— Да?
— Вы останетесь с мисс Юн и никуда не уйдете, пока не услышите хоть что-нибудь осмысленное из уст убитых.
— Нет, не могу… Не хочу участвовать в этом. Я пришел, когда меня позвали, и сделал все, что мог. В конце концов, тот французский детектив сообщил, где искать убийцу.
Хейзел села рядом с ним и взяла за руку. Вообще-то священник никогда не вызывал у нее особой симпатии — ей казалось, что Порт-Дандас заслуживает более терпеливого и отзывчивого пастора, но он неразрывно связан с городом и его жителями, которые тоже стали частью его жизни.
— Не смотрите на меня так. Знаю, такая странная просьба пугает вас.
— Вот именно. Тут вы абсолютно правы.
— Понимаете, мы знаем, где искать преступника, но до сих пор не понимаем, чего он добивается. Если погибшие люди и могут что-то сообщить, вы единственный, кто их поймет.
Священник совсем сник.
— Простите, Хейзел! Я не хочу этого знать, — тихо признался он, стыдясь своего страха. — Я почти полтора часа читал катехизис этой машине и не желаю знать результаты своих трудов. Ничего не хочу слышать!
— И вы простите меня, пастор, тем не менее я не могу вас отпустить.
Она встала и переглянулась с Джил Юн. Та молча кивнула в ответ, давая знать, что сумеет уговорить священника. Все остальные занялись телефонными звонками.
— Lemma, — произнесло лицо на холодильнике Уингейта.
— Нет, не то. — Отец Глендиннинг всмотрелся в экран компьютера и предложил: — Начните со слова «libera».
В участке Пиктоу никто не отвечал на звонки, что не вызвало удивления, так как было воскресенье и уже приближалось время ужина. Хейзел пришлось позвонить в Нью-Глазго, что в двадцати километрах от Пиктоу, где отыскался дежурный диспетчер, который сообщил, что патрулирование в данный момент осуществляет констебль Нэвин и делает это в одиночестве.
— А вы не могли бы соединить меня с ним? — попросила Хейзел диспетчера и через минуту услышала незнакомый мужской голос. — Я детектив Хейзел Микалдеф, Я представилась она. — Звоню из участка в Онтарио.
— Добрый вечер, детектив.
— Констебль Нэвин, по имеющимся у нас сведениям, в Пиктоу вчера вечером, вероятно, произошло убийство.
Здесь все спокойно, мэм, — ответил Нэвин. — Пара подростков угнала гольфмобиль с площадки в Иглэ-Нест и устроила гонки, вот и все. Даже ни одного пьяного за рулем не поймали — короче, ничего интересного.
— Возможно, об убийстве еще не известно. Предполагаемая жертва проживает в доме одна.
— Откуда вы знаете, детектив?
— Мы получили некоторые сведения. Можете проехать до Пиктоу и проверить? Макки-роуд, дом номер шестьдесят один.
— Буду на месте через пятнадцать минут, — согласился он. — Я как раз выезжаю из Трентона.
— По правде говоря, я не представляю, где это находится, констебль Нэвин, но верю вам на слово. Вот мой номер телефона. Позвоните, когда доберетесь до места.
— Хорошо, — откликнулся полицейский.
За соседним столом Грин спорил по телефону с конной полицией. Когда подошла Хейзел, он нажал кнопку ожидания.
— Участок в Сент-Джонсе выразил желание выслать машину.
— Нам нужен полк!
— Ну, не знаю, есть ли у них полк!
— Грин, хватит дурачиться! — рассердилась она. — А где Джеймс?
— Ты же сама приказала ему заняться Карлом Смоутсом.
Хейзел привстала и оглянулась. Уингейта на месте не было.
Она увидела, как он разговаривает с сержантом и каким-то незнакомым полицейским у входа в приемную.
— Алло! — закричал Грин в трубку. — Послушайте, нам нужно не меньше двух машин. Одна поедет к дому жертвы, а другая… Да, я прекрасно знаю, что жертвы еще нет, но, ради Бога, поймите…
Хейзел забрала у него трубку.
— Добрый вечер, я детектив Хейзел Микаллеф. С кем я разговариваю? — Говоривший представился старшим сержантом. — Завтра к этому времени, сэр, у вас в Тринити-Бей окажется на руках труп мужчины, и, возможно, к этому же времени все газеты будут пестреть сенсационными статьями о том, что вас, ребята, предупреждали заранее о готовящемся убийстве. Поверьте, я вовсе вас не пугаю. Сейчас нужно бросить все дела. — Заметив размахивающего руками Уингейта, она подняла палец, прося немного подождать. — Да, я понимаю, у вас не хватает личного состава, а у кого его достаточно? Это не причина, чтобы отмахиваться от моих слов. Пожалуйста, — попросила Хейзел, — отправьте туда людей. Кто-то должен находиться в доме, наблюдать за ним со стороны и держать под контролем все ведущие туда дороги. Мы вышлем вам портрет предполагаемого преступника. — Выслушав ответ, она вскипела: — Я и не думаю учить вас, как надо работать, а только говорю, что если вы поймаете этого преступника, то точно получите ордена, обещаю!
Хейзел передала трубку Грину и большими шагами направилась к стойке, где, засунув руки в карманы, дожидался незнакомый полицейский.
— Извините, что пришлось оторвать вас от разговора, — сказал Уингейт. — Кажется, здесь тоже важное дело. Это сержант Гэри Уорнсби из Садбери.
