Лёр умер молодым, в двадцать два года, поэтому в народном сознании так и остался Юным. Лёр основал вероучение, распространившееся в Пагорге, а также в ближайшем союзнике и соседе Вууденрохе. Учение зовется Оппозитория. Господствующая в Форнолде, а значит и во всех регионах религия, претенциозно величаемая Пантеоном Святых Отцов, показательно казнила молодого, но чересчур умного и строптивого еретика. Произошло это в 1040 году.
Объясню, почему так трагично, и чем насолили местным «симбиоты», «псы» (или «псарня»), «вешатели», «гурты», как их только не называют. Дело в том, что «псарня» – это до умопомрачения сложная штука. В ней, представьте себе, 121 бог, не считая ангелов, архангелов, святых, пророков, подвижников, мучеников, героев и прочих. Их священный текст – «Симбиотические Веды» – включает более тысячи (только вдумайтесь в это число!) толстенных-претолстенных томов, написанных на нескольких архаичных языках, которые еще надо выучить. А иначе никак – переводы запрещены, грех. Читать, а лучше зубрить, только в оригинале. Для сравнения, собрание сочинений Ленина втиснулось в пятьдесят пять томов, энциклопедия Брокгауза и Эфрона растянулась на восемьдесят с хвостиком. Как говорится, все кто приложил руку к написанию этих книжек, нервно курят в сторонке.
Плюс к вышесказанному, «псарня» остервенело насаждала свои порядки. Это привело к тому, что от материнской церкви активно откалывались многочисленные секты, движения и учения.
Лёр, обладавший не по возрасту пытливым умом и развитым красноречием, исключением не стал. Будучи простым послушником одного из монастырей, юноша просто лишил божественного статуса весь гурт, за исключением одного – некоего Таба. Ну и дальше так же просто – быстренько накатал собственный божественный свод и вуаля – мы, типа, оппозитории, и нам не по пути с имперцами. И вера у них злодейская, и сами звери ненасытные, лишь обсасывают наш край, оставляя нас – коренных жителей – ни с чем. Шли бы они нахрен! Ах так? сказали имперцы, и вздернули молодца. И вдогонку еще с пару сотен смутьянов. Позорная смерть считается. Альвеям Пагорга и Вууденроха – сравнимо с плевком в лицо.
Всё. Начало бесчисленным войнам за независимость было положено. Форнолд к тому времени вообще переживал не самые лучшие времена, вон и Этнойя туда же полезла, а еще чертовы гараты-кочевники не давали покоя, да и кризис веры никуда не делся. Пантеон Святых Отцов так надоел всем своей зубодробительной сложностью, что в какой-то момент в церковных учреждениях остро встал вопрос кадров.
С перерывами война длилась безумных сто пятьдесят лет, и окончательно закончилась (в 1185 году) заключением союза – унии – двух государств и признанием их независимости Форнолдом. Вообще-то назвать войной нескончаемые вялотекущие стычки с пострелушками в труднодоступных горах и непроходимых лесах вряд ли можно, но тем не менее.
Формально королем Пагорга считается вууденский правитель Кортук Второй, но на деле ему плевать, и всем здесь заправляет князь Эгельберт на правах полноправного хозяина, не находящего нужным считаться с мнением протектора из Прикрата, столицы Вууденроха.
Когда я во всё это врубилась, у меня закономерно возник вопрос: а как здесь относятся к форнолдцам, которых вообще-то немало? Что-то ненависти не заметно. Например, граф Теоду, который Пеит-Паннота – откуда-то с юга империи, бранд по-происхождению (это одна из титульных наций там). Ответ простой – всё дело в «псарне». Во времена раскола исход сект был такой массовый, что многие селились подальше от центра, а Пагорг с его лесами и горами подходил как нельзя лучше. А оппы (с вашего позволения, будем так называть сторонников Лёра), открыто привечали раскольников. Монастырь Вакуа – один из таких. В горах имеются ныне заброшенные «острова» или «ульи», часовенки, избушки, пещеры Элма – своего рода памятники безумцам, спасавшимся от гнева «псов». Кроме того, здесь осело и приросло к месту немало форнолдцев-переселенцев, и все они встали на сторону княжества, воевали, умирали и так далее. Вот и получается, что выходцев с большой земли, если они либо принимают местную веру, либо заявляют о принадлежности к какой-либо раскольничьей, принимают с распростертыми объятиями.
Понимаю, почему – насолить гегемону.
Вот, в принципе, и вся история, вернее, первая часть. Далее на первый план выходит главный герой всей истории – пресловутый философский камень, он же великий эликсир, магическое яйцо, тинктура, пятый элемент, небесный эфир, дыхание богов.
Или просто ребис. В дальнейшем будем придерживаться такого наименования.
Для начала по сути: что есть сие. Мнения на этот счет расходятся. Одни считают, что это такой особый, божественный камушек, имеющий, правда, множество модификаций. Другие – и мой красавчик в их числе – полагают, что ребис не что иное, как сама магия. Рассусоливать тут можно до бесконечности, чем частенько грешит Дантеро, поэтому приведу его теорию по возможности кратко и так, как я это поняла:
по-видимому, в чистом виде ребис представляет собой газ без запаха, вкуса и цвета, либо это излучение, вроде радиации, почему-то концентрирующееся в минералах, камнях и осадочных породах;
ребис очень активен, пропитанные им камни охотно взаимодействуют с материалами самого широкого спектра, часто с непредсказуемыми последствиями, также ребис плохо воздействует на людей (об этом позже);
существует неочищенный ребис (помните: н. р.?), иначе называемый магистериумом, сырцом, углем – это и есть пропитанная порода, и очищенный (обработанный алхимиками) – реактив, раствор или порошок;
процесс превращения какого-либо исходного материала (например, железной руды) в готовый продукт (золото) зовется Великим деланием, или варкой; тут, как вы понимаете, не обойтись без реактива.
Сама варка по сути сводится к нагреванию, перегонке, перемешиванию и прочим элементарным вещам. В самом примитивном виде делание выглядит так: кусок руды бросаем в колбу, ставим на печь, сыпем горсть ребиса – вуаля! Но здешние менделеевы придают процессу такой сакральный смысл, так всё усложняют, начиняют абстрактной философией, терминологией, что порой диву даешься. Даже не буду пытаться описывать эту ересь, придет время, наслушаемся. Скажу лишь, что в каком-то смысле Дантеро прав: осуществить трансмутацию[2] таким топорным способом – это действительно магия, ибо логически данное явление не объяснить никак.
Важное примечание: вся разница между магистериумом и реактивом состоит в том, что первое это булыжник, хватать который голыми руками весьма опасно, второе – порошок или раствор, закупоренный в герметичную емкость и оттого относительно безопасный. Вообще, термины «очищенный» и «неочищенный» некорректны, так как, по науке, магистериум в ходе обработки делается ребисом, но народу до этой казуистики нет никакого дела, и мы не станем умничать. А что до алхимиков… шли бы они лесом. За исключением красавчика, конечно.
Вот и всё, большего знать нет надобности. Гораздо интереснее, что можно вытворять с этой субстанцией. Создавать псевдо-золото, псевдо-серебро и даже неотличимые от оригинала алмазы. Такие поделки вполне себе реальны, их можно потрогать, попробовать на зубок. Всё остальное – на уровне гомеопатики и БАДов. Порошочки, мази, косметика, эликсиры – ну конечно всё чудодейственное и волшебное. Даже в наш просвещенный двадцать первый век многими термины «критическое мышление», «скептицизм» воспринимаются как ругательства, а что говорить о какой-то тьмутаракани, где некоторые индивидуумы всерьез лечат уриной зубные боли? Именно поэтому ребисовы лекарства идут на ура.
С чего началась экспансия ребиса, охватившая на пике (до рокового 1251 года) небывалые масштабы, сейчас трудно сказать. Наиболее здравомыслящей выглядит нижеследующий вариант, тоже предложенный Дантеро (так-то он весьма и весьма начитанный парень).
В округе, помимо отшельнических нор, пещер и ульев, имелось множество делянок, выработок, шахт, где добывалось всё – от дерева и угля до драгоценностей. В какой-то момент люди, промышлявшие там, начали массово умирать. Первые упоминания о таких случаях в летописях датируются 1050 – 1060 годами. Симптомы были одинаковы – многочисленные язвы, волдыри как после ожогов, реже встречались больные с гипертрихозом (повышенной волосатостью) или паршой по всему телу. Немногочисленные выжившие боялись света, а также испытывали повышенную слабость к кровушке. Ничего не напоминает?
Из-за этого (и войнушки тоже, не забываем про нее) промысел пришел в упадок, но не исчез окончательно. Находилось много смельчаков, вопреки всему селившихся в самых неблагополучных местах. В какой-то момент окрестности превратились в дикие места, куда не осмеливались сунуться даже самые отпетые искатели приключений. Поползли слухи о проклятиях.
Вот тут есть смысл рассказать об одной редкой секте, какое-то время гнездившейся в одном из самых непролазных углов княжества, среди сонма брошенных шахт и полуобвалившихся пещер. Звались сектанты гогошидами, и их ненавидели даже «оппы», не говоря уж о «псах». Безглазый демон – это оттуда. Стоит заметить, что у «псов» нет противопоставления богам, иначе, своего люцифера. Но безглазый, как пугало из сказок, присутствовал повсеместно. Гогошиды решили – а чё нет-то, пусть будет еще один бог, сто двадцать второй, но плохой. А то как же без козла рогатого, так скучно жить. Как-то так, может я неправильно поняла, не суть важно. «Оппы», натерпевшись от зловредных культистов, творивших всяческие непотребности и гнусности, официально возвели безглазого в ранг исчадия ада и принялись самозабвенно истреблять сатанюг, пока последние не спрятались в недрах столь глубоких, что выковырять их оттуда не было никакой возможности.
Минуло сто лет и вдруг из-под земли повылазили монстры, но не для того, чтобы пускать кровь, а вроде как с товарами.
Первый контакт с «людьми в бинтах», или шнеями (это такие мифические чудовища), как их стали звать впоследствии, датируется серединой 1160-х годов. Ну, вы поняли. Потомки гогошидов, в числе которых были и те, кого сейчас принято называть алхимиками, путем проб и ошибок освоили загадочный философский камень и предложили людям изделия, созданные с его помощью. Сами превратившись в кровососов, не лишенных, однако, разума.