– А, вот как. А у этой дороги есть какое-нибудь окончание? Как мне понять, что она закончилась и можно идти домой? А то мне бы не хотелось, как ты сказал, вздыхать и смотреть на горизонт. Так можно и зрение посадить.
– У Пути всегда есть начало. Это первый удар сердца, выбивающийся из привычного ритма, который раздается, когда ты слышишь шепот Зова. Не каждый его услышит, не всякий откликнется на него, но тот, чье сердце вздрогнуло – уже ступил на дорогу. Это и есть начало. Но у Пути есть и окончание. Это последний удар сердца.
– Выходит, если я правильно понял, я теперь всю жизнь буду слышать этот Зов?
– Всю жизнь, – важно кивнул Чернокот.
– Нет, мы так не договаривались. Он, знаешь ли, доставляет мне кучу неудобств. Моего друга похитила сова, потом она хотела и меня похитить, но я как дал ей задней лапой, и она меня отпустила. А потом я упал вниз, схватил своего друга и побежал, а оказалось, что это не друг совсем, а какое-то бревно-хохотун, а еще…
– Ответь мне, сын мой, разве все, что с тобой случилось, не доставило тебе удовольствия? Ты сам пошел навстречу приключениям и нашел их. Ты проверил себя и оказалось, что ты силен и отважен.
– Что есть, то есть… – не без удовольствия согласился Кот.
– Кто-нибудь из людей когда-нибудь говорил тебе об этом?
– Не-а. Говорили только, что я толстый и много ем.
– И ты спрашиваешь у меня – когда тебе можно будет вернуться домой? Хм… Это довольно странное желание.
Чернокот поднялся на лапы и потянулся. Он сделал это так грациозно, будто бы всю свою жизнь только и делал, что тренировался вставать на лапы и потягиваться.
– И что же мне теперь делать? Идти туда, не знаю куда? – спросил Кот.
– Я не даю советов, я говорю так, как есть на самом деле. И сегодня я сказал все, что хотел. А тебе уже пора, сын мой.
Чернокот шагнул к Коту. Тот только сейчас заметил, насколько огромен его собеседник. Казалось, он закрыл собой полнеба, и с каждым шагом Чернокота оно становилось все чернее и чернее. Через мгновение все вокруг погрузилось во мрак, и остались лишь два огромных глаза, которые приближались к Коту, увеличиваясь в размерах. Где-то внутри них вспыхнули два золотистых огонька. Огоньки были все ближе и ближе. Кот завороженно смотрел на это зрелище. Один огонек сделал круг вокруг его головы и приземлился на нос. Коту хотелось смахнуть его лапой, потому что огонек щекотал ноздри, но он решил не обращать на это внимания и посмотреть, что же будет дальше – когда глаза Чернокота станут еще больше. Но огонек защекотал еще сильнее, Кот чихнул и снова оказался в лесополосе.
Он открыл глаза и первое, что увидел, был светлячок, который кружил вокруг его головы, пытаясь снова сесть на нос. Рядом с Котом, прямо на земле, подложив под голову рюкзак, посапывал Домовой. Напротив сидел Лесополосый и еле слышно напевал какую-то песенку со странным и немелодичным мотивом.
– О, проснулся, – заметив, что Кот смотрит на него, обрадовался Лесополосый. – Ты бы не лежал на голой земле – простудишься. Вон, расчихался уже.
– А на чем мне еще лежать? – недовольно буркнул Кот. – У тебя здесь ни дивана, ни кровати.
Кот произнес последнее слово и тут же понял, какую ошибку совершил. Лесополосый, казалось, только и ждал очередную шутку, чтобы тут же рухнуть на землю в новом приступе смеха.
– Диван в лесополосе… – пищал он, задыхаясь и хватая себя за бока.
Кот разочарованно вздохнул. Судя по всему, поспать уже не удастся. Он посмотрел на Домового. Тот, не открывая глаз, вытащил из-под головы рюкзак и положил его на ухо, придавив для надежности рукой. Кот снова закрыл глаза и попытался подумать о чем-нибудь хорошем, чтобы отвлечься от всхлипов, визгов и хохота Лесополосого. К счастью, шутка про диван, видимо, оказалась не настолько смешной, как предыдущие, и хохотун довольно быстро перестал кряхтеть и снова принял вертикальное положение.
– Ох, ну и хохмач же ты! – проскрипел он.
Кот хотел возразить, но решил больше не совершать глупых ошибок и промолчал.
– Давно я так не смеялся. Хорошо, что вы ко мне заглянули в гости. Прямо душу отвел. Сплюшка-то не особо разговорчивая, все больше молчит.
Кот продолжал притворяться спящим, но Лесополосого было не так просто провести.
– Вот ты лежишь и думаешь: «Ну и дурак же этот Лесополосый! Смеется над всем подряд». Может, оно и так, а может и иначе. Вот ты с мое поживи здесь, перезимуй хоть раз, под дождем промокни, в бурю уснуть попробуй… Без возможности с кем-нибудь хоть словом обмолвиться, поделиться чем-то, да и просто поболтать ни о чем. Думаешь, легко это? Совсем не легко. Ты же домашний?
Лесополосый сделал паузу, но, не дождавшись ответа, продолжил:
– Домашний, конечно. Вон какая у тебя шерсть – гладкая, пушистая, блестящая.
– Спасибо, – не выдержал Кот. Он мастерски умел притворяться спящим, но только не в те моменты, когда его собирались покормить или похвалить.
– Хорошо тебе. Крыша над головой, тепло, уют… Друзья есть. Домовой твой – хороший друг, настоящий. Наверное, и еще кто-то в твоем доме живет, так ведь?
– Да, всяких хватает.
– Ну и что ты здесь забыл? Спал бы сейчас дома на мягкой подстилке. Сытый, довольный. Чего тебе дома не сиделось?
Кот недовольно повел носом, но осознав, что уже нет смысла притворяться спящим, сел.
– Ты когда-нибудь слышал Зов? – спросил он.
– Да на кой дуб он мне сдался, этот твой зов? Мы – народ простой. Где деревья, там и дом наш. Только мы к ним привыкаем быстро. Я в своей лесополосе каждую веточку знаю, каждый листик. Здесь все родное, понимаешь? – Лесополосый постучал себя куда-то в область туловища, видимо, там у леших располагается что-то, отвечающее за патриотизм. – Как я могу все бросить и уйти куда-то? Нет, мне эти зовы и задаром не сдались. От них вред один.
– А Чернокот по-другому говорил… – задумчиво буркнул себе под нос Кот.
– Кто?
– Чернокот. Это у нас кот такой выдуманный. Вроде как он всяким бродягам помогает. Или наоборот – не помогает. Я уже запутался совсем.
– А, это вроде Гнили нашей, – кивнул Лесополосый. – У нашего народа тоже есть такая злодейка. Ну, по крайней мере, легенда есть, а сам я эту Гниль не видел ни разу. Рассказывают, что если прицепится она к лешему, то поначалу вроде бы и не произойдет ничего страшного, а вот когда она до внутренностей душевных доберется, то всё.
– Что – всё? – нервно сглотнул Кот.
– Забудет бедолага, где его лес родной. Пойдет скитаться по соседним, а там же хозяева есть уже – они его пинком под корень. Так и ходит-бродит такой леший по миру, пока не найдет дерево одинокое, вдали от леса стоящее – они же у нас бесхозными считаются. Вот и остается он у этого деревца жить. А тени-то от него, сам знаешь, не очень-то и много. Ну, год проживет, может два. А потом все.
– Да что – все? – начал терять терпение Кот.
– Что-что? Высохнет и треснет. А из трещины Гниль выберется и поползет другого лешего искать.
– И зачем ей это нужно? Какая ей польза от таких дел?
– А твоему Чернокоту какая польза от бродячих котов?
Кот ненадолго задумался.
– Он, наверное, просто людей не любит, вот и говорит всем котам, чтобы они от них уходили. Может, его когда-то какой-нибудь Чернолюд из дома выгнал, вот он и обиделся. А у этой твоей Гнили на кого обида?
– А я почем знаю? Хочется ей вредительствовать и все.
– Нет, так не бывает, – рассмеялся Кот. – За каждым вредом всегда стоит обида.
Кот вдруг выпучил глаза, будто бы увидел что-то страшное, а затем, вскочив на лапы, принялся тормошить спящего Домового.
– Да проснись ты уже! Скорее!
– Что?! Что случилось? – встревожился Лесополосый.
– Помоги мне его разбудить! Быстро!
Коряга сдвинулась с места и тут же оказалась возле Кота, помогая тому трясти спящего. Наконец, Домовой проснулся. Откинув с головы рюкзак, он перевел сонный и недовольный взгляд с Кота на Лесополосого и обратно. И если к глупым шуткам Кота он уже давно привык, то обеспокоенность коряги тут же передалась ему. Вскочив на ноги, он поднял с земли сухую ветку и, озираясь, принялся размахивать ею во все стороны.
– Где враги? Кто? По одному!
Лесополосый, поддавшись общей панике, тоже стал оглядываться по сторонам, прижавшись спиной к дереву. И лишь Кот, увидев, что Домовой окончательно проснулся, сел на землю и замурчал.
– Прости, что пришлось тебя разбудить, но мне нужна твоя помощь, – вкрадчиво произнес он.
– Где враги? – продолжал рубить палкой воздух Домовой.
– Я еще одну мудрость придумал, запомни, пожалуйста, – как ни в чем не бывало, произнес Кот, – За каждым вредом всегда стоит обида. По-моему, очень впечатляющая мудрость. Как считаешь?
Домовой молча смотрел на Кота будто бы на его глазах только что снесли родной дом. Затем, размахнувшись, бросил в Кота палку. Тот, ловко увернувшись, посмотрел на Лесополосого, который медленно сползал по дереву, держась за живот от смеха.
– Вот видишь? – произнес Кот. – Мудрость подтвердилась.
С этими словами он, довольный собой, лег на землю и свернулся калачиком. Несмотря на всхлипы и хрюканье смеющейся коряги, Кот уснул быстро, потому что в хорошем настроении всегда спится хорошо.
Глава десятая,в которой Кот разочаровывается в окружающем мире, а затем снова воодушевляется
Сложно сказать, от чего именно проснулся Кот – от утреннего холода или же от голода, о котором он совсем забыл, с головой погрузившись в водоворот событий минувшего дня. Не открывая глаз, Кот потянулся, пытаясь размять затекшие мышцы, и принялся раздумывать о дилемме, которая вдруг возникла в его голове – что нужно сделать в первую очередь? Найти в доме местечко потеплее, где можно будет доспать, а уже потом отправиться на кухню чтобы позавтракать, или же наоборот? Рассудив, что еда во все времена была предпочтительнее сна, он широко зевнул, клацнув зубами, и, наконец, открыл глаза. Увиденное сначала сильно удивило его, а уже затем расстроило, хотя он сам потом рассказывал, что и удивление, и разочарование он почувствовал в один и тот же момент. Над его головой мерно покачивались зеленые кроны невысоких деревьев, его шерсть обдувал утренний прохладный ветерок, а земля под ним была холодной и жесткой. Именно это его и удивило. А расстроило то, что он в один момент вспомнил все произошедшее с ним накануне и осознал, что нет никакой кухни с миской на полу, нет никаких одеял и пледов, в которые можно укутаться – нет ничего из того, к чему он так привык. Все удобства остались в прошлой жизни.