засады легко вычислял кнут, то отстаивать свое право на жизнь приходилось всей троице разом. Бывшие крестьяне и ремесленники, ступившие на скользкую дорогу, не могли нечего противопоставить кочевникам, которых учили воевать с семилетнего возраста. От них отстали, только Ханой не обманулся на такую уловку.
На следующее утро, когда не успевшие толком отдохнуть ребята решили уезжать, их ждали три неприятных события. Коней украли. Ответственный за пригляд животных найден мертвым с улыбкой от уха до уха. А все их попытки найти животных приводили или в тупик, или к новым дракам.
Чистая случайность, в лице удачливого копейщика, навела на след похитителей. Устав наворачивать круги по городу, где каждый второй хочет тебя ограбить, а первый обокрасть, троица пошла в трактир, чтобы посовещаться и набрать припасов в дальнюю дорогу. Только они ступили на порог, как...