Сержант и Хейзел обменялись рукопожатиями.
— Скажите, детектив Севиньи здесь? — спросил Уорнсби.
— Он скоро вернется из Британской Колумбии, — ответила она.
— А разрешите узнать, что он там делал, черт возьми?
— Что случилось, сержант?
Уорнсби огляделся вокруг и пояснил:
— Вчера утром Севиньи должен был предстать перед судом, однако не появился там.
— Я ничего об этом не знаю. Его прислали посреди недели. — Наступила короткая пауза. Полицейский кипел от гнева. — И что кто-то ушел с неоплаченным штрафом за превышение скорости.
— Детектив, его вызвали в суд не как свидетеля, а в качестве обвиняемого.
— Что?!
— Две недели назад он избил до полусмерти полицейского и был временно отстранен от службы.
— Матерь Божья! — в замешательстве пробормотала Хейзел. Внезапно у нее возникло желание что-нибудь разбить. — Все из-за этого проклятого Мейсона…
— Простите?
Она мгновенно взяла себя в руки.
— Севиньи прилетит в Торонто завтра утром. У моей секретарши узнаете номер рейса. Извините, сержант, но мы ничего не знали.
— Ну, наверное, он не горел желанием поделиться с вами этой информацией.
— Точно, не горел! — Краем глаза Хейзел заметила Мелани и обратилась к сержанту: — Вот моя секретарша. Мелани, это сержант Уорнсби, ответишь на все его вопросы.
— Извините, босс, на прямой линии констебль Нэвин, — сообщила секретарь.
— Бегу! — Хейзел повернулась к сержанту и снова пожала ему руку. — Извините, у нас здесь такие дела!
— Да уж вижу!
— Извините за недоразумение с Севиньи.
Сержант повернулся, чтобы уйти, но его остановил Уингейт:
— Погодите секундочку.
— Я вас слушаю.
— Мне просто интересно, — сказал Джеймс. — По поводу нападения, которое якобы совершил Севиньи.
— Он напал на полицейского, и я тому свидетель.
— А что тот полицейский, ну тот, на которого напали?
— А что тот полицейский?
— Похоже, он заслужил хорошую трепку, верно?
Хейзел не удержалась от довольной улыбки.
— Джеймс, отстань от сержанта — ему нужно в Торонто.
В конференц-зале три детектива собрались вокруг телефона с громкой связью. Хейзел нажала на кнопку приема звонка и сказала в микрофон:
— Детектив Хейзел Микаллеф на линии.
— Я уже на месте, — отозвался констебль Гарри Нэвин. Он как раз поворачивал на дорожку, ведущую к дому Тамары Лоуренс. — Вроде все спокойно.
— Констебль, как я понимаю, вы не знаете эту женщину? — спросил Рей Грин.
— Нет, сэр. Диспетчер Кевин сообщил только, что она врач.
Хейзел опять потянулась к микрофону.
— На вашем месте я бы расстегнула кобуру. Смотрите в оба.
— Так и сделаю, мэм! — Детективы услышали тихий шорох шагов по песку. Видимо, Нэвин подходил к дому. — Свет в окнах не горит…
— Который у вас час? — спросил Уингейт.
— Девять тридцать. На час позже, чем у вас. — Послышался стук в дверь, потом на некоторое время наступила тишина и стук повторился. — Не открывают!
— Вам нужно проникнуть внутрь, констебль, — посоветовала Хейзел.
— Извините, детектив, я не могу без особых на то причин вламываться в частное владение. Понимаю, вас предупредили об убийстве, но мне кажется, настало время рассказать об этом деле подробнее.
— У меня нет времени, чтобы ввести вас в курс расследования. Скажу одно: возникли чрезвычайное обстоятельства, и если в доме остался кто-то живой, нужно его немедленно спасать.
Детективы слышали свист холодного ноябрьского ветра в трубке, но Грин напряженно прислушивался к другим звукам.
— Вы, кажется, сказали, что женщина мертва.
Хейзел поколебалась с секунду и объяснила:
— Я расскажу, что знаю о Тамаре Лоуренс. Она смертельно больна. Возможно, она связалась с кем-то, кто обещал ей помочь — оборвать ее жизнь без мучений. Если она в доме и еще жива, значит, убийца пока сюда не добрался. Вот почему так важно, чтобы вы вошли в дом.
В трубке наступила тишина.
— Чтобы войти в дом, нужно освободить две руки, — отозвался Нэвин. — Я вам скоро перезвоню.
Он повесил трубку.
— Нужно вызвать подкрепление, — забеспокоился Грин. — Должен же быть еще один полицейский участок в пятнадцати минутах езды от этого места. У меня плохие предчувствия по поводу паренька. Идет в дом убитой с одним пистолетиком и сотовым телефоном!
— Дадим ему минуту, — предложила Хейзел. — Если он найдет Тамару, то вызовет подкрепление по рации раньше нас.
Две минуты тянулись как два часа, а когда наконец зазвонил телефон, все подпрыгнули от неожиданности. Хейзел ответила:
— Хейзел Микаллеф у телефона…
Она едва расслышала Нэвина, который, задыхаясь, словно ему не хватало воздуха, прошептал:
— Белая женщина! Лет сорок пять! Убита, я нашел труп…
— Нэвин! Нэвин, слушай меня…
— Да что там происходит? — спросил Грин, склоняясь над столом и пытаясь поймать взгляд Хейзел. — Переключи на громкую связь! Он нашел Тамару